Девяносто девять

— Рейвен, рацию! — закричала Элайза, чувствуя, как паника охватывает всех присутствующих в лагере. — Все, кто может держать оружие — на стены! Проверьте минные поля. Маркус, Джаспер, со мной. Рядом с ней распоряжалась Алисия: — Пять человек — за арсеналом, Индра — отвечаешь за детей. Остальные к стенам, готовимся к атаке. Элайза выхватила из рук Рейвен рацию: — Октавия! Октавия, ответь! Что у вас происходит? Из динамика доносились только помехи. Элайза переключила частоту. — Вик, ответь! Вик! — Что такое, принцесса? — услышала она и выдохнула от облегчения. — У нас все спокойно, ждем последнюю… Подожди… Какого дьявола? Огонь! Огонь! — Нет, Вик! Нет! Не стреляйте! Вик! Рейвен отобрала у нее рацию. — Хватит, — сказала быстро. — Они обнаружили себя, это ясно. У нас есть дела поважнее. — За мной, — скомандовала Алисия. — Укроемся в доме и решим, что делать. Ее спокойствие подействовало на Элайзу как транквилизатор: если даже в такой ситуации она может сохранять присутствие духа, значит не все еще потеряно. Они стремительно прошли в командный пункт, Маркус и Джаспер поддерживали Мерфи под руки: сам идти он не мог. Алисия заняла место во главе стола, и Элайза не стала возражать. — Командующая, мы должны вернуться в Люмен, — сказала Индра. — Мы потеряли большую часть своих людей, и… — В Люмен в любой момент могут прийти мертвецы, — перебила Элайза. — Вы сняли людей с баррикад и не знаете, что там сейчас происходит. — Она права, — согласилась Алисия. — В Люмен возвращаться нельзя. По крайней мере, не сейчас. — Командующая, — Густус ударил кулаком по столу и скривил лицо в яростной гримасе. — Почему вы не отправили разведчиков? Может, все это, — он бросил взгляд на Мерфи, — ложь и провокация! Откуда вам знать? Алисия жестом остановила его. — Я полагаю, что наши разведчики уже давно не наши, — сказала она, и в ее голосе Элайза уловила оттенок горечи. — Они говорили, что Салазар подогнал к пристани корабли. Теперь мы знаем, что никаких кораблей нет и не было. — Вы верите ему? Командующая, почему вы верите ему? Что, если он врет? — Если он врет, то армия морских не придет сюда, чтобы истребить нас. А если не врет, то мы должны быть готовы к этому. Рация, лежащая на столе, ожила и зашипела помехами. Элайза успела схватить ее первой. — Эл, мать твою перемать, какого хрена у вас там происходит? — Октавия! Что ты видишь? Где вы? Все присутствующие замерли в ожидании ответа. — В заднице мы, — прорезался сквозь помехи сердитый голос. — Команду Вика почти полностью перебили, толпа морских движется в вашу сторону по бульвару. Эл, если вы еще в лагере, валите оттуда как можно скорее! — Спроси, сколько их, — спокойным голосом попросила Алисия. — Октавия, сколько их? — послушно спросила Элайза. — И сколько из наших осталось в живых? — Их сотен пять, не меньше. Из Скрытых я видела только Вика и еще двоих, они ушли в лес и, наверное, двигают к вам. Дождитесь их и сваливайте оттуда на хрен! Морские все вооружены. И, Эл… Помехи стали сильнее, Элайза закричала в рацию: — Октавия! Что? Октавия! — С ними Беллами, Эл. Он идет к вам вместе с морскими. Бегите! Беллами? Беллами идет с морскими на своих собственных людей? Что за черт? Неужели мир окончательно перевернулся с ног на голову и сошел с ума? Элайза даже не заметила, как Алисия отобрала у нее рацию. — Октавия, это командующая, — сказала она. — Линкольн с тобой? Снова помехи, и снова рвущийся голос: — Линк здесь. Он тебя слышит. — Хорошо. Линкольн, собери всех, кого сумеешь и отходите на аванпост. Держите связь, в крайнем случае дублируйте ракетами. В бой не ввязываться ни при каких условиях. Понял меня? — Понял, командующая, — черт возьми, он тоже звучал в противовес Октавии совершенно спокойно! — Выполняю. Алисия положила рацию на стол и посмотрела на Индру: — Уводи всех, кто не может сражаться. В первую очередь детей. Возьми десять воинов и убирайся немедленно. Она кивнула и вышла из командного пункта, а Алисия продолжила: — Похоже, нам все же придется сражаться вместе, Элайза из небесных людей. Мы не выстоим против пяти сотен, но сможем задержать их, пока остальные не окажутся в безопасности. Выбери двадцать человек, которые останутся здесь. Остальные уйдут с Густусом. Все замолчали, ошарашенные озвученным решением. Было ясно: те, кто останется в лагере, погибнут. Но другого выхода, по-видимому, не было. — Маркус, — сказала Элайза. — Ты уходишь с остальными. Позаботься о них. Рейв, Джаспер, Миллер — вы уходите тоже. — Ты не можешь остаться, — прошептал Маркус отчаянно. — Эл, ты не можешь! — Я могу и должна. Идите. Мне нужны двадцать добровольцев, но никто из вас не войдет в их число. Она взглядом пресекла дальнейшие споры. То же самое сделала и Алисия. — Командующая… — Густус подошел к ней и тяжело опустился на одно колено. — Позвольте мне остаться вместо вас. Я сделаю все, что должен, клянусь. Алисия покачала головой. — Прости, брат мой. Но это я отправила наших людей прямо в пасть льва. И я должна защитить оставшихся. Через минуту в комнате уже никого не было. Элайза хотела выйти следом за остальными, но Алисия поймала ее за руку и вынудила развернуться. — Тебя тогда звали Кларк, — сказала она. — Что? — Элайзу с головы до ног пробрало дрожью. Она почувствовала холод ладони Алисии и с силой сжала эту ледяную ладонь. — В моих снах. Я вспомнила, как тебя звали. Твое имя было — Кларк из небесных людей. Элайза не знала, что ответить. Имя не было ей знакомо, оно ничего ей не напоминало, но произнесенное голосом Алисии оно почему-то заставляло тело дрожать. — Если мы умрем сегодня, — тихо сказала Алисия, — я хочу чтобы ты знала: для меня будет честью погибнуть, сражаясь с тобой плечом к плечу. — Мы не умрем, — Элайза еще крепче сжала ее ладонь. — Мы не можем позволить себе умереть. *** В лагере осталось сорок три человека. По двадцать со стороны землян и небесных, Элайза с Алисией, и доктор Розмари, которая категорически отказалась уходить. — Кто будет штопать ваши задницы, когда придет время? — усмехнулась она в ответ на возражения Элайзы. — Я все-таки военный врач, а не двадцатилетняя дура-интерн. От ее смелости стало чуть легче: страх, сворачивающийся в кулак в животе, как будто немного разжался. Харпер раздал оставшееся оружие, но на всех не хватило, и Алисия усмехнулась: — Острая сталь может ранить сильнее, чем огненный выстрел, Элайза из небесных людей. Когда они войдут, в ход пойдут клинки, а не автоматы. Они заняли оборону по периметру лагеря. Элайза предложила разделиться, но Алисия покачала головой и полезла следом за ней на сторожевую башню. — Я — командующая. В любой битве я буду идти в авангарде. — Здесь тебе придется стоять, а не идти, — усмехнулась Элайза и снова поймала на себе серьезный взгляд зеленых глаз. Алисия по-прежнему выглядела спокойной. Но то, как она смотрела, смущало и окрашивало щеки теплом. Если несколько дней назад этот взгляд был оценивающим, то теперь Элайза видела в нем… интерес? — Идут. Элайза присмотрелась и закричала: — Откройте ворота! Это Вик! Это и впрямь был он: злой как собака, раненый в мякоть предплечья, но приведший с собой не двоих, как видела Октавия, а семерых. Он не медля забрался к ним на башню, отмахнулся от предложения пойти в медпункт и перезарядил автомат. — Эти уроды знали, где мы. Они палили прицельно и положили тринадцать человек. Где Рейвен? — Ушла с остальными. Ты тоже мог бы… — Хрена лысого. Какой там девиз у твоей шайки? — он бросил взгляд на Алисию. — Кровь за кровь? Сегодня этот девиз меня вполне устроит. Он слез с башни, отпихнул подбежавшую Розмари и занял место в крайнем к воротам окопе. Элайза выдавила улыбку: — Кажется, они не до конца понимают, что их ждет. Алисия медленно вытащила меч из-за спины и провела пальцем по острию. — Быть командующей — это значит уметь сказать своим воинам: «Иди и умри за меня». Тебе придется этому научиться, Элайза из небесных людей. — Нет, — возразила она. — Быть лидером — значит сказать своим людям: «Иди со мной и умри за то, во что мы верим». Она снова увидела этот странный, полный невысказанных слов взгляд, а потом услышала взрыв и упала на одно колено, готовя автомат к бою. — Идут! — закричал кто-то позади. — Они здесь! Морские люди наступали не к воротам, они появились сразу со всех сторон, окружая лагерь. Элайза бросила взгляд на Алисию: та стояла во весь рост, крепко сжимая рукоять меча и прикусив нижнюю губу. Несмотря на ощущение фатальности происходящего, Элайза поймала себя на том, что ей интересно увидеть морских. Чем они отличаются от них самих и отличаются ли вообще? Группа из двух десятков подошла к воротам, и Элайза поняла: отличаются. Среди них были только мужчины. Никаких женщин, никаких только начавших бриться мальчишек. На каждом — костюм бойца SWAT с бронежилетом и защитой на руках и коленях. На головах — тактические шлемы. Это была настоящая армия, и Элайза запоздало подумала, что война с ними заранее обречена на провал. Но она недооценила Алисию. — Est sanguis noster! — закричала та, и крик ее громовым раскатом пронесся над лагерем, подхваченный землянами, а следом за ними и небесными. — Это наша кровь! Грохот выстрелов заглушил остальные звуки. Морские люди прикрывались щитами, трое из них проскочили вперед и принялись ломать ворота. — Лучники! — скомандовала Алисия, по-прежнему стоя в полный рост рядом с прикрывшейся за ограждением башни Элайзой. Поток стрел полетел в этих троих, и один упал, сраженный в шею, а двое продолжили таранить ворота. Тогда Алисия махнула рукой, и со стены спрыгнули сразу двое землян. С диким воплем они напали на таранящих, и кровь брызнула в разные стороны: кровь морских и кровь землян. — Добьюсь того, чтобы вы обо мне помнили, — прошептала Алисия. Элайза дала еще одну очередь из автомата. Морские отступили к деревьям, но с другой стороны лагеря послышались крики, и Элайза рванулась туда. — Стой, — Алисия поймала ее за руку и дернула, принуждая снова пригнуться. — Лидер не может быть везде одновременно. Ты нужна здесь. Она взглядом показала на пульт управления, который лежал на полу и о котором Элайза в пылу схватки совсем забыла. — Пора? — спросила она быстро. Алисия протянула руку, указывая куда-то в сторону. Элайза посмотрела: вдали над деревьями вспыхнула, взлетая в небо, сигнальная ракета. Это означало, что ушедшие в безопасности. Она рывком заставила Алисию пригнуться и нажала на кнопку. Взрыв прогремел, и от волны, прокатившейся перед лагерем, пошатнулись ворота и заложило уши. Элайза поднялась и посмотрела: в четырнадцати воронках (по количеству зарядов) дымились обрывки тел, ошметки снаряжения и оружия. Но не все морские были в зоне поражения: те, кто укрылись за деревьями, уцелели и усилили плотность огня. — Я не понимаю! — закричала Элайза, едва слыша себя за шумом выстрелов. — Почему они не идут на штурм? Мы же положим их всех! Вместо ответа Алисия перемахнула через ограждение и спрыгнула на землю. Вместо нее на вышку полезли трое землян, вооруженные винтовками. Элайза помедлила секунду, а затем тоже спустилась. — Хреновый из меня стратег, — подумала она, бегом догоняя Алисию, двигающуюся к задней части лагеря. — Если бы не она, нас бы уже убили всех к чертовой матери. В этой части лагеря не было ни минных полей, ни окопов. Зато за воротами были скалы, на вершине которых морские люди спешно устанавливали минометы. — Огонь! — на бегу закричала Алисия. — Всем отойти от здания! Первая мина легла совсем рядом, и веер осколков разлетелся, оставляя щербины в кирпиче и рваные раны в телах защитников лагеря. Элайза увидела, как к ним бежит Розмари, но уже через секунду что-то взорвалось прямо перед ней, и лагерь окутало дымом. Кто-то дернул ее за руку и повалил на землю. Она вцепилась зубами в кожу, вырываясь, но услышала голос: — Прекрати меня кусать! И поняла, что Алисия накрыла ее своим телом. Когда дым развеялся, Элайза увидела тела. Их было не так уж много: шесть или семь, но каждый был мертв, и вид каждого отозвался в груди яростью и болью. Она стряхнула с себя Алисию и побежала вперед — туда, где пятеро морских под прикрытием плотного огня ломали стену. — Стой! Элайза, стой! Она не хотела стоять. Не хотела прятаться. В эти секунды она больше всего на свете хотела, чтобы один из выстрелов настиг ее, разрывая на части, и чтобы вместе с уходящим сознанием ушло из сердца это оглушительное, ужасное, непереносимое чувство вины. Вик выскочил из ниоткуда и повалил ее на землю. Она отбивалась, пытаясь вырваться, но он кулаком стукнул ее по затылку и она затихла, прикрытая его телом. — Не время играть в камикадзе, принцесса, — услышала она хриплое. — Сейчас прорвутся. Она увидела, как расширяется разлом в стене, увидела, как первые бойцы проникают сквозь него, а затем услышала рев. Алисия шла вперед, подняв меч, и губы ее были искривлены в яростном крике, и плечи расправлены, и латы сверкали на солнце металлом, и все, кто шел за ней следом, кричали вместе с ней. Это были не только земляне: казалось, все обитатели лагеря в едином порыве последовали за командующей, признавая ее главной, признавая ее той, за которой стоит идти, той, рядом с которой не страшно погибнуть. Вик скатился с нее и встал на колено, готовясь к стрельбе. Элайза рванулась к Алисии, но не успела: ворвавшиеся морские открыли огонь по идущим на них людям. Яростный вой слился с криками и стонами раненых, но остальные лишь смыкали строй и продолжали идти. Элайза видела, как пуля разорвала доспехи на плече Алисии, окрасив их ярко-алым, но меч опустился на голову стрелявшего и разломил ее надвое. Все смешалось: и морские, и небесные, и земляне. То и дело вокруг раздавались выстрелы и свист клинков. Вик давал одну очередь за другой, прямо по разлому в стене, не давая остальным бойцам прорваться внутрь. Алисия словно вихрь кружилась, орудуя мечом и отсекая одну голову за другой. Кто-то бросился на Элайзу, и она застрелила его — быстро, не думая, не сомневаясь ни на мгновение. Автомат дал осечку, и следующего бойца она ударила прикладом, а после выхватила из-за пояса кинжал и воткнула в открытый участок шеи. Ее лицо было мокрым от крови, но ей было плевать. Она вытащила кинжал и побежала вперед — туда, где один за другим падали к ногам Алисии сраженные выстрелами защитники лагеря. — Принцесса! Принцесса! Она не поверила своим глазам. Через пролом в стене просунулся Беллами. Вик выстрелил в него, но промахнулся и потерял драгоценные секунды, перезаряжая обойму. Беллами успел добежать до Элайзы и схватить ее за плечи. — Прекрати это! — закричал он в ее искаженное гневом лицо. — Прекрати это немедленно! В свой плевок она вложила всю силу ненависти и ярости, но Беллами лишь оскалился и, развернув ее за плечи, приставил дуло автомата к ее голове. — Остановитесь или она умрет! Элайза замерла, она увидела как Алисия, занесшая меч над очередным бойцом, застыла в нерешительности. — Не слушай его! — закричала она, чувствуя прикосновение раскаленного металла к виску. — Не слушай его! Делай то, что должна! Еще секунду — невыносимо долгую секунду — Алисия колебалась, но секунда прошла, и она бросила меч на землю. А в следующее мгновение один из морских сбил ее с ног и придавил коленом к земле. Битва была окончена. Элайза рывком развернулась и ударила Беллами по лицу. Она успела краем глаза увидеть движение автомата, ощутила сильный толчок и упала, потеряв сознание. *** Сквозь туман в голове доносились какие-то обрывки фраз. — …ты ее бил? Я бы сам разобрался. — …Салазару, что лагерь взят… — …пятнадцать, гори она в аду. — Эй, посмотри, кажется, она приходит в себя. — Все вон отсюда. Я буду говорить с ней сам. Элайзе с трудом удалось открыть глаза. В голове гудело, к горлу подступала мерзкая тошнота, которая лишь усилилась, когда она увидела сидящего на стуле рядом с ее койкой Беллами. — Привет, принцесса, — этот сукин сын улыбался! Элайза дернулась, но оказалось, что ее руки привязаны к металлическим краям койки, а вокруг ног обмотана веревка. — Это мера предосторожности, — объяснил Беллами. — Сначала мы поговорим, а потом я отпущу тебя. — Где Алисия? — спросила Элайза. Это должно было прозвучать грозно, но из легких вырвался только слабый хрип: похоже, удар был сильным. Она набрала воздуха и повторила: — Где Алисия? Она жива? Беллами усмехнулся и зачем-то поправил растрепавшиеся на голове кудри. — Сучка-командующая? — уточнил он. — Жива. Пока. Пока? Что значит «пока»? Элайза снова дернулась, и Беллами положил руку ей на живот, прижимая к койке. Рука была тяжелой и неприятной, покрытой до локтя темными волосками. — Элли, послушай меня. Сейчас тебе кажется, что я враг номер один, но это совсем не так. Тебе просто заморочили голову, понимаешь? Я пришел не сражаться с вами, я пришел спасти вас. Спасти? Что за чушь? — Командующая собиралась уйти в океан, бросив нас всех на смерть мертвецам. Мы должны были ее остановить! — Где пленные? — спросила Элайза, не обращая внимания на его слова. — Что вы с ними сделали? Беллами вздохнул. — Если ты о своей матери и остальных из сотни, то с ними все в порядке. Они в безопасности под защитой морского льва. — А остальные? Те, кого вы вероломно заманили на свои земли? Теперь он удивился — так удивился, что даже руку убрал. — Вероломно? Эл, они пришли искать защиты от командующей, и мы дали им эту защиту. Да, мы не всех успели удобно устроить, но это лишь вопрос времени! Элайза замотала головой, отчего в глазах помутнело и тошнота усилилась. — Что за чушь ты говоришь, Белл? У Алисии с Салазаром был договор: она возвращает ему его людей, а он открывает ей проход в океан. Вместо этого он пленил всех, кто успел пройти на ваши земли, и отправил вас убить остальных. Убить нас. Он долго молчал, разглядывая ее. А потом встал, открыл дверь и позвал: — Доктор Розмари, зайдите пожалуйста. Элайза ожидала увидеть ее в цепях, или кандалах, или просто связанную, но Розмари выглядела как обычно в своей хирургической пижаме и с наскоро заклеенными пластырем царапинами на лице. — Наша девочка проснулась? — она подошла к Элайзе и фонариком проверила ее зрачки. — Конечно, лучше бы посмотреть на томографе, но, думаю, все обошлось. — У нас есть томограф, — кивнул Беллами. — Посмотрим, когда отвезем вас всех домой. Элайза пыталась разглядеть на лице Розмари хотя бы тень волнения или загадочности, но ничего такого на ней не было. Она была совершенно обычная, разве что слегка смущенная. — Розмари, какого дьявола здесь происходит? Она помедлила, прежде чем ответить. — Девочка моя, я полагаю, что мы зря заключили союз с землянами и зря начали стрелять, когда пришел Беллами. Он пришел спасти нас, а не уничтожить. — Да? — перебила Элайза и посмотрела на Белла. — А ваши мины и все прочее были частью плана? Эдаким указанием на то, что вы пришли с миром? Беллами и Розмари переглянулись, после чего она вышла из палатки, а он подсел поближе к Элайзе. — Элли, — ласково сказал он, и ее передернуло от его голоса. — Нас отправили только с одной целью: вырвать вас из лап сучки-командующей. Мы не могли знать, что вы решили сражаться на ее стороне. — Допустим, — сказала Элайза. — Тогда объясни мне, какого черта Салазар нарушил договор? Я ни за что не поверю, что лидеры кланов попросили у него защиты. Скорее уж, вы заперли их в клетках, или и вовсе убили. Беллами покачал головой. — Я же говорю: тебе заморочили голову, Эл. Не было никакого договора. И лидеры кланов живы и здоровы, и они теперь — часть морского народа. Как и мы с тобой. Это звучало как полная чушь, как бред сумасшедшего, и Элайза едва сдерживалась от того, чтобы закричать. Но она понимала: вначале нужно добиться, чтобы ее развязали, выяснить обстановку, и лишь затем действовать. — Развяжи меня, — попросила она. — Я хочу увидеть тех из наших, кто остался в живых. Беллами пожал плечами. — Обещаешь не бросаться на нас с оружием? Дай мне слово, и я развяжу тебя. Она торопливо кивнула. Больших усилий стоило сдержаться и не ударить его, когда руки оказались на свободе, но она смогла: кое-как села на кровати, посмотрела на собственные ноги и удивилась: ее, оказывается, даже успели переодеть, и вместо заляпанной кровью одежды натянули чистую. Интересно, кто это делал? Уж не сам Беллами ли? Он протянул руку, чтобы помочь ей встать и она, скрепя сердце, приняла эту руку. Пошатываясь, вышла из палатки и зажмурилась от бьющего в глаза солнца. Лагерь сейчас был похож одновременно на поле битвы и кладбище: земля багровела от пролитой крови, в стороне высился холм из мертвых тел, и к этому холму продолжали приносить все новые и новые обрывки. Элайза отвернулась, чтобы унять тошноту, и увидела Вика. Он был жив, но стоял, опираясь на палку, и тело его на треть было обмотано бинтами. Она рванулась к нему, чуть не свалившись на землю, но все же дошла и обняла за шею. — Что происходит? — зашептала в ухо. — Я ничего не понимаю. — Я тоже, — зашептал он в ответ. — Делай вид, что все в порядке. Главное сейчас, что мы живы. — Где Алисия и остальные? — В клетках. К ним подошел Беллами и снова подхватил Элайзу под руку. Но она успела бросить взгляд в сторону клеток: узников не было видно, их заслонял сплошной ряд стражников. — Вик, кто еще жив? — спросила она громко. — Кто еще из наших? Она видела, как скривилось лицо Беллами, и поняла ответ прежде, чем он прозвучал. — Восемь. Вместе со мной и с тобой. — Восемь, — повторила она, глядя в лицо Беллами. — Восемь человек. А знаешь, сколько их было, Белл? Тридцать. Ты убил двадцать два человека! Двадцать два из тех, кто был твоими людьми! — Они не были моими людьми! — закричал он, и Элайза отшатнулась. — Это были отбросы, которых твои мальчишки собрали по лесу! Воры, насильники, наркоманы, — вот кто это был! — Это были люди! Живые люди, которые все как один вызвались добровольцами и остались защищать свой дом! Слышишь, ты, придурок? Это были люди! К ним уже бежали несколько бойцов, и Вик схватил Элайзу и спрятал за своей спиной. Беллами оскалился, но покачал головой и жестом остановил бегущих. — Это война, — сквозь зубы сказал он. — Если бы вы просто открыли ворота, эти девятнадцать остались бы в живых. Их смерти и на твоей совести тоже. Элайза ухватилась за руку Вика и крепко сжала. — Я хочу увидеть Алисию, — сказала она. — Немедленно. Он покачал головой. — Ее казнят на закате. Ее и остальных. А утром завтрашнего дня мы все вернемся домой. Она не успела ничего сказать: он развернулся и ушел, подав знак бойцам следовать за ним. Элайза посмотрела на Вика. — Ты тоже заметил? — тихо спросила она. — Да, — прошептал он. — Ни слова об Октавии. Ни единого вопроса. — Нужно собрать оставшихся шестерых, — решила Элайза. — Или даже пятерых, потому что Розмари очевидно не на нашей стороне. Мы должны что-то сделать, Вик. Он медленно обвел взглядом лагерь, на территории которого теперь хозяйничали сотни вооруженных бойцов. — Да, принцесса, — грустно сказал он. — Вот только я не знаю, что.