Иди за мной

Мэпия разложила перед очагом несколько различных предметов, олицетворяющих разных духов и богов. На небольшой деревянной дощечке она написала углём древний символ, обозначающий «небо» — её имя. Женщина хотела получить от духов ответ на свой вопрос. То, что она видела раньше, уже сейчас происходит в реальности, в жизни её сына. А теперь Мэпия хотела знать, что думают духи о белой девушке Грейс Вандер, запавшей в душу Арэнка. Индианка получила ответ, и он её немного успокоил. Духи косвенно указали потомственной «зрящей», что судьбу Грейс и Арэнка определит день Тескатлипоки и сам бог Неба лично... А ведь Тошкатль будет праздноваться уже послезавтра. «Хорошо бы, новый союз можно было заключить сразу после сезона дождей, дети такие нетерпеливые...» — с улыбкой подумала Мэпия. Небо сегодня улыбалось ярким солнцем. Женщина вздохнула и затушила сгорающую в очаге сухую траву, воздух наполнился горьковатым запахом дыма. Мэпия вышла из теомалоки. Пора было будить Грейс, её незаменимую помощницу в хозяйстве. Было самое начало мая, сельскохозяйственных забот у трудолюбивых девушек только прибавлялось с каждым днём. А ласковое солнце к обеду превращалось в палящий огненный шар, неистово выбивая пот из трудящихся людей. Погода с каждым днём становилась всё жарче, хотя Грейс, живущая в этих местах с детства, знала, что ситуация обманчива: после засухи-Тошкатля наступят ливни, грозящие смыть всё на своём пути. Её родная деревня находилась на небольшом возвышении, по сравнению с поселением индейцев, которому в сезон дождей могло угрожать серьёзное подтопление... Но сейчас на дворе стояло пекло. Которое впрочем не отменяло работу, а только сокращало рабочее время. *** Маленькая Кокотон всерьёз ополчилась на Грейс с того самого романтичного момента, испорченного её появлением. Не было такого случая, чтобы она не сказала какую-то колкость при встрече с девушкой, так горячо (и почти тайно) любимой её братом. Но Арэнк никогда не спускал безответно эти выпады, если оказывался рядом с ними в такие моменты. Проблем прибавилось, когда Кокотон совместно с подругой детства старшего брата, стали сочинять про Грейс неприятные сплетни. Самая популярная из них (её узнали в селении все девушки от двенадцати до тридцати лет) заключалась в том, что Грейс в своей родной деревне была гулящей девушкой, чуть ли не проституткой. И так как там все женщины ополчились на неё — сбежала с Арэнком, прежде освободив его только лишь из корыстных целей, чтобы он стал её должником. Также, Коко с горящими глазами рассказывала Шешебенс, что Грейс ежедневно пытается соблазнить её братца, ведь она «такая хитрая белая лиса»! И девочка сама свято верила в собственную ложь. А Шешебенс не упускала шанса поделиться с соседками новыми «похождениями Грейс»... Узнал об этих слухах вскоре и сам Арэнк... Его первому возмущению не было предела, сестрёнке ещё повезло, что она не попалась парню под горячую руку. Грейс услышала эту сплетню чуть раньше, но никому не жаловалась, меньше всего ей хотелось, чтобы Арэнк и Кокотон поссорились из-за неё и их отношения с маленькой язвочкой стали хуже прежнего. Но тяжёлого разговора с братом Кокотон не избежала... После того как Арэнк отчитал девочку, она ходила полдня с заплаканными глазами и ни с кем не общалась. А Грейс чувствовала себя виноватой. Хотя и была виноватой в последнюю очередь. Как только сестра Арэнка перестала очернять девушку в глазах общества, все слухи сошли на нет, ведь Грейс уже пришлась по душе большинству мешиков, многие девушки её возраста были вовсе не против с ней подружиться. Тем более, Кокотон никогда не отличалась особой честностью... Но пришёл день, когда Грейс и Кокотон наконец пришли к шаткому, но всё же искреннему перемирию. И содействие в этом важном моменте оказал не кто иной, как Лаффи! *** Грейс сидела возле малоки и кормила своего ручного опоссума Лаффи, который всё же оказался мальчиком. Зверьку очень нравилось то, чем она его кормила: девушка собрала грибов, и он с удовольствием их поедал. Грейс не расставалась с любимцем надолго, он тоже быстро привязался к своей хозяйке, ночью любил спать у неё в волосах, а днём сидеть на плече. Он рос на глазах, и Грейс сомневалась, что ей и в дальнейшем всегда будет приятно носить его на себе... Девушка даже пыталась ловить для опоссума насекомых, опасаясь отпускать его на самостоятельную охоту: вдруг не вернётся, или кто-то обидит его... Но она бросила эту затею, уж слишком её жалостливой натуре было больно скармливать Лаффи живых червяков и саранчу. Тогда хозяйка перевела любимца на вегетарианскую диету, отчего тот ничуть не обиделся, а наоборот — с аппетитом уплетал ягоды, овощи и фрукты, и только набирал вес. Совсем недавно Лаффи очень перепугал Грейс, но во всём был виноват пёс папы Арэнка. Канги собирался на болота, на охоту, и подозвал своего койотообразного серо-белого пса, которого, кстати говоря, звали Кем. Собака кинулась к хозяину стремглав, едва заслышав зов. Пробегая мимо калли Грейс, пёс остановился, увидев на пороге Лаффи, что-то как всегда уминающего за обе щёки. Грейс сидела от него всего в паре шагов и плела корзину. Кем решил подойти и обнюхать интересное создание, которое он ещё не видел рядом с людьми. Но едва он подскочил к опоссуму, как зверёк шлёпнулся на бок, его лапки судорожно задёргались, ротик приоткрылся, глазки закатились и остекленели... Грейс с ужасом наблюдала эту картину. Кем с недоверием потыкал носом Лаффи и отошёл в полном недоумении, а Грейс от шока не могла даже закричать на пса. Она прижала тельце Лаффи к уху и услышала слабый стук сердца... Потом уже Арэнк подробно объяснил девушке эту интересную особенность опоссумов, защитную реакцию на опасность — имитацию смерти. А сейчас, Грейс просто была вне себя от счастья, когда её «мёртвый» питомец пришёл в себя через некоторое время. Арэнк тоже любил проводить время с Лаффи, он не упускал возможности погладить зверька, когда тот сидел на плече у Грейс. И Лаффи даже не ревновал. Почти. Он уже не помнил, что именно индеец поймал его, но какое-то чувство недоверия между двумя любимцами мисс Вандер оставалось до сих пор. После кормёжки опоссума Грейс, приговаривая: «Растрясём наш жирок, наш жирок!», стала играть со своим питомцем, подставляя ему то одну, то другую руку для быстрой пробежки до плеча и обратно. И тут вдруг краем глаза Вандер заметила, что в паре метров от неё стоит Кокотон. И улыбается, глядя на Лаффи! — Хочешь поиграть с ним? — робко спросила Грейс, встретившись с девочкой взглядом. Кокотон с несвойственной ей обычно несмелостью медленно подошла к ней, не сводя глаз с опоссума. Её улыбка стала чуть уверенней, когда она погладила зверька. Лаффи смешно подёргал носом и фыркнул, обнюхивая новую знакомую, Кокотон улыбнулась ещё шире. Грейс взяла её за руку, Кокотон от неожиданности вздрогнула, девушка же спокойно подставила её руку Лаффи, чтобы тому было удобно забраться по ней до плеча, что он и сделал. Опоссум стал перебегать, щекоча Кокотон своими маленькими коготками, с правого плеча на левое, и та вдруг весело рассмеялась, впервые за последние дни и впервые в своей жизни — в присутствии Грейс. Девушка и сама невольно заулыбалась, глядя на неё. Наконец-то Кокотон напоминала обычную милую и простую девочку-подростка, а не ехидную маленькую фурию. Кажется, Арэнк, сам того не ожидая, примирил свою сестрёнку и Грейс своим необычным подарком. А сам Лаффи просто радовался жизни и был неотразим, как всегда. По-другому он просто не умел! *** Когда приготовления к празднику в селении мешиков были завершены, подошёл тот самый день. Для Грейс он начинался как обычно — с завтрака и кормления Лаффи. Мэпия ещё вчера предупредила её о том, что Тошкатль будет уже сегодня. «День будет особенный, — отметила женщина, — ничему не удивляйся, девочка!» Арэнк подошёл к Грейс, как только девушка вышла из своего калли. Парень был весь как-то скован и нервничал, но не решался рассказать ей о том, что его беспокоит. Просто вскоре, в самом начале праздника, во время символического приветствия бога Тескалипоки, Арэнку предстояло играть на флейте свою импровизацию на глазах у всего селения. Амитола уговорил двоюродного брата выступить в самом начале, чтобы потом он не портил себе настроение ожиданием и волнением из-за выступления, а сразу отмучился и убедился, что все довольны его выступлением. — Грейс, я сейчас буду открывать празднование. Я так взволнован... — всё же признался Арэнк после того, как девушка напрямую спросила его, отчего он такой дёрганный. — Ты очень хорошо играешь, я не сомневаюсь, что всем понравится! Просто и ты не сомневайся, Арэнк, верь в свои силы, всё получится, — уверенно сказала Вандер и погладила парня по плечу. Арэнк улыбнулся в ответ на её слова и, перехватив её руку, мимолётно поднёс её к своим губам и поцеловал в раскрытую ладонь. У Грейс перехватило дыхание, она почувствовала, словно её окунули в холодное озеро. Вся залившись румянцем девушка быстро обняла Арэнка за шею и прошептав: «Небо тебе поможет, моя любовь...» бросилась от него бегом, парень остался стоять поражённый и обрадованный, ведь он только что услышал от своей любимой подтверждение своих догадок. У индейца за спиной словно выросли крылья, он сначала хотел догнать Грейс, но потом подумал, что ей сейчас будет трудно справится со смущением. Теперь Арэнку ничего не было страшно. Решительным шагом парень направился в сторону своего калли, взять флейту и идти на праздник. Его сомнения рассеялись как дым в ветреную погоду. Грейс любит его! В чём же ещё сомневаться, он был счастлив. *** Грейс всё не могла поверить, что она сказала Арэнку эти слова. Хотя то, что у него есть к ней чувства, было видно невооружённым глазом. Поэтому девушка мысленно успокоила себя, что Арэнк лишь обрадовался её своеобразному признанию и теперь, возможно, и сам расскажет ей о своей взаимности. Лаффи Грейс оставила спящим в калли, она не волновалась за любимца, он не сбежит оттуда, где для него приготовлена вкусная еда. Немного уняв дрожь в теле, Вандер пошла туда, где сейчас уже собралось большинство мешиков, чтобы посмотреть, как Арэнк справится со своей ответственной задачей. Девушка увидела его издалека. Индеец, в своём обычном облачении, но с красиво расписанным лицом (скорее всего, это сделала Мэпия) стоял на каменной плите, посреди зелёной поляны, рядом с родовой малокой и тотемами. Девушка не в первый раз слушала его импровизацию, но как и в первый раз восхищалась его игрой. Все вокруг тоже будто замерли, боясь спугнуть мелодию, словно прекрасного духа, посетившего праздник. Когда Арэнк закончил играть, на землю рядом с плитой, на которой он стоял, опустилась птица: настолько тихо было вокруг. Потом все очнулись и приветствовали Арэнка, как никогда не приветствовали ни одного знаменитого певца в каком-нибудь популярном кабаре. Парень был смущён и обрадован. Он искал в толпе взглядом свою вдохновительницу — Грейс. Она неловко подняла руку в знак поддержки, Арэнк лучезарно улыбнулся, увидев её. Больше всего на свете сейчас ему хотелось подбежать к Грейс и заключить её в свои объятия. И не отпускать никогда. Но вместо этого индеец поклонился публике и уступил место своему дяде вождю, чтобы тот обратился к Тескатлипоке со словами молитвы. Несколько парней направлялись к столбам, которые недавно украшали Грейс и Арэнк. Но он с ними не пошёл. Он хотел поговорить с Вандер о празднике, и о том, что ему было неудобно ей рассказать... Но Грейс вдруг исчезла, среди мешиков её не было. Арэнк, оглядывая всех и краем уха слушая молитву Ахэну, вдруг заметил, что Амитола стоит рядом с девушкой по имени Гэлилэхи, она в селении была известна как искусная швея, и смотрит на неё с таким видом, будто готов целовать землю, на которой остаются её следы. «Вот уж никогда бы не подумал, что наш суровый Амитола западёт на хохотушку Гэлилэхи», — улыбнулся про себя парень. «Но где же моя Грейс... Я должен рассказать ей о полётах, всё же она не привычна ко всем нашим обычаям...» Так и не найдя Грейс среди толпы, Арэнк поискал её у калли, но и там её не было. Тогда индеец, вздохнув, отправился к столбам. Подойдя ближе, он со стороны посмотрел на то, что ждёт его самого и то, что возможно вскоре увидит Грейс... Полностью обнажённые парни, привязывали себя к верхушке столбов верёвками за ноги и раскручивались в воздухе, будто летая вокруг них. Арэнк спокойно снял штаны, костяное ожерелье с шеи (чтобы не упало и не потерялось), взял верёвку и полез на столб. Ему такой полёт предстоял второй раз в жизни, но страха не было. Больше всего Арэнк сейчас боялся реакции Грейс... И, конечно, он увидел девушку, которая сначала не поняла, что происходит, потом, увидев Арэнка привязанного верёвкой за ноги к столбу, «летящего», и абсолютно голого, Грейс закрыла лицо руками и стремительно пошла прочь. Она заставляла себя не переходить на бег, только чтобы не вызвать удивление окружавших её индейцев, ведь они наблюдали это зрелище, как нечто само собой разумеющееся и прекрасное. *** «Отлетав» своё, Арэнк оделся и пошёл искать Грейс. По дороге он прихватил с собой немного ярких перьев птиц кецалей, приготовленных для жертвоприношения. У него были сомнения, что Грейс вернётся с ним на праздник, а жертвоприношение — это самая важная часть праздника. Перья нужно сжечь, и он сделает это вместе с Грейс, где бы она ни была. Индеец нашёл свою любимую на опушке леса, куда она часто ходила за грибами и ягодами для Лаффи. Грейс сидела, задумчиво уставившись в траву невидящим взором, чтобы не напугать её, Арэнк негромко позвал её по имени, прежде чем подойти. Оглянувшись на него, Вандер тут же опустила глаза вниз, побледнела и не сказала ни слова. Подойдя ближе, парень сел рядом и сказал: — Грейс... прости за то, что видела сегодня, я хотел предупредить, но... — Ничего я не видела. НИЧЕГО! — вспыхнула девушка, всем телом отвернувшись от него. — Прости... — Да хватит, я знаю, нагота для вас — обычное дело... Просто... просто это было слишком неожиданно. Девушка проговорила это более спокойным тоном, а Арэнк взял её за руку и сказал: — Сейчас на празднике сжигают жертвоприношения. Я принёс перьев, это очень важно, давай сожжём их тут, думаю Тескатлипока примет нашу жертву... Грейс согласно кивнула. Высечь искры из кремниевого огнива у Грейс в первый раз не получилось, но Арэнк ей помог. Разноцветные перья занялись, сначала неохотно, а затем вспыхнули и мигом сгорели дотла. В воздухе остался слабый запах дыма. Грейс смотрела на них, и в её сердце будто что-то дрогнуло. — Я люблю тебя, — сказал Арэнк тихо, но отчётливо, девушка подняла на него глаза, и он увидел, как в них отразилось небо. В следующий миг, Грейс немного подалась парню навстречу, Арэнк нежно обхватил её за талию обеими руками и, прижав к себе, поцеловал. Первый поцелуй длился всего несколько секунд, они оторвались друг от друга и посмотрели друг другу в глаза. Грейс увидела в карих озёрах Арэнка своё отражение. — Люблю! — выдохнула она. В следующем порыве поцелуй для пары начался с удара зубами... но это их не остановило, со всей страстностью, присущей юным и неопытным девушкам, Грейс отвечала на нежные и не особо умелые поцелуи индейца, он обнимал её всё крепче, они задыхались от нахлынувших чувств, Грейс забыла всё своё былое смущение и гладила Арэнка по плечам, волосами, обнажённой груди. Они стояли бы так и целовались вечно, и сейчас им не помешал бы никто, даже Кокотон, у которой с недавних пор отпало желание ссорить влюблённых. Но страсть, разгоравшаяся внутри их тел, смущала обоих. Поэтому, взявшись за руки, Арэнк и Грейс уже хотели вернуться на праздник. Как вдруг парень уловил чутким ухом охотника странные звуки, похожие на стоны раненого зверя в чаще леса. Пройдя в лес от опушки всего два десятка метров, пара увидела источник звука. Это был не зверь. Узнав в измождённом человеке, лежащем на земле и глухо стонущем, своего отца Самуэля Вандера, Грейс с отчаянным возгласом бросилась к нему. Сэм был едва жив. Но его мечта сбылась. Он увидел свою доченьку вновь. И это спасло его от смерти.