Иди за мной

День Куаутли, он же — день рождения Арэнка, по европейскому стилю это было 15 июля, был одним из самых благоприятнейших (согласно древним ацтекским традициям) из дней, подходящих для бракосочетания. Сам вождь, Ахэну, благословил Арэнка и Грейс назначить свадьбу именно на этот день. Приготовления к торжеству же начались для молодых задолго до этого дня... Грейс и Арэнк и раньше трудились на благо селения не покладая рук, а теперь на них навалились ещё и заботы о предстоящем сочетании и обустройстве нового дома. Но они не унывали, хотя и очень уставали. Однажды днём жених и невеста настолько вымотались, что добравшись до калли Грейс поздним вечером, сразу повалились на постель и так крепко заснули, что утром Мэпия с трудом разбудила их на завтрак. В то самое утро мама Арэнка предложила Грейс устроить предсвадебные девичьи посиделки, с теми девушками, с которыми она успела подружиться, а также пригласить сваху Ниту, чтобы она ещё раз рассказала невесте все подробности её обязанностей в течении всех двухдневных церемоний сопутствующих сочетанию. Грейс с радостью согласилась. Хотя девушка начинала уже заметно волноваться, ведь до свадьбы оставалось меньше четырёх дней. Но она не утратила своего обычного оптимизма и веры в себя, что придавало ей сил. Арэнк переживал гораздо острее, чем она, хотя внешне храбрился и успокаивал свою любимую, внутри был страшно напряжён, а со лба не сходила складка тревоги. Мэпия, чувствуя его необоснованные страхи, постоянно повторяла сыну: — То, чего ты так опасаешься, никогда не произойдёт! Не гневи богов своими глупыми сомнениями, мальчик, — и загадочно хмурилась. Арэнк всё равно о чём-то переживал, молча, никому не рассказывая, что его терзает. Услышав, что любимая собирает девичник, он с неохотой пошёл к Амитоле, чтобы попросить его помочь на стройке нового дома. А Грейс, отправив Кокотон приглашать подруг, стала готовить для гостей сладкие лепёшки с какао. Первой к Грейс пришла Гэлилэхи, а с ней — две её сестры: старшая, уже замужняя, по имени Венона и младшая, чуть старше Кокотон — Рэйен. После них пришла Нита, как всегда бодрая и не прочь колко подшутить над молодёжью. Пока остальные гостьи не пришли, она присела рядом с Вандер, готовящей угощение, и стала расписывать в красках все прелести торжественного свадебного шествия. У девушки сердце замирало в груди при мысли, что всё селение будет кричать и танцевать, приветствуя её как невесту. — И что бы ни случилось, знай, что ни муж, ни жена не могут изменить законы бытия, если их связали, они будут вместе вечно, даже если что-то разлучит их. Со дня сочетания вы будете не двумя разными людьми, а два, объединённые в одно, вы будете неделимы, даже если будете не рядом... — эти слова мудрой Ниты Грейс запомнила на всю жизнь. Через некоторое время пришли ещё две девушки: Сулива и Уна, Грейс познакомилась с ними, когда они с Арэнком помогали восстанавливать огороды после затопления. Обе были младше её на год. Мэпия привела растерянную Андреа, которая поначалу избегала даже смотреть в глаза Грейс. Последними пришли Кокотон, которая всех и приглашала и Шешебенс, которую девочка с недавних пор всеми силами пыталась подружить с невестой своего брата. Не сговариваясь, смущённые и немного подавленные Андреа и Шешебенс сели рядышком в уголке калли, когда остальные девушки и женщины с радостным гомоном окружили Грейс, рассказывая ей какие-то новые интересные рецепты для праздничных блюд. Мэпия стояла поодаль и с улыбкой наблюдала за всеми. Потом провидица вдруг хлопнула в ладоши и провозгласила на науатле: — Время песни! Девушки откликнулись весёлыми возгласами. И Нита, приятным старческим голосом, запела на родном языке первой: — Я — Шочикецаль, богиня цветов и любви. Я из дождливо-туманной явилась страны... Девушки подхватили: Из Тамоанчана я, Шочикецаль, пришла. Крона священного дерева высится там, Нежно-прохладные ветры поют девяти небесам! Горестно плачущий Пильцинтекутли Ищет свою Шочикецаль. Следовать за нею он хочет В край умиранья и скорби — Вот отчего он так плачет. Вот отчего сердцу больно... Чтобы не заканчивать пение на такой грустной ноте, Грейс вспомнила песню, которую недавно слышала от Гэлилэхи: — Алая птица небес о чём-то поёт. Пьёт она мёд, и льётся теньканье-звон. Сладостно ей: раскрылось сердце её дивным цветком! Бабочка прилетает, вьётся-кружит, Плавно парит-порхает, крылья раскрыв. Вот на цветок присела, пробует мёд. Сладостно ей: раскрылось сердце её дивным цветком. Нежный голосок Грейс согрел слух всех до кого донеслось её пение. Даже Андреа, не понявшая из песни ни слова, вдруг улыбнулась. А Грейс сидела, застыв словно статуя и всё думала о смысле слов первой спетой песни. Ей не было тоскливо, хотя опасения по поводу будущего её семьи у девушки ещё оставались. Также у Вандер уже несколько дней было такое чувство, что с ней происходит что-то необычное, но пока она не могла понять, что именно. Андреа подошла к падчерице и стояла теперь совсем близко от неё. Видимо она что-то хотела сказать, но решилась не сразу. Грейс открыто посмотрела на неё, ожидая, что она заговорит. — Переживаешь? — прозвучал тихий вопрос мачехи. — Да, матушка — вздохнула Грейс также тихо. — Я помню, как сама волновалась накануне своей свадьбы... — опустила глаза Андреа, видно было, что воспоминания приносят ей не только радость. — Самуэль не отходил от меня ни на минуту, а я всё боялась, что он исчезнет, испарится как туман, оставив меня одну прямо у алтаря... Глупенькая... Конечно, эти страхи были беспочвенны, ты же знаешь... Но таковы уж законы бытия, что женщина больше всего на свете боится остаться одна и потерять свою настоящую любовь навсегда. В остальном мы бесстрашны, правда ведь?.. Грейс с тщательно скрываемым удивлением слушала эти речи, дивясь мудрости слов брюнетки. «Законы бытия... бытие, почему они все твердят мне о бытие? Что изменится в наших с Арэнком чувствах, когда мы станем настоящей семьёй? Почему все повторяют это слово?» — всё больше накручивала себя Грейс, думая о предстоящей свадьбе. В целом девичник прошёл в дружеской атмосфере... дольше всех у Вандер в гостях задержались Гэлилэхи и, что удивительно, — Шешебенс. Индианка подошла к Грейс, когда все уже стали расходиться по домам и первой завела разговор. — Грейс... я хотела попросить прощения, ну, ты понимаешь, за что... Но ещё я хотела спросить у тебя... о Дэреке, — Шешебенс сильно смутившись уставилась в пол. — Ты знаешь, он наш пленник... и мне кажется он что-то постоянно хочет объяснить мне, но я же не понимаю! Он иногда называет твоё имя. Вы знаете друг друга с детства, мне Арэнк сказал. Можешь рассказать, какой он человек? Прошу! — А он... тебе нравится?.. — вдруг догадалась Грейс. — Да! — воскликнула Шешебенс, тут же стушевавшись от горячности своего ответа, закрыла лицо руками, покраснев, как перец чили. Грейс улыбнулась и с сочувствием посмотрела на индианку. Она положила руку на плечо своей бывшей недоброжелательнице и ободряюще сказала: — Я расскажу тебе о нём... и всегда помогу советом, если ты попросишь, Шешебенс. Дочь племени мешиков едва сдерживала слёзы стыда, но, увидев в глазах Грейс искреннее соучастие и поддержку, еле слышно прошептала: — Я не хочу, чтобы он был пленником. Он страдает, сидя на цепи. Я не могу смотреть на его мучения. Мне больно. — Всегда есть выход, — твёрдо уверила Грейс, глядя в чёрные глаза Шешебенс. *** Вечером того же дня Амитола и Гэлилэхи сидели у калли Грейс и гладили маленького Гренку. Щенок часто начинал с радостным визгом носиться вокруг них, требуя, чтобы с ним поиграли в «хватай-лови», но парочка только смеялась над его прыжками, не отвечая на щенячьи вызовы. Грейс и Арэнк, на плече которого с грацией брёвнышка восседал тяжёленький Лаффи, снисходительно наблюдающий за выходками Гренки, стояли у порога домика. — Кажется, после нашей, будет ещё одна свадьба... и скоро, — порадовалась Грейс. — Я впервые вижу Ами таким счастливым. — Да, — кивнул Арэнк. — Если честно, я тоже, хоть и знаю с рождения. Амитола долго ждать не будет, — индеец виновато посмотрел на свою невесту. — Не все же такие тугодумы, как я... Грейс заметила, что к ним идёт её отец, когда он окликнул её по имени. Сэм выглядел отдохнувшим и бодрым, от последствий укуса змеи и последующей борьбы за свою жизнь не осталось и следа, лишь две ярко-белые точки белели на пальце мужчины. Грейс улыбнулась Самуэлю, тот поздоровался со всеми и сел рядом с порогом. — Помню были такие же жаркие дни, когда мы с Прю играли свадьбу, — задумчиво, но не грустно проговорил Вандер-старший. — Как давно это было... Теперь вот, ты — моё сокровище, уже замуж выходишь... — голос Сэма заметно задрожал. Грейс погладила отца по плечу, Арэнк с сочувствием смотрел на будущего тестя. — Хорошо, что теперь у тебя есть Андреа, — искренне сказала Грейс. Отсутствие злопамятности было одним из её поразительных качеств. — Ангел ты мой, доченька... — Сэм сделал вид, что трёт лоб, незаметно стирая выступившие-таки слёзы. *** Шешебенс сидела возле Дэрека, наблюдая как он ест. Парню нравилось, как она смотрит на него. Ему казалось, что её глаза зажигаются в тот момент, когда он улыбается ей. Грейс рассказала Шешебенс о Дэреке достаточно для того, чтобы у девушки не осталось иллюзий на его счёт. Но как известно любят не за что-то, а вопреки всему. И индианка стала понимать, что отношение Дэрека к ней сильно изменилось за последние два дня. Он меньше упоминал Грейс в своих речах, когда бормотал или обращался к Шешебенс по-английски. И он всё чаще зовёт Шешебенс побыть рядом с ним. Её имя из его уст звучит как-то жалобно, сладко и с надеждой одновременно. А когда они случайно встречаются взглядами, в глубине его хитрых кошачьих глаз можно чётко увидеть огоньки искреннего тепла. Шешебенс же уже второй день учит английский. Пока не очень получается, но индианка не отчаивается. Габрил, заметив, что Грейс пытается учить Шешебенс, сам вызвался помочь ей, хотя учитель из него был наисквернейший. Ведь он не знал науатля! — Что значит по-английски "I love you"? — спросила Шешебенс у Грейс после первого урока с Дэреком. — Он велел мне выучить эти слова и всё слушал, как я их повторяю... — индианка была озадачена. — Вот хитрец! — воскликнула Грейс возмущённо, а потом, со смехом перевела для Шешебенс самую известную английскую фразу... *** Ночью перед первым днём сочетания, Грейс проснулась от того, что почувствовала пустоту рядом с собой. Арэнк не вернулся и через полчаса. Несмотря на то, что повода для подозрений не было, Грейс решила тоже вылезти из под одеяла и побродить по прохладе ночи. Завтра у неё уже не будет времени расслабиться и подумать обо всём. Ноги сами привели невесту к приснопамятной поляне с папоротниками, той самой, где, теперь Грейс казалось, что это было давным-давно, Арэнк впервые сыграл на флейте специально для неё. Сделав пару шагов среди густых зарослей, девушка споткнулась и упала на что-то мягкое... и этим мягким оказался её будущий муж! Арэнк лежал посреди поляны и смотрел в звёздное небо. — Я похоже, всегда буду принимать на себя эти удары судьбы, — усмехнулся индеец обнимая любимую и прижимая её к себе крепче, несмотря на её возмущённый писк. — Ты когда-нибудь перестанешь падать на меня, как звезда с неба?.. — Это ты звезда, — проворчала Грейс, поудобнее устраиваясь в его объятиях. — А я — пушиночка! Они рассмеялись, продолжая рассматривать звёздное небо. Кажется все тревоги и напрасные страхи растворились в этой ночи, в этом космосе, столь же незыблемом, как те самые законы бытия. *** И вот, всем предсвадебным волнениям пришёл конец. Потому что пришёл черёд свадебных волнений! Утро первого дня сочетания подкралось незаметно. Грейс как и следовало невесте в первый день, при помощи Мэпии и Гэлилэхи нагрев много чистой воды, полностью вымылась, расчесалась и сама заплела волосы в изящную косу, отличающуюся от той, которую она заплетала каждый день... Арэнку пока было не дозволено выходить из дома родителей, к слову сказать, там шли уже приготовления к вечерней церемонии встречи невесты. Грейс села у маленького очага внутри своего калли на заранее сделанный постамент, застеленный разноцветными циновками. Вскоре должны были прийти старейшины деревни во главе с Ахэну Вичашей, Канги и Самуэлем. И все будут опять толдычить ей о законах бытия. Грейс тяжко вздохнула. Почему свадьба это так серьёзно?! Зачем всё так усложнять? Единственное новое, что Грейс услышала от стариков в тот день, это слова Сэма: — Эх, чудо моё, ну и влипли же мы все с этой вашей любовью! — впрочем он сказал дочери это тихо-тихо, на ухо. *** Первый день сочетания как-то плавно и незаметно закончился, и наступила ночь... Арэнк и Грейс, которую принесли свахи в покрывалах на руках, наконец увиделись. Сдерживая свои эмоции, жених и невеста приветствовали друг друга. Арэнк вручил Грейс масляный фонарь и освещая ей путь, повёл её внутрь своего родного дома. Церемония прошла очень тихо и торжественно, все смотрели на молодожёнов, затаив дыхание. Сэм и Андреа плакали. Кокотон, родители Арэнка, Амитола и Нил улыбались, сдерживая слёзы. А сами только что связанные (в буквальном смысле!) на всю жизнь муж и жена, чувствовали, что сейчас нет на свете людей счастливее, чем они двое! И Грейс впервые с благодарностью помянула в уме законы бытия...