Река без берегов

Майкрофт Холмс не любил ждать. Впрочем, ждать приходилось редко: обычно другие ждали его. Но сейчас ждал он: волнуясь, хотя внешне нетерпение никак не проявлялось, сидел в тускло освещенном зале ожидания военного госпиталя, куда отвезли Шерлока. По крайней мере, здесь он был один: уже давно было за полночь. Майкрофт разглядывал торговые автоматы вдоль противоположной стены и задавался вопросом, в какой же момент его отчаяние дойдет до той точки, когда он все-таки ими воспользуется, когда в зал вошел доктор. Высокий и худощавый, с тёмными глазами - его манера держаться чем-то напомнила Майкрофту Джона Ватсона. Он сел напротив Холмса-старшего и протянул ему кипу бумаг. - Пока это все, что у нас есть, - сказал он. Толщина стопки Майкрофту не понравилась. - Расскажите мне. Доктор потер переносицу. - Сейчас он очень слаб. Психологически. Наш психиатр его осмотрит, но это займет какое-то время. Думаю, лучше подождать, пока он сам не захочет увидеться с вами, - по всей видимости, Майкрофт потерял контроль над своей мимикой и нахмурился, потому что доктор поспешил добавить: - Это не редкость, когда агенты долгое время находятся под прикрытием. Он больше четырех месяцев жил среди людей человека, которого должен был устранить, и, кажется, очень сильно к ним привязался. Они спасли его, когда случился конфликт с конкурентом и он был схвачен. Так что, как вы сами понимаете, это предательство не пройдет для него бесследно. Майкрофт вздохнул. Снова неравнодушие. Когда уже его младший брат научится? - Травмы появились во время этого конфликта? - Да. С его слов его подстрелили в плечо и избили во время допроса. Лицо и рука повреждены очень сильно, а лечение, оказанное на месте, было недостаточным – утром мы проведем пластическое и ортопедическое обследование, чтобы посмотреть, что можно исправить. Результаты рентгенографии внутри. Майкрофт пролистал бумаги на коленях. Кое-что бросилось ему в глаза, снова заставив нахмуриться. - Вы полагаете, что над ним было совершено сексуальное насилие. - Я вполне уверен в этом, основываясь на его реакции на мой вопрос. Я не давил. Мы проведём полный осмотр под анестезией, когда будут оперировать руку. Разумеется, мы проверим его на наличие инфекций, передающихся половым путем, хотя я не упоминал об этом отдельно. Майкрофт вернулся на страницу с результатами медицинского осмотра. - Боже мой. Этот вес точный? - Боюсь, что да. Он говорит, что ему было тяжело есть из-за разорванного рта, но на данный момент эта рана не должна доставлять ему таких сильных неудобств. Скорее всего, дело в стрессе. Майкрофт отметил про себя, что следует побеседовать с миссис Хадсон. Можно предложить ей поднять плату за квартиру, если она будет готовить для Шерлока. - Пока что мы дали ему успокоительное, хотя мне кажется, что в долгосрочной перспективе это плохая идея. Он сильно переживал по поводу того, что приходится оставаться в больнице. Майкрофт поднял взгляд. - Он сейчас спит? Под успокоительным? - Да. - Я хочу увидеть его. Когда Шерлок проснулся в пустой незнакомой палате, пытаясь понять, где он, и что происходит, первое, что он почувствовал, был слабый узнаваемый запах: дорогой одеколон и табак, заглушаемые изысканным ароматом лондонских выхлопных газов. Майкрофт. Впервые мысль о том, что его брат присматривал за ним, пока он спал, показалась почти утешением. Майкрофт появился лишь через несколько дней после того, как врачи девять часов колдовали над Шерлоком в операционной, пытаясь исправить все то, что натворили головорезы Абдуллеева и русский доктор. - Очень любезно с твоей стороны в конце концов ко мне заглянуть, - сказал Шерлок так сварливо, как только мог. - Я организовывал твое помилование, братец мой, - Майкрофт элегантно сел в кресло и положил ногу на ногу. – Это сложнейшая задача, уверяю тебя. Шерлок раньше не задумывался об этом – что естественно, потому что он вообще не рассчитывал вернуться, - и мысль о том, как его отправляют куда-то еще, заставила его сердце пропустить удар. Должно быть, что-то изменилось в его лице, потому что Майкрофт сказал: - Не волнуйся, конечно же я все уладил. Ты свободен и невиновен, так что можешь и дальше играться со своими преступниками, если их вообще можно так назвать. - Очень мило с твоей стороны, - выдавил Шерлок. - Мамуля и отец были очень рады узнать о твоем возвращении, и Мамуля сказала, что ты можешь пожить у них, пока не поправишься. Не делай такое лицо, я уже заверил ее, что о тебе хорошо позаботятся и на Бейкер-стрит. Возможно, они настоят на том, чтобы навестить тебя, но я буду сдерживать их, сколько смогу. - Ты знаешь, что я хочу знать, - сказал Шерлок. – Расскажи мне. Майкрофт вытащил папку – ради одной только показухи, с теплотой подумал Шерлок – и зачитал вслух: - Лили Кэтрин Ватсон, родилась первого февраля, мать и ребенок чувствуют себя хорошо. Во время осмотра в четыре месяца, она была здорова и хорошо развивалась, хотя ее рост был у нижней границы нормы. Ну, полагаю, мы оба знаем, в кого она пошла, - Майкрофт отложил папку и посмотрел на Шерлока. – Надеюсь, ты понимаешь, - сказал он без своей обычной насмешливости, - что тот факт, что эта палата не полна доброжелателей, воздушных шаров и других ужасов, никак не связан с излишним покровительством с моей стороны. Твои доктора полагают, что тебе нужно время, чтобы привыкнуть к тому, что ты вернулся. Они считают, что тебе нужно «перенастроиться». - У меня одна действующая рука, и я выгляжу, как шут гороховый, - изможденно сказал Шерлок. – Не думаю, что этот переход пройдет гладко. - Не ной, а то я позову Мамулю. И эта улыбка Челси [раны на лице, нанесенные острым предметом от уголков рта и почти до ушей, шрамы от которых напоминают широкую улыбку]… она идет тебе. - Рана идет вниз, а не вверх. И она только с одной стороны. - Значит, хмурый Челси. Идет тебе еще больше. Шерлок почувствовал, как его губы вопреки желанию дернулись в подобии улыбки. - У тебя что, нет других торговцев оружием, которых надо сместить с позиций? - Как оказалось, у меня есть другие неотложные дела, - Майкрофт плавно поднялся на ноги. – Поосторожнее с морфием, я не хочу опять лечить тебя от наркотической зависимости. - Мне не дают морфий, и ты прекрасно это знаешь: уверен, ты прочел всю мою медицинскую карту. Ты просто пытаешься досадить мне настолько, чтобы я начал его принимать, - боль для Шерлока была уже близкой знакомой, и он предпочитал общение с ней. После наркотиков не было никакого спасения от кошмаров, и лучше уж терпеть физические мучения, чем оказываться в том подвале снова и снова. - Шерлок, - мягко сказал Майкрофт, - ты не должен никому ничего доказывать. Ты сделал все… в высшей степени хорошо. Не причиняй себе лишних страданий. Шерлок качнул головой и отвел взгляд. Он бы не сказал, что сделал все хорошо: предательство давило на него, как нераскаянный грех. Но его брату этого не понять. Он закрыл глаза, показывая, что измождён этой дискуссией, и спустя какое-то время услышал, как Майкрофт неспешно удалился. Шерлок, Майкрофт говорил, что твои доктора советовали подождать, пока ты сам с нами не свяжешься, но после твоей выписки из больницы прошло уже три недели, и если ты не позвонишь, то я не несу никакой ответственности за то, что может сделать Мэри. Мы знаем, что тебя ранили, Шерлок, и мы знаем, что тебе изуродовали лицо. Клянусь тебе: я видал и похуже. Не забывай, я был солдатом, как и Мэри, в каком-то смысле. Нам все равно, как ты выглядишь, мы просто хотим увидеться с тобой. Пожалуйста. В прекрасный летний день Шерлок стоял у порога небольшого домика Джона и Мэри, набираясь смелости, чтобы позвонить в дверь. Он заранее послал им цветы, чтобы не возиться с букетом одной рукой, но сейчас его здоровая рука дрожала и, похоже, отказывалась подчиняться командам, поступающим из мозга. Дверь распахнулась, и Шерлок испуганно дернулся назад, но Джон поймал его за левую руку и втянул внутрь, закрыв за ним дверь. - Входи же! Я видел, как ты вылезал из такси. В глазах Джона не было ни шока, ни отвращения – возможно, Майкрофт отослал им фотографии – и его улыбка была широкой, открытой и счастливой, той, какой он улыбался Шерлоку, когда тот был фантастическим и поразительным, пока Шерлок не уехал и все не разрушил. Шерлок давно не видел эту улыбку. Все в нем будто устремилось к ней, как подсолнух, поворачивающийся к солнцу. Он судорожно вдохнул и осознал, что дрожь от руки распространилась и на колени. В комнату вошла Мэри с ребенком на руках и сразу посмотрела в глаза Шерлоку. Что бы она в них ни увидела, это заставило ее лицо дрогнуть. Она замерла на секунду, а потом подошла прямо к нему, обняла за шею и притянула к себе, чтобы поцеловать в щеку, и он услышал, как сорвалось ее дыхание. Внезапно Джон тоже обнял его. Стоять так с ребенком, бандажом на руке и втроем обниматься было до немыслимого неловко, но Шерлок почувствовал, как в его противном предательском горле встал ком, и уткнулся головой Джону в плечо. - Эй, - мягко сказал Джон, и голос его слегка дрогнул. Шерлоку казалось, что вся тьма внутри него – боль, ужас, тоска, одиночество – поднялась, желая вырваться наружу в огромном болезненном страдальческом вое. Позднее думал, что если бы он сделал это, если бы он просто не стал его сдерживать и разрыдался в объятиях Джона, пока слезы не очистили и не опустошили бы его тогда, возможно, все сложилось бы иначе. Но он сжал зубы и подавил этот вой, а вместо него возмущённо завопил ребёнок из-за того, что его зажали. Мэри отпустила Шерлока, отступила на шаг назад и издала дрожащий смешок, утирая глаза. - Прости, солнышко, - сказала она малышке и поцеловала нахмуренный лобик. Джон громко сглотнул и сжал плечо Шерлока. - Чаю? Они обедали в саду, который был намного зауряднее, чем Шерлок представлял его в своих чертогах, с банальными загородными насаждениями и крошечным патио. Но было так же тепло и солнечно, и Лили лежала на одеяле, пока они ели, держалась за пальцы ног, что-то лепетала и под их аплодисменты переворачивалась из стороны в сторону. - Она совсем недавно научилась так делать, - объяснил Джон Шерлоку, широко улыбаясь Лили, словно эти повороты были потрясающим достижением. - Она молодец, - вежливо ответил Шерлок. Он заранее подготовил список того, что уместно говорить, и теперь воспользовался первым пунктом. – Ты вернулась на работу, Мэри? - На три дня в неделю. Честно говоря, я так хорошо там все организовала, что теперь все практически работает само собой. Поэтому у меня выходные по вторникам и четвергам, и я надеюсь, что ты не собираешься в ближайшее время начать работать по полной, потому что мне очень нужна твоя помощь с крестинами. - О, и, естественно, ты будешь крестным отцом, - добавил Джон. – Я уже говорил тебе? Так что ты будешь почти звездой. Только не надо оттягивать все внимание на себя, как на нашей свадьбе. Шерлоку, растроганному и пораженному, пришлось несколько раз моргнуть. - Крестным отцом, не матерью? – в конце концов выдавил он, глядя на Мэри. - О, ей будет Джанин, – сказала она. – Мы давным-давно помирились. Видимо, меня загрызла совесть из-за того, что я подружилась с ней, только чтобы добраться до Магнуссена, так что я сильно не сопротивлялась, когда она позвонила и начала говорить о том, как сильно по мне скучает. Она действительно моя лучшая подруга после тебя, - слегка смущенно пожала плечами Мэри. – Раньше у меня вообще не было подруг. - Нет, я рад, - искренне сказал Шерлок. – Я был бы счастлив снова с ней увидеться, если только она вынесет нахождение со мной в одной комнате, - он не лукавил. Джанин всегда отличалась откровенной прямотой – ее не смутят перемены в его внешности. - Ну, - сказала Мэри, - это в любом случае будет небольшой церемонией, но ты же знаешь, что я совершенно беспомощна в подобных вещах. Я даже не выбрала крестильное платье. По тому, как она быстро встретилась взглядом с Джоном, Шерлок сделал вывод, что идея о «небольшой церемонии» появилась только что и, возможно, ради самого Шерлока, но Джон, похоже, не возражал. - Мне интересно, Гарри по силам будет такое празднование? – сказал он. – Наверно, она придет поздно и с ужасным подарком, типа «Спящей Красавицы». Лили, почувствовав, что на нее никто не смотрит, расстроенно захныкала со своего одеяла. Мэри взяла ее на руки. - Пора нам покушать и лечь спать, моя милая, - пропела она. – Вот, - она бесцеремонно посадила ребенка Шерлоку на колени. – Подержи ее минутку, пока я все приготовлю. Шерлок непроизвольно схватился за Лили левой рукой. - Я не могу… - встревоженно запротестовал он. - О, у тебя все получится, - сказал Джон, откинувшись назад и ухмыляясь. – Она твоя крестница – вам следует получше познакомиться. Шерлок и Лили внимательно взглянули друг на друга. Она минуту пристально рассматривала его, а потом внезапно растянула губы в лучезарной беззубой улыбке, из-за которой стала выглядеть совсем как Джон. Шерлок не смог не улыбнуться в ответ. Лили была не очень похожа на ребенка в его чертогах разума – она была совсем лысой, и глаза у нее были, как у Джона – но она была очаровательной, как и все пятимесячные малыши, и Шерлок ей нравился. От мысли, что всё это стало возможным благодаря ему - эта счастливая семья, этот тёплый сад - стало намного легче. - Готово, - сказала Мэри, выходя из дома. – О, смотри, ты ей понравился! Тебе придется приходить почаще, - Мэри взяла ребенка на руки, и Лили повернула голову, не отводя взгляда от Шерлока. – Никуда не уходи, я вернусь примерно через полчаса, - сказала ему Мэри. – Джон сам все уберет. - Мне правда нужно идти, - сказал Шерлок, поднимаясь на ноги. Этот визит прошел лучше, чем он надеялся, и лучше было уйти сейчас, пока он ничего не испортил. – Спасибо, что уделили мне время. Обед был прекрасным. Джон проводил своего сломленного, до неузнаваемости вежливого друга до такси и вернулся на кухню, где просто положил руки на стол, уставившись вдаль. Он услышал тихие шаги Мэри в коридоре, но не повернулся. Внезапно ему стало страшно, что его жена скажет что-то не то. Бог свидетель: сказать что-то правильное было бы невозможно – но сейчас он был просто на грани, увидев все, чем Шерлок пожертвовал ради них, так неприкрыто и воочию… он не знал, как отреагирует на ее слова. Мэри остановилась позади него, а потом подошла к столу и начала перекладывать фрукты в плошку поменьше. - Я подумала, - сказала она, повернувшись спиной к Джону. – Я могла бы приготовить лазанью и отнести ее на Бейкер-стрит в четверг. Сказать, что оказалась неподалеку и решила заглянуть. Ему же будет несложно съесть ее с одной рукой, как ты думаешь? Прости, я не подумала об этом, когда готовила курицу. - Дело не в курице, - сказал Джон. Его внезапно накрыла огромная волна любви к жене. Он выпрямился и повернулся, притягивая ее к себе. – Он ни к чему не притронулся. Даже к пудингу. Он просто размазал его по тарелке. Мэри обняла мужа, уткнувшись ему в плечо. - Я даже не знаю, как на нем держится одежда, - ее голос дрожал от слез. – Он выглядит ужасно. Я, конечно, знала о его лице и руке, но это… он словно призрак самого себя, словно он просто притворяется Шерлоком Холмсом. - Знаю, - сказал Джон. Он крепче прижал ее к себе. – Хотя я тоже был в плохом состоянии, когда вернулся. Ему станет лучше. Просто нужно время, - Мэри шмыгнула носом, и Джон поцеловал ее в макушку. – И мимо твоей лазаньи пройти просто невозможно. Он моментально станет толще Майкрофта. Везучий ублюдок. Ты же для нас тоже приготовишь? - И не надейся. Сначала мне надо похудеть после беременности, - она вытерла слезы и вздохнула. – Ты уверен, что с ним все будет хорошо? - Да, - убежденно сказал Джон, хотя в глубине в души он совсем не был в этом уверен. Планирование крестин, похоже, пошло Шерлоку на пользу. Раз в неделю в свой выходной Мэри приходила на Бейкер-стрит и приносила еду. Они вместе обедали, изучая церковные гимны, цветочные композиции или меню, пока Лили играла с деревянными ложками миссис Хадсон. Шерлок ел без проблем, когда рядом была Мэри и его что-то отвлекало, но от миссис Хадсон она узнала, что в остальное время накормить его было не так-то просто. - Он обожает твою лазанью, дорогая. И ему всегда нравилась моя картофельная запеканка с мясом, а Молли Хупер приносит ему пирожные, печенье и все такое – ты же знаешь, какой он сладкоежка. Но чаще всего он просто откусит пару раз, и все. Иногда инспектор Лестрейд приносит ему еду из кафе и спрашивает о деле – это правда очень помогает, когда у него есть, о чем подумать. Мэри растягивала подготовку к крестинам, как только могла. Она даже сумела вытащить Шерлока из квартиры, настояв, что не сможет без его критического взгляда купить себе новое платье. - Что насчет этого? – спросила Мэри, распахнув занавеску в примерочной. Шерлок терпеливо сидел в кресле-пуфике, положив сумку для подгузников у ног, и качал коляску со спящей в ней Лили. – Если я скину последние два с половиной килограмма. - Не скинешь. - Я могла бы! - Твой вес в пределах нормы для британской женщины твоего возраста, и эти два с половиной килограмма все равно находятся в твоей груди, потому что ты ею кормишь. Она бросилась обратно в примерочную, крича: - О боже, я дойная корова! Огромная жирная телка! - Возьми синее. Синее было лучше всех, ты сама знаешь. - Оно слишком дорогое, мне вообще не стоило его мерить. Шерлок ничего не ответил, но на следующий день синее платье доставили ей домой. Мэри стояла в шикарном бутике, глядя в восхищении на сотканное вручную кружево на крестильных платьях, когда мальчик в до нелепого нарядном комбинезоне стоимостью, наверно, в её недельный заработок, спросил Шерлока: - Что у вас с лицом? - Что у тебя с манерами? – парировала Мэри. Мать мальчика, тощая стерва с идеальным маникюром, обиженно надулась. - Маленьким детям свойственно любопытство, - высокомерно сказала она Мэри и с презрением посмотрела на Лили в коляске, счастливо вцепившуюся зубами в пластмассовый стаканчик от кофе. – Вы знаете хоть что-нибудь о детском развитии? - Прости, я ошиблась, - сказала Мэри мальчику. – Надо было спросить: «Что у тебя с матерью?» Что у него с матерью, Шерлок? - Пытается компенсировать уход с работы, - сказал Шерлок. – Вам надо вернуться. Все ваши друзья считают вас ужасной занудой, а другие домохозяйки не выносят вашу манию величия и обсуждают вас за вашей спиной. Вашему ребенку все равно лучше пойти в детский сад. Он далеко не такой гениальный, как вы думаете, и все вокруг считают его ужасно избалованным. У женщины от возмущения отвисла челюсть. Она повернулась к напыщенной даме постарше, которая сказала: - Ну, он правда немного избалован, дорогая. Женщина бросила на Шерлока яростный взгляд, и Мэри мило сказала: - Не надо, - она по-доброму ей улыбнулась, думая о том, как хорошо было бы всадить пулю этой напыщенной стерве промеж глаз, и мамаша, нервно сглотнув, исчезла. Лили весело постучала стаканчиком от кофе по коляске. - Ей повезло, что у меня не было с собой оружия, - сказала Мэри Шерлоку. – Это было весело. Пойдем пообедаем. Но Шерлок не заказал ничего, кроме чая. Мэри посмотрела на его тощее запястье, тени под глазами, заметила, как проходящий мимо официант заставил его вздрогнуть, и ей стало страшно, что ему не станет лучше. Что она все это время была права: он был чувствительным высокоточным инструментом, которым грубо воспользовались. И это сломало его. Крещение прошло без сучка без задоринки. Четкий порядок церковной службы подействовал на Шерлока успокаивающе; он научился ценить предсказуемость теперь, благодаря своему посттравматическому стрессу. Цветы и музыка были, разумеется, превосходными, а Мэри и Лили выглядели прелестно. Позднее он даже вытерпел фотографирование благодаря бензодиазепинам, которые принял прямо перед выходом из дома. В больнице ему давали транквилизаторы, которые он никогда не пил – боялся, что кошмары станут еще хуже – но он твердо решил пережить этот день, ни на секунду не заставив Джона или Мэри беспокоиться. После церемонии Ватсоны организовали у себя обед, и он, вопреки ожиданиям, оказался не таким уж и кошмарным. Новый парень Джанин, казалось, был в ужасе от Шерлока, что не могло не радовать, а Арчи, подносивший на свадьбе кольца, заявил, что его внешность стала намного лучше. - Ты похож на Грозного Глаза Грюма, - сказал он Шерлоку. - Кто это? – с любопытством спросил Шерлок, и Арчи потратил следующие пятнадцать минут на то, чтобы восполнить пробел в его знаниях. Шерлок не особо следил за его рассказом - он просто был благодарен судьбе за то, что кто-то другой доминирует в разговоре. - Хорошо, Арчи, ты уже достаточно надоел мистеру Холмсу. Беги к папе, - сказала мама мальчика, подойдя вместе с Джоном. Она немного беспокойно улыбнулась Шерлоку. – Приятно видеть вас снова, мистер Холмс. Вы для сегодняшнего случая тоже написали песню? - Эм, нет. Сейчас я не могу играть, - сказал Шерлок. Интересно, подумал, он, она на самом деле так глупа или просто решила, что будет вежливо притвориться, что бандажа не существует? - О, я думала, может быть, вам не обязательно… как Бетховен, знаете, он же не слышал свои собственные сочинения. - Боюсь, у меня не тот разряд, - сказал Шерлок, взглядом моля Джона: «Спаси меня быстрее, пока я чего-нибудь не ляпнул». - О, смотри, по-моему, тебя зовет Мэри, - быстро сказал Джон, и женщина с облегчением поспешила уйти. Шерлок благодарно выдохнул. - Вообще, я удивлен, что ты до сих пор с этим ходишь, - сказал Джон, кивком указав на бандаж Шерлока. – Они еще не отправляли тебя на физиотерапию? Локтю вредно так долго быть неподвижным. - На следующей неделе я опять пойду к специалисту, - уклончиво сказал Шерлок. Он не упомянул, что уже был там на прошлой неделе, а так же то, что результаты последнего исследования нервной проводимости не показали никаких улучшений. Шерлок Холмс, может, и избежал чудесным образом верной смерти, но его локтевой нерв, как оказалось, не смог. - Вот черт, - внезапно сказал Джон, сердито смотря в направлении дома. – Кто-то дал Гарри шампанское. Посиди здесь, ладно? Я сейчас вернусь. Шерлок рассеянно кивнул, сжимая в ладони нетронутый бокал, и стал наблюдать за тем, как Мэри и Лили, ходя кругами, приближались к нему. Лили явно устала, ей было неудобно в своем идеальном платьице, и Шерлок сочувствовал ей. - Рад видеть, что ты снова выбираешься в люди, - прямо в ухо сказал ему Лестрейд и хлопнул его по спине. Шерлок резко дернулся, инстинктивно вскинув левую руку, бокал с шампанским упал на землю и разлетелся на осколки. Последовало секундное ошеломленное молчание, а потом Лили заревела. - Прости… о, боже, Шерлок, прости, - залепетал Лестрейд, раскинув руки, словно желая заверить друга в своих мирных намерениях. – Я не должен был… Шерлок повернулся и кинулся в дом. Кажется, он грубо оттолкнул кого-то с дороги, но он не мог оставаться здесь ни минутой больше. Его сердце громко колотилось, он задыхался. Он был уже у передней двери, когда перед ним внезапно возник Джон и прижал рукой дверь, тяжело дыша. - Как ты смог обогнать меня в доме? – спросил Джон, согнувшись пополам в попытке отдышаться. - Я должен уйти, - в отчаянии сказал Шерлок. - Шерлок, - выпрямился Джон. – Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Правда. Я переживал такое, помнишь? Клянусь тебе, все уладится. - Из-за меня она заплакала, - с трудом выговорил Шерлок. – Я напугал ее. - Она бы все равно заплакала. Пожалуйста, Шерлок. Моя сестра опять напилась, моя жена рычит на меня, потому что, как выясняется, утягивающее белье ее просто убивает, какого черта бы это ни значило, а дочка никак не может успокоиться. Я очень надеялся, что все гости уйдут, Мэри с Лили лягут спать, и мы с тобой сможем сходить вместе в паб. Шерлок опустил голову, потому что последнее, чего ему хотелось - это подвести Джона, но сейчас он чувствовал, что для этого похода в паб ему придется вылезти из кожи вон. - Я не могу. Не могу. Пожалуйста, я… мы потом с тобой сходим, в следующий раз. Пожалуйста? В конце концов Джон его отпустил – какой у него был выбор? – и когда Шерлок вывалился на улицу, то увидел ожидающую его черную машину. Либо Майкрофт договорился с кем-то о сигнале – с Мэри, конечно – либо он ожидал, что Шерлок сорвется. Шерлоку было все равно. Ему просто хотелось домой. После крестин все медленно, но верно пошло под откос. Сначала Шерлоку казалось, что все налаживается. Он поставил перед собой четкую цель вернуться к работе после крестин и на следующий же день решительно открыл электронную почту. Предпочтение он отдавал делам, которые можно было раскрыть, не выходя из дома - разгадка половины из них крылась в самих письмах – но несколько оказались настолько интересными, что заставили его вспомнить о том, как сильно он любил хорошие загадки. Записав на свой счет несколько скромных достижений, он написал Лестрейду, что готов консультировать. В ответ Лестрейд прислал неуверенное «Не надо торопить события», и они обменялись сварливыми сообщениями, пока инспектор не согласился позвонить, если что-нибудь появится. Не прошло и недели, как Лестрейд приехал на Бейкер-стрит в полном замешательстве от дела с мертвым мужчиной и какой-то странной типографской краской, которая, как определил Шерлок по фотографиям с телефона инспектора, обычно использовалась для изготовления фальшивых банкнот. В итоге Лестрейд раскрыл убийство и арестовал банду фальшивомонетчиков, а Шерлок вернулся к любимому делу. Инспектор звонил не так часто, как хотелось бы, и Шерлок подозревал, что тот тщательно выбирал места преступлений, вызывая детектива лишь туда, где не было людно или шумно. Впрочем, Шерлока это устраивало. Несмотря на расследования, проблемы со сном и едой никуда не исчезли. Рацион состоял в основном из чая и печенья. Не то чтобы Шерлок не бывал голоден – он ненавидел то, каким слабым и тощим стало его тело – но слишком часто плотная или солёная пища напоминала ему о твердой, отвратительной плоти во рту, и его горло сжималось. Едва ли не хуже обстояло дело со сном. Кровать так и стояла нетронутой: чаще всего он просто не ложился всю ночь или дремал на диване. Иногда, погожим утром, он поднимался в бывшую спальню Джона, куда проникали первые солнечные лучи, и сворачивался на давно не используемой кровати, где теплый свет и все не исчезающее ощущение присутствия Джона погружали его в недолгий глубокий сон без сновидений. Теперь, когда у него был такой широкий допуск к секретным материалам, он время от времени получал от Майкрофта документы для анализа: Шерлоку хорошо удавалось обнаруживать преступные схемы, да и работа сама по себе была интересной. Опять же не самый плохой способ занять время. Ставить химические опыты одной рукой тяжело, а об игре на скрипке не могло быть и речи. Мэри в октябре снова вышла на полный рабочий день, так что уютным обедам пришел конец. Джон продолжал приносить пятничными вечерами еду из кафе, но к концу недели он так уставал, что в итоге обычно засыпал на диване. Шерлок любил эти вечера. Он снимал с друга ботинки, укрывал его одеялом, писал Мэри и засыпал в своем кресле. Каким-то образом присутствие Джона отгоняло кошмары прочь, но Шерлок видел, как доктор борется со своей совестью, и со временем визиты становились все реже. - Занят? – спросил Лестрейд по телефону. Было унылое ноябрьское утро, и Шерлок, одетый в пижаму, читал газету. - Не особо, нет. Что у вас? - Три трупа в пабе – точнее, в баре – у причала. Принадлежал русским, насколько мы знаем. Жертвы, видимо, тоже русские. С этим заведением что-то не так. - Может, они оказались в немилости у русской мафии, - сказал Шерлок без особого интереса. – Что за паб? - «Белый олень». Знаешь его? Шерлок выпрямился. - Это не русские, они украинцы, - он и правда знал этот паб. Рыльца владельцев, несомненно, были в пушку: там уже несколько лет явно было что-то нечисто, но Шерлока никогда не просили этим заняться. - О. Это не одно и то же? - Ну, сейчас может быть… - Лестрейд в замешательстве молчал. – Вчера установилось российское марионеточное правительство. Вы не читаете новости? - С каких пор ты интересуешься мировыми событиями? Ладно, в общем, с этим заведением что-то не так, на стене красуется надпись на русском, или украинском, или еще каком-то, и никто из нас не может ее прочитать. Не взглянешь? - Скоро буду. Шерлок уже мог немного шевелить большим и указательным пальцами, а плечо, несмотря на сильную атрофию мышц, пришло в более-менее рабочее состояние. Тем не менее, большую часть действий ему приходилось выполнять левой рукой, так что на одевание всё ещё уходило довольно много времени. Застегнув пуговицы пальто, надев перчатки и шарф, он осторожно сунул правую руку в карман - ощущение, будто она там уютно греется, придавало больше уверенности, нежели когда она остаётся безжизненно висеть. В такси он вспоминал все, что знал о «Белом олене», и к тому времени, как машина остановилась, его переполняло неподдельное любопытство. Шерлок заплатил водителю, вылез из такси и осмотрел фасад здания: обычный паб, очень старый, похожий на такие же тесные выцветшие здания по соседству. Он зашел внутрь и неожиданно для себя улыбнулся. Он сразу понял, что было не так с этим пабом. А Лестрейд, как всегда, доверяя собственному чутью, что-то заметил, но не смог понять, что именно. - Что? Что такое? – спросил инспектор. - Вы правы насчет этого заведения. Оно снаружи больше, чем внутри. Лестрейд хлопнул себя по лбу. - Да! Я знал, что здесь что-то есть! Я просто не мог это нащупать. - Да, как обычно, - сказал Шерлок. – Здесь должен быть вход в скрытое помещение. Возможно, оно было задумано изначально ещё при строительстве и было предназначено для контрабанды… Где жертвы? - Вон там, - сказал Лестрейд, показав рукой направление. За барной стойкой лежали двое мужчин с пулевыми ранениями в голову. Сорванный со стены украинский флаг понуро висел, зацепившись одним углом. На его месте кириллицей было написано одно-единственное слово. - Ты можешь это прочитать? – спросила Донован. - Да, - сказал Шерлок, быстро окидывая помещение взглядом. – Это значит «покончено». Что-нибудь украли? - Не так много - кража явно не была мотивом. Из кассы пропали крупные банкноты, на полках не хватает нескольких бутылок с выпивкой, но к сейфу в кабинете не притронулись. Кстати, третья жертва как раз там. Кабинет был утилитарной, ничем не примечательной комнатой, разнообразие в которую привносила мертвая женщина, раскинувшаяся ничком на столе так, что её голова свешивалась с противоположной стороны. - Хм, - сказал Шерлок, осматривая скопище метел и швабр в углу. – Почему они здесь, а не в кладовке? – подняв брови, он взглянул на Лестрейда. Лицо инспектора ничего не выражало. - Она убиралась? Шерлок вздохнул, хотя без напарника, который снабжал бы его репликами, игра была не такой увлекательной. Он вернулся в коридор, распахнул дверь пустой кладовки и с первой попытки нашел скрытый рычаг. Задняя стена повернулась, открывая тускло освещённую лестницу. - Позер, - сказала Донован, а Лестрейд театрально поаплодировал. - Да у вас бы ушёл на это весь день! Если бы вы вообще хоть что-то нашли... - Хорошо, хорошо, молодец, - сказал Лестрейд. – За это разрешаю тебе подняться первым. Шерлок с энтузиазмом взбежал вверх по лестнице. Его любопытство было настолько сильным, что запах, коснувшийся его ноздрей, примешивающийся к запаху крови и вызывающий на задворках разума смутную тревогу, был проигнорирован. Лестница перешла в узкий коридор с дверями по обе стороны. Шерлок толкнул первую дверь справа и оказался в комнате, где этот запах в буквальном смысле сбил его с ног, снова возвращая в ад. Он рухнул на пол, больно ударившись коленями и подбородком о бетонный пол, но эта боль была лишь отголоском той, другой, навалившейся и непреодолимой: его снова держали и насиловали. Запах крови и спермы - отвратительный, тошнотворный, невыносимый - лишь усиливал эту боль. Он услышал собственный крик, когда в ужасе пытался стряхнуть руку, сжавшую его плечо. Сознание возвращалось постепенно. Первое, что он понял, - пол под ним не был бетонным: волокна древесины складывались в причудливый узор. Он видел. Его не окружала тьма. Он был не в подвале. Шерлок сделал медленный, осторожный вдох, прогоняя фантомную боль и всё больше ощущая боль физическую от новых ушибов и синяков, появившихся от падения. Прижавшись лбом к полу, он подтянул колени к груди и понял, что продолжает сжимать чью-то ладонь. В замешательстве он в первую очередь подумал о Джоне. Затем об Арслане. Но ладонь была совсем небольшой... женской. Сосредоточившись, он медленно втянул носом воздух: масло для волос, чай с мятой, мыло, духи… что-то легкое и цитрусовое, приятное. Грейпфрутовое. Салли Донован. Шерлок на мгновение зажмурился, чувствуя стыд за свою слабость, а потом глубоко вдохнул. Если он будет это оттягивать, то проще не станет. Отпустив ладонь Салли, он оперся рукой о пол и встал на колени. - Принести воды? – спросила она. Шерлок покачал головой: он не был уверен, что голос не сорвется. - Здесь только мы, - сказала Салли. – Босс сказал всем остальным ждать внизу. Шерлок кивнул. Он слышал, как Лестрейд тихо говорил по телефону прямо за дверью: - Мне кажется, это было что-то вроде возвращения к прошлому… да, я понимаю, что вы не можете. Я просто не знаю, что… Думаете? Салли спокойно посмотрела на Шерлока. - Хочешь пойти домой? Шерлок снова кивнул. С помощью Салли он поднялся на ноги, стараясь унять сильную дрожь в коленях, и уповал на то, что сможет спуститься по лестнице без поддержки. Лестрейд продолжал говорить по телефону, когда они вышли. Салли сунула руку в его карман и вытащила ключи, а в ответ на его удивлённый взгляд отрывисто сказала: - Отвезу его домой. Вернусь через час. Лестрейд обеспокоенно посмотрел на Шерлока, но тот отвернулся и последовал за Салли к лестнице. Ноги подкашивались, но он сумел спуститься, не упав. В машине он сразу почувствовал себя лучше. Несколько минут Салли вела автомобиль молча. - Видел что-нибудь, что могло бы нам там помочь? В этот момент он почти ее обожал – за ее прозаичность и формулировку вопроса. - Я уже несколько лет знал, что у них там что-то происходит, но всё никак руки не доходили этим заняться. Я думал, что там наркотики или оружие, но не рассматривал вариант борделя. Возможно, они продавали девушек дальше. По какой причине русские решили их прикончить именно сейчас - я не знаю. Возможно, это связано с событиями в Украине. Они застрелили владельца бара и хозяйку борделя, а затем изнасиловали и убили девушек, - он закрыл глаза и прислонился лбом к прохладному стеклу. Увиденная картина с распростёртыми телами никак не хотела стираться из памяти. - Но разве девушки не представляли собой ценности? Почему они не забрали их? - Логистика. Легче просто их убить. - Господи, - сказала Салли. Она снова замолчала, хмуро смотря сквозь лобовое стекло, пока они медленно продвигались по лондонским улицам. - Это не русская мафия, - в конце концов произнёс Шерлок, не открывая глаз. – Они не действовали бы так явно. Это должны быть недавно прибывшие - молодые сорвиголовы, пытающиеся произвести впечатление. Если у вас есть кто-то в русской мафии, то они сдадут этих юнцов. - Ясно. Хорошо. Это правда хорошо, Холмс. Я передам Лестрейду. Салли остановила машину у тротуара на Бейкер-стрит. - Нужна помощь? - Все нормально, - Шерлок открыл глаза и с трудом отстегнул левой рукой ремень безопасности. - Послушай, - сказала Салли, и Шерлок слегка напрягся. – Ты прошел через дерьмо. Все это знают. Никто… все потрясены твоей выдержкой. Ты же знаешь это, правда? Шерлок продолжал сидеть, отвернувшись. Она, вероятно, ждала в ответ привычную колкость, но он не смог себя заставить. Он слишком устал, чтобы оправдывать чужие ожидания. - Спасибо, - тихо сказал он, выбрался из машины и захлопнул дверцу. Майкрофт выждал пару дней, прежде чем появиться. Шерлок лежал на диване. Заслышав знакомые шаги брата, он подумал, не притвориться ли ему спящим, но потом решил, что это лишь продлит мучения. Он раздражённо уставился на дверь, когда она открылась, и в комнату вошёл Майкрофт. - Если ты пришел по поводу… - Нет, - спокойно сказал Майкрофт. Он пересек комнату и сел у стола, опершись о зонтик. – Я пришел по поводу истории с украинцами. Шерлок нахмурился. - В смысле? Их убили. - Ну, если тебе хочется все упростить, - сказал Майкрофт, заинтересовавшись своими ногтями. Шерлок показательно громко вздохнул. - Ладно. Что же случилось с украинцами, дорогой брат? - Ты случился. Или лучше, наверно, сказать – мы случились. - Не говори загадками, Майкрофт, ты выше этого. - Тимур Мирзаев, - если Майкрофт и заметил, как Шерлок вздрогнул при этом имени, то не подал виду, - щедро поддерживал антироссийские движения во многих местах, включая Чечню, Грузию и Украину. Шерлок сразу все понял. - И теперь, когда его не стало, русские начинают действовать. Они расширяют сферу своего влияния. Но здесь? - Здесь были не русские. Это были албанцы. Шерлок резко сел. - О, это умно, - выдохнул он. - Да. Все обвиняют в этом русских. Не расстраивайся, что ты этого не увидел: я и сам узнал лишь из информации, которую мы перехватили. Это очень умно; на самом деле… - Это даже чересчур умно, - закончил Шерлок. – Албанцы не сами додумались до этого. Ты думаешь, что кто-то заступает на его место, да? «Дорогой преемник Джима, моя этническая преступная группировка хочет улучшить свое положение на рынке, что вы посоветуете?» - На самом деле, мне кажется, это несколько людей. Думай об этом как о синдикате. Ты же знаешь, мы так и не раскрыли всю лондонскую сеть. Я мог бы, будь у меня больше времени, но из-за этой проблемы со СМИ мне пришлось действовать быстро. Думаю, некоторые из них до сих пор работают вместе. - Скоуреры, - сказал Шерлок. – Из старого масонского храма около Темзы. Они как-то связаны с этим: ходили слухи, что это их руками был похищен Джон в Ночь Гая Фокса два года назад. - Да. Я тоже так полагаю. Восточные европейцы, Скоуреры, бывшие помощники Мориарти – все они связаны или же будут связаны. - И что ты собираешься с этим делать? - Для начала воспользуюсь абсолютно незаконными подслушивающими устройствами, - безмятежно сказал Майкрофт. – Но на самом деле вопрос в том, что ты собираешься с этим делать. Преступные схемы, Шерлок. Мне нужно, чтобы ты их нашел. Никто лучше тебя не может отыскать среди кучи данных скрытую связь. Я пришлю тебе стенограмму телефонных разговоров. Плюс тебе еще дадут копии всех полицейских отчетов и судебных документов. Ты позвонишь всем своим отвратительным знакомым из низших слоев и узнаешь, как все это связано. - М-м, - сказал Шерлок. Он закрыл глаза и откинул голову назад, демонстрируя, что его это не интересует, хотя на самом деле так он пытался скрыть улыбку. Загадка, по-настоящему хорошая загадка, и ради нее ему не придется рисковать собой на местах преступлений. – Само собой, ты будешь мне должен, - добавил он, не открывая глаз. - Полагаю, что да, - сказал Майкрофт тоном человека, делающего огромную уступку. - Что ж, я попробую найти время. - Шерлок? Привет, Шерлок, - Джон остановился в дверном проеме, поставил сумки с едой на пол, и начал снимать мокрое пальто и ботинки. – Ты забыл, что я собирался прийти? - Тихо, - рассеянно сказал Шерлок. Он сидел, согнувшись над письменным столом, одетый в пижаму и халат, со спутанными волосами и как минимум двухдневной щетиной на лице. Все стены гостиной были покрыты записями, картами и фотографиями. Джон с улыбкой покачал головой и отнес еду на кухню, обнаружив пиво на том же самом месте, где он оставил его несколько недель назад. Он открыл одну бутылку и достал тарелки, отметив тревожную чистоту кухни. Шуршание бумаг прекратилось, а затем раздался голос Шерлока: - Стоп. Джон? - Я здесь, - доктор высунулся из кухни и улыбнулся. – Мы списывались на неделе, помнишь? Я принес ужин. - Ты же говорил про пятницу, - нахмурившись, возразил Шерлок. – Сегодня не пятница. - Эм, вообще-то пятница, Шерлок. Проверь телефон. Шерлок уставился на монитор компьютера и поднял взгляд на Джона с выражением такого смятения, что доктор разразился хохотом. - Как долго ты уже над этим работаешь? Похоже, ты запоздал с перерывом. - Мне надо привести себя в порядок, - рассеянно сказал Шерлок, пробегая пальцами по спутанным волосам, и, осознав масштабы трагедии, в легком отвращении скривил лицо. - Забудь, я тебя и не в таком состоянии видел. Да и еда сейчас остынет. На улице льет как из ведра, так что я взял вьетнамскую кухню. Помнишь то дело, с полтергейстом, когда тебя практически залило? - Там не было полтергейста, - сказал Шерлок, закатывая глаза. Он отодвинул ноутбук в сторону и принялся убирать вещи с дивана, чтобы на него можно было сесть. - Так над чем ты работаешь? – спросил Джон, входя в комнату с едой. Он был рад, что сообразил не брать традиционный фо, который Шерлоку было бы сложно есть одной рукой. – Это для дела? - Просто проект для Майкрофта, - Шерлок уселся на диван и поставил еду на колено. Джон включил телевизор, но его взгляд то и дело тайком "ощупывал" Шерлока: всё те же торчащие кости и ввалившиеся глаза как после возвращения, но сейчас он хотя бы что-то ест и внешне выглядит не хуже, чем в их последнюю встречу. Он также знал о срыве Шерлока на месте преступления, который до смерти напугал не только Лестрейда, но и его самого, но Джон решил не усугублять и не устраивать по этому поводу переполох. Они ели в уютном молчании, прерываемом время от времени язвительными комментариями Шерлока. Доев, Джон поставил тарелку на пол и положил ноги на кофейный столик, продолжая потягивать пиво. Мэри не возражала, чтобы он остался на ночь; она даже призывала к этому, уверяя, что так Шерлок чувствует себя в безопасности, и Джон думал, что она, возможно, права. Он помнил, как его собственные кошмары дезертировали, хотя и не полностью, когда он жил с Шерлоком, а потом с полной силой вернулись, когда он исчез. С тех пор они не прекращались, из чего Джон сделал вывод, что присутствие в его жизни Мэри не давало столь же эффективного результата, хотя и не говорил ей об этом. Теперь наравне с Афганистаном ему снились жуткие вещи, происходящие с Шерлоком, Мэри или с Лили (с ней чаще всего). Но, кроме них, были еще сны, о которых он не рассказывал даже психотерапевту: особенные сны, которые в противовес кошмарам были плавными обрывками жизни, в которой он остался с Шерлоком, желанный им. Ни дома, ни ипотеки, ни кормлений через каждые три часа – лишь приключения и азарт, а по ночам гибкое здоровое тело Шерлока в его объятиях. Не нужно было быть Фрейдом, чтобы разгадать эти сны. Несмотря ни на что, Джон наслаждался выходными с Лили, и ему не нравилось возвращаться к ней во вчерашней несвежей одежде. Он неспешно потягивал пиво, рассуждая о том, что и сегодня мог бы остаться на ночь, если Шерлоку будет нехорошо, но, по-видимому, с ним было все в порядке. Или настолько в порядке, насколько теперь это было возможно. Когда передача закончилась, Шерлок отставил наполовину опустевшую тарелку в сторону и пошел на кухню. - Чаю? – крикнул он оттуда. - Мне хватит пива, спасибо, - Джон подумал, не предложить ли свою помощь, но, судя по звукам из кухни, Шерлок неплохо приспосабливался к жизни с одной рукой. – По телику ничего хорошего не показывают. Можно заглянуть в твою почту? - Конечно, - ответил Шерлок после короткой паузы, и Джон пересел за ноутбук. Было сложно определить, брал ли Шерлок дела или просто удалял скучные просьбы о помощи, но Джон всегда надеялся найти что-нибудь, что могло бы его заинтересовать. По старой привычке. - Эй, ты видел это? Этот парень думает, что его девушку убила ее семья. Ему кажется, что они просто притворяются, что она жива. - Видел. Вообще-то, он может быть прав. - То есть ты возьмешься за это дело? Шерлок показался в дверях кухни с чашкой чая в левой руке, в то время как правая привычно устроилась в кармане халата. - Нет, - сказал он. – Я больше не беру дела. Джон нахмурился и поднял на него взгляд, но Шерлок устало его опередил: - Не надо. - Не надо что? - Говорить это. - Ты даже не знаешь, что я хотел сказать. - Конечно, знаю. Конечно, знает. «Со временем все уладится» - именно это Джон говорил ему уже несколько месяцев. - Так и будет, - твердо сказал он. – Не забывай, Шерлок, я переживал та… - Нет. - Что? - Нет, - просто сказал Шерлок. – Ты не переживал. Джон уставился на него. Шерлок смотрел на него, не отводя взгляд. Что, черт возьми, он имел в виду? Джон переживал такое. Разве нет? Если только… Джон сглотнул, внезапно почувствовав на шее жжение от горячего пота. Он и правда ничего не знал о том, как Шерлок получил свои травмы. Майкрофт рассказал о повреждениях руки и изувеченном лице, но не упомянул ни слова об обстоятельствах, а Джон его и не спрашивал. Так же Майкрофт ясно дал понять, что теперь он, а не Джон, будет заботиться о Шерлоке. Джон, с женой, новорожденным ребенком и работой на полную ставку, едва ли собирался с ним спорить. А когда Лейстрейд, с большой неохотой, сказал, что "жертв изнасиловали, и, увидев это, он сорвался", Джон пропустил это мимо ушей. Но теперь Шерлок смотрел ему прямо в глаза и говорил, что то, что с ним случилось, было совсем другим – было хуже, чем ранение, заставившее Джона уйти со службы. Больше всего на свете Джон хотел, чтобы этого разговора не было, чтобы причина, которая к нему привела, никогда не имела место, чтобы Шерлоку стало лучше. Но из-за этого желания ужасное подозрение на задворках его разума никуда не исчезнет. Возможно, он не мог ничем помочь, но Шерлок должен был знать, что он рядом. - Слушай, - сказал он и запнулся. Он отвел взгляд и попытался снова. – Шерлок, я… если ты захочешь, если тебе нужно будет, эм, поговорить о том, что случилось, знай, что я, эм, я выслушаю, - он сделал глубокий вдох и поднял взгляд на друга. Шерлок наморщил лоб – такое знакомое Джону выражение лица, что он почувствовал, как улыбается, хотя сердце разрывалось от боли. Он знал это выражение: у Шерлока оно означало «пожалуйста, объясни эту причуду обычных людей». - С чего вдруг, - спросил Шерлок в искреннем недоумении, - мне захочется поговорить с тобой об этом? - Ну, - Джон издал легкий смешок, чувствуя, как напряжение частично спадает. – Да, я так полагаю, ты не захочешь. - Не захочу, - однозначно сказал Шерлок. - Ладно. - Ладно. Еще мгновение они смотрели друг на друга, а потом Джон кивнул головой в сторону дивана и сказал: - Посидим еще? Еще час или два они смотрели телевизор. Джон не замечал ничего, что происходило на экране. Он пытался вести себя так, словно просто устал после долгой недели, но подозревал, что Шерлок прекрасно понимает его невнимательность. «Я не такой», - повторял Шерлок снова и снова; лишь раз, много лет назад, Джону показалось, что он увидел в его взгляде проблеск, который говорил: «Я мог бы». Но нет: он не такой. Пока Шерлок снова не улетел, Джон не понимал, как сильно в глубине души он желал, чтобы все получилось по-другому, и как сильно он был обижен на Шерлока за то, что тот не ответил на его чувства. Теперь с этим уже, конечно, было покончено: Джон любил жену и дочь, и сожаления почти сошли на нет. Но он с непоколебимой уверенностью знал, что если бы Шерлок кого-то и выбрал, то выбрал бы его, Джона. И он потерял эту возможность из-за того, что он ради Джона сделал… В конце концов, доктор почувствовал, как сгорбленная спина Шерлока расслабилась от неподдельной усталости, и позволил себе заснуть на диване, хотя знал, что утром его шея отомстит ему за это. Похоже, это было меньшее, что он мог сделать. Майкрофт проснулся посреди ночи от телефонного звонка – событие, из-за которого у него каждый раз все внутри сжималось от ужаса: вот он, вот тот звонок, которого он боялся всю свою взрослую жизнь. Но сейчас это снова был не он, не в этот раз. Голос в трубке принадлежал Шерлоку, и он был так взволнован, что Майкрофт поначалу едва его понимал. - Шерлок. О чем ты говоришь? Успокойся. - Мэри! – прокричал Шерлок в телефон. – Они знают, кто она! Ты должен послать туда людей, сейчас же… - Кто знает? Пожалуйста, начни с самого начала. Майкрофт едва ли не физически чувствовал раздражение Шерлока, вибрирующее между их аппаратами, но тот громко выдохнул и уже спокойнее продолжил: - Болдуин и МакГинти. Несколько дней назад я узнал, что они решили устранить остальных. Затем они начали говорить о том, чтобы нанять кого-нибудь для этого, и потом в стенограмме, над которой я сегодня работал… ты можешь сам на это посмотреть, но они совершенно точно говорили о ней, они знают, что она отошла от дел, замужем и у нее есть ребенок, и если она не сделает то, чего они хотят… - Хорошо, - перебил его Майкрофт. Он потер лоб. Ему никогда и в голову не приходило сомневаться в анализе Шерлока: хоть для него и становилось все сложнее справляться с повседневными делами, но больше никому не удавалось так хорошо видеть смысл в куче, казалось бы, совершенно несвязной информации. – Где ты сейчас? - В такси, конечно. Этого Майкрофт и боялся. - Ты же не собираешься… - Конечно нет, я просто удостоверюсь, что все нормально. Последняя стенограмма была сделана два дня назад. - Очень хорошо. Не попадайся на глаза: твой арест, пока я все организовываю, не особо мне поможет. Я буду на месте, как только смогу. Ноги Шерлока уже занемели от холода, когда в его кармане наконец-то завибрировал телефон. Кое-как вытащив его замерзшими пальцами, он ответил на звонок: - Майкрофт? - Шерлок. Где ты? - За живой изгородью, - сказал Шерлок, радуясь, что остался для брата незамеченным. – Отсюда хорошо видна задняя сторона дома. - Бога ради, садись в машину. Ты наверняка замерз. Это было правдой: у Шерлока стучали зубы, когда он забрался в машину. Майкрофт посмотрел на него и вздохнул. - Через пару минут приедут мои люди и возьмут улицу под наблюдение. Я уже отправил двух агентов следить за местом работы Джона и Мэри и за домом няни и принимаю более долгосрочные меры для слежки за домом на эту ночь. - Долгосрочные? – повысил голос Шерлок. – Нам надо с этим разобраться! - Ты целый час сидел в кустах, пока я висел на телефоне, так что давай, скажи мне, как именно все это сделать. У тебя было полно времени, чтобы составить план. На самом деле большую часть времени Шерлок пытался либо не запаниковать, либо не замерзнуть, так что никакого плана он не придумал. Но Майкрофту он в этом признаваться не собирался. - Двое преступников планируют вести двойную игру и обмануть других преступников, - сказал он как можно увереннее. – По сути, все решается само собой. А теперь давай сядем где-нибудь, выпьем чего-нибудь горячего и все обсудим. Как по часам, на улицу с грохотом въехал грузовик и остановился около пожарного крана. Двое мужчин в ярких жилетах вылезли из машины, открыли кран и сели обратно в грузовик. - Твои люди всегда так делают? – спросил Шерлок брата. Тот пожал плечами. - Чаще всего. Иначе зачем им оставлять воду открытой? - Лестрейд. - Шерлок! – голос инспектора был радостным и удивленным. – Как ты? Шерлок проигнорировал вопрос. - Болдуин и МакГинти. - Кто? - Те двое, которых убили в Челси, естественно. Слышали о таких? - Я не веду это дело, - сказал Лестрейд. Судя по голосу, он что-то жевал. Шерлок вздохнул. - То есть если бы у меня вдруг была информация, которая могла бы вывести на убийц, вас бы она не заинтересовала? - Ну, я не говорил… стоп. Ты серьезно? Шерлок отнял телефон от уха и уставился на него. Лестрейд всегда так туго соображал? - С чего вдруг мне быть несерьезным? - Нет, просто… я не знал, что ты до сих пор… это здорово, это очень хорошо. Ладно. Расскажи мне, что ты знаешь. Проблема была устранена, но тревога осталась. Мэри Шерлок ничего не рассказал. Он знал: она уверена, что больше никто не сможет проследить связь между ней, Агрой и Мориарти, но сам Шерлок всегда переживал об упущениях - если Магнуссен смог все выяснить, то сможет и кто-нибудь еще. Он начал проводить все больше времени, одержимо выслеживая каждого, кто хоть мало-мальски был связан с Мориарти. Никаких новых угроз он не обнаружил, но это не успокоило его, а, наоборот, заставляло бесконечно волноваться, что он что-то упускает. Шерлок взял привычку несколько раз в неделю совершать длинные ночные, реже - дневные, поездки до дома Ватсонов. Если Майкрофт и знал об этом, то никак не комментировал. Одной обжигающе холодной январской ночью Шерлок сидел за столом и хмуро просматривал стопку старых отчетов об арестах, когда снизу раздался звонок в дверь. Он бы не обратил на это внимания - несмотря на опубликованный на сайте пост, основной смысл которого сводился к "дела больше не беру", среди клиентов находилось множество тех, кто желал выяснить это лично, - но в дверь позвонили снова, и Шерлок спустился вниз, запоздало подумав о том, что это может быть Джон, забывший ключи. - С прошедшим днем рождения, - сказала Салли Донован. Ее красную шерстяную шапку припорошило снегом, пока она ждала на улице, как и картонную коробку, которую она держала в руках. – Я принесла тебе подарок. Теперь, когда Лили начала бояться чужих людей, а у Молли появился парень, список посетителей Шерлока сократился до Джона, который продолжал время от времени заскакивать к нему по пятницам. За Джоном не требовалось как-то ухаживать или хлопотать вокруг него - он никогда не переставал чувствовать себя хозяином этой квартиры, помогая иногда и Шерлоку - поэтому Шерлок давно забыл, как следует принимать гостей (если он вообще это знал, что, надо сказать, было под большим вопросом). Так что пределом вежливости в данный момент было придержать дверь перед Донован. Заинтригованный и немного настороженный детектив последовал за ней наверх. - Можно, я сделаю чай? – спросила Донован, бесцеремонно водрузив коробку на заваленный стол. – На улице холод собачий. - Я сам сделаю, - сказал Шерлок, обнаружив где-то на задворках разума зачатки вежливости. Миссис Хадсон, по всей видимости, не было дома, иначе она бы уже появилась со своим обычным «ку-ку» и печеньем. Он отправился на кухню, совершил отработанные рутинные действия с чайником и чашками, безуспешно покопался в поисках чего-нибудь к чаю и отнес все в гостиную. Салли раскладывала документы на столе, свалив все бумаги Шерлока на стул. Тот не возражал: на ее месте он поступил бы так же. Он поставил чашку гостье и пододвинул второй стул. - Итак, у меня есть подруга, - сказала Салли, с благодарным «ммм» отхлебывая горячий чай из чашки. – Розалинд Корвин. Она уже была сержантом, когда я только пришла в полицию, очень умная, научила меня куче всего. Ее мужа отправили по работе на два года в Америку, и она уехала вместе с ним. Она решила, что ей предоставляется отличный шанс попробовать себя в писательстве, которым она всегда хотела заниматься, поэтому она подружилась там с копом, посмотрела материалы дела по киберзапугиванию и написала книгу. Не бульварный детективчик – хорошую книгу. Она продала ее, а когда командировка мужа подходила к концу, решила, что быть американской писательницей ей нравится гораздо больше, чем его женой, и осталась в Америке. Мы до сих пор общаемся – она приезжает сюда почти каждый год, а позапрошлым летом я гостила у неё целый месяц, и мы исколесили весь запад в её кабриолете, - Салли улыбнулась своим воспоминаниям. - Каков глубинный смысл этого рассказа, помимо того, что это доказывает, что на другом континенте все же есть человек, который тебя выносит? – спросил Шерлок. - Перестань грубить, и я дойду до этого, ладно? Так вот, во время этой поездки она рассказала мне о деле, которое изучала в Техасе. Парень там сидел в камере смертников за убийство своей беременной жены, потому что убийство нерожденного ребенка карается в Техасе смертной казнью, а Роз изучала дела со смертными приговорами для статьи в «New Yorker». Но чем больше она узнавала об этом парне, тем больше убеждалась, что он невиновен. Как оказалось, почти никто не думал, что это сделал он, даже семья жены. Все улики были косвенными: у него была интрижка на стороне за пару лет до этого, и та женщина вернулась в город и начала писать ему на почту, поэтому обвинение выставило все так, словно он хотел избавиться от брака и ребенка, но не разводиться, потому что у жены было немало денег. Но даже эта бывшая любовница сказала, что между ними ничего не было. Шерлоку против его желания становилось интересно. - То есть если это не муж и не любовница – полагаю, ее они тоже проверили – то это кто-то другой. - В яблочко! – Салли ткнула в Шерлока пальцем. – Роз решила, что если сможет найти похожие дела, то, возможно, у нее получится заставить кого-нибудь рассмотреть их еще раз. И она нашла – два дела. Но одно из них уже было раскрыто, вроде как, хотя ее находка поставила это под вопрос, а никто из тех, с кем она говорила, не хотел хлопот с двумя делами, по которым уже были вынесены приговоры. - Так что ты хочешь от меня? - Роз сказала, что на местах преступлений что-то было не так. Она не смогла определить, что именно, ей просто показалось, что со всеми ними было что-то странное. Я рассказала ей о тебе и сказала, что могу как-нибудь попросить тебя посмотреть, если тебе станет скучно, и, когда мы вернулись в Атланту, она сделала копии фотографий. Я привезла их сюда, а потом совсем про них забыла, но после Рождества я делала генеральную уборку и нашла их. Что думаешь? Шерлок отставил чашку и посмотрел на фотографии с мест преступлений, которые были разложены в три аккуратные стопки на столе. Он просмотрел каждую стопку, выбрал из них несколько фотографий, положил их рядом и наконец выложил в ряд три снимка. - Смотри. Что ты видишь? Салли перегнулась через его плечо, сосредоточенно нахмурившись. - Похоже, все три женщины были убиты в детской. По крайней мере, это выглядит как детские. - Что уже должно было навести на подозрения, - согласился Шерлок. – Техасская полиция, по всей видимости, впечатляюще недалекая, тем более, учитывая почти одинаковые увечья на трупах. Но твоя подруга права, есть кое-что еще. В каждой комнате чего-то не хватает. Видишь, чего? Салли внимательно посмотрела на фотографии, а потом разочарованно покачала головой. - Кроватки, - сказал Шерлок. - Комнаты готовы и обставлены всей мебелью, кроме кроватки. - Может, они просто еще ее не купили? Или не собрали? Я слышала, это та еще головная боль. - Здесь уже повешен мобиль, - сказал Шерлок, касаясь кончиком пальца одной фотографии. – А на этих двух видно постельное белье. Обе женщины приготовили постельное белье, чтобы застелить кроватку, но кроватки нет. - Откуда ты вообще… - она осеклась, одновременно осознав ответ и испугавшись, что затронула больную тему. – Ясно, Джон Ватсон. У меня, разумеется, нет детей; у Роз тоже. Мы не заметили. - Это точно серийный убийца. И были еще жертвы. - Откуда ты знаешь? - Даты. Двухлетний перерыв, а потом трехлетний? Они так не работают. Должно быть, по крайней мере, еще одно убийство в этот промежуток времени. Пусть она попробует найти еще одну жертву, и тогда, возможно, эти идиоты в Техасе воспримут ее всерьез. - Фантастика! - сказала Салли, и Шерлок поднял на нее глаза. Это дело ненадолго затянуло его, но сейчас он резко вспомнил, что этому – загадкам, восхищению – больше не осталось места в его жизни. – Нет, я серьезно, правда! – начала оправдываться она, неправильно поняв выражение его лица. - Да, - сказал он, и внутри него тяжелым весом осела пустота. Внезапно он ощутил острую тоску по Джону, и это касалось не только его похвалы. – Что ж. Возможно, твоя подруга посвятит тебе свою книгу. Когда она ушла, Шерлок отнес пустые чашки на кухню, помыл, тщательно вытер и убрал в шкаф. Он чувствовал скребущие острые грани одиночества и грусти. Когда-то это могла быть одна из тех опасных ночей, что грозили срывом, но те времена давно прошли, а прописанные транквилизаторы и снотворное потеряли свою прелесть из-за кошмаров. Это была опасность другого рода. Шерлок вытер руки и посмотрел на телефон. Джон ясно дал понять – предельно ясно и не один раз – что Шерлок мог звонить ему в любое время дня и ночи, и Шерлок знал, что Мэри полностью поддерживала его в этом. Но сейчас была ночь среди рабочего дня, и у Джона наверняка был долгий день, а завтра утром ему рано на работу. Возможно, будет достаточно просто увидеть его – в окне. Шерлок пошел в спальню, чтобы переодеться в более теплую и менее броскую одежду. Он мельком глянул в зеркало, а затем кропотливо и хладнокровно рассмотрел свое отражение: отощалая грудь, помеченная следами от пули и дренажных трубок, иссохшая искореженная плоть руки, покрытое шрамами лицо. Он едва себя узнавал. Это казалось правильным. Предполагалось, что он умрет в Узбекистане, и фактически так и случилось. Майкрофт не спас его. Он вернул лишь призрак. В следующий раз Салли пришла в феврале сразу после дня Святого Валентина в вечер гораздо более тёплый. Ей не удалось застать Шерлока дома с первого раза: теперь большую часть времени он проводил, присматривая за Джоном и его семьёй, следуя за ними повсюду до того момента, когда они начинали готовиться ко сну, чтобы убедиться, что они в безопасности. Вернувшись с "прогулки" тем вечером, Шерлок встретил в прихожей миссис Хадсон. - Шерлок, дорогой, приходила сержант Донован. Я сказала ей, что ты скоро вернешься, и тогда она попросила передать, что пойдет перекусит и принесет ужин тебе, - она скептически его оглядела. – Тебе лучше переодеться, а то она подумает, что ты грабитель. - Хорошо, - скелеты под два метра ростом с обезображенными шрамами лицами обычно бросаются людям в глаза, поэтому Шерлок использовал все свои навыки в искусстве маскировки для скрытого наблюдения. Едва он успел снять фальшивую бороду и переодеться в обычную одежду, как в квартиру, перепрыгивая через две ступеньки, вбежала явно чем-то взволнованная Донован. В руках она держала сумку для ноутбука и благоухающий пакет. - У тебя же установлен Скайп? - На том ноутбуке, - Шерлок освободил пространство на столе. – Будешь чай? – спросил он, мысленно похвалив себя за то, что вспомнил. - Нет, спасибо, - Салли пододвинула к нему ноутбук, дождалась, пока он войдёт в аккаунт, и застучала по клавиатуре. – Привет, - сказала она, улыбаясь. Шерлок еще никогда не видел у нее такой улыбки. Эта улыбка преобразила ее суровое лицо в нечто яркое и прекрасное. – Роз? Он сидит рядом со мной. Это Шерлок Холмс. Холмс, Розалинд Корвин, - она отошла в сторону и придвинула второй стул. - Мистер Холмс, - с улыбкой сказала Роз Корвин. – Очень приятно с вами познакомиться, - она была старше, чем он ожидал, с предусмотрительно короткими уже седеющими рыжими волосами и морщинками в уголках глаз. Шерлок сел поудобнее. - Я так понимаю, вы нашли еще одно дело. - Вы были абсолютно правы. По этому делу уже тоже вынесен приговор, и оно не привлекло к себе большого внимания: маленький город, много метамфетамина и тупых парней, издевающихся над женщинами. Но детали точно такие же. Я отправила Салли фотографии с места преступления – они уже должны прийти ей на почту. - Пришли, - сказала Донован. Она повернула свой ноутбук к Шерлоку, и он наклонился вперед, внимательно изучая экран. Он тут же заметил, что на этот раз жертва была из семьи победнее: мебель в спальне была дешевой, а ковер – просто отвратительным. Но ключевые факты оставались такими же: задушенная женщина, распоротый живот, из которого вытащили плод, повсюду кровь, кроватки нет. - Чем дальше, тем лучше, - сказала Роз Корвин, тараторя от волнения. – Все четыре женщины заказали кроватки в одном и том же месте – «Baby Planet». Это крупная фирма, так что частично совпадение объяснимо, но кроватку можно купить и в других местах. А у последней жертвы уж точно денег не навалом. Я разговаривала с несколькими семьями, и три из них вспомнили, что с кроватками были какие-то проблемы или задержки. Одна из жертв была в тот день дома из-за того, что ожидала доставку кроватки, но полиция так и не обратила на это внимания, потому что кроватки не было! Вы можете себе представить? - Да, - сказал Шерлок, проигнорировав пыхтение Донован. – Я так понимаю, вы пытались достучаться с этим до полиции, но они не обратили на вас никакого внимания? - Еще нет. Сначала я надеялась добиться немного большего. Но проблема в том, мистер Холмс, что я не профессиональный детектив. В смысле, я откопала все это, но я не знаю, куда дальше идти и к кому обращаться, и мне кажется, полиция уже воспринимает меня просто как чудилу. Но вы настоящий детектив. Семья жертвы по первоначальному делу, которое я изучала - Арасели Хернандез – хочет нанять вас. У них куча денег, а Арасели была их единственным ребенком, и они с удовольствием потратят их на то, чтобы найти настоящего убийцу. На краткое мгновение Шерлок почувствовал в себе внезапную вспышку желания, похожего на искру, желания схватить этот яркий аппетитный леденец в виде дела о серийных убийствах, но едва он потянулся к нему, этот огонек задрожал и погас. Безнадежно. Ему даже в метро ездить сложно, не говоря уже о трансатлантических перелетах. - Извините, - сказал он. – В прошлом году я получил травмы, и сейчас по сути удалился от активных расследований. - О, мне жаль. Салли говорила, что мне не стоит особо надеяться, но… - Если мне придет в голову еще что-то полезное, я, конечно же, передам Донован, - быстро сказал он, желая закончить разговор. Салли не говорила ни слова, упаковывая ноутбук. Шерлок чувствовал ее разочарование – в нем или за него, он точно не знал – но, по крайней мере, она не пыталась сказать что-нибудь ободряющее. Когда он проводил ее вниз к двери, то сказал: - Спасибо. - За что? За то, что потратила твое время? - За то, что не сказала ничего глупого, - ответил он. – Похоже, больше никто не в силах сопротивляться этому искушению. Это вызвало ее улыбку, как он и ожидал. У нее и правда была красивая улыбка. - Нечего тут нюни распускать, псих, - сказала она, и это заставило его улыбнуться в ответ. - Буду стараться изо всех сил. Когда она ушла, Шерлок медленно поднялся обратно и выбросил нетронутую рыбу с жареным картофелем в мусорное ведро. Когда-то он любил это блюдо, но единственный раз, когда он попробовал его после возвращения, вызвал в нем одну из худших вспышек воспоминаний, которые у него только были. Видимо, дело было в соли. В день, когда все закончилось, не произошло ничего особенного: ни какой-то специфической травмы, ни годовщины или вспышки воспоминаний. Он просто проснулся утром и понял, что больше не может. Он доехал до конечной станции и пришло время сойти с поезда. Вчерашний день был ясным, не по сезону теплым для марта, но сегодня снова было пасмурно и сыро. Вчера Джон ездил на велосипеде. Шерлок видел, как он приехал домой, видел Мэри и Лили, ожидающих его на улице, освещённых солнцем. Малышка только что научилась ходить и сейчас решительно топала по тротуару, держась за руку Мэри, когда Джон вывернул из-за угла. «Папа!» - звонко прокричала Лили, и лицо Джона осветилось лучезарной улыбкой. Той ночью, задремав на диване, Шерлок видел сон. Это был не один из его обычных кошмаров, а хороший сон, в котором счастливая улыбка Джона предназначалась Шерлоку. «Ты прекрасен», - сказал Джон, и он не преувеличивал: во сне тело Шерлока не было покрыто шрамами, оно было сильным и здоровым. Он протянул руки к Джону, и Джон бережно и нежно, словно драгоценность, уложил его на спину. Доктор провел пальцами по лицу Шерлока, по его шее и груди, согревая своими прикосновениями, и Шерлок, подавшись навстречу этим прикосновениям, выгнул спину и открылся ему. Проснулся он совсем один, и вместо Джона рядом был только бушующий в темноте дождь. Всю жизнь он был уверен, что ничего такого не хочет; естественно, он так и говорил. И все же, если быть честным с самим собой – а когда еще быть честным, как не сейчас? – на самом деле он боялся хотеть этого. Был тот момент целую вечность назад, когда ему показалось, что Джону он тоже нужен. Что бы произошло, если бы ему хватило смелости, хотя бы один раз? Если бы он сказал: «Я люблю тебя, дождись меня»? Если бы он вообще не уехал? Теперь ему этого не узнать. Теперь эта дверь для него закрыта во всех смыслах. Шерлок встал с дивана и начал приготовления. Он принял душ, тщательно побрился и оделся в свой лучший костюм из тех, которые еще не висели на нем, как на вешалке. Начистив туфли до зеркального блеска, он вернулся в гостиную. Обнаружив там чай с печеньем, Шерлок слегка улыбнулся. Он пил чай и писал письмо для Майкрофта, не спеша, так как левой рукой это по-прежнему было нелегко. Сочинять его долго не пришлось. Он уже много раз написал эту записку у себя в голове, и слова прощения и благодарности пришли к нему без труда. Закончив, он аккуратно сложил лист, написал на конверте имя Майкрофта и положил его на каминную полку. Дотронувшись ладонью до полки, он закрыл глаза, воскрешая в памяти образ огромного чистого неба, и впервые с приземления самолета он позволил себе вспомнить их имена: Мирзаев, Самираллиев, Рустам, Эльер, Арслан. Простите, подумал он, meni kechiring. Написав в уме эти слова, он поднял их вверх и отпустил, наблюдая, как они плывут все выше и выше и растворяются в бескрайнем небе. Он написал еще одну записку для полиции с указанием связаться с Лестрейдом, приложил к ней свой паспорт и удостоверение инспектора и сунул все в карман. Майкрофт все равно потребует предъявить его тело – вероятно, много кто потребует, однажды он уже исчезал; его, может быть, даже захотят выставить публично, как Ленина – но его брата хотя бы избавят от официального опознания. По той же причине он собирался уйти из квартиры: найти его должна не миссис Хадсон. Шерлок надел пальто, шарф и осторожно опустил в карман всё, что ему позже потребуется. Он давно готовился к этому дню. Бывали ночи, когда лишь благодаря осознанию того, что у него все готово и он может покончить с этим в любое время – лишь благодаря этому он находил силы двигаться дальше – ирония, которую Джон с его незаконно оставленным после службы пистолетом мог бы оценить. Он взял перчатки, которые носил теперь круглый год, чтобы скрыть безвольную правую руку, но потом передумал их надевать. Дождь утих до слабой мороси, и Шерлок энергичным шагом направился в парк, ощущая на лице освежающе холодный влажный воздух. Он, наверное, должен бы чувствовать страх или грусть, или еще хоть что-нибудь, но, как ни странно, не чувствовал ничего. В то же время это не было похоже на мёртвую пустоту последних нескольких месяцев. Скорее это было… спокойствие, и впервые за очень долгое время он больше не боялся. Его пунктом назначения была небольшая рощица, где он познакомился с Лестрейдом. Как давно это было. Его первое убийство. Он не знал, почему выбрал именно это место, хотя, очевидно, оно подходило для того, чтобы тело нашли не сразу; возможно, сантименты, или же он просто хотел напомнить миру, что, может, он и не всегда был хорошим человеком, но что-то хорошее он в своей жизни все-таки сделал. Шерлок сел на землю, прислонился спиной к дереву и расстегнул манжету на правой руке. Поддерживая коленом неподвижную правую ладонь, он засучил рукав и туго затянул резиновый жгут на предплечье. Хлопать по коже не было необходимости: он был так истощен, что вены кисти выпирали, как шланги. Он взял наполненный шприц и ввел острую иглу в вену. Дождь снова усилился, и холодные капли стекали с веток за шиворот. У него оставалось достаточно времени, чтобы вынуть шприц и кинуть его на землю: он не хотел, чтобы его нашли, как наркомана, с иглой, торчащей из руки. Почему-то это волновало его, но потом он обмяк, начал заваливаться набок и упал на мокрую землю, а дождь, словно слезы, заливал его открытые глаза. - Как поживают мои девочки? – спросил Джон, входя на кухню. Лили деловито гремела крышками от кастрюль, пока её мама вытаскивала из холодильника цыплёнка. Мэри уходила с работы пораньше, чтобы забирать дочку из садика. Джон подхватил Лили на руки, подбросил ее к потолку, и она завизжала от смеси страха и восторга. - Все хорошо, кое у кого вылез еще один зубик, - сказала Мэри, ставя цыпленка на стол и заглядывая в контейнер для фруктов и овощей. – Ты видел сегодня Шерлока? - Нет, это ты его всегда замечаешь, у меня так не получается, - сказал Джон. Он усадил Лили себе на колено и состроил ей рожицу, широко разинув рот, чтобы заставить ее показать новый зубик. Конечно же, Мэри сразу заметила Шерлока – в своей прошлой жизни она бы долго не протянула, если бы не могла замечать за собой хвост, тем более такой непрофессиональный. Они обсудили это с Майкрофтом. Тот уклончиво объяснил, что у Шерлока появилось что-то вроде одержимости безопасностью Ватсонов, и предложил «принять меры», если его присутствие причиняет беспокойство. Ничего подобного они, естественно, не хотели, так что просто втайне за ним приглядывали. - Напиши ему попозже, убедись, что все в порядке, - сказала Мэри. Она поставила сковороду на плиту и налила в нее немного масла. – Может, встретишься с ним в пятницу? - У нас в субботу разве не намечен бранч, или как его там? - О, точно. Ну… - внезапно она покачала головой. – Знаешь что? Наплюй на бранч. Опоздаем так опоздаем. Шерлок важнее. И тебе не обязательно каждый раз оставаться на ночь, ты же знаешь. - Да, я обычно и не планирую оставаться, я просто выпиваю пару бутылок пива, а потом… эй, - Лили радостно отцепила бейдж с его нагрудного кармана, и Джон отобрал его. – Ты становишься не лучше дяди Шерлока. Иди погреми крышками. Едва он опустил Лили на пол, в его кармане зазвонил телефон. Джон достал его и увидел, как Мэри вскинула голову, словно животное, почуявшее опасность, и внезапно ему стало страшно. Он прочитал имя на экране и встретился взглядом с Мэри. Телефон в его руке продолжал звонить, и его внезапно охватило желание отшвырнуть его, не отвечать на звонок, не слышать голос, который скажет ему, что он больше никогда не напишет Шерлоку, что уже слишком поздно.