Девственник. Собственник

Первое – Акира что, гей? Второе и третье – я болван. Упираюсь руками в холодную керамическую раковину и вымученно смотрю на себя в зеркало – красавчик. Из-под дужек очков у висков проступают мелкие капли пота, а через слой пудры видно то, что щеки у меня чуть ли не пунцовые, как будто температура, хотя и это вполне может быть, но сейчас отменяется. Меня трясет так, будто я только что из всех сил выбивался, когда бежал на время, марафон, о. Пальцы дрожат, еле-еле сжимают скользкую белую поверхность, а еще нижняя губа тоже подрагивает, а вот это уже признак невроза какого-нибудь. Что мы имеем? Мы имеем рыжую девку и Акиру, который все то время, что я по нему, скажем грубо, сохну, знал об этом, но ничего не говорил и ведь даже виду не подавал. А еще друг называется. И что Акира мне предлагает? Предлагает быть на месте его подружки. А какое у нее место? Этого мне мой дорогой басист не поведал, но, судя по его словам, спали они точно, раз он под сомнение ставит мою «звездную попу». Рейта прекрасно понял, что я засыхаю от собственнической ревности, но сказал он мне об этом только сейчас. А мне что делать? Если соглашаться, то на что? А если отказываться, то от чего? А если Сузуки действительно имел в виду секс? Что тогда? Может, он хочет, чтобы я отдался ему, но… я бы с радостью, Аки! Но как же чувства? Ну, там… жаркие стоны о вечной любви, нежный шепот на ухо и все такое. «Ты не пробовал», — подсказывает чувак внутри, и я киваю своему отражению в зеркале: он прав. В смысле я вообще не пробовал. С мужчинами. Женщины да, испробовано сотни раз и избито, старо как мир и не нужно. То ли дело тело мужское, то ли дело тело Акиры Сузуки… Задумчиво кусаю губу, вспоминая вчерашний сон, когда Рей в очередной раз предстал передо мной полностью обнаженный и такой м… желанный. Вздыхаю, мочу руки под холодной водой, я бы ополоснул лицо, но конец тогда моей маскировке, поэтому пылающие щеки оставляю без внимания, возможно, еще подействовало злосчастное пиво… Оправляю лацканы пиджака, после того как сушу руки, и покидаю уборную с мыслями-опасениями о том, как проводить остаток вечера. Когда подхожу к нашему столу, замечаю, что Акира по-прежнему дует пиво в одиночестве, а рыжей до сих пор нет, видимо, ей приспичило гораздо дольше, чем мне. То-то! Не женское это дело, пиво пить. Осторожно присаживаюсь на свое место, тихо, но рвано выдыхая. — Думать ходил? — Акира нетрезво улыбается, но он еще полностью в состоянии, в своем уме, просто хмельной слегка. — А где эта, — неопределенно машу руками перед собой, — эта твоя, ну… — За ней муж приехал, — пожимает плечами и допивает остатки вновь заказанного пива, которое, видимо, ему принесли после моего ухода. Загружаю информацию, потом обрабатываю, а потом в голове что-то щелкает. — Она замужем? — мои глаза округляются. — А ты ее это, ну… — мой словарный запас в присутствии Акиры сводится к минимуму. — Обычная измена, забудь, — отмахивается, — это даже не служебный роман. Смотрю на него с полминуты с каким-то сожалением, и вроде мне легче стало от того, что она не его любовница, но и как-то не по себе. Совсем не по себе. Акира развалился на диване, поглощая третью, наверное, кружку пива, он совсем не подумал о том, что мы на машине, и теперь придется вызывать такси. На игру он забил – играть не с кем, зато пришел я, друг Така, по уши влюбленный в нашего выпившего басиста. Наверное, он думает, что жизнь удалась. — Акира, — осторожно зову его, а он поворачивает голову в мою сторону и слабо кивает в знак того, что готов слушать, — а что ты… а что ты имел в виду, когда предлагал мне быть на месте Наоко? — сглатываю и внутренне напрягаюсь, боясь услышать ответ, но все-таки не отвожу от него взгляда, смотрю выжидающе. — Брось, Мацумото, как будто ты не понял, — закатывает глаза. Он редко называет меня по фамилии, и, если честно, это слегка раздражает, но, так или иначе, я продолжаю: — Честно, не понял, — стыдно за то, что я слегка заторможенный, но должен же Акира мне все объяснить, в конце концов! Он смотрит на меня, по-теплому, но пьяно, кажется, что почти не моргая и вообще не двигаясь, но и я не уступаю: не отвожу взгляда, только иногда хмурюсь. Очки я успел снять. — Понимай в прямом смысле, — наконец отвечает он, а потом добавляет: — и вызови такси, пожалуйста. Я покурить. Поднимается с места, достает сигарету из пачки и, даже не шатаясь, проходит на выход, на улицу, снова оставляя меня в непонятках и догадках. Мне показалось, что такси сейчас поздним вечером для нас, людей немало известных, это как-то не очень, поэтому я сделал то, что делаю крайне – повторяю: крайне! – редко. — Юу, — прижимаю трубку, а второй рукой затыкаю свободное ухо: окружающий галдеж раздражает во время разговора, — можешь нас с Акирой забрать? Меньше чем через час вывожу Сузуки на улицу, почему вывожу, объяснять, наверное, не стоит. Нет-нет, он не напился как свинья, просто его пошатывает, а для меня это маленький, но все же повод подержать его за предплечье. Просто потрогать, поприжиматься, проще говоря. Машина Широямы уже припарковалась рядом с парадным входом, и как раз в нее мы с Реем заползаем. Меня как маленького и ненужного скинули назад, впрочем, в автомобиле Юу это привычное для меня место, а вот что здесь же забыл Акира, я так и не понял и только потеснился, когда он забрался рядом. Юу смерил нас усмехающимся взглядом, однако, на удивление, промолчал и не метнул ни в Акиру, ни в меня ни одного едкого подкола. Причем последнее было чересчур странно. — Така, женщины… — неожиданно начал Рейта, когда я, вроде, начал засыпать, отчего мне пришлось протереть глаза и посмотреть на него, — женщины, они такие потрясающие, но такие непостоянные, — он вздохнул с легкой горечью, а я только закатил глаза. Широяма поглядывал на нас через зеркало и, судя по звукам, усмехался, но продолжал молчать. — Они нудные, Рей, — перебиваю его, откидывая голову на спинку сиденья и устало потирая глаза. От Рейты пахнет пивом и сигаретами, и этот запах мешается с его потрясающим парфюмом, но нет! Он не затуманит мне мозг своей натуральной ерундой. Аой тихо матерится на водителя машины, который так некстати перестроился в наш ряд, и в этот же момент я ощущаю и слышу горячий шепот в ухо: — А ты не нудный? — Акира усмехается и отстраняется, а у меня вновь вспыхнули щеки. К чему это он? Оставшуюся дорогу до дома Сузуки ехали молча, только по приезде Аой хрипло оповестил Рея, мол, доехали, и мы помогли Акире вылезти из салона: Юу тянул со стороны улицы, я, сзади, не давал ему завалиться обратно на сиденье. У подъезда он уже сказал, что доберется сам, поэтому Широяма, дав ему, видимо, пару напутствий – из машины я не слышал – сел обратно за руль. Забавно, ведь с Рейтой я даже не попрощался. Захлопнув дверцу машины, Юу устало потер шею рукой, после чего до моих ушей донесся звук чиркающей зажигалки, и в машине запахло сигаретами, я даже закашлялся слегка, не могло же быть иначе. — И что это было? — интересуется, не удостоив меня даже короткого взгляда. — Ты о чем? — выглядываю с заднего сиденья, невольно втягивая носом табачный дым, — и открой, пожалуйста, окно. Цокает языком, но все-таки нажимает на кнопку, и дышать становится легче. — Вот эта ваша поездка в боулинг, а потом у меня на заднем сиденье, — он помахал сигаретой перед лобовым стеклом, оставляя медленно исчезающие паутины дыма, на которые я как-то долго засматривался. Ко мне вообще только сейчас начало приходить осознание всего произошедшего. Слишком быстрый поход в боулинг клуб, где Акира зачем-то предложил мне… быть его пассией? Я даже не удивился тому, что Широяма безоговорочно согласился приехать и забрать нас, хотя звонил ему не Сузуки, а я. И вообще… весь сегодняшний вечер был не менее странный, чем Рейта. Юу выглянул в окно, вероятно, чтобы убедиться, что Акира добрался до квартиры, и его догадки оправдались – свет в окне на седьмом этаже горел. — Обычная поездка в клуб со своим согруппником, — я пожал плечами, — что такого? — Мелкий, мой совет: не таскайся за ним, — процедил Широяма сквозь зубы и выкинул выкуренную до фильтра сигарету в окно, а меня как будто током дернуло. Аой завел машину, и мы двинулись с места, а мой вопрос «Почему?» так и остался стоять поперек горла, стыдясь быть услышанным. Юу отвез меня домой точно так же как и Акиру, а я, несмотря на наши отношения в последнее время, не смог не поблагодарить его искренне за то, что он потратил свое время на напившихся согруппников. Только когда я вылез из машины, во мне все-таки вдруг появились силы, чтобы задать вопрос, которым я терзался, пока мы ехали, и я подошел к дверце машины со стороны водителя, Аой открыл окно. — Почему, — я закусил губу, но продолжил, — почему не таскаться за ним? Широяма был каким-то неестественно серьезным, а после вообще отвел взгляд и сделался даже задумчивым. — Я думаю, ты сам поймешь это, Ру, — он редко называет меня «Ру» или «Руки», чаще я слышу «коротышка» или «мелкий» в обращении к себе, значит, сейчас он действительно был серьезен, — не нужны нам отношения между участниками группы, пойми. На секунду у меня сбилось дыхание, я думал, любая причина, но в мыслях не было того, что он скажет нечто подобное. — Чего? — хмурюсь. — Что слышал, — хмурится в ответ и заводит мотор, — я… — Да пошел ты, — пинаю по дверце со всех оставшихся сил и, не задумываясь о последствиях, разворачиваюсь спиной. — Таканори, твою мать! — слышу, что вылезает из машины, поэтому ускоряю шаг, а когда до подъезда остается пара метров, срываюсь на бег. Еще слышу матерную ругань в свой адрес, но она резко прекращается, когда я захлопываю за собой дверь. Сучок! Отношения ему не нужны! Не нужны? Да как много о себе господин Широяма возомнил, даже тошно. С грохотом закрываю за собой дверь в квартиру. Создается такое ощущение, что вечер «с Акирой вдвое-е-ем» окончательно испорчен. Я уже говорил, как сильно люблю своих друзей? Вскакиваю на постели, испытывая душащее чувство дежавю, только не могу вспомнить, когда и как я так вскакивал. Полная темнота, а телефон на тумбочке разрывается от входящего вызова, поэтому все-таки невольно тянусь к нему, тут же отмечая, что время два ночи, а звонящий – Рейта. Прикладываю трубку к уху, пробормотав тут же сиплое «Слушаю», а в ответ невнятный хрип и тяжелое дыхание. — Рей? — напрягаю слух. — Ты мне приснился, — говорит спокойно, шуршанье в трубке пропадает, и он, кажется, улыбается. А! Ну так, конечно, это меняет дело. Я так рад, что ты решил сказать мне это ночью! — Скажи, что мне сейчас снится этот твой звонок, — сонно и устало хнычу в трубку, закрывая глаза, хотя от того, что закрыты они или открыты, картина передо мной не меняется – чернота. — Ты был узким… — тянет Рей, и я понимаю, что несколько часов сна его не сделали трезвым, поэтому крепче сжимаю пальцами трубку. — Акира, ложись спать, — серьезно произношу я, а сам чувствую, как под одеялом становится жарко, раскрываюсь. — Я лег, и мне приснился ты. Ну… — говорит почти шепотом, хрипло так, вроде, улыбчиво, — твоя голая спина, — помолчав добавляет, — подо мной. Волосы мокрые, я их сжимал в кулаках… — Рей! — кусаю губу, разрываясь между желанием нажать на сброс и нажать в другом месте. А еще понимаю, что прошлой ночью мне снилось то же самое. Знаю, что сейчас, когда он нетрезв, спрашивать его, зачем он это делает, нет смысла. Будь он в состоянии, я бы спросил!.. Спросил бы, зачем ему это, если он… Невольно вспоминаю девку и зажмуриваюсь. — Ру, — вкрадчиво так, как будто и нет между нами телефонной преграды, — я хочу… — До завтра на репетиции, — на одном дыхании протараторил я, прежде чем телефон выскользнул из вспотевшей ладони, после чего я с третьего раза смог попасть дрожащими пальцами по кнопке выключения. Тяжело дышу, опять стоит. И это от телефонного звонка! — Блять… — кусаю губы и сворачиваюсь клубком. Почему это все со мной происходит? Я смотрю на этого идиота два месяца, и он это знал. А еще он натурал и трахал замужнюю девушку. А еще предложил мне быть на ее месте. А теперь и звонит ночью, говорит, что снюсь. А где он был раньше? Я окончательно потерял понимание этой ситуации, однако злость на Акиру так и не пришла, хотя должна была. А я ведь знал, что репетиции на завтра не планировалось… Утром, благо, когда я уже не спал, а сверлил взглядом маленькие дыры в потолке, в дверь позвонили. «Ура», — подумал я. «Открывай иди», — поддакнул тот, что внутри. Наспех натягивая на себя домашние клетчатые штаны и по дороге пытаясь уложить руками волосы, выплыл в коридор под радужное утреннее лаянье Корона. Видимо, просит есть. А ламинат холодит ступни. А дверной глазок являет мне господина Широяму, опирающегося рукой о дверной косяк. Кидаю короткий взгляд на часы в коридоре, которые показывают десять утра, вздыхаю и все-таки решаюсь открыть. — Доброе утро, — сухо, без эмоций, отодвигает меня и проходит в коридор, тут же начиная раздеваться, а я, наверное, в силу сонного состояния не могу послать его, а в силу физического – выпинать из своей квартиры. — Доброе, — Таканори сама скептичность, прислоняюсь к косяку, скрещивая руки на груди, — зачем пожаловал? — Я только от Рея, — смотрит холодно. Мой любимый друг! Даже не знаю, что хуже, этот его пофигизм в отношении меня или та прежняя едкость со всевозможными подколами. Может, Юу много нервничает в последние… полдня? — Вы – идиоты, — произносит, как само собой разумеющееся, и своевольно проходит на кухню, Корон цокает за ним, — кофе налей, — гладит пса, — пожалуйста. У меня бы в обычном состоянии отвисла челюсть, но Аой догадливый, он знает, когда я безоружен – сонный Така та еще квашня, поэтому Широяма приехал, конечно же, с утра, когда я просто-напросто не имею сил на возмущения. Чайник закипает, Корон уплетает корм за обе… щеки? Мы с Юу сверлим друг друга взглядами: он меня – прожигающе-недовольным, я – каким-то безразлично-амебным. Не проснулся еще. — Какого черта, коротышка? — я уже не обижаюсь, нет. — Что за цирк устраиваете? — Он мне звонил ночью, — зачем-то говорю я, доставая чашки и ложки, — сказал, что… — Что хочет тебя, знаю. Кипяток. Льется кипяток мимо чашки, когда я смотрю на Юу. Да, я еще в полудреме, да, мозг не запущен, да, Юу идиот, и Корон уже доел. — Блять! — одергиваю руку, Юу подхватывает чайник, горячая вода со стола стекает мне на ногу, а я прыгаю. Сижу, поджав ноги, на высоком стуле. Широяма мешает кофе ложечкой, а я недоверчиво смотрю на него. — Повтори еще раз, — сиплю, а Юу закатывает глаза. — Сузуки тебя хочет, — он говорит это в третий раз, а до меня не доходит. Прокручиваю в голове эти слова по двадцатому кругу, а смысл все никак не может уложиться, уясниться. Акира. Хочет. Ну, логично, да. Меня. А вот тут все мои догадки, построения, теории рушатся, и я снова зарываюсь пальцами в волосы и снова смотрю на Аоя. — Еще раз, — тянусь за своей чашкой. — Достал! — ощутимый подзатыльник, а я и не заметил, как его рука ко мне приблизилась, вот ведь невнимательный… — Таканори, — о, уже серьезно, — любой идиот бы уже понял, что к чему. Но почему ты не можешь понять? — Значит, я хуже идиота, — вздыхаю, поправляю футболку, съехавшую с плеча. — Акира, понял? — киваю, — Акира хочет, понял? — снова киваю, — Сузуки Акира хочет тебя трахнуть уже не первый день, понял? Мне кажется, что я накреняюсь вбок, но да, так и оказалось, поэтому соприкасаюсь головой с холодильником, неприятно вибрирующим и холодным. Потерянно смотрю на Аоя, Аой раздраженно жжет меня глазами, а Акира меня хочет. — Но… почему? — смотрю, как Юу затягивается сигаретой, и забываю, что всегда запрещаю кому бы то ни было курить у себя в квартире, но сейчас я как-то ушел от реальности, уплыл на непонимании. — Потому что прожужжал мне об этом все уши, — фыркает. — А девка?.. — Ты идиот. Наверное, так и есть, раз я до сих пор не могу понять. А может, могу, просто не хочу принимать это? На пару секунд у меня возникла мысль, что Акира пытался вызвать мою ревность, чтобы… хмурюсь и, вырвав у Широямы сигарету, затягиваюсь. Забытое ощущение, поэтому кашляю, а он ворчит, не без матов, естественно. — Я девственник, — говорю зачем-то я, смотря на пустую миску Корона на полу, а Юу цокает языком в который раз, только я этого не вижу, — я не спал с мужчинами. — Ты какой-то странный гей, — констатирует он и залпом допивает остывший, наверное, кофе. Может быть, и странный. Может быть. Но это не отменяет моих чувств к Акире и, наверное, не отменяет того, что он меня хочет. Но… стоп. — Так это же прекрасно! — восклицаю, спрыгивая со стула, Широяма чуть не давится сигаретным дымом, смотря на меня. — Все, что надо – просто завести отношения и переспать! Смотрит на меня улыбающегося полминуты, а потом закрывает глаза рукой.