Огненная тень

Письмо Диласа-таки написала, и теперь раздумывала, стоит ли отправлять его из первого же города, в котором окажется почта. Точнее, переписать на хорошую бумагу и отправить: тот огрызок, что она таскала с собой, Мастеру показывать просто неприлично. Да и за множеством зачёркиваний он может попросту не разобрать слов. Удачно, что Аларна решила всё же довериться ей и поделиться планами на будущее. – Диласа, ты слышала что-нибудь о городе под названием Кьон? – поинтересовалась она во время завтрака. – Название-то знакомое, но где и чем славен – понятия не имею. – Полуторговый, почти на границе Рилшениса и Айнмарта. Я там родилась, знаю местечки, чтобы пересидеть. Если хочешь, можешь пойти с нами, хотя что тебе там зимой делать, ума не приложу. – Было бы где, а уж что – найдётся, – философски пожала наёмница плечами. – Я с вами. Когда мы до него, по твоим прикидкам, доберёмся? – К середине осени, может, чуть раньше. Как идти будем. – Тогда мы зря забираем на север. – Не зря, – Аларна качнула головой и отбросила с лица чуть длинноватые волосы. – Насколько я знаю, там есть дорога вдоль побережья, по которой можно очень быстро и напрямик дойти до Кьона. А по бездорожью ночь знает сколько будем шлёпать. – Так-то оно так, но вы же теневики. Не опасно по дороге? – Ни капли. Во-первых, Ищейки и жрецы море не любят, а на случай обычных людей у нас есть Тайлана. – А во-вторых? – поинтересовалась Диласа таким тоном, словно брала на слабо. – А во-вторых, как думаешь, где проще будет заметить Ищейку – в глухомани или на дороге? – На дороге, кроме Ищейки, будет толпа народу, – попытался возразить Найлар и наткнулся на одинаково саркастичные взгляды Аларны и Диласы. – Какая к ночи толпа, – фыркнула наёмница, – страда вот-вот начнётся, все крестьяне в полях, а для купцов рановато. Юноша опешил. – Но мне… мне всегда говорили, что на большаках полно людей… Только зимой поменьше. – Найлар, – Аларна вздохнула, – в какой глуши ты жил? Подумай сам: кому надо путешествовать? Верующие странники, купцы да их охрана. Крестьяне выбираются большее в ближайший город, а горожанам-ремесленникам и вовсе незачем куда-то шляться. – Воинов Огня и проповедников забыла. – Ах, прошу прощения, как я могла! – в притворном покаянии воскликнула девушка. Найлар покраснел и отвернулся. – Эй, ты чего? – Диласа хлопнула его по плечу. – Тебе стыдно, что ли? – Да, стыдно! – выкрикнул юноша, сбросив её руку. – Вы… такие умные, взрослые, никогда впросак не попадаете! Чего тогда стоит всё моё образование? Аларна ошеломлённо открыла рот. – Э… как бы тебе сказать… тут же не надо быть великим учёным. – Вот именно, не надо! А я даже прописных истин не могу понять! – Чего это он? – наклонила голову Диласа, глядя на Аларну. – Часто такое бывает? – Да не, такое впервые вижу… – всё ещё несколько непонимающе отозвалась та. – Что за муха укусила, вроде бы ничего не случилось. – Аларна, – Тайлана робко потянула её за рукав, – а почему Найлар куда-то убежал? – Да ночь его знает. Опять в башку что-то стукнуло. – А это… это не опасно? Он ничего плохого не сделает? Аларна вздохнула: пожалуй, и впрямь стоит присмотреть, как бы Найлар чего не сотворил. – Хорошо. Диласа, Тайлана, подождите, ладно? Я его приведу. Найлар не так уж и далеко убежал. Он сидел на повалившемся дереве, забившись в ветки и уткнувшись в колени. – Что случилось? Я тебя чем-то задела? – как могла мягко спросила Аларна. Юноша не ответил. Тогда она села рядом и погладила его по плечу – почти забытый за четыре года жест. – Уйди, – бросил он. – И оставить тебя рыдать в одиночестве? – Уйди, Аларна. – Нет. Найлар, объясни мне, в чём я неправа. Тогда я не буду этого делать. – Будешь. Все будут, – он всё же поднял голову и вытер рукавом покрасневшие глаза. – Да что не так? – как бы девушке не хотелось закричать, она сдержалась, и вопрос прозвучал только чуть резче. – Всё не так. Я так учился, всё время, я умею читать и писать, я даже арифметику знаю! А теперь наёмница и дочь рабыни оказываются умнее меня и говорят такое, о чём я и подумать не могу! Аларна медленно выдохнула, притянула его к себе и обняла. Тело помнило эти движения, хотя, казалось бы – столько времени прошло с того момента, как девушке приходилось утешать других. – Найлар, это не ум. Это просто опыт. Как давно ты ушёл из дома? – В середине весны. И что? Это значит, всё было зря? – его голос сорвался. Аларна сцепила руки чуть крепче: конечно, с тренированным мечником ей в силе не тягаться, но Найлар, во-первых, недавно был ранен, а во-вторых, что-то подсказывало девушке, что он не будет вырываться силой. – Что зря? Послушай, я осиротела в десять лет, а с уличными ребятами общалась и того раньше. Диласа – наёмница, и, судя по тому, как она отзывается о Мастере Гильдии, там всё тоже очень непросто. Ты думаешь, за четыре месяца можно узнать то же, что за семь с лишним лет? Найлар снова шмыгнул носом. – Но ты… ты не понимаешь. Ты ничего не должна, ты из трущоб, а я правнук короля! Я должен превзойти отца, у него ничего не вышло, значит, я обязан стать лучше него, чтобы справиться… Он продолжал бессвязно изливать душу. Аларна молчала, только гладила юношу по спине. Всё больше и больше в ней поднималось недовольство – причём обращённое отнюдь не на Найлара или его родного отца. На тех, кто приютил сироту и решил воспользоваться им в каких-то неясных ей целях. – Я буду иметь это в виду. Найлар, одна моя подруга говорила, в какой-то старой книге написано, что стыдно не хотеть знать, а если не знаешь, то никто не может узнать всего, мир слишком большой… – Аларна запуталась и замолчала. – Видно, нам с ней попадались разные книги, – ответил Найлар. – Пошли, нас наверняка заждались. – Пойдём, – Аларна разжала руки и поднялась. Юноша опёрся на её протянутую руку, выбираясь, и тут же дёрнулся в сторону. – Ты вовсе не должна… – Опять ты про долг. Найлар, люди иногда делают что-то не потому, что должны, а потому, что хотят. Скажи, ты видел когда-нибудь море? – сменила девушка тему. – Никогда. А ты? – Нас везли вдоль берега. Недолго, всего дня три, потом свернули, но я подглядывала в щёлку. У моря всегда запах… Очень свежий и такой, яркий, знаешь? И добрый. Ну, хвала Небу, удалось отвлечь. Девушку несколько настораживала привычка Найлара постоянно говорить о долге. Она никогда не считала, кто кому должен: так и со счёта можно сбиться, сколько раз они с бандой выручали друг друга, помогали не сдохнуть от голода или удрать от побоев. Как бы взрослы и самостоятельны они не были по сравнению с детьми богачей, до якобы взрослого «каждый сам за себя, а если нет, изволь платить» никто не дошёл и доходить не собирался. Очевидно же, что вместе выжить куда проще, чем поодиночке. Должно быть, очередная очевидная истина, до которой Найлару не позволили додуматься. Именно не позволяли – Аларна была уверена, что он мог бы обладать острым умом. Но не всё потеряно. Тайлана прицепилась зачем-то к Диласе, о чём-то её расспрашивая – робко, прячась за руками, – но почти не запинаясь. Как ни странно, наёмница отвечала без обычной резкости, даже, пожалуй, ласково. – Ну наконец-то! – радостным оскалом встретила она Аларну и Найлара. – Разобрались, всё? Дурить больше не будешь? Юноша исподлобья посмотрел на неё, но промолчал. – Очень надеюсь, – кивнула Аларна. – Идёмте, мне кажется, дня за четыре доберёмся до побережья. – За три, если медлить никто не будет, – махнула рукой Диласа. – Мне кажется, я тут недалеко бывала. – А скажи, где ты не бывала? Тебя послушать – так повсюду, – подколола её Аларна. – Не-а, до юга не добиралась. В Горную Джаху лучше не соваться, там всё время какие-то заварушки происходят, чего головой зазря рисковать. – И это говорит мне наёмница, – смешливо фыркнула полукровка, отыскивая тропинку к дороге. – Ты не путай. Я головой рискую за деньги, а в Горной Джахе – забесплатно. Разницу чувствуешь? – О да, велика разница – подохнуть богачом или нищим. Диласа лишь развела руками: мол, что с тебя взять, обывателю не понять солдата. Аларна предпочла не обратить на это внимания и сосредоточиться на окружении. Чем быстрее они выберутся на дорогу, тем быстрее окажутся на большаке. Чем быстрее окажутся на большаке, тем скорее дойдут до Кьона. Умом девушка понимала, что пара часов и даже дней погоды не сделают – им ещё месяц идти, если не больше, – но что-то детское звало спешить. И снова потянулись леса, поля и луга. Доносились людские голоса: страда ещё не началась, но песни работающих крестьян разносились далеко-далеко. Диласа была рада, что родилась не в крестьянской семье. Наёмничья жизнь, конечно, тоже не сахар, но всё лучше, чем без продыху горбатиться, да ещё и не на себя, а на господ. Правда, часть платы всегда достаётся Гильдии, но оно дело – Мастер Инарий, который готов своих хоть из церковных тюрем вытаскивать, и совсем другое – какой-то господин, тянущий и тянущий всё, что может. Шли молча. Не то чтобы берегли силы – сколько их надо-то на простой шаг, – просто говорить было не о чем. Не виды же, на редкость обычные для северного Рилшениса, обсуждать. Кто там чего не видел. И не потихоньку сползающиеся облачка, не обещающие дождя, зато дающие тень. После полудня дорога свернула и потянулась над рекой. Аларна принюхивалась, пытаясь уловить тот лёгкий, на грани заметного, солоноватый ветер. Иногда он бывает и над реками… впрочем, весной, не в середине лета. Сейчас речная прохлада пахла свежестью, а не солью. И всё же девушке казалось, будто вот-вот – и дохнёт полузабытый ветер, только не в щёлку между досками, а долгим широким потоком. Ночью Диласа, уже привычно отогнав от котелка всех, начала выяснять у Аларны планы. Пыталась – ненавязчиво, как, слышала, умеет Инарий, но не вышло. Солдатская прямота всё равно лезла наружу, и полукровка явно это замечала, хотя и не возражала. Отвечала почти не уклончиво и вроде бы честно. Только проблема в том, что ничего конкретного она сказать не могла и предполагала разобраться на месте. Впрочем, по мнению наёмницы, так и надо. Никакой командир не будет строить план атаки, не зная местности и войск. Возражать, кажется, хотел Найлар. Во всяком случае, прислушиваясь к разговору, он иногда дёргался и открывал рот, но тут же закрывал. И на очередном «ой, да за четыре года ещё хорошо если мы там храм найдём» его-таки прорвало. – Как ты можешь так говорить? Там же остались твои друзья! – Друзья, не друзья, – Аларна фыркнула, – кто знает, сколько их там осталось. Думаешь, я просто так из родного города смылась, приключений захотелось? – Разве ты не хотела найти помощников? – стушевался юноша. – Каких помощников, Найлар? До встречи с тобой я о крупном и не думала, не сдохнуть бы! – Как так? – А вот так, – она развела руками. – Слушай, ничего против я не имею. Церкви и впрямь надо прищемить хвост, если нас поддержит Мастер Гильдии наёмников, это будет чуть менее смертельно. Но рассуждать о высоком, копаясь в грязи… так просто не бывает. И снова дорога, леса и тёплый ветер. Диласа порой начинала напевать что-то – безбожно фальшиво, но всё веселее, чем слушать один шелест листьев да редкие птичьи голоски. А на третье утро в воздухе наконец-то появился запах моря, который так долго вынюхивала Аларна. Солёный, свежий, но пока далёкий-далёкий. И крики чаек, залетевших сюда по реке. С каждым шагом нетерпение девушки всё усиливалось. Казалось: вот-вот, и на горизонте за очередным холмом раскроется бескрайняя сероватая синева, отделённая от неба лишь тонкой нитью. Но снова и снова леса сменялись лесами. Волнение передалось и Тайлане – порой она забегала вперёд и ждала, пытаясь что-то выглядеть. Море появилось на четвёртый день. Небо подзатянули тучи, так что теневики могли идти и целый день, не останавливаясь на полуденную днёвку. И наконец дорога, прежде ведущая почти строго на северо-запад, начала поворачиваться, точно её что-то придавливало с севера. Так могла бы изгибаться ветвь дерева, над которой построили арку, не позволяя ей расти вверх. Ветер взметнул короткие волосы Аларны, и она вдохнула полной грудью, блаженно улыбнувшись. Ушей достиг далёкий пока ритмичный рокот. – Да… море. – Мы скоро его увидим? – прошептала Тайлана, дыша так же жадно. – Видишь тот подъём? Думаю, за ним, – Диласа указала на несколько деревьев чуть сбоку от дороги. – Давайте, шевелитесь, мне тоже страсть как хочется туда! Даже Найлар, как бы ни пытался придать себе равнодушный вид, смотрел не отрываясь, и только тяжёлая рука Диласы заставила его смотреть под ноги, а не на каменную россыпь, открывшуюся глазам. – Откуда столько камней? – спросила Тайлана, потянув наёмницу за рукав. – А они дорогу поддерживают. Море, знаешь ли, своенравно, как нечего делать может подмыть насыпь, и тогда она рухнет. Пойдёмте ближе, что ли, любители моря, – повысив голос, скомандовала та. Аларна бросилась на каменную насыпь – только плащ хлестнул. Запрыгнув на высокий плоский камень, она вгляделась в сплошной простор. Над головой кружили морские птицы – и чайки, и какие-то вроде уток, – ветер трепал волосы и одежду, а внизу, под насыпью, волны накатывали на камни и разбивались брызгами. Рокот стал громче, здесь, чтобы разговаривать, надо было кричать. Барашки волн белели на неровной воде, где-то вдали, почти на горизонте, виднелись крошечные паруса. Словно игрушка на покрывале. Когда-то в детстве Аларна видела такую в лавке, но, конечно же, её даже близко не пустили. Только и оставалось, что издали любоваться. Новый порыв ветра бросил в лицо каплю моря. Аларна дышала, сощурив глаза, и усталость отходила на второй план. С ног до головы её заполнило счастье, и, пожалуй, она бы хотела простоять так вечность: слушать шум разбивающихся о камни волн, чувствовать запах и слышать крики чаек. Тайлана смотрела растерянно-заворожённо, совсем не так, как Аларна. Юная теневичка впервые видела что-то настолько огромное. Морской простор и впрямь впечатлял – даже Найлар смотрел с восхищением и восторгом. На Диласу море то ли не производило впечатления, то ли наёмница просто лучше владела собой. Впрочем, любовалась и она, пусть и не так неотрывно. И она же первая позвала идти дальше. – Ну что, налюбовались? – Толстокожая наёмница, – поддела её Аларна. – Это правда, – прошептала Тайлана. – Я и не мечтала. – Ничего, насмотришься, – фыркнула Диласа, – ещё надоесть успеет. Вон, мы по лесам шатались, разве не скучища? А море ещё однообразнее. – А если шторм? – робко спросила девочка. Тут нахмурилась уже Аларна. – Я мало знаю про море, но слышала: в шторм надо уходить с побережья. Особенно летом. Говорят, бури на суше не такие страшные. – Мне кажется, разницы никакой, – возразил Найлар. – Разве что волны, но они же не достанут до дороги. – Брызги долетают, – Аларна качнула головой, слизывая с губ соль. – Значит, и буря добросит воду. – Да хватит уже, – Диласа махнула рукой, – какая буря, с этих облачков и дождь не пойдёт. Пошли. По дороге наговоритесь. По правую руку – насыпь и чайки в небе, по левую – уже набивший оскомину лес. Правда, тут он не вплотную приближался к дороге: каменная насыпь надёжно удерживала деревья. Между камней пробивались травинки, но не больше. Изредка попадались ели и сосны – должно быть, принесло семена с гряды островов. На континенте они попадаются намного реже, особенно в тех местах, где бывала Аларна. Девушка с любопытством разглядывала их и даже сорвала несколько недлинных еловых игл. – А ещё можно делать вот так, – Диласа отобрала у неё иголку и сунула в рот. – Говорят, это от болезней спасает. На юге Эмарры и в Сиане, правда, едят лимоны. Там ёлки не растут, – пояснила она. – А зачем? – наклонила голову Аларна, тоже начиная жевать иголку. – Хм, кисло. Забавный вкус. – А ночь его знает. Если не есть, начинают выпадать зубы и волосы. Мне отец говорил, сама не видела. Лучше поостеречься. Полукровка пожала плечами, принимая к сведению. Ей как-то не довелось так заболевать. Воспаление лёгких было в первую зиму в лесу, гноящиеся раны – сколько угодно, до сих пор шрамы остались, а так она редко болела. То ли суровое, но в то же время не убийственно тяжёлое детство сказывалось, то ли смешение кровей, то ли просто так выпало. Ну да в её компании все живучие были, хоть и тощие что щепки, да и бегали хорошо. Должно быть, оттого и живучие. Они шли дальше, намереваясь за два дня добраться до ближайшего города. И на ходу Диласа начала сочинять легенду, которая могла бы заставить трёх девушек и одного юношу отправиться в путь. Проблема была нешуточная. Мало того, что разговаривать, по правилам, должен Найлар, а язык лучше всего подвешен у Аларны, так ещё и наёмницу как-то обосновать надо! Паломники из них, мягко говоря, никакие, да и чересчур необычную историю делать опасно: такое откладывается в памяти. Найлар пытался было возразить, что, может, ещё и не понадобится, но тут на него насели вдвоём Аларна и Диласа, апеллируя к его собственной любви к планам. Тут ответить юноше было нечем – сам себе противоречить он не мог. Легенду они-таки придумали. Немалую роль тут сыграла Тайлана – никто и подумать не мог, насколько богатая у неё фантазия. Аларна могла что-то предполагать, вспоминая друга детства, уже тогда бывшего неплохим магом тени, но подобного она не ожидала. В самом деле, чтобы робкая, тихая девочка сочинила историю, которую почти безоговорочно приняли все… Поэтому к приморскому городу подошли четверо. Пожилая паломница с внучкой, охранница и новобранец-наёмник, даже медальона не получивший. Внимательный мог бы понять, что наёмники, скорее всего, родственники: личину Найлара Тайлана сделала похожей на Диласу. – Ой, милый, да разве ж Творцу углядеть за всеми? – скрипучим голосом заливалась Аларна, внутренне хохоча. – Вот сынок-то мой и нанял охранников. Ребята такие хорошие… После её речи стоявшие в воротах стражники плату за вход уменьшили втрое. Брать с паломников деньги вообще считалось не то чтобы неприличным, но крайне нежелательным в глазах Церкви, но тут ещё и внучка, и охранники… Так что вчетвером они заплатили три медяка – за одного пешего, кто не купец и не связан с Церковью Огня. День был не праздничный и не ярмарочный, так что на улицах народа было немного. Где искать комнаты, путники договорились ещё за городом: не очень далеко от главной площади, чтобы не нарушать облик старушки-паломницы, но и не в постоялом дворе. Очень уж заметно, да и записывают там постояльцев. С другой стороны, если снять жильё в квартале, где от силы раз в полгода появляются незнакомцы, слухов не оберёшься. Выбор остановили на непримечательном доме неподалёку от храма, на полпути к берегу. В двух домах стоял некрупный постоялый двор, а тут как раз нашлось две смежные комнаты. Точнее, свободны были четыре, но две другие Аларне не понравились: одна выходила окнами на улицу – «Добрый господин, ну уж шум этот слушать-то, как тогда Творцу молиться?» – а вторая была далековато от лестницы. Да и спокойнее, когда все в одном месте. – Никогда, никогда больше по своей воле не притворюсь старухой! – тихо простонала Аларна, раскидываясь на полу. Тайлана села на стульчик, примерно сложив руки на коленях. – Можешь убирать личины, всё равно до ночи я никуда не пойду. Сможешь быстро накинуть, если постучат? – Конечно, – кивнула девочка. В дверь между комнатами всунулась голова Диласы. – Я пойду прошвырнусь по городу. Гляну, что да как. Не нравится мне тут что-то. Аларна кивнула. – Посмотри. Я пойду ночью. Храм бы ещё навестить. Проверишь, как там жрец, сильный, не очень? – А то. Найлар тут присмотрит, надеюсь, вас не заловят. – Не бойся, прорвёмся, – отозвалась Аларна и легла на кровать. – Тайлана, я хочу поспать. Если что, смело буди. Диласа выдала Найлару распоряжения, взяла немного денег – мало ли что – и вышла на улицу. Ходить она всегда любила. Не по жаре, но рядом всё-таки море, всё приятнее, чем по какой-нибудь степи. Наёмница небыстро ходила по улицам – просто гуляла. На самом деле большинство не могло нормально разговаривать, идя в том же темпе, но для Диласы это не составило бы труда. Людей почти нет, от солнца можно спрятаться в тени, тепло, морем пахнет. Только что-то покалывало кожу, заставляя настороженно озираться: будто взгляд в спину. Нехороший взгляд. Точно разбойник… нет, даже не разбойник, наёмный убийца смотрит поверх арбалетной стрелы. Интересно, Мастер Инарий когда-нибудь использовал арбалет? Диласа не слышала об этом. Должно быть, его оружием всегда были мечи. Ноги сами вынесли Диласу на площадь, и она пошла мимо закрытых сейчас лавок. Солнце светило сбоку, заставляя щуриться и заслоняться ладонью. Пробежала лоснящаяся кошка – скосив глаза на движение, наёмница разглядела роскошный хвост. Ну да, тут же рыбачат, есть на чём отъесться. Когда Диласа шла мимо храма, в её спину кто-то влетел. Споткнулся наверняка, мостовая тут неровная, но под ноги смотреть-то надо! А если бы наткнулся не на неё, а на кого не такого ловкого? Наёмница уже приготовилась наорать, даже открыла рот, обернувшись, как на солнце полыхнули рыжие-рыжие волосы. Такой цвет она в жизни видела всего у одного человека. – Глаза разуй, косола… Тилсан! – протянула она с предвкушением. Неловкий прохожий усмехнулся и изящно поклонился. – У змей лап не бывает, тем более косых. Приветствую тебя, моя дорогая соратница! – торжественным тоном произнёс он. – Какого хрена ты на меня наступил, внимание так привлекаешь? Или хочешь деньги вернуть? – обманчиво ласково поинтересовалась Диласа. Тилсан театральным жестом отбросил со лба выбившуюся из хвоста огненно-рыжую прядь, поправил гитару за спиной и вздохнул. – Увы, удача не настолько мне улыбнулась. Подумать только, наёмник в вольном поиске зарабатывает на жизнь пением на площадях… – Ой, мне-то не надо заливать! Что же ты тогда в вольный поиск ушёл, бедолага? – Так вышло, – развёл он руками. – Сама знаешь, мне десятком командовать скучновато становится. – Ну, тогда сотничьего медальона тебе как своих ушей не видать, – Диласа размашисто хлопнула его по плечу. – А что ты тут делаешь? – Не на улице, – быстро бросил он. – Просьба Мастера. – Хм. Вот ведь совпадение, у меня тоже. Пошли-ка отойдём, – приказала она, под локоть таща друга с площади и быстро оглядывая. Гитара та же, что и полгода назад, везучая оказалась – предыдущую разбили, и Тилсану очень повезло, что не о его голову. Татуировок не прибавилось, меч тот же самый, похожий на длинный серп… Побрякушек не завёл, одет нормально. То ли недавно покинул Гильдию, то ли не успел ни во что ввязаться, но как-то не верится. Это же Тилсан, как бы он по-змеиному пронырлив ни был, потрёпанным его доводится видеть куда чаще. Остановившись в каком-то проулке, Диласа прислонилась к стене. – Выкладывай. Есть у меня чувство, что тут что-то не так. – Поподробнее? Когда Мастер спросил, куда я отправлюсь, и я сказал, что по северному побережью, он настойчиво попросил сюда наведаться и посмотреть, что да как. – Так. А что он тебе за это сказал? – В смы… а-а! Зачем именно сюда? Так слухи же! – экспрессивно махнул Тилсан рукой. – Говорят, тут теневики что-то своё, магическое, творят, а жрецу до задницы! И вон, у тебя тоже чувство, а я тебе верю. – И что Мастеру от тебя надо? – продолжала допытываться Диласа. Опять этот Змей увиливает и не выдаёт всё сразу, приходится вытряхивать. – А посмотреть, что за ерунда. Тут жрец сильный, конечно, но море приглушает. Ищейки даже, – понизил он голос, – сюда не лезут. И Воины Огня тоже. Такие дела, подруга. – Мне кажется, мы ухватили одну нить, – медленно произнесла наёмница. – Точнее, Мастер нам её дал. Интересно, нарочно или случайно? – Наверняка нарочно. Мастер же, – развёл руками Тилсан. Диласа понимающе кивнула. – А что он тебе конкретно-то говорил? – Проверить, насколько слухи соответствуют истине, кто и зачем их распускает, – прошептал Тилсан. – Раз я Змей, дело как раз по мне. – Согласна, согласна, – чуточку нетерпеливо кивнула Диласа. – Змеюка, давай объединимся? С тебя слухи и трепло, с меня интуиция. А? – Но если это не теневики?.. – Это точно не теневики, нахрена им колдовать в городе с грёбаным жрецом! – зашипела Диласа не хуже кошки. – Именно поэтому мы обязаны выяснить, кто это такой! Если тут вмешалась какая-то третья сторона… – То мы либо в заднице, либо с ней, – договорил Тилсан. – Только она четвёртая. Третья – мы. Точнее, Мастер. – Не была бы так уверена, Змей, – покачала Диласа головой. – Мне он приказал найти теневиков. Мастер против Церкви Огня и, скорее всего, за тень. – Да? Думаешь? – Почти уверена. Особенно теперь. Ещё раз: мне он приказал найти теневиков, которые готовы пойти против Церкви. – Тише! – шикнул Тилсан. – Нельзя подставлять Гильдию. – Как смешно, – Диласа коснулась его рыжих волос. – Отмеченный Творцом – и согласен, что Церкви Огня не место здесь. – Пф! Мы сами решаем, что делать. Не волосами же я думаю. – Ну, посмотреть на тебя… Они расхохотались, но Тилсан всё равно попытался отвесить подруге подзатыльник. Она увернулась и показала ему кулак. – Тилсан, так ты со мной? – Я что, дурак? – ответил он вопросом на вопрос. – Чтобы я бучу упустил? – Это уж точно, – покачала головой Диласа. – Чтобы ты и не вляпался… И ведь вывернешься, змеюка хитрая. – А то! Где там твои теневики были? – Какие мои теневики? Те, которые из слухов? – Которых тебе приказал найти Мастер. Ты же их нашла. Я уверен. – Как ты в меня веришь, однако. – Это же ты, – невозмутимо развёл руками Тилсан. – Странно будет, если Мастер ошибётся с выбором. Диласа только хмыкнула на это. Кажется, из всей её первой, ещё ученической, десятки Тилсан больше всех восхищался Инарием. Во всяком случае, одна из баллад, которую он написал в те времена, откровенно прославляла главу Гильдии. Тилсан упорно не признавался, но Диласа-то чувствовала. Слишком много там было тонких намёков, незаметных непосвящённому, зато отлично видных наёмникам. В Гильдии про Инария знали куда больше истины, чем вне её, хотя казалось наоборот. – Тогда предлагаю пойти сейчас вместе. Наблюдаем, если что-то кажется странным – говорим, – Диласа командовала так же спокойно и обстоятельно, как всегда. Тилсан никогда не был против, чтобы кто-то другой взял на себя ответственность. Тем более – давняя напарница, вместе с которой он сначала учился, а потом служил в одной десятке. Правда, десятником Диласа стала на полгода раньше, но она и старше на полтора. – Конечно! Может, мне ближе к вечеру сыграть на площади? – Посмотрим, если за день ничего не выясним, милости прошу. Заодно заработаешь, должок вернёшь… – Да там была одна серебрушка! – Не увиливай, Змей, иначе тебя никакой яд не спасёт, – Диласа всё-таки символически хлопнула его по затылку. – Пошли. Смотри в оба. Тилсан, усмехнувшись, подёргал высунутым языком, как настоящая змея, и пошёл рядом, с любопытством озираясь. Они пересекли площадь мимо храма и нырнули в очередной неширокий проулок. По трём широким улицам, предназначенным для повозок, идти наёмники пока не собирались. Потом, как будет больше людей. – Кстати, Диласа. У тебя нет чувства, что на нас смотрят поверх стрелы? – негромко спросил Тилсан за следующим поворотом. – Как же он опасен, если это чуешь даже ты, – откликнулась девушка. – С самого начала. Оно следит не за нами, просто наблюдает. Мне так кажется. Точнее сказать не могу. – Ну почему мы не умеем читать мысли? – вздохнул Тилсан, передёрнув плечами. – Едва ли это ощутит простой человек, – предупредила Диласа. – Да даже если и ощутит, спишет на взгляд Творца. Не сговариваясь, наёмники покосились в сторону солнца – ока Огненного Творца. – Нет, – вдруг сказала Диласа, когда они свернули на довольно широкую улицу между двумя рядами неплохих домов. – Что – нет? – поинтересовался Тилсан, заходя в тень. – Это те теневики из слухов. Которые не теневики, как понимаешь. Ну что я за безмозглая курица… – вдруг она с размаха ударила себя по лбу. – Теневики... Вот оно что. Тилсан, запомни этот день. Мы выполним задание Мастера. Думаю, ему очень понравится. – Что ты хочешь сделать? И что тебе нашептал ветер? – подобрался он. – О, что нашептал… – Диласа медленно дышала, на её губах появилась улыбка. – Ты не поверишь. Скорее всего, тут и впрямь замешана теневая магия, но у меня чувство, что она служит Церкви. Пошли-ка посмотрим на местный храм поближе. – Хочешь оценить жреца? – О да. Тем более что полуденная служба скоро начнётся, – наёмница подняла взгляд к небу, прикидывая время. – Пошли ещё погуляем, всё равно колокол зазвонит. Хорошие тут домики. Дома и впрямь были хороши: деревянные, с изящной резьбой на наличниках и даже брёвнах. Кое-где обшитые досками, где-то на каменных основаниях. Резали – неудивительно – в основном морские мотивы: рыб, волны, морских птиц, корабли. Тут даже Церковь была бессильна. Пусть огонь противостоит воде, было бы странно запрещать людям изображать их кормильца. Но эта уступка была единственной: ни голубой, ни зелёной краски видно не было. Вряд ли из-за её дороговизны. Наёмники слонялись вокруг храма, не особо к нему приближаясь, и порой обменивались впечатлениями. Их было негусто. Роспись на храме – обычная для Рилшениса, неяркая, в два цвета: охра и золото на белом фоне – и только поверху. Мощные стены сверкали ослепительной белизной, как и положено. – Ну а ты что хотела увидеть – чёрные узоры? – поинтересовался Тилсан. – Я не гадалка и хочу увидеть только то, что есть, – покачала Диласа головой. – И не утрируй, Змей, твоему уму это не идёт. – Что-нибудь сложилось? – перевёл он тему. – Пока нет. Не вижу и не чувствую ничего больше взгляда. – Подожди-ка. Как этот взгляд по силе? Я имею в виду, где тебе было страшнее всего? – Одинаково, – ответила Диласа, с минуту поразмыслив. – С тех пор, как я пошла гулять – везде одинаково. – А где ты была до этого? – С своими спутниками, с которыми повстречалась южнее, – туманно ответила она. – Может, на площадь пойдём? Всё не сзади толкаться, хоть жреца увидим. – Да пошли, пошли, – махнул рукой Тилсан. – Авось ещё что-нибудь разглядишь, ищейка ты наша. Диласа стукнула его по плечу. Упоминать, что она убила Огненного Ищейку и, значит, оказалась вне закона, она пока не собиралась. Может быть, Тайлана отыщет способ преодолеть их чутьё. От ненависти Ищеек, что обрушится на любого, кто навредит одному из них, не сможет спасти даже Мастер Инарий – Ищейки не обращают внимания на людей. – Тилсан-Тилсан, – пихнула его Диласа, когда они устроились на каких-то ящиках в тени лавки, – как думаешь, письма Мастеру вместе отправим или из разных мест? – Знаешь, если тут Церковь замешана, то лучше из разных. Безопаснее. И не смотри на меня так, я знаю, что это такое! – Змей и безопасность, куда катится мир, – Диласа притворно сокрушённо покачала головой и снова принялась разглядывать храм. Едва над городом поплыл мощный колокольный звон, спугнув чаячью стаю, наёмники пошли к храму. Люди начали собираться, оторвавшись от дневных забот, но Диласа и Тилсан оказались достаточно близко. Конечно, их заметят. Точнее, Тилсана, даже не подумавшего скрыть приметные волосы. Впрочем, может быть, так даже лучше? Ему принять удар на себя будет намного удобнее, чем Диласе. Отбрешется, язык длинный. Толпа принесла с собой резкие запахи пота и соли, облаком накрывшие площадь. Диласа мельком подумала, что завидует жрецу: он будет стоять над воротами и не нюхать всё это. Жрец впечатлял: высокий, в жёлтой мантии, кажущейся сияющей в лучах солнца. Встал он как-то так, что даже отражённый от стен свет не затемнял фигуру, а создавал подобие светлого ореола. А уж когда он начал читать полуденную молитву, голос раскатился по площади, придавливая людей мощью. Проняло даже наёмников, вообще-то, наученных противостоять этому. Диласе было куда тяжелее, чем Тилсану: ей нужно было ещё и понять, чем этот жрец отличается от любого другого. Девушка смотрела наверх, на золотой силуэт, и напряжённо вызывала в памяти облики других жрецов. Они… определённо были другими. Говорили то же самое – молитвенный канон везде одинаков, – но иначе. Кто-то более страстно и убеждённо, кто-то менее, но никто – так, что слова обтекали, подтачивая желание сопротивляться. Это не огненные штуки, магия проповеди грубее! Скорее… нет, иллюзии Тайланы воспринимаются по-другому, но при Диласе она творила только простые, почти не влияющие на разум. Да и девочка четырнадцати лет едва ли может считаться истинным магом Тени, как бы сильна ни была. Кто знает, что могут настоящие Повелители Тени, заслуженно носящие прозвище величайшего теневого мага из легенд. Но жрец?... Бред. Огненная магия и теневая кровь не сочетаются, это известно даже ребёнку… Но всё же с каждым словом Диласе всё сильнее казалось, что это влияние магии тени. – Змей! – шикнула она на застывшего Тилсана, чуть повернув голову. Он заворожённо смотрел на жреца. – Тилсан, Инарий дал нам задание! – Помню, – едва шевельнув губами, ответил он. – Не двигайся, пока говорит. Задавать вопросы девушка не рискнула – ей тоже казалось опасным это оцепенение, в которое впали люди. Может быть, жрец умеет чувствовать, кто не попал под воздействие. Тогда, выходит, он и следил? Но как?.. Диласа не знала, чтобы огненная магия была на такое способна. Да и близость Огненных Ищеек чуется по-другому. Когда отзвуки голоса жреца затихли, горожане ещё с такт стояли, будто в трансе. Диласа стряхнула оцепенение, передёрнув плечами, и потянула Тилсана за рукав. – Пошли отсюда. – Что случилось? – переспросил он, с некоторым трудом перейдя на язык южного Сиана. – Неуютно, – на том же языке ответила Диласа. – Опасное внимание. Тилсан кивнул. – То же самое? – Похоже на то. – Значит, жрец? – Может быть, – пожала Диласа плечами, вспомнив нужное слово. В Сиане она довольно давно не была и успела подзабыть язык. – В любом случае, я должна рассказать об этом своим спутникам. Одна из них может кое-что знать или хотя бы расшифровать, что я такое чувствую, – продолжила она, с облегчением вернувшись к языку Рилшениса. – Пошли скорее. Мне тоже как-то не по себе, – Тилсан поёжился, несмотря на жаркое солнце, и это не было притворством. – Даже твою чешую пробило? – хмыкнула наёмница. – Видать, мы и впрямь на что-то серьёзное наткнулись.