Огненная тень

Диласа была в ярости, и никто из её десятка не рискнул бы попасться ей под руку, но наниматель об этом не знал. Он вообще презрительно относился к женщинам и не понимал, как она возглавляет десяток, а особенно – почему именно её из всех женщин-десятников рекомендовал мастер Гильдии. Светло-русые выгоревшие волосы хлестнули её по спине, когда она резко обернулась к изнеженному южанину. – Не разговаривай со мной, как с портовой девкой! – прошипела она сквозь стиснутые зубы. – Так ты не согласишься, – вздохнул тот, – тогда получите только оговорённую плату. – Никогда наёмный клинок не бесчестил себя согласием на такие предложения! – Диласа по-строевому развернулась, вышла из богатого шатра и, чеканя шаг, почти побежала к своему шатру. Наёмники расположились немного на отшибе от основного лагеря. У походного жилища расположился весь десяток. Четверо резались в карты, остальные наблюдали, давали советы и чистили оружие. Появление разъярённой командирши не осталось незамеченным. Все лица сразу же повернулись к ней. Один из картёжников, Эршин, усмехнулся. Обладая очень острым, не чета другим людям, слухом, он прекрасно слышал разговор Диласы с торговцем и удивлялся, почему она не расторгла контракт на месте. Девушка правильно истолковала его поднятые брови. – Конь похотливый! Пусть в зад себе эту двойную оплату засунет и попрыгает! Интересно, Мастер ему меня рекомендовал, потому что я в морду дать могу? Так остальные тоже могут. – Так ты лучшая из женщин Гильдии, – спокойно пожал плечом Эршин, выкладывая карту. – Девять треф. Другой боец, Лин, хмыкнул. – Думает, если мы наёмники, то и свою честь за деньги продаём. И… Лин не договорил, поскольку Эршин метко пнул его по лодыжке. – Лин, не разглагольствуй, – Лейтар поднял взгляд от начищенного клинка. – Что делать-то будем, командир? Диласа фыркнула, села на землю и расстегнула нагрудную пряжку ремня. Ножны, чуть слышно стукнув, упали на землю. – Выполнять контракт, разумеется, – ответила она, с наслаждением потянувшись. Куртка плотно облегла её тело, обрисовывая фигуру, звякнули кольчужные вставки. – Мы же наёмники Гильдии. – Может, мир завоюем? – хмыкнул Эршин, оперевшись локтями на колени и обмахнувшись картами. – Благословен Творец, что направил нас в твой десяток… – Благословен Мастер Инарий! – Диласа шутливо замахнулась. – Что-то я не видела Творца в здании Гильдии! – Прошу прощения, госпожа десятник! – рассмеялся Эршин. – Как мне загладить свою вину? – Как буду готовить, постоишь на подхвате, – царственно распорядилась наёмница. – Поучаствуешь в свержении Церкви… Они дружно рассмеялись шутке, понятной лишь тем, кто хорошо знал Диласу. Вот уже второй день миссия притворялась приятной прогулкой. Луга – гладкие что новый щит, так что спрятаться негде даже крысе, солнце не жарит, даже ветерок иногда дует. С постоянными купеческими охранниками Эршин ухитрился поцапаться, и они демонстративно наёмников игнорировали. Так демонстративно, что носы шевелились в их сторону на каждом долгом привале. Готовила-то Диласа, и запах каждый раз стоял одуряющий. Щит боевой плавно начал превращаться в парадный, и Диласа скомандовала своим надеть кольчуги. Купеческие охранники же даже не почесались: мечей из повозки не достали, не говоря уже о доспехах. Хотя бы кожаных. Свистнула стрела, потом вторая, третья… Ту, что летела в неё, Диласа не глядя отбила мечом. Должно быть, лучник был всего один: били с одной стороны и не очень часто. И едва мелькнула последняя стрела, из-за холма высыпали люди. Один – видимо, главарь – аж на лошади. Судя по её виду, красть разбойник научился, а обращаться – нет. – К бою! – заорала Диласа так, что лошадь вскинулась и чуть не сбросила всадника. – Всадник мой! – и первая рванулась вперёд, выхватив из ножен меч. Сталь встретилась со сталью. Превосходный клинок наёмницы свистнул, раздался хруст… От ржавого разбойничьего клинка осталось пол-ладони у гарды, остальная часть лезвия отлетела в сторону, отброшенная мощным ударом. Девушка ткнула мечом, явно метя в живот. Пусть она била снизу вверх, неудобно, тяжело дотянуться – лошадь встала на дыбы, и только отточенные рефлексы позволили Диласе разминуться с копытами. Хозяин лошади на этот раз в седле не удержался. Ему повезло – упал не на голову, а на спину, и счастье, что под ногами оказалась мягкая земля. Правда, тут-то счастье разбойника и покинуло. Диласа не стала благородно дожидаться, пока противник очухается и встанет, хоть меча у него и не осталось: мало ли, может, в потёртом сапоге спрятан сто лет не чищенный нож. Шлепком отогнав лошадь, она подошла и молча чиркнула мечом по шее разбойника. Удар палача – но всё равно быстрее и чище, нежели виселица. И точно милосерднее костра. Наёмники уже разбирались с оставшейся ватагой, которая после гибели главаря не шибко лезла под клинки. Лучника без стрел выцарапал из засады Лин, за что Диласа была ему весьма благодарна: шариться по распадку по лодыжку в грязи не хотелось безумно. Другой вопрос, что мужичка, по виду – недавнего крестьянина, было жалко: так трясся, увидев оружие. Один кивок, почти незаметный непосвящённому – и лучник от увесистого пинка порскает прочь, вслед за разбегающимися, точно крысы, товарищами. Забавно – если на главаря смотреть, то матёрая банда головорезов, а на деле – шелупонь, драпанувшая от слаженного отпора, если не от вида медальонов Гильдии. Постоянные охранники, попрятавшиеся за повозки от стрел, начали выбираться. – Госпожа десятник, помочь надо? – Вылез бы ты такт-другой назад, цены б тебе не было, – откликнулась Диласа, протирая меч тряпицей. Наёмники рассмеялись, а охранник побагровел, скрипя зубами. – Что делать с лошадью? – поинтересовался Эршин. Диласа пожала плечами. – Этому, – она мотнула головой в сторону повозки купца, – отдайте. С этой доходяги всё равно много не выручить. Пусть сам мучается. Эршин понятливо ухмыльнулся. Десятку с лошадью возиться некогда, а чуть-чуть напакостить неприятному нанимателю всегда в радость. И самое главное – под видом помощи, так что ничем ответить он не сможет. Как ни странно, купец лошадёнке обрадовался. Впрочем, вероятно, обрадовался он Диласе, которая, как десятник, эту лошадёнку к нему привела. Взгляд был не таким масляным, как при первой встрече, однако скользнул по фигуре девушки, остановившись на груди и медальоне. – Диласа, твоё мастерство воистину потрясает! Ты добыла эту лошадь для меня? – Наоборот. Нам некогда с ней возиться, – бросила она, едва заметно поморщившись. – Мы воины, а не конюхи. Купец вздохнул, печально глядя на Диласу. Она, словно не замечая этого, обернулась и спрыгнула на землю. Повозки, остановившиеся во время нападения, снова неспешно тронулись. Теперь кроме упряжных лошадей, ещё не успокоившихся, рядом трусила ещё и кляча разбойника. – Да влюбился он в тебя! – убеждённо вещал на вечернем привале Лин. – Ты можешь по праву гордиться собой, госпожа десятник! – Какое втюрился, – лениво возражал ему Эршин, – на экзотику потянуло. Я тебе отвечаю, такое не влюбляется. – Как хорошо ты разбираешься в мерзости, – подколола его Диласа, не отрываясь от котелка. Эршин повёл носом в её сторону и фыркнул. – А с чего мы к этому пришли? – поинтересовался Лейтар. Наёмники запереглядывались и дружно расхохотались. Разумеется, никто не смог проследить ассоциативную цепочку, приведшую их от обсуждения разбойников к нанимателю, вяло подкатывающему к Диласе. Лин попытался было что-то припомнить, и это вызвало очередной взрыв беззлобного смеха, когда он перечислил несколько особо неадекватных фраз. Едва Диласа положила палку-мешалку и скомандовала протянуть миски, разговоры как ножом отрезало. – Подотрите слюни, сейчас потоп устроите! – усмехнулась она. – Кто будет чавкать – получит по лбу! Эршин шутливо закатил глаза, принюхиваясь и чуть ли не шевеля носом, как крыска. – Как можно так святотатствовать, госпожа десятник! – Ешь давай, а то добавка закончится! – пригрозила она, вытаскивая ложку. Эршин замотал головой в притворном ужасе: рука у Диласы тяжёлая, не говоря уж о ноге. Болтовня возобновилась, стоило котелку опустеть. Эршин снова достал колоду карт и раздал. Хоть миссия и преодолела середину, никто не пытался делиться, чем займётся, пока Мастер Гильдии не даст им следующую. Наёмники на заданиях никогда не говорили прямо о планах на будущее: слишком рискованно загадывать. Возможно, суеверие, но ведь любая из стрел, выпущенных сегодня, могла оборвать чью-то жизнь и одним махом уничтожить всё загаданное. Диласа так же не загадывала, но всё же рассчитывала, как быстрее получится встретиться с Мастером Гильдии. Всё же разбойные нападения – довольно-таки редкость, и она предполагала, что они успешно завершат миссию. Ещё перед ней девушка поделилась с десятком о своих возможных планах. Они ни капли не возражали, разве что Эршин в обычной манере поинтересовался, не боится ли она за их отношения, за что получил пинка. А потом Мастер отправил их на место встречи, и стало не до разговоров – успеть бы в срок. Весь следующий день купец не то чтобы навязчиво, но довольно активно мелькал около Диласы. Она пока не реагировала, но наёмники уже начали исподволь делать ставки, когда же будет взрыв. Лейтар тихо надеялся, что миссия завершится раньше, Эршин фаталистично разводил руками и был готов принять любой исход со смирением истинного монаха. Диласа же, даже если и замечала шевеление подчинённых, предпочла не обращать на него внимания. Так же вяло прошли оставшиеся четыре перехода. Хоть наниматель и пялился на Диласу так, что она непрерывно чувствовала отчётливое внимание, руки распускать он не спешил. Видно, всё-таки чутьё ему жиром не затянуло, и он заметил, как она общается с Эршином, особенно по сравнению с остальными рядовыми. Чуть дольше взгляды, чуть чаще беззлобные поддёвки. Чуть другое выражение лица. Всё же, пусть миссия оказалась и не такой уж напряжённой, её конец наёмники встретили с облегчением: подспудный конфликт с нанимателем и его постоянной охраной вытягивал из них куда больше сил, чем даже ремесло телохранителя. Впрочем, оплата с лихвой компенсировала все тяготы. – Чем займёшься? – спросил Эршин, когда наёмники дружной компанией отправились в первый попавшийся трактир. – Ты уже знаешь. Хочу на пару лет уйти в вольный поиск, – ответила Диласа. – Как ты можешь? Мы же умрём без твоей готовки, – театрально закрыл он глаза запястьем. – Мужчины… – со смешком качнула головой девушка. – Как же живут другие десятки? – Очень плохо, – отрезал Эршин. – Ты сейчас в Гильдию? – Завтра пойду. Вы со мной? – Естественно, – пожал Лейтар плечами. – Ты ожидала услышать другое? Они рассмеялись. Разумеется, десяток не оставит своего командира просто так, без прямого приказа Мастера. На следующее утро им повезло. Обоз направлялся как раз в нужную сторону, и Диласа убедила селян, что позволить десятку гильдийцев поехать на телегах – очень правильное и выгодное решение. – Сегодня ты на редкость красноречива, – не преминул подколоть Эршин, сидя на краю телеги и болтая ногой. Диласа развела руками. – Да вот нашло что-то, знаешь ли. Раз в год и травинка – стрела. Лин демонстративно отвернулся: обычно в витиеватых речах обвиняли его, но никак не Диласу. Сегодня она отобрала у него звание самого болтливого в десятке. – У Змея всё равно язык длиннее, – пожал Лейтар плечами. – На то он и Змей, – Диласа усмехнулась, вспомнив товарища по учёбе, прислонила меч к плечу и растянулась на тюке с чем-то мягким, рассеянно глядя на ползущие по небу облака. Весь запас разговоров на сегодня она, похоже, исчерпала, договариваясь с обозниками. Пусть лошади идут не очень-то быстрее людей, всё лучше сидеть на телеге, чем шлёпать пешком. Цокали копыта, негромко переговаривались люди. Один из наёмников, видно, отсидел что-то, спрыгнул с телеги и пошёл рядом. Где-то в разнотравье трещали кузнечики, над дорогой стоял тёплый луговой запах. Замычала где-то корова, следом раздался далёкий человеческий голос. Удивительное и тем более ценное спокойствие. Целых два дня. На вечернем привале наёмники устроили свой костерок с едой. Крупу они тут же и купили, но когда Диласа достала драгоценную коробочку со специями, обозники заинтересовались. Разумеется, продавать ничего девушка не собиралась, но отчего же не поделиться едой в оплату за крупу? Наутро небо подзатянулось облаками, повеяло прохладой, а запах нагретых цветов развеялся. Впрочем, дождём пока не пахло, так что наёмники рассчитывали: пронесёт. Они успеют добраться до Гильдии. Так и вышло. Уже вечером на знакомом перекрёстке наёмники распрощались с обозниками и пошли своей дорогой. Три холма, овраг, поворот за лесом – и уже близко, кажется, стоит городок, в котором обосновался основатель и глава Гильдии Наёмников. Его считали гением меча. Это действительно было так: в юности он постоянно ввязывался то в драки, то в дуэли, и не просто смог выжить, но ещё и отточил свой стиль боя до идеала. Кроме того, все наёмники знали о его любовных похождениях. Должно быть, в любом более-менее крупном городе хоть одна женщина да вздыхала когда-то по Инарию. Диласа знала его уже почти семь лет, и даже седой, он притягивал взгляды. Должно быть, в молодости Инарий действительно был тем ещё красавцем. А о его владении мечом куда лучше говорили действия. В одиночку он раскидывал десяток учеников, даже не сбив дыхания. Диласа тоже не избежала участи сразиться с Мастером Гильдии, и тогда она осталась последней, кто сумел остаться хотя бы сколько-нибудь боеспособной. Правда, против его двух мечей и опыта девушка не продержалась и четверти такта, но одобрительная усмешка была лучшей похвалой ей. К гостеприимно распахнутым воротам десяток подошёл уже в синеватых сумерках. Медальоны Гильдии позволяли им не платить здесь сбор за вход: Мастер Инарий строго за этим следил и мог наведаться даже лично. О его прошлом, прошлом наёмника и порой убийцы, наслышаны были повсюду, где знали о его существовании, а потому сердить опасались. Особенно те, кто находился в пределах досягаемости. Гильдийцы жили на отшибе. В каждом городе есть «нехорошее» место, и за местным пустырём стояли казармы наёмников. Там, где они есть, по всеобщему мнению, никакая нечисть выжить не может. Сами такие, с ухмылками украдкой добавляли наёмники. Диласа слишком устала, чтобы в ночи тащиться к Мастеру. Мало ли, он всё-таки уже не мальчишка, чтобы не спать полночи. Утром. Всё – утром. Даже не утруждая себя раскладыванием вещей, девушка завалилась спать, перекинувшись парой фраз с соседками. Они вполне понимали её желание выспаться: за несколько лет в одной комнате уже привыкли, что Диласе очень тяжело расслабиться во время миссий. Утро для неё началось рано. Солнце уже выползло, только самым краешком цеплялось за холмы. По кисейным облакам соком разливались розово-оранжеватые лучи, и Диласа невольно залюбовалась. Такие рассветы бывают далеко не каждый день. Она не была особо суеверна, но когда ходишь по лезвию, сами собой отыскиваются знаки. Обычно те, что видела Диласа, совпадали с тем, что происходило после. Этот рассвет – определённо хороший знак, предвещающий, должно быть, что-то необычное. По крайней мере, девушке так казалось. И она уверенно направилась к дому, в котором жил Мастер Инарий. Он всегда рано встаёт, должно быть, и сейчас уже на ногах. Глава Гильдии незамедлительно отозвался на стук в дверь. – Входи, кто бы ни был. Диласа вошла и поклонилась расслабленно сидящему за столом старику. Мастер Инарий поднял на неё тёмно-карие глаза и чуть заметно кивнул. – Здравствуй, Диласа. Что привело тебя ко мне? – его голос звучал удивительно мягко по сравнению с тем Мастером Гильдии, что девушка помнила по времени обучения. – Здравствуй, Мастер, – откликнулась она. – Я хочу уйти в вольный поиск. Год, два, не думаю, что больше. – Одна? – лишь уточнил Инарий, вытягивая руки поверх бумаг. – Да. – Хорошо. Кто заменит тебя? – Эршин, – ни секунды не раздумывала девушка. – Он почти не уступает мне как командир. Инарий снова кивнул, ненадолго задумался и снова поднял взгляд, острый, словно клинок. Не стоило обольщаться его сединой и морщинами: гибкостью что ума, что тела молодым он не уступал. – В какие края ты хочешь направиться? – Не знаю. Рилшенис, Айнмарт, вероятно, заверну в Иньяис. Может быть, дойду и до Эмарры. – В вольном поиске ты наверняка встретишь теневиков. Ты сможешь узнать их даже под иллюзиями, я уверен в этом. – Голос стал жёстче, Инарий выпрямился и облокотился на стол. – Если ты увидишь, что теневик в беде, помоги ему, Диласа. Это моё единственное условие. – А как же Церковь? – чуть растерялась она. – Когда это моя Гильдия Наёмников обращала внимание на мнение Церкви? – усмехнулся Инарий, забрасывая руки за голову и потягиваясь, словно довольный кот. – Ты наёмница Гильдии и находишься под моей защитой. Не забывай об этом, – теперь он походил на заботливого дедушку, наставляющего любимую внучку. Диласа улыбнулась ему в ответ и снова поклонилась. – И ещё кое-что, Диласа. Если ты отыщешь теневика, что готов действительно противостоять Церкви – приведи его ко мне. Быть может, не сразу, но всё же. – Ты уверен, что такие теневики существуют? Церковь выжигает всё. – Не дожжёт, – неожиданно резко ответил Инарий. – Они есть, поверь мне. Я знаю. Был один – найдутся и другие. Иди. Удачи тебе, Диласа, и да пребудет над тобой Сестра. Диласа никогда не боялась одиночества. Некоторые соратницы, с которыми она успела поделиться планами, удивлялись этому. Мало кто из гильдийских женщин уходил в вольный поиск: по большей части они предпочитали действовать в составе своих десятков. Другой вопрос, что за время поиска можно и растерять навыки командира – во всяком случае, некоторые так считали. Они слишком цеплялись за звания десятников, чтобы уходить в никуда. Своим подчинённым Диласа доверяла всецело. Кроме того, она отлично знала: медальон Гильдии Наёмников достаточно известен, чтобы заработать в любом месте. И то, что она женщина, не имело никакого значения. Мастер Инарий в своё время достаточно потрудился, чтобы создать репутацию Гильдии и убедить людей в этом. Да и кто в здравом уме мог воспринимать Диласу как женщину? Разве что Эршин, но даже он в первую очередь видел в ней соратницу. Слишком широкоплечая и мускулистая, и даже чуточку южные черты не делали её женственной. Не сказать, чтобы Диласа страдала от этого, напротив. Такие любители экзотики, как последний наниматель – исключение, но никак не правило. Диласа шла по улице, ругаясь сквозь стиснутые зубы. Она была уже в трёх городах, везде заходила в лавки, и нигде не было нормальной корицы. Ладно бы ещё только корицы не было! Ни шафрана (хорошо, он безумно дорогой и у неё вряд ли хватило бы денег), ни красного перца – только чёрный, – ни муската! А уж манеры… То ли дело лавочники в родном городе: приветливые, улыбчивые. А эти цедили слова через губу и определённо напрашивались на то, чтобы Диласа подправила им физиономии. Останавливала её лишь опаска загреметь под стражу: явно не то, чего хочется в начале вольного поиска. Наткнувшись на вывеску южной лавки, наёмница решила, что она, в конце концов, не отличается от других. Мало ли, вдруг повезёт. Если не зайти, так ведь и не узнаешь. В лавке было удивительно тихо и спокойно. Полумрак, аромат, в котором Диласа уловила гвоздику, долгожданную корицу и куркуму. Да, на севере не ценят пряности: кроме самой наёмницы, посетителей было трое, и то, скорее всего, родственники. Девочка лет двенадцати на вид играла с крупной рыжей кошкой, сидящей у прилавка, юноша и девушка лет двадцати или чуть младше беседовали с лавочником. Услышав звон дверного колокольчика, он обернулся к двери. – Одну минуту, госпожа, – негромко сказал он. Диласа довольно кивнула – не лебезит, но в то же время достаточно вежлив. Должно быть, и в торговом деле толк знает, и в товарах разбирается. – Но если вы торопитесь, – продолжал торговец, – то я могу позвать своего сына, и он покажет всё, что вы хотите. Рашин! Из неприметной боковой двери выскользнул паренёк, точь-в-точь похожий на хозяина лавки, каким он мог быть в юности. Сам же хозяин вернулся к разговору с юношей, коротко извинившись. – Что изволите попросить, госпожа? – бойко поинтересовался паренёк. – Корица нормальная есть? – Разумеется. Хорошая, похуже и совсем плохая. Вам какую? – А ты угадай! – рассмеялась Диласа. – Самую лучшую, конечно же! Только посмотреть дай, а то знаю я вас, торговцев. – Разумеется, разумеется, – мальчик скрылся за той же незаметной дверцы и через минуту вернулся с плотно затянутым мешочком в руках. Наёмница развязала тесёмки, стягивающие горловину, достала щепоть корицы, растёрла в пальцах и понюхала. – Сколько? – девушка мгновенно пришла в благодушное настроение. – Два серебряных, госпожа, – вмешался торговец. Она сунула руку в карман, нашарила монетки и протянула ему. Мешочек с корицей полетел в тощую заплечную сумку наёмницы, где лежали её небольшие пожитки. Диласа собралась уже уходить, но её внимание привлекла троица, с которой говорил купец прежде. Она не знала, почему взгляд то и дело скользил по ним. Выйдя из лавки, она прислонилась к стене у двери. На первый взгляд – просто люди. Девушки, должно быть, кровные сёстры, юноша им то ли брат, то ли ещё какой родич. Невзрачные, даже слишком, одежда чуть запылилась… В лавке пусть и было темно, но они, особенно младшая девушка, держались подальше от окон. Не люди. Люди по-другому держатся. Они вышли, и Диласа шагнула вперёд, становясь не на пути, но рядом. – Стойте! – негромко окликнула их она. Все трое мгновенно обернулись, старшая девушка напряглась, держа руку у пояса и характерно поставив ноги: явно готовится пырнуть ножом и бежать. Юноша дёрнул руки к плечам, точнее – к умело прикрытым эфесам мечей. – Я не враг, – Диласа развела руками: безоружна. – Кто ты? – напряжённо спросила старшая девушка. Диласа кивнула своим мыслям – человечка бы не заговорила первой. Оставила бы разговоры мужчине. Но в этой троице определённо лидер – девушка. – Меня зовут Диласа, десятник Гильдии Наёмников. Я хочу с вами поговорить. – О чём? – вопросы по-прежнему задавала девушка. И руку из-под складок плаща она так и не убрала. Да и младшая, стоящая за её спиной, внушала опасение. Такие тощие ручки не для оружия, а все теневики так или иначе маги. – Да идёмте в трактир, – махнула Диласа рукой, – я тут один знаю. И жратва приличная, и хозяин три шкуры драть не будет, он меня знает. За мой счёт, – со смешком добавила она. Наверняка же голодные, откуда у теневиков взяться деньгам. Девушка переглянулась с юношей. Он, кажется, хотел было что-то сказать, но она отрицательно качнула головой и кивнула, развернувшись к Диласе. – Ну так пошли! – Диласа повернулась, словно не обращая внимания, идут ли за ней. Разумеется, идут – она слышала шаги и чувствовала устремлённые в спину взгляды. Она многое чувствовала, хоть и не могла объяснить другим, да и себе зачастую. Просто знала – это так. Зайдя в полупустой трактир вслед за Диласой, Аларна огляделась, незаметно примечая пути отступления. Вдруг придётся бежать: мало ли, что замыслила странная наёмница. Она наверняка преследует какие-то свои цели, и не факт, что пересекающиеся с их. – Выбирайте, – взяв листок меню, Диласа положила его на стол. Пока оголодавшие за время странствий теневики выясняли, кто из них лучше всего читает, наёмница начала думать, что напишет Мастеру. Он просил её найти теневиков, она их нашла. Должно быть, ему стоит об этом знать, но беда в том, что почту иногда проверяют. Составить такое письмо, чтобы никто посторонний не заподозрил подвоха, а Мастер всё понял – задача непростая. Подавальщицы принесли подносы. Теневики ели молча, Диласе тоже не хотелось особо молоть языком. Ей не доверяют, это очевидно. Сама бы не доверяла. По спине пробежал противный холодок, словно зимний ветер пробрался под куртку, и Диласа медленно посмотрела на дверь, всем сердцем желая не увидеть бледный жёлтый балахон. Не увидела. Пока. Близость Огненных Ищеек заставляла спину покрываться холодной дрожью, а руки – невольно напрягаться и искать меч. Диласа не понимала, почему, и понятия не имела, как чувствует их, но никогда не ошибалась. – Что-то произошло? – Аларна оторвалась от жаркого, пытливо уставившись на неё. – Доедайте, и сматываемся. Огненные Ищейки. Тайлана вздрогнула, Найлар резко сжал кулаки. Только Аларна на миг прищурилась, взглянув Диласе в глаза, и кивнула. – Уйдём, – спокойно сказала она.– Я прикинула, как. И не из таких передряг выбиралась. – Как тебя зовут? Что-то вы так и не представились, – чуточку нервно хохотнула Диласа. – Аларна. Это Тайлана и Найлар. Наёмница кивнула. Не совсем человечьи имена, звучание капельку отлично что от рилшенисского, что от айнмартского, что от иньяисского, не говоря уже о юге. На имена Рилшениса похоже больше всего, впрочем, тут нет ничего удивительного: там к теневикам, по рассказам, относятся лояльно. Ну, как лояльно. Замок-монастырь, легендарный оплот Воинов Огня, уничтожает теневые поселения, но не очень ретиво. Захоти они – разыскали бы всех носителей теневой крови. Что-то сдерживает рвение Церкви Огня. Снова зыбким льдом сковало спину и плечи, рука невольно дёрнулась к прислонённому к стулу мечу. Диласа одним движением забросила его на спину, вставая, и застегнула перевязь. Так же накинув заплечный мешок, она вынула кошель. – Хозяин, сколько с нас? – Полторы серебряные, госпожа наёмница. Десятник кинула серебрушку, порылась в кошеле и выудила медяков на половину. – Доели? Уходим, и шевелите задницами! – Что изменилось? – мгновенно насторожилась Аларна. Левая ладонь снова скользнула в складки просторного странничьего плаща. – Что-то, – пожала плечами наёмница. – Не могу описать. Холод по спине… Тайлана чуть приблизилась. – Колется? – Нет. Тянет и давит. Это Ищейки, я уверена. Я уже чувствовала. Близко, видимо, вас чуют. Аларна вдохнула сквозь зубы, дёрнув уголком рта. – Попали… Убирайся одна, мы как-нибудь прорвёмся. – Против приказа Мастера пойти нельзя, – ответила Диласа. – Я помогу. Убираемся, живо, они совсем рядом! Схватив Тайлану за запястье, Аларна рванула на улицу. Смотреть, следует ли за ними Найлар, не было смысла: да, если хочет жить. Диласа, вылетев из дверей, огляделась, махнула рукой и побежала в проулок. – Короткую дорогу… ты знаешь? Бывала тут? – Аларна, хоть и бежала, говорила почти без одышки. – Почти, – отмахнулась Диласа. – Ищейки чуют и жгут. – Плевать, людей – нет. – Говорят… да, – вмешался Найлар, и тут же Аларна шикнула на него. – Молчи. Дыхание. Диласа мельком отметила это: у парня на спине парные мечи, весьма похожие на те, что носит Мастер, да и пластика воинская. Значит, он то ли болен, то ли недавно был ранен. Но болен – едва ли, в трактире дышал обычно, не как чахоточные. Или же просто забрасывал тренировки. Тайлана почти задыхалась, не выдерживая бега, так что Аларне приходилось тащить её чуть ли не на себе. Диласа протянула было руку, но теневичка отрицательно качнула головой. – У тебя меч. Мне легче. Наёмница выдохнула чуть более шумно, что можно было засчитать за вздох. Ей, бывало, доводилось и боевых товарищей таскать на плече. Правда, шагом, а не бегом, постоянно напрягая «чутьё» и пытаясь понять, где же Ищейки. Счастье, если всего один, и счастье, если не догадается протиснуться в щель между почти впритирку стоящими домами. Тогда ему придётся обходить за полтора квартала – будет больше форы. – Великая Ночь, – прошептала Тайлана. И вправду Ночь к месту помянула – очередной проулок, в который они забежали, заканчивался тупиком. Косым забором, к которому под не шибко прямым углом примыкал дальше ещё один. А с другой стороны торчал очередной длинный сруб. – Перелезем? – поинтересовалась Аларна, глубоко и нарочно медленно дыша. Тайлана пискнула, Найлар скривился. А Диласа, склонив голову, окинула забор взглядом. – А куда ещё деваться? Ты вроде ловкая, глянь-ка, что за ним. Неохота в чужой сад ввалиться. Аларна, ухватившись за её плечо, встала на сцепленные в «стремя» руки, дотянулась до края забора и осторожно высунулась. – Пустырь, – прошептала она, спрыгнув обратно. – Наверное, господский дом какой-то был, там развалины. Заросло всё. Можно срезать. – Тогда полезли, – решилась Диласа. – Мелкая, лезь первой. – Первой полезу я, – Аларна мотнула головой, снова встала на руки Диласы, заставив ту крякнуть, и оседлала забор. – Тайлана, давай. Ты легче. Давай, я поймаю. Она спрыгнула, ловко не налетев на торчащий сучок, и пинком оттолкнула его в сторону. Тайлана мешком брякнулась на руки Аларне, и та укоризненно качнула головой: чуть не упала. Найлар задержался наверху, помогая Диласе тоже подняться. Забор под их весом покачнулся, но юноша уже спрыгнул, не в пример ловчее Тайланы. Диласа соскользнула к ним, извернувшись, чтобы не зацепиться ножнами. И они снова поспешили прочь, через заросли крапивы и каких-то кустов. С другой стороны пустыря забор был куда хуже: несколько досок выпали, да и в целом он покосился. – Кажется, мы проходили по той улице, – прошептала Аларна. – Ты про ту крышу? – пискнула Тайлана, показывая на приметный зеленоватый конёк. Аларна кивнула. – Думаю, я знаю, как выбраться. За мной. Они шли какими-то странными путями. Аларна то сворачивала незнамо куда, то срезала дорогу чуть ли не по крышам. Диласа понимала, зачем: чтобы не встретить людей. Пусть люди и работали в такое время, вдруг встретится какой-нибудь бродяга, нищий или сбежавший из-под присмотра ребёнок. Но пока улицы пустовали. Ещё один крутой поворот – и спину шедшей замыкающей Диласы охватил мороз. Из-за дома выплыла – иначе и не сказать – фигура в светло-жёлтом плаще. Аларна припала на одну ногу, спрятав руку под плащом. Тайлана заслонилась скрещенными руками. – Стойте, – раздалось из-под капюшона таким голосом, какой может равно принадлежать мужчине и женщине. Диласа грязно выругалась и рванулась вперёд, оттолкнув замешкавшегося Найлара. Огненный Ищейка поднял было руки, но наёмница оказалась быстрее. Меч мелькнул, очертив в воздухе дугу, и со всей силы опустился на жёлтую ткань там, где должна быть шея. Красная, вполне человеческая кровь брызнула фонтаном. Диласа обтёрла меч о плащ Ищейки и ухмыльнулась. – Ну что ж, я теперь вне закона. Какое хорошее начало. – Бежим! – резко приказала Аларна, озираясь. – Их должно быть больше! И они побежали. Потом, вспоминая эту гонку, никто из четверых не смог бы сказать, каким чудом они вырвались. В памяти осталось немногое, рваные эпизоды: как Найлар срезал Ищейку, некстати вывернувшегося из-за угла, точным ударом двух клинков. Как Тайлана вела их сквозь тени, уводя от ударов светлых колючих искр. Остальное слилось в безумную круговерть, в которой мелькали светлые плащи с надвинутыми капюшонами, сталь и одинаковые городские улицы. Словно нож рассёк воспоминания: они стояли за городом, на самой опушке леса. Прорвались. Ищейки больше не преследовали их – должно быть, отступились или мертвы. Почему-то никто не мог вспомнить, сколько их было и что с ними сделали. Всего на две ладони, даже чуть меньше, над горизонтом стояло солнце. Диласа в компании теневиков освоилась быстро. Должно быть, свою роль сыграло и их бегство из города, и вполне доброжелательный настрой, пусть и не всегда заметный за солдатской грубоватостью. На первом же привале, уже в ночи, наёмница прогнала от костра Аларну и сама занялась готовкой. За это ей можно было простить если не всё, то очень и очень многое, пусть она решила пока не доставать свою драгоценную коробочку. Аларна же готовить не то чтобы не любила – жить-то хочется, а без еды слишком легко загнуться, – но зачем, если кому-то другому это нравится? И всё-таки написать Мастеру было надо. Диласа даже спать легла с мыслями о письме. Она, не самая безграмотная деревенщина – совсем не деревенщина, дочь купца! – не могла придумать, как описать произошедшее так, чтобы не понял никто посторонний. Кроме того, она пока не выяснила, куда собираются теневики, так что даже не знала, как с ней свяжется Мастер Инарий. Он, как бы умён ни был, не маг и не ясновидящий – просто очень опытный человек. Но задавать вопрос напрямую Диласа посчитала… несколько неуместным. Вероятно, столкновение с Огненными Ищейками сломало планы теневиков. На дневном привале, одним глазом глядя на закипающий котелок, Диласа выкопала в мешке прихваченную на всякий случай бумагу и начала набрасывать письмо. Потом перепишет по-человечески, сейчас она собиралась подобрать расплывчатые и двусмысленные фразы, которые спрячут настоящий смысл от глаз тех, кто влезет в почту. – Что пишешь, госпожа десятник? – раздалось над ухом. Аларна наклонилась, облокотившись о плечо Диласы. – И кому? – Главе Гильдии, – невозмутимо ответила та. – Будь добра, слезь, у меня вода кипит. – И часто десятники в вольном поиске общаются с господином Мастером? – продолжала допытываться Аларна. Локоть с плеча она убрала, позволив Диласе встать, но отходить и не думала. – Всякий раз, когда возникает надобность. – И какая же надобность у тебя возникла прямо тут, посередь леса? – Ты понимаешь, что, вздумай, я соврать, ты этого не поймёшь? – Не думай, что я настолько безграмотна. К тому же, видишь ли, маги Тени очень чувствительны ко лжи. Диласа развела руками. – Да разве ж я так… Мастер Инарий дал мне задание на вольный поиск. Попросил, но его просьбы – всё равно что приказы. Помогать теневикам, найти теневиков, которые готовы выступить против Церкви Огня. Мастер должен знать, что я убила Ищейку и помогла вам. Аларна прищурилась, чуть наклонив голову к плечу. – Хорошо говоришь, я даже готова тебе поверить. Но ему-то это зачем? Хочет собрать всех и разом прихлопнуть? – Аларна, ты несправедлива, – окликнул её Найлар. – Н-да? – скептически хмыкнула она. – И чего же несправедливого в том, что человек, да ещё и облечённый немалой властью, хочет выслужиться перед Церковью? – В том, что Гильдия Наёмников плевала на Церковь Огня, – резко ответила Диласа. – Мастер Инарий никогда не одобрял её методов, а гильдийская шхуна – ходит под синими парусами. – Она… она не врёт, – прошептала Тайлана Аларне на ухо. Полукровка покосилась на неё. – Уверена? – Да. А зачем нам иначе помогать? Аларна могла бы без труда назвать не меньше трёх причин, но решила прислушаться. Присматривать за наёмницей в любом случае надо, но вряд ли она рискнёт подставить их прямо тут. – Почему ты так бросился защищать честь этого… Мастера Гильдии? – поинтересовалась полукровка, присаживаясь возле Найлара. Он старательно разминал пальцы, и ответил не сразу. – Я в детстве кое-что о нём слышал. От отца, да и не только. Инария всегда называли человеком с благородным сердцем, острым умом и непоколебимыми принципами, к тому же очень справедливого. – Интересно, с чего бы твоему отцу так о нём отзываться, а уж тем более рассказывать тебе… – Он и не рассказывал. Я слышал, как он говорил с мамой. Уже незадолго до… неважно. Девушка качнула головой: опять недомолвки, хотя их можно понять. Должно быть, Найлару просто слишком тяжело говорить об этом. Он ведь тоже о ней многого не знает, правда, она и не подбрасывает ему пищи для размышлений такими оборванными фразами. Должно быть, Найлар просто куда хуже скрывает чувства. Мыть котелок вызвался Найлар. Тайлана ненавязчиво отошла, оставив Аларну с Диласой. – Я понимаю, почему ты думаешь, что я нарочно втираюсь в доверие. Не втираюсь, – обронила наёмница. – Почему же? – Смотри сама. Возникла ночь знает откуда в очень подходящий момент, спасла жизни, бескорыстно кормлю, причём за свой счёт. Только зря ты это. Я не особо верующая, да и Церковь… Она творит слишком много дерьма. – Интересно, как ты докажешь, что не особо верующая, – Аларна прикусила губу. – Но поверить, что ты вытащила нас от Ищеек случайно, не могу. – Я и сама не могу это объяснить, – пожала плечами Диласа. – Я чувствую. Я правда умею чувствовать всех, кто связан с огнём. С ночью – меньше, но вас я тоже распознала. – Что ж, поверю. Думаю, в этом тебе врать нет смысла. А зачем всё-таки Мастеру Гильдии искать теневиков? – Понятия не имею, – махнула Диласа рукой. – В свои интриги он простых десятников, знаешь ли, не посвящает. – Простой десятник, – в тон ей хмыкнула Аларна. – Которая умеет распознавать огненное колдовство и магию Тени. Ты думаешь, каждый жрец увидит нас под мороками Тайланы? – Она потомок Повелителя Тени? – Ночь его знает. Может, и потомок. А ты-то откуда знаешь эту четвёрку? – Да что только в Гильдии не услышишь, – пожала плечами Диласа, мимолётно замечая, как расслабилась Аларна. Может быть, она и не доверилась полностью – наёмница сама бы тогда посчитала её легкомысленной, – но чуточку приблизилась.