Цепь

      Я честно вам признаюсь, врачи очень страшные люди. Нет, я, конечно, встречал и пострашнее, да и ничего они сверхъестественного не сделали, но понять, как им удается вылавливать меня в кажущихся бесчисленными коридорах больницы, мне так и не повезло. А еще меня три раза привязывали к кровати и обещали сдать в психиатрический диспансер, так сказать, нервишки полечить. Я бы не отказался, правда, но, во-первых, мое изначально очень потрепанное состояние не позволяло им избавиться от моей бренной тушки, а во-вторых, эти засранцы, по всей видимости, стали ловить кайф от этих догонялок… А еще я пару раз видел, как мой лечащий врач принимал ставки! Нет, если бы это был «теневой» госпиталь, я бы не удивился. Я бы даже скооперировался бы с кем-нибудь и поделил прибыль! Но, блин, из окна палаты я видел тихий и спокойный район Намимори, в котором находилась главная городская больница.       На самом деле все оказалось до безобразия просто… Эти милые дяди и тети, тоже зная о двоякости, даже некоторой лицемерности нашего места обитания, вполне отдавали себе отчет в том, что появившийся с подобными травмами мальчишка (то есть я) мог оказаться с «другой» стороны.       Я обиделся.       Парнишка, спасший меня, оказался симпатичным брюнетом моего возраста с приклеенной улыбкой, тщедушным тельцем и очень серьезными глазами. Последнее меня довольно напрягало, потому что порой он мог взглянуть на тебя так, что сердце ускользало в пятки и оставалось там до тех пор, пока он не отвернется. Вообще узнать о нем кроме его имени мне ничего не удалось. Себастьян. Родители его, кажется, не особо любили…       За тот месяц, что я пробыл в этом возмущающем меня до глубины души здании, он не уходил из моей палаты больше, чем на несколько часов. Его даже на ночь не выставляли, и он спал на небольшом диванчике, который притащили специально для него два крепких санитара. А еще он молчал. Всегда. Ладно, на счет последнего я бессовестно приврал, но те несколько небольших диалогов между нами полноценным разговором не назовешь. По большей части это были издевки и очень черный юмор с его стороны и фырканье вперемешку с откровенным непониманием с моей. За это я получал еще больше гадостей в свой адрес, но почему-то не обижался. Рядом с этим странным парнем было почти так же спокойно, как и с Ичиго. Правда, время от времени у меня появлялось очень сильное желание впечатать в его милую мордашку что-нибудь очень тяжелое (тумбу, например), но осознание, что это мне не по плечу остужало пыл. Ненадолго. Потом в него летела подушка и обязательно пластмассовый стаканчик с водой. Он весьма проворно уклонялся, я получал некоторое успокоение, и мы снова продолжали молчать.       Каждые два дня ко мне забегала малышня. Особенно рьяно это делал Куга, — тот самый старший мальчишка. Приходил, кидал настороженно-злобные взгляды на Себастьяна, рассказывал о том, что у них произошло и как обстоят дела, спрашивал, как самочувствие и, потоптавшись у самого порога, уходил.       Я знал зачем он это делает, понимал на интуитивном уровне, но почему-то не был уверен, что будет правильно идти у него на поводу. В том мире, в котором ему не повезло оказаться ожидать поддержки от первого, кто бескорыстно решил ему помочь… Нет, я понимаю, что он ребенок, да и не откажу я ему, если уж говорить откровенно, но может случится так, что в будущем он доверится не тем людям, и его просто уничтожат…       Вторым моим частым гостем стала Кири. В качестве подарка она даже отдала мне своего потрепанного кролика, с которым не расставалась с самого нашего первого знакомства. Я честно пытался отказать, да и не очень приятно смотреть, как глаза моего спасителя и очень милых дяденек и тетенек из персонала насмешливо щурятся, но было слишком трудно устоять. Особенно когда мне прилетело по голове каким-то томиком в черном переплете.       Как ни странно, именно от этой малышки я узнал много полезной для себя информации…       Во-первых, тот человек, жизнь которого почти оборвалась у меня на глазах, оказался какой-то важной шишкой из «клановых», во-вторых, он оказался не единственным, а в-третьих, меня ищут.       Признаюсь, ни то, ни другое и так далее не стало для меня откровением, потому что таких как мы — простых беспризорников и мелких бандитов — убивали быстро и по возможности тихо, а с таким размахом действовали только в особых случаях, например, когда хотели, чтобы об этом услышали нужные люди.       К слову о клановых и той самой шишке. Хе-хе. "Клановыми" звались очень серьезные преступные организации, зачастую насчитывающие несколько поколений боссов. Всю территорию от нашего городка и до окраин столицы держал Готей-13. Довольно странные и, что уж таить, весьма опасные личности с выверенными законами, устоями, правилами и мерами наказаний. Насколько мне повезло слышать (знать о внутренней организации кланов посторонним не дозволяется) они подразделяют людей на отряды со своей специальной подготовкой. Самыми ужасающими считаются капитаны одиннадцатого и четвертого отрядов, хотя последний и вовсе женщина.       А вот особым трупом оказался некий Сейти, который вроде как перебазировался в другую преступную организацию, которая отошла от Готея-13 и теперь зовется Эспадой. Вот это совсем отмороженные, причем некоторые в прямом смысле. Видел я как-то одного из непосредственных капитанов (мозгов на что-нибудь новенькое не хватило!), как раз после моей оплошности с уничтожением одной из банд. Через них передавали какой-то очень ценный товар, вроде оружия или особых заказов. Тогда с ним вышел говорить Токадо-сан, глава, вверивший в мои неумелые руки управление над чужими жизнями, я же остался стоять у дверей, но даже этого мне хватило для осознания того масштаба тотального Армагеддона, что почти на нас свалился, потому что тот леденящий душу тон и аура того пришибленного заставляла почтительно прогнуть спину и молить о том, чтобы на тебя не обратили даже толику внимания. Улькиорра Шиффер.       Насчет этой самой Эспады… Вообще, странное дело было, на мой нескромный взгляд, очень и очень даже фальсифицированное, но и те, и другие предпочли закрыть на это глаза, а я не настолько влиятелен, чтобы мне раскрывали такие тонкие аспекты без последствий, поэтому я даже не собирался влезать в это дело. Как видно, все же вляпался…       Что самое интересное, касаемо этого Сейти, по правилам, уйти из группировки ты можешь только вперед ногами или за большие заслуги, но после таковых обычно шанса вернуться в спокойную жизнь нет совершенно, психика не выдерживает. А тут мирный переход от одной закрытой группы к другой без этих пресловутых последствий. Ладно, я бы предположил, что это Готей-13 дал отмашку на начало зачистки лишней группировки, но, во-первых, почему так поздно (прошел почти год), а во-вторых, слишком странно они себя вели, да и эта фраза про клеймо…       Синдикаты предпочитают несколько другие способы меток, вроде отрубленных пальцев или пули в голову, некоторые, правда, изгаляются, упорно пытаясь подражать итальянской мафии, но и там предпочитают сначала убивать, а уж потом уродовать тело. Хотя нет, не так давно стали появляться «меченые», их скидывали на совесть Готея, но для столь масштабной организации мелковато, я бы поставил на Эспаду, но и у тех свой «знак» — число от единицы до десятки в зависимости от того, кто пришел по твою душу.       Но наиболее интересной новостью оказался новенький труп, найденный в реке, что неподалеку от центра «чистой» территории, все с той же меткой — перечеркнутой хризантемой. К слову, новенький труп оказался одним из лейтенантов, что благосклонно относился к Эспаде. Неожиданно даже для себя, пока Кири описывала его, мне в голову ударил отрывок памяти, когда мы с Ичиго покидали гостеприимный дом Кискэ Урахары — странного дядьки в шляпе и сандалиях. Будущий трупик тогда передавал ему что-то, едва не утыкаясь носом в то безобразие, что он носил на ногах.       Следовательно, Ичиго имеет непосредственное отношение к Готею-13, что далеко не так хорошо, как могло бы показаться даже с моей «причастной» стороны. И тот с виду безобидный мужчина тоже. Впрочем, позднее я и сам догадался, что не все так просто с ними обоими и с тем магазинчиком в целом, но чтобы столь радикально…       Не нравится мне все это.       А на днях, часа в три ночи, если точнее, моего нового почти друга прорвало поговорить. По какой причине я не понял, но дело было не в истерике или нечто подобном, скорее присутствовал исследовательский интерес. Этот недо-сыщик жаждал знать, кто нас так любовно поприветствовал. И мне кажется, он хотел мести.       Вот честное слово, в лунном свете среди теней его тощая фигурка и блестящие от некоего азарта глаза заставили меня вздрогнуть и посильнее закутаться в одеяло. Ужас меня буквально по рукам и ногам сковал и ледяными щупальцами осел на плечах. Как назло, задувал ветер.       — Ты просто подумай, та девчонка, что приходила недавно, говорила о клановых. Но тогда какой силой и связями надо обладать, чтобы выловить одного из капитанов и так истерзать его. К тому же ты и сам понял, что наши группировки подобными методами не пользуются, но Готей-13 молча принял эту вину на себя! К тому же, нападение было только на тех, кто благосклонно относился к Эспаде. Ты хоть представляешь, что здесь скоро начнется! Да это пострашнее Варфоломеевской ночи будет. Вся префектура Нара в крови потонет! Ни один здравомыслящий босс не позволил бы этому случиться или попытался бы замять конфликт, а старик сидит себе спокойно и даже не дергается, пока Айзен рвет и мечет. К тому же, это дело с наркотиками, ты слышал? Двенадцать человек… И это за какие-то два месяца. В столице идут копошения между местными бандами, да и Триада успела отметиться. Кто-то нарочно стравливает синдикаты! Я более чем уверен, что одно из главных действующих лиц — это тот псих с неадекватной речью. Ты его слышал? Ад, серьезно? Да кто в здравом уме и твердой памяти будет нести подобную чушь в стране, где главной религией считается Синтоизм? Я точно тебе говорю, это Западные боссы что-то замышляют…       Он еще много чего говорил, строил какие-то предположения, от которых меня пробивала дрожь, размахивал руками и под взлетающей из-за его действий футболкой я видел отблеск лезвий ножей, что хранились в столовой в больнице. А на утро этот бешеный демон успокоился и, счастливо растянув губы в улыбке, замотался в мою куртку на диване и уснул.       Мне подобного удовольствия не перепало, сначала я отходил от увиденного, а потом меня ждали ежедневные процедуры, но стоило мне оказаться в помещении одному (я уже говорил, что временами Себастьян исчезал в неизвестном направлении на пару часов), как ворох мыслей закружил меня в бурном потоке.       Сначала я думал над его словами о кровавых разборках. Пришел к выводу, что все это вполне реально и что малышню придется прятать куда подальше, потому что за всем этим балаганом их затопчут и даже не заметят. Прикинул, где может оказаться самое тихое место, решил, что склады на севере пойдут под раздачу первыми, потому что большая часть сделок переоформлялась именно там, и убедился, что заброшенный парк будет лучшим из вариантов.       Потом мысль перескочила на босса Готея-13. Почему Себастьян назвал его стариком, я не знал, об этом главе почти никто не знал, так как поддерживались мнения, что данное таинство позволено только капитанам и вышестоящим по званию. Наркотики вообще вызвали во мне недоумение. Да, я, конечно, слышал о чем-то подобном, но в нашем мире это довольно обычное явление, над которым никто особо не напрягается, но почему-то интуитивно это что-то царапнуло слух.       А вот идея влияния Запада показалась бредом. Для мафии или якудза и ,других преступных организаций, границы особо не существовали. Разделение шло только по сферам влияния, да и многие боссы старались укреплять налаженные связи. Нет, есть такие территории, на которые особо стараются не заглядывать или не задерживаться. Например, зоны частых военных действий ни за кем не закреплены, хотя там довольно часто устраивают сделки по поставке оружия, или страны со своей довольно своеобразной преступной сетью, тягаться с которыми на их территории почти нереально. Да и для банальных методов резни время уже не то, сейчас борьба идет на более высоких уровнях.       Голова от безобразия, свалившегося на меня после откровений брюнета, болела знатно, да и бессонная ночь сказывалась, поэтому я попытался уснуть. Однако стоило только погрузиться в дрему, как дверь едва ли не слетела с петель, а я чуть не свалился с кровати. На пороге стоял Себастьян, бешено крутил глазами, размахивал руками, в одной из которых он держал нож, и срывающимся голосом пытался мне что-то объяснить. И тут я понял, что что-то упустил. Понял и то, ЧТО я пропустил.       Меня ищут.       Формально, конечно, меня и Михаэлиса, но последнее меня волновало слабо, мне нужно срочно организовывать свою деятельность по спасению своей тушки и тушек малышни, а брюнет и сам справится. Не сможет, пойдет с нами.       Я как мог быстро соскочил с кровати и ринулся собираться. Стоило заскочить домой, у меня там осталось огнестрельное, подаренное мне Токадо-саном в знак окончания обучения, несколько пачек денег, оставленных на черный день со времен посещений игорного дома, и готовый для подобного развития событий рюкзак с необходимыми вещами. Хорошо, что такими я снабдил всю малышню, так что времени это займет немного. Остался насущный вопрос: на чем нам такой разношерстной компанией добираться…       А потом я осознал, что если меня найдут, то дети уйдут под раздачу первыми.       Я остановился как вкопанный, удивленно вглядываясь в узорчатые обои на стенах палаты. Это получается, что им со мной нельзя, но и оставить их просто так я не могу, угроза кровавого побоища только назревала, но чувствовалось в воздухе нечто страшное. Я сел. Как стоял посреди помещения, так и сел, с болью осознавая, что я не знаю, что делать.       Обратиться к Токадо-сану я не могу, потому что мелкие группировки во время этого побоища будут как под перекрестным огнем, а знакомых или должников, к которым я бы мог обратиться с подобным вопросом, у меня не было.       Оставался последний вариант, но он будет мне дорого стоить.       Дернув уголки губ в истеричной усмешке, я резво поднялся на ноги и уставился в уже спокойные глаза Себастьяна. — Ты со мной? — нервно выдохнул я. — Не сомневайся, — протянул Михаэлис противным голосом, а меня прошиб холодный пот и чувство, что именно сейчас случилось нечто, что в корне изменило мою жизнь.       Такое случалось лишь единожды. Перед встречей с Ичиго. Что же, кажется, у меня появился новый друг.       Я резво подпрыгнул на месте и уже более спокойно выдохнул. Сейчас нельзя паниковать. Только холодный разум.       Если бы все было так, как нам того хочется.       Стоило мне оказаться на пороге собственного дома, я сразу понял, что мать не одна, и она точно не одобрит мое необоснованное шатание по всему дому, когда она прямым текстом сказала, чтобы ближайшие две недели я там не показывался. Замерший за моей спиной Себастьян уже порывался достать нож и вскрыть замок, но я одернул его. По дереву взобрался до второго этажа и влез в окно. Пистолет, деньги и сумка нашлись быстро, но встал вопрос о каких-то необходимых вещах для моего знакомого. Злобно рыкнув, я бросился переворачивать свой шкаф в поисках чего-либо сносного. Плюнув на это дело, сбросил первое, что попалось под руку. Так же поспешно выбрался на улицу и, сунув одну из сумок парню, переулками рванул к школе.       Я, кажется, намекал, что моя идея была абсурдной. Забудьте, эта идея самое ужасное, что приходило в мою голову за всю мою сознательную жизнь. Все потому, что я точно знал, что Хибари Кея влиятелен на «чистых» территориях, а еще его семья из поколения в поколение вела борьбу с излишне самовольными группировками и неплохо контактировала с теми, кто придерживался негласных законов, вроде невинных не трогать и на территориях полиции дел не вести. Поэтому Хибари Кея мог мне помочь. Однако я умудрился прийти в школу после неприличного количества прогулов — раз, натолкнуться на злого Кею — два, и посметь просить у него подобное после всех своих фокусов — это три.       Как я смог сносно уклоняться от его атак и в процессе пояснить всю пакостность ситуации я не знаю. Возможно, причина в кидающемся ножами Себастьяне, который существенно снижал скорость передвижения злого главы Дисциплинарного комитета и увеличивал мои шансы на контрудары, а возможно, ГДК знал, что я приду с подобной просьбой и просто выжидал момента, чтобы дать втык за все мои прегрешения.       Последнее казалось менее возможным.       В общем, мне сказали, что помогут, но за мной остается долг. Какие долги остаются после подобной помощи я знал прекрасно, но меня это не остановило. В свое время я слишком много на себя взял, поэтому и плата оказалась соответствующей.       После того, как оба брюнета на долгую минуту сцепились взглядами, мы с Себастьяном на всех парах рванули к окраинам. Передвигались переулками, но «темную» сторону старались обходить предельно внимательно, потому что как раз на окраинах двуликость города размывалась, обнажая не самые приятные виды.       Действительно, на переезде к главному шоссе дежурила группа парней, опознание которых не требовалось. Интуиция загнанным зверем заверещала у меня в голове. Самое неприятное было в том, что территория была оцеплена почти полностью, то есть шанса пройти незамеченными у нас не было, а делать крюк не позволяло отсутствие времени и понимание, что мы не успеем проскользнуть раньше, чем новое оцепление появится на нашем пути.       Захотелось разреветься. Честно, не смотря на все свои злоключения, из меня до сих пор не вышла вся эта жалостливость, остатки забитости и неуклюжести. Когда я уже почти почувствовал, что паника погребла меня под собой, Михаэлис сильно дернул мою руку, от чего я свалился на землю. Рядом с нашим укрытием (мы сидели за бочками у одного из зданий) прошли несколько человек, что-то тихо обсуждающих.       Задержав дыхание, я во все глаза смотрел на отдаляющиеся фигуры и крутил в голове мысль, что глупо будет вот так сдаться. Поднырнул под рукой брюнета, выглядывая из-за баков, отметил расположение других таких же бочек, машин и парочку габаритных предметов, и, высунув из сумки самодельную взрывчатку, тяжело вздохнул. Брюнет, отметив мои изменения, удивленно приподнял левую бровь.       — Когда скажу, беги к тем бакам, — почти беззвучно произнес я и двинулся на полусогнутых ногах обходить здание.       То, что мне пришло в голову, было безумием. Кажется, все мои идеи им попахивают.       Выглянув из-за угла и едва не натолкнувшись на одного из выискивающих, я прикусил губу и, замахнувшись, выкинул одну из бомб в открытое окно близ стоящих зданий. Искренне хотелось верить, что там не было никого непричастного. Рванул что есть мочи обратно и, подхватив за воротник парня, потащил в сторону одной из припаркованных машин.       Признаюсь честно, нам чертовски повезло, что из нее вылетел водитель для обзора того балагана, и еще то, что на нас никто в процессе не обратил внимание.       Пока я вглядывался в мельтешащие фигуры, Себастьян забрался в машину. Еще одним актом благосклонности Удачи оказался ключ, оставшийся в замке.       Переглянувшись, мы пришли к единогласному решению, что, черт возьми, или сейчас, или никогда.       Сейчас.       Звук мотора резанул слух не только нам, но и кому-то из оцепления. Удача кончилась…

***

      Ичиго нервно сжимал в руках телефон и спешным шагом продвигался в сторону главной резиденции. Все было паршиво как никогда.       Чертовщина, творившаяся на улицах города, заставляла обмереть если не всех, то очень и очень многих. Мало того, что Ичимару Гин мертв, — Ичиго кривит губы в презрительном оскале, — так еще и Сейти с новеньким — Шином, которого не столь давно приютил первый отряд, мечеными трупами лежат под землей.       Парню происходящее категорически не нравилось. Но все по порядку.       После памятной встречи с Гриммджо, у юноши появилась знатная головная боль в виде этого фрика. Он был везде. Буквально. Стоило только оказаться одному, как этот человек тотчас появлялся рядом и что-то ехидно высказывал. Иногда доходило до драк. Впрочем, иногда — это слишком мягко сказано. Драки были всегда. Это стало даже каким-то ритуалом: Ичиго оказывается один, Джаггерджак появляется рядом, скалится, говорит что-то мерзкое, и они дерутся. Хотя в этом был даже некий плюс, у парня теперь были регулярные тренировки и вполне неплохие результаты. Правда, для полноценной победы ему было как до Луны пешком.       Однако только этим дело не закончилось. Еще оставался труп бывшего капитана третьего отряда.       Естественно, поднятый с ног на голову, Готей-13 нашел-таки человека, который последним видел Гина живым. А еще у Куросаки не было не единого доказательства собственной непричастности к данному делу, к тому же против него играла его же память. Все это вместе вышло полной задницей для парня, потому что выловить его на улицах городка оказалось не трудно, а капитаны никогда не жаловались на плохую фантазию. Так что перед боссом он предстал в основательно потрепанном виде, понятным языком — едва живым.       Решение главы было быстрым и бескомпромиссным, но на сторону Ичиго встал бывший капитан, ныне советник семьи, и, как ни странно, фрик с повадками огромной кошки, а как следствие и авторитет его босса. Чаша весов перешла из отметки «убить немедленно» в «испытательный срок». После этого инцидента Гриммджо еще долго издевался и опускал похабные шуточки о внешнем виде рыжего.       После этого о спокойной жизни можно было только мечтать: надсмотрщики были везде, они, кажется, даже в туалете следили за ним. Приплюсуйте к этому бешеного отморозка и резко переставших доверять тебе старых знакомых, и вы поймете, какое моральное давление производил итог этих вычислений. После первого месяца в таком режиме у Ичиго появилась крамольная мысль пожаловаться на все это безобразие Тсуне. Но каковы были бы последствия столь необдуманных действий, парень даже не мог себе представить, поэтому приходилось терпеть и пытаться прописать фрику по роже чем-нибудь основательным.       Только теперь ситуация окончательно вышла из-под контроля. Смерть Сейти не была заслугой Куросаки, его даже в городе не было в этот момент (он увозил документы в столицу вместе с Рукией), но оставался новенький, каким-то чудом решивший, что лучшая кандидатура в помощники именно рыжий парень, и которого, естественно, последним видел именно наш парень.       Очевидное сходство ситуаций было на лицо. К тому же, парня преследовало нехорошее предчувствие, что дело тут намного более запутанное, чем оно кажется на первый взгляд. И если это действительно окажется правдой, а синдикат не сможет выловить виновника, то все шишки полетят на Ичиго, а босс вытащит на свет все его прегрешения, и тогда его буквально заживо похоронят.       Прибавляя шаг, юноша тяжело выдохнул. Случится чудо, если его мысли не материализуются.       Главная резиденция представляла из себя этакую крепость ушедших эпох, за стенами которой можно было прятаться от налетов каких-либо неблагоприятных групп. Собственно говоря, и в нынешнее время случались подобные фокусы. Из года в год находились совершенные идиоты, которые думали, что им по силам обезглавить целый клан бывалых бойцов. Им на пальцах поясняли, где они ошиблись и что им за это будет. На их же пальцах.       Проходя мимо ворот и первых зданий складов, Куросаки чувствовал на себе десятки взглядов с далеко не самыми благосклонными намерениями. Дернув плечом, Ичиго быстро поднялся по ступеням и буквально влетел в двери основного здания. Три длинных коридора с двумя поворотами направо, и перед ним предстала дверь в безграничные владения главы синдиката со всеми вытекающими отсюда последствиями. Единственное место, отделанное не по старым традициям:       — Ичиго Куросаки, босс, — уверенно произнес молодой человек, совершенно не ощущая в себе этой уверенности. — Входи, — донеслось из слабоосвещенного помещения.       Главный человек во всем этом здании по большей части предпочитал излишне освещенные помещения, иногда включая свет посреди дня, поэтому столь радикальные изменения в обстановке изрядно насторожили юношу и он, напрягая плечи, вошел в кабинет. В полутьме помещения с клубами дыма, что иногда предпочитал выпускать старик, и минным полем со слабо очерченными контурами предметов, Ичиго поостерегся продвигаться куда-либо, совершенно обоснованно опасаясь напороться на что-то.       — Ты ведь уже слышал новости? — почему-то издалека начал пожилой мужчина и в слабом свете виделся отблеск выцветших глаз под кустистыми белыми бровями. — Да. — И что ты об этом думаешь? — грузно поднялся старик и отошел дальше к стене, где его силуэт практически слился с тенями. — Кто-то из мелких группировок не совсем умело пытается стравить двух опасных зверей. — Кто именно? — Я… Не знаю, босс, — нахмурился юноша и ощутил предчувствие какого-то неприятного финала. — То есть ты не допускаешь мысли, что сами звери жаждут измерить собственные силы? — Вы бы… использовали несколько… иные способы, — неуверенный шаг назад. — Какие? — Более лояльны…       Со стороны главного входа донесся взрыв.       Быстрый взгляд, будто стены могли позволить увидеть то, что за ними происходит, и оба человека спешно выскользнули в коридор.       — Эспада, — донесся ледяной голос капитана Кучики чуть левее, и Ичиго передернулся. Неужели резня все же будет? — Найди Унохану и выстави десятый и одиннадцатый отряды на перехват, — жестко произнес старик, а затем сам направился к месту, откуда доносились выстрелы.       Ичиго хмуро размышлял, что по-хорошему он сейчас должен быть у главных ворот и доказывать свою верность Семье непосредственными действиями, но мысль, что озлобленные «солдаты» скорее пустят его как пушечное мясо на самые первые ряды, тучей нависла над ним. Дернув головой в сторону, Куросаки сжал руки в кулаки и поспешным шагом ринулся в сторону входа.       Все оказалось куда более плачевно, чем ему казалось на первый взгляд. Вход был прорван. В каменных блоках ограждений зияла огромная дыра, из которой время от времени появлялась группа людей с огнестрельным оружием или остро заточенными мечами. Оба отряда, вызванных боссом, основательно теснились, открывая проход к главной резиденции.       Досадливо цыкнув на отсутствие холодящей ладонь рукоятки верного меча, парень было дернулся в сторону боевых действий с парочкой метательных ножей, но сзади донеслось деликатное покашливание. Резко дернувшись от нехорошего предчувствия, Ичиго понял, насколько оказалось верным его интуитивное предположение.       Позади стоял Тсуна с невинной улыбочкой, перекачивался с носка на пятку и зорко наблюдал за всем происходящим за спиной парня. Последнее совсем не вписывалось в образ невинной овечки, появившейся здесь совершенно случайно.       — Какого х… — начал было Куросаки, но мгновенное среагировавший парнишка вцепился в его ворот рубашки и заткнул рот свободной ладонью. Быстро огляделся, присвистнул, посмотрел на появившегося из ниоткуда брюнета европейской внешности и дернул удивленного парня в другую сторону от выстрелов и звона металла.       Время от времени, останавливаясь и оглядывая пространство вокруг, разношерстная компания продвигалась к заднему ходу, откуда тоже доносились уже знакомые нам звуки. Ичиго пребывал в крайней степени шокового состояния, поэтому пропустил момент того, как они оказались за ограждением в потрепанном автомобиле без лобового стекла. Когда парню удалось взять себя в руки, они уже были за чертой города.       — Так како… — вновь взвился юноша, но хмурый взгляд карих глаз мгновенно охладил чужой пыл. Машина дернулась и остановилась.       — Приехали, господа, — донеслось от водительского сидения.       Впереди оцеплением стояли полицейские машины.