Иди за мной

Утром семья Вандеров в усечённом составе (без Грейс) собралась за столом, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. Самуэль вкратце рассказал о своих скитаниях, а потом перешёл к главной теме: — И вот наконец, когда я очнулся, то понял, что индейцы, понимаете, индейцы, те самые индейцы, которых я всегда ненавидел, вытащили меня с того света! И Грейс... Грейс теперь — часть их племени. Она... — голос Сэма дрогнул, он замолчал. — Что с Грейс? — взволнованно поторопил его Нил. Андреа поджала губы. — Она выходит замуж, сынок. Твоя сестра станет женой индейца-мешика. Она не вернётся сюда. Нижняя челюсть Андреа от изумления медленно-медленно поехала вниз. А Нил как-то странно-удивлённо-хитро-радостно ухмыльнулся и уточнил: — Выходит за того парня, да? За Арэнка, который у нас тут на конюшне сидел? — Да... — Самуэль прищурился, с подозрением глядя на Вандера-младшего. — Так ты знал обо всём, маленький засра... Ну и дети! — развёл руками папаша. Андреа смотрела на них недоверчиво, но не сердито, она ничего не говорила, а когда наконец Сэм спросил её мнение по поводу сказанного, ответила, и в её тоне сквозило «я-всегда-знала-что-Грейс-плохо-кончит»: — Это её выбор. Надеюсь, он не обернётся позором для нашей семьи... Самуэль скептически хмыкнул и огорошил домочадцев ещё одним фактом: — Свадьба через неделю. И мы все приглашены. Все. — Все... — эхом повторила Андреа. — Ой, смотрите!!! — воскликнул вдруг Нил, подскочив к окну. Рукой он указывал куда-то в высь в сторону гряды холмов. Из дома было прекрасно видно, как с дальнего холма, милях в трёх от деревни, на них стремительно надвигается сель. В грязном потоке несло поломанные деревья и массу земли, непрерывный дождь усиливал мощь воды, сель сметал всё на своём пути. А Ранхиллс как раз был на его пути. — Быстрей, обстоятельства сделали выбор за вас! Нил, отвяжи и выведи из конюшни Никки, а я возьму Дага и пойду готовить повозку, мы едем к мешикам. Мы едем к Грейс! Андреа, собирай вещи, только самое необходимое и еду. Прежде всего, позаботься о себе самой, милая, бери всё, что тебе может понадобиться в ближайшие месяцы! Нил, поторопимся! Отец и сын Вандеры выбежали во двор, Андреа металась по дому, собирая припасы. Скрепя сердце, брюнетка положила в общую сумку старое платье Прюденс, Сэм передал ей просьбу Грейс и мачеха решила не делать вид, что забыла об этом. Выводя коня, Нил поскользнулся в грязи и даже не успел понять, как оказался в той самой канаве, из которой недавно вытаскивал своего щенка. За день и ночь воды в ней стало почти в три раза больше, дно просело, мальчик не доставал до него ногами. Хлебнув воды в первую же секунду, Нил вынырнул и, отфыркиваясь, стал звать на помощь. Он пытался выбраться на землю, но ступни вязли в топком дне и он скатывался обратно, не добираясь до края земли. Самуэль был далеко в тот момент, он ушёл в общую деревенскую конюшню за повозкой, которую он ставил там, за неимением свободного места в собственном дворе. Он впряг своего коня в повозку и погнал к дому. На полпути мужчина услышал отчаянный собачий лай. Это лаял Гренка, именно так назвал Нил своего спасённого питомца. На сердце у Сэма сразу стало тревожно. Андреа тоже услышала крики сына и лай, но, выбежав на улицу, не смогла сразу понять, что происходит. Сэм бросил поводья и кинулся к канаве, как только понял, что его сын зовёт на помощь. Схватив перепуганного Нила в охапку, отец выбрался на скользкую землю. Андреа стояла рядом с ними, бледная как смерть. — Скорей, все в повозку! — твёрдо сказал Самуэль, подталкивая промокшего сына и остолбеневшую жену к экипажу. Он впряг второго жеребца, молодого и худенького рыже-чёрного Никки, поправил упряжь у Дага, подобрал скачущего у него под ногами щенка и отдал его в руки Нилу, и, дождавшись пока сын и жена устроятся в крытой повозке и сев на ко́злы, направил коней к выезду из Ранхиллс. Не успели Вандеры отъехать от своего дома и на полмили, а в деревне уже началось полномасштабное наводнение. Все, кто не захотел уехать повыше, сидели на крышах своих домов и сараев, наблюдая, как сель смывает огороды и разрушает мощёные дороги. Сточные канавы переполнились, в воздухе витал запах тухлятины, грязи и па́дали. Не все домашние животные пережили первые часы наводнения. Две маленькие девочки, сёстры-близнецы лет одиннадцати — Грэм и Рина, удерживали на крыше каменной конюшни чудом поднявшуюся туда по лестнице испуганную белую лошадь. Они боялись её потерять, так как были уверены: их старший брат Дэрек очень расстроится, если с его любимицей случится беда. На соседней крыше амбара супруги Габрилы плакали, поддерживая друг друга под руки. Мать — из-за неизвестности судьбы пропавшего сына, а отец — из-за невозможности спасти всё имущество и животных, оставшихся внизу. *** Андреа вытирала замёрзшего Нила сухим одеялом, а мальчик не выпускал из рук возбуждённо вырывающегося Гренку. Щенок хотел побегать внутри повозки, но Нил боялся, что он свалится, и не отпускал его. — Псина... — скривилась Андреа, она стала особенно чувствительна к запахам из-за беременности. — Он ещё маленький, мам, он почти не пахнет, — оправдывающимся тоном заявил мальчик, демонстративно ткнувшись носом в загривок любимца. Самуэль тем временем с трудом управлял напуганными раскатами грома конями, чудом удерживал повозку от крушений на поворотах. Избрав самый длинный, но более безопасный путь, Вандер-старший гнал лошадей через степь, пока не стемнело. И они успели достичь того самого места, где их уже долгое время ждал Амитола. К нему также присоединился и Арэнк, который переживал (под влиянием Грейс), как семья его невесты доберётся до поселения. К ночи ливень перестал, и гроза прекратилась. Повозка Вандеров в сопровождении двух индейцев въехала в поселение мешиков. Грейс вместе с Мэпией уже ждали гостей. Первым к сестре подбежал Нил, с размаху повиснув на её шее, чуть не плача приветствовал её. Сэм помог Андреа спуститься на землю, и Мэпия тут же подошла к ней. Зная, что именно эта индианка (она догадалась, что это мать Арэнка) выхаживала её любимого мужа, когда тот был при смерти, миссис Вандер вежливо поздоровалась с ней и даже попыталась дружелюбно улыбнуться. Хотя в глазах у женщины до сих пор стоял страх, а тревога не отпускала. — Девочка... крепкая, сильная. Пойдём, тебе нужно плотно поужинать! — быстро проговорила Мэпия, обращаясь к Андреа по-английски. Та немного растерянно кивнула, глянув на Сэма, и индианка, ухватив её за руку увела в семейное калли. Грейс обняла отца, перекинулась парой фраз с Амитолой. Сэм вскоре последовал за Андреа и Мэпией. А Нил с щенком на руках, Арэнк, Грейс и Амитола сели у калли Грейс и разговаривали. Точнее, это Нил говорил без умолку, изредка задавая вопросы. Надо сказать, первым делом он попросил прощения у Арэнка, на что тот саркастически рассмеялся и пообещал, что у него ещё будет случай «поквитаться с дорогим шурином». Нил немного испугался, что, впрочем, не остановило словесного потока мальчишки. Амитола проявил живое участие в разговоре, у него сегодня вообще было на редкость хорошее настроение. — А как зовут этого малыша? — спросила Грейс у своего брата, гладя рыжего щенка. — Гренка... — потупился Нил. — Ну... это я просто постоянно думал про тебя, про Арэнка, как вы там... вот как-то само и придумалось такое имя. Арэнк и Амитола дружно засмеялись, так, что Нилу и Грейс на миг показалось, что перед ними близнецы. — Ами, а ты что сегодня такой весёлый? — пихнул Арэнк двоюродного брата в бок. — Наверно, мастерицу на свидание позвал? — Ну да... — смущённо признался помощник вождя. — Правда, она ещё об этом не знает... — Вы про Гэлилэхи? — навострила ушки Грейс. Она недавно подружилась с этой юной жизнерадостной индианкой и искренне желала, чтобы они с Амитолой были вместе. — Ну и чего же ты ждёшь? — Молодые люди разговаривали на науатле, и Нил ничего не понял. — Грейс, а про что вы говорили? — спросил мальчик. — Учи язык, будешь всё понимать! — усмехнулась Грейс. Нил насупился и стал похож на свою мамулю, когда она злится. Амитола попрощался с ними и ушёл. Арэнк и Грейс решили, что Нилу уже пора спать, было уже за полночь. — Сейчас познакомлю тебя с Лаффи. Только надо будет привязать Гренку, чтобы он не испугал моего питомца. — У тебя кот, что ли? — заинтересовался Нил. — Нет, лучше. *** Когда наводнение закончилось, немного поправившего здоровье пленного янки Дэрека Габрила Шикоба вновь отправил в бывший курятник. Правда, в этот раз он был связан не по рукам и ногам, а лишь прикован цепью к столбу-опоре. Так как вся семья была занята на восстановлении огородов, они бросили жребий: кто будет оставаться дома и следить за пленником. Жребий пал на Шешебенс, обычно очень везучую в соревнованиях и играх. «Ну, видно отвернулась от меня удача... — мрачно подумала девушка. — Каждый день теперь этого янки лицезреть!». На самом деле ей очень нравился Дэрек, чисто внешне. Хотя Шешебенс всеми силами старалась это не показывать, бледнолицый начал смутно догадываться о её симпатии. Порой их взгляды встречались, и индианке казалось, что Дэрек смотрит на неё по-особенному. А вот не отличающийся высокими моральными принципами и благородством парень мечтал наладить с миловидной фигуристой смуглой девушкой дружеские (или романтические, ему было всё равно) отношения, чтобы она освободила его, и он смог бы бежать из плена. Но, порой видя, как Шешебенс с трепетом смотрит на него, тщательно маскируя свои истинные чувства, Дэрек чувствовал, как сердце тепло замирает в груди, и это было похоже на... влюблённость? Взаимную влюблённость?! В любом случае, теперь дочь индейского племени и янки волей-неволей проводили все дни вместе, хоть почти и не общались. Шешебенс плохо говорила по-английски, а Дэрек вообще не понимал местный диалект, хоть и учился у миссионеров наравне с Грейс. Но здесь не последнюю роль играли жесты и взгляды, эмоции, которые о таких тонких материях как взаимоотношения и чувства, говорят красноречивее, чем самые искусные ораторы. *** Грейс была очень рада вновь увидеть старое, но нарядное мамино платье. Она особенно любила его за прелестный растительно-цветочный орнамент, который теперь хотела повторить на ткани, которую она самолично ткала для своего собственного свадебного облачения. В дневные часы Мэпия, если не находилась рядом с Андреа, то была с Грейс, рассказывая будущей жене своего сына подробности традиций предстоящего сочетания. Практически все взрослые члены всех родовых общин селения были приглашены на сочетание Арэнка и Грейс. На такую ораву народа, маме жениха, невесте и их родственницам нужно ещё было наготовить разных блюд, какао, цветы, трубки и алкогольный напиток октли для свадебного пира. Мэпия рассказала Грейс, что брачная церемония будет проходить в семейной малоке, где был рождён Арэнк, в день Куаутли, с наступлением ночи. За день до этого начнётся празднование их свадьбы рядом с калли Грейс, тут соберутся близкие родственники молодожёнов и «будут напутствовать их перед сочетанием мудрыми речами». В тот же день, в обед, они устроят большое угощение для гостей, старики будут пить октли, замужние женщины-гостьи принесут жениху и невесте свои подарки. Потом начнутся приготовления для самой Грейс: она должна как следует помыть тело и волосы, причесаться. Её руки и ноги украсят красными перьями, а лицо разрисуют светло-желтым текосауитлем. Убранная таким образом, Грейс сядет на циновку подле очага своего домика, и Канги с Ахэну придут к ней, чтобы церемонно приветствовать будущую жену своего сына и племянника. — Они будут говорить обо всякой дребедени, ты не удивляйся, малышка, так того требуют обычаи, — улыбнулась Мэпия. — И ты должна отвечать им вежливо и с почтением, что примешь их советы как непреложные законы семейного бытия... К ночи, рассказала Мэпия, будет совершено шествие от калли Грейс к малоке семьи Арэнка, а затем в новый общий дом молодожёнов. — Новый общий дом? — переспросила Вандер. — Конечно, а ты думаешь, где Арэнк, Канги и Амитола в последнее время пропадают целыми днями?.. Во главе свадебного шествия будут идти Канги и сама Мэпия, а также Ахэну и Амитола, на правах близких родственников из правящего класса. Также с ними будут Нита и другие уважаемые пожилые женщины и мужчины из всех общин поселения. Грейс должна следовать за ними, верхом на спине пожилой свахи, самой крепкой среди всех мешикских старушек, по имени Кэя. По бокам от Грейс и Кэи будут идти Вандеры, Кокотон и незамужние девушки селения (например Гэлилэхи и Шешебенс), приглашённые на церемонию, с факелами в руках. Они пройдут по всем улицам под песни и восклицания, гости должны будут кричать Грейс: «Счастливая девушка!» — до самого дома, где пройдёт свадьба. Там Арэнк выйдет ей навстречу. В руке он будет держать кадило, и когда невеста подойдёт к порогу, ей тоже дадут кадило: девушка и парень одарят друг друга благовониями в знак взаимного уважения, и вся процессия войдёт в дом, распевая и танцуя. Свадебный обряд пройдёт рядом с главным очагом семейной малоки. Сидя рядом на циновках, Арэнк и Грейс сначала получат подарки. — Нужно будет поймать Андреа в хорошем расположении духа и рассказать о том, что ей следует в этот момент подарить Арэнку одежду, думаю, тот костюм отца, который ты стащила для себя, вполне ему подойдёт! — уточнила Мэпия. — А я преподнесу подарки тебе. Затем Ахэну Вичаша, как вождь и жрец, и Нита, как старейшая в деревне сваха, свяжут вместе плащ Арэнка и специально сотканную для церемонии сорочку Грейс: с этого момента по законам мешиков они станут мужем и женой, и первым делом должны будут разделить между собой блюдо с тамалями — каждый должен вручить другому своей рукой маисовые пирожки. — А потом вас наконец оставят вдвоём в вашем доме. Там есть особые ритуалы, которые нужно будет исполнить, но я уже рассказывала о них Арэнку, и он тебе всё объяснит, когда подойдёт время. А пока расслабься и тки внимательно, чтобы не пришлось распускать полотно! — С этими словами Мэпия оставила Грейс и пошла навестить Андреа, которую замужние женщины селения окружили заботой и вниманием с первых же часов её пребывания здесь. Грейс же не могла думать ни о чём другом, кроме Арэнка и их будущего семейного калли. Она не могла сосредоточиться на узоре ткани и, в конце концов, решила, что пойдёт и посмотрит на этот строящийся дом собственными глазами. Несколько минут отдыха ей не повредят. *** Грейс издалека заметила Арэнка, в полном одиночестве обтёсывающего доски для настила на земляной пол, рядом с недостроенным жилищем. Когда она приблизилась, индеец радостно произнёс имя своей любимой и заключил её в свои нежные объятия. Объятия переросли в поцелуи, которые становились всё жарче. И несмотря на прохладу утра, Арэнк почувствовал, что покрылся испариной. Желание гасило в разумах обоих последние проблески здравого смысла. Строящийся калли находился в значительном отдалении от других домов, можно сказать, находился на отшибе. Вокруг, казалось, не было ни души. Арэнк поцеловал Грейс в шею, в плечо, поцелуи спустились ниже, а руки Грейс гладили его густые тёмные волосы. Вздохи девушки сменились на приглушённые поцелуями стоны, они целовались, а пальцы Арэнка ласкали её грудь, прикасались к животу, и покрасневшая от возбуждения она вздрагивала всем телом, всякий раз, когда рука индейца опускалась ещё ниже, её тело наполнилось сладкой истомой, а Арэнк уже с трудом сдерживал свой порыв страсти. Но когда пара опустилась на траву: Арэнк сел, а Грейс оказалась в его руках, лицом к лицу, они услышали тихий разговор приближающихся людей. Как ни в чём не бывало жених и невеста продолжили (просто спокойно) сидеть на траве в обнимку. Раздался тихий смешок Амитолы. Оказалось, что сейчас они с Гэлилэхи только что остановились неподалёку от Грейс и Арэнка и смущённо ждали, когда парочка отвлечётся от лицезрения друг друга. Заметив брата, Арэнк немного отпрянул от своей невесты и недовольно-вопросительно глянул на него. — Важное дело, Арэнк. Вождь просит Грейс срочно подойти к его малоке. Кажется, её мачеха там чего-то учудила... — Я сейчас, сейчас подойду! — Вандер уже хотела вскочить и стремительно побежать прочь, но Арэнк, крепко обнимая, удерживал её за талию. — Постой, не думаю, что там всё так страшно... — улыбнулся индеец. — Андреа теперь даже иногда улыбаться стала. Так что, побудь со мной, потом вместе пойдём... Грейс перестала вырываться и обняла его за шею, погладила по волосам. Гэлилэхи и Амитола отошли от них. Амитола немного нерешительно протянул руку к руке индианки, но замер, так не взяв её. Гэлилэхи заметила жест и сама протянула ему руку. Тогда юноша мгновенно сжал её в своей, нежно и крепко. Они прошли ещё немного среди огородов, Амитола остановился и сказал: — Арэнку очень повезло с невестой... — Да, — искренне откликнулась Гэлилэхи. — Но и мне повезло... повезло полюбить одну прекрасную девушку, которую я вижу и днём и ночью, где бы я ни был, она всегда в моём сердце. — Индеец смотрел на девушку, и её сердце замирало в груди. Опустив светло-карие глаза, Гэлилэхи спросила: — И когда же ты откроешься ей? — её голос дрожал. — Прямо сейчас. Ведь это ты... Я тебя люблю. Девушка взглянула на него, и Амитола увидел в её всегда смеющихся глазах слёзы. — И я люблю тебя, Ами... Прости, я думала — ты говоришь не обо мне... И я... я... прости, я такая глупая! — Гэлилэхи рассмеялась сквозь слёзы. Тёмные глаза Амитолы искрились счастьем. — Ты больше никогда не будешь плакать от грусти, радость моя. Парень всё ещё сжимал её руку, а потом мягко притянул её к себе и крепко обнял. В выси небес над влюблёнными парил степной орёл, как бы напоминая своим присутствием о приближении дня Куаутли, того дня, когда Арэнк и Грейс станут единой семьёй по законам мешиков. Всего одно-единственное чувство может в полной мере уподобить человека птице, поднять его в высь. Это чувство — любовь. Любовь дарит людям такие крылья, что и не снились ни одной в мире птице!