***
Шайс так и не смог отыскать Алияса в тот вечер. До отбоя оставалось около двадцати минут, когда дракон рванул на этажи, занимаемые омегами. Он никогда не был в этой части бункера, но знал из разговоров, где следует искать, остальное сделал чуткий нюх. Сильный запах сотен горящих от возбуждения пар привел Шайса к стальным воротам. У входа дежурили альфы. Шайс не умел любезничать, перепалка грозила перейти в потасовку, когда на шум появился Диерт. — Ты чего устраиваешь? — альфа налетел на него, отшвыривая к стене. Диерт был в одних штанах —сержант не успел снять только эту часть одежды, когда услышал шум неподалёку. — Отвали! — упирался Шайс, выворачиваясь. — Проваливай в отсек! Завтра поговорим! — Диерт с трудом перехватил новобранца за шею, не давая вырваться. Они сцепились, караульные хотели вмешаться, но Диерт рыкнул на них, чтоб не совались. — Нет его здесь! Ты что, идиот, запаха не чувствуешь? Шайс перестал трепыхаться, принюхиваясь. Действительно, ни единого отголоска аромата Алияса. Если бы он находился поблизости, Шайс не сомневался, что почувствовал бы его. Поняв, что сопротивление сломлено, Диерт прошипел сквозь зубы: — А теперь вали отсюда. Завтра поговорим.***
— Какого чёрта ты вчера устроил? — накинулся на Шайса Диерт на следующий день, стоило дракону вернуться из столовой. — Не твоё дело, — смерил новичок того взглядом. Шайсу было плевать на идиотские правила. Его вообще не волновало мнение окружающих. Сразу после посещения спецотсека для пар, Шайс отправился к отсекам омег. Запах Алияса угадывался в десятках других ароматов, тех немногих, кто вернулся на собственную половину, решив обойтись в этот вечер без партнёра. — Не моё дело? — глухо прорычал сержант, хватая молокососа за грудки. — Сначала я выбью из тебя глупость, а потом отправлю остыть в карцер. В тренировочную! Кайрд, за старшего. — Есть! Против возможности попортить харю сержанта Шайс не имел ничего против. Стоило им оказаться в стенах тренировочной, Диерт не стал медлить, набросившись на зарвавшегося недоноска. Ни один из сцепившихся в эту секунду не желал уступать, нанося точные болезненные удары в полную силу. Коварные подсечки заставляли прикладываться о пол поочерёдно. Теплая кровь согрела лицо. Шайс сплюнул выбитый зуб, Диерт размазал влагу, мешавшую чётко видеть, по лбу. Диерт был крепче и выше, но Шайс быстрее и опытнее, о чём невозможно было догадаться. Оба раздражали друг друга неимоверно. Сражение переросло в драку — никто не желал уступать первым. Шайсу удалось пробить защиту сержанта, и тот повалился навзничь. Довольный собой, он расслабился слишком рано, потерял бдительность и оказался на лопатках. — Откуда ты только взялся на мою голову, — пытаясь отдышаться, с досадой бросил сержант. На это Шайсу нечего было ответить. — Если ты не смиришься, тебя в конце концов выкинут отсюда. Шайсу удалось сесть. Перед глазами плыло. Сил осталось не много. — Твой омега, — хватал он воздух, как и сержант, — тот, с кем ты ушёл вчера… Диерт рассматривал испорченную одежду, но, стоило Шайсу заговорить о его омеге, как он перевёл на новобранца суровый взгляд. — У тебя с ним серьёзно? Альфа внимательно посмотрел на свою головную боль и, после долгой паузы, кивнул. — И ты бы стал смотреть если бы он ушёл с другим?.. Что мог знать Шайс, проживший здесь чуть больше недели, о нём и Гинтами? Диерт родился на базе и всю свою жизнь усердно служил тем, кто, как и он, оказался запертым под землёй. Радовался, когда его выбирал омега, иногда задумывался о семье, слабо представляя, как живут сложившиеся пары. Казалось, их жизнь мало чем отличалась от жизни остальных, только удалялись они в третий отсек вместе и воспитывали своих детей наравне с приёмными. Однажды всё изменилось. Диерта позвали помочь в оранжереи — перенести удобрения из помещения, где прорвало трубу. — Ну чего тут у вас? — спросил он, оказываясь в слабоосвещённой комнатке. — Здравствуйте, — с пола прозвучал в ответ чей-то голосок. — Мешки, они вот здесь. Нужно скорее унести, а то намокнут и пропадут. Под ногами у Диерта мельтешил подросток лет четырнадцати. Шустрый, кругленький, белоснежный… И Диерт пропал. С тех пор всё о чём он мог думать — Гинтами. Тому действительно оказалось четырнадцать, а значит, до совершеннолетия Диерту приходилось ждать. Справляться с собственными потребностями три года оказалось непросто, уже не говоря, что немногие поняли странное поведение альфы, вдруг превратившегося в святого. Обвинения в импотенции и слабосилии оказались в списке приписываемых грехов самыми невинными. Альфе не обязательно было отказываться от удовольствий, но Диерт ждал, наведываясь в оранжерею, куда был приписан омега, при каждой возможности. Иногда ему казалось, что Гинтами тоже смотрит на него с интересом. Чем старше становился парень, тем отчётливее намекал его запах, что Диерт не страдает параноидальным бредом. Как же он сходил с ума в последний месяц до совершеннолетия Гинтами. В тот вечер танцев его едва держали ноги. Но омега выбрал его и… Сказать, что жизнь превратилась в сказку, Диерт не мог. Омега не давал ему расслабиться, частенько подозревая в изменах, хотя о каких изменах могла идти речь, альфа понятия не имел. Иногда обижался на что-то и придумывал очень жестокую месть. Не разговаривал с Диертом во время единственного танца, зная, что альфа так этого ждёт. А потом не позвал его с собой в комнаты. Только сейчас сержант вспомнил, что, как и Шайс, рванул тогда к отсеку пар, боясь верить, что омега предал его… Как и Шайс, ошибся, и только позже понял, что запаха действительно не ощущалось в воздухе. За нарушение он получил неделю карцера. С тех пор Диерт ни в чём не был уверен… — Ты не понимаешь! — вышел из себя сержант в мгновенье ока. — Он мой. Мой! Глаза Диерта горели нездоровым блеском. Шайс пристально смотрел на альфу. — Понимаю. Сержант смачно выругался, припоминая покровителей этого мира. — Найди способ загладить свою вину. Извинись. Ведь он ушёл один, так? — Шайс кивнул. — Значит, не всё потеряно. Может, он тебя так наказывает? — Не думаю, — нахмурился дракон. — Он сказал, что всё кончено. Диерт задумался. — Думаешь, он говорил искренне? После некоторого колебания Шайс пожал плечами. Он слышал то, что слышал. Сомневаться в том, что Алияс имел все основания послать его на все четыре ветра, не приходилось… Но может всё же… может быть… — Шайс, — Диерт положил руку на плечо новобранца. — Ты не можешь вести себя как вчера. За нарушение полагается карцер. Судя по твоим выходкам, там ты и поселишься. Не имело смысла спорить с очевидным — Диерт был абсолютно прав. — Послушай, я попытаюсь помочь всем, чем смогу, правда, не так уж и много можно сделать, — сержант с досадой запустил пятерню в волосы. — Но только если ты не будешь создавать проблем. — Торгуешься? — печально фыркнул Шайс. — Не собираюсь тратить усилия даром, — ответил Диерт, поднимаясь на ноги и протягивая Шайсу руку. Тот согласился на помощь, понимая, что терять ему всё равно нечего.***
— Ну что, Эркин, спустили тебя с небес на землю? — насмехался Кризбин в общей комнате, до отбоя оставалось около получаса. — Заткнись, чучело. Смотрю, у тебя много сил, чтобы трепаться зря. Хреново трахнулся? — Завидуй молча. — Чему завидовать? — Эркин окинул товарища по трудовому отряду презрительным взглядом. — Тому, что на чьи-то приглашения альфы ещё соглашаются. — Кризбин подошёл к Эркину вплотную. Омеги всегда соперничали за внимание альф, но Кризбин чувствовал, что что бы он ни делал, ему не удастся отправить Эркина на вторые роли. Тот всегда оказывался на шаг впереди. Вчера вечером он снова хотел обставить его, выбрав новоприбывшего альфу. Кризбин видел, как соперник пригласил новичка на танец, но не придал этому значения. И только позже понял, на что именно тот рассчитывал. Появление нового омеги стало неприятным сюрпризом. Тот оказался красив. Слишком красив. Все только и делали, что говорили об Алиясе, о его чудесных светлых волосах и небесно-голубых глазах. Эркин собирался показать, что, видимо, не так уж новичок был хорош, если его друг поспешил выбрать другого омегу, как только появилась такая возможность. И если манёвр поняли не все альфы, то омеги сделали бы правильные выводы и продолжали восхищаться независимым Эркином, которому не может отказать никто. Расчёт не сработал — молодой альфа отказался. — Тебя уделал беженец не первой свежести, — сладко пропел Кризбин, тщательно контролируя высоту голоса, чтобы каждый из двадцати омег в отсеке его услышал. Этот разговор стоил Кризбину вырванных волос и разбитого носа. Эркина отправили в карцер.