***
Маринетт изо всех сил старалась отрешиться от эмоций и воспоминаний, бурлящих внутри нее после встречи с Адрианом, чтобы благополучно добраться домой, разминувшись со всеми автомобилями на парижских дорогах. Пару лет назад, задумав найти себе дом, ради Эммы она решила переехать в пригород. Единственным недостатком было время, затрачиваемое на дорогу до работы и обратно, но Маринетт хотела, чтобы ее ребенок мог играть во дворе и ходить по свободным улицам. К тому же ей не хотелось проводить много времени в городе, с которым были связаны ее самые болезненные воспоминания. Воспоминания о двух парнях — о том, кого она любила с тех самых пор, как впервые встретила, пусть он и был недосягаем и едва признавал ее существование, и о другом, любовь к которому пришла внезапно и оказалась такой сильной, о том, кому она подарила свой первый поцелуй, а, позже, и себя, о том, кто бросил ее после первой же серьезной ссоры, даже не попытавшись бороться за нее… О том, кто просто оставил ее… И кого она по-прежнему любила. Да, она наговорила ему тогда столько гадостей, но чего можно было ожидать от запутавшейся девушки, все жизненные планы которой только что пошли насмарку? Она мечтала об Адриане с тех пор, как ей исполнилось четырнадцать, а вместо этого она осталась с Котом, которого отвергала годами. Да, в тот вечер она высказала ему все, что накипело, но, остыв через несколько дней, захотела его найти, обнять и сказать ему, как она виновата, как сильно она любит его и как же ей хочется, чтобы все у них получилось. К тому времени Адриан отсутствовал в ее жизни уже не первый год и, быть может, со временем она бы его позабыла… Решившись, она отправилась искать Кота. Маринетт неделями прыгала с крыши на крышу, искала его, надеялась, ждала… Хищная Моль был обезврежен несколько лет назад, но они все равно помогали городу с мелкими преступлениями. После той ссоры Кот ни разу не пришел к ней на помощь. Вскоре она поняла, что беременна, а через несколько дней незнакомый мальчишка в костюме Кота Нуара сказал ей, что Плагг просил сообщить, что ее партнер покинул Париж несколько недель назад… С искаженным горем лицом Тикки сказала Маринетт, что ей тоже придется передать камни чудес новой Ледибаг. Маринетт попросила ее подождать еще одну ночь. Она должна была признаться Алье, потому что в тот момент у нее не осталось никого ближе, чем ее милая, одержимая Ледибаг журналистка, и перед тем, как начать новую жизнь, ей хотелось снять тяжесть этой тайны с собственного сердца. В ту ночь она отправилась к подруге и призналась во всем, передала камни чудес Тикки и начала планировать свою новую жизнь — жизнь с ребенком, которого она решила сохранить, даже не раздумывая, с ребенком, которому она подарит всю свою любовь, с частичкой парня, которого она любила, которого все еще продолжала любить до сих пор, несмотря на то, что прошел уже не один год. А теперь появился Адриан. Она знала, что он приедет, но ему все равно удалось застать ее врасплох. Она не ожидала, что он окажется таким — по-прежнему красивым, милым, словно ожившая мечта. Боже, она осознала все в тот же момент, как только увидела его. Она все еще любила его, любила до смерти, по-прежнему краснела, стоило ему взглянуть в ее глаза, его голос так же заставлял ее сердце сжиматься и стучать часто-часто… Он был так похож на Кота. Иногда она даже представляла, что он — и есть Кот, но что хорошего в том, если бы это оказалось правдой? Нет, Адриан не мог быть Котом, они были слишком разные. Из хороших новостей — она больше не заикалась. Переросла свою робость — ей пришлось это сделать. Будучи уважаемым дизайнером, навыки общения она поставила во главу угла. Маринетт так же была более рассудительной. И прекрасно понимала, что, даже если она все еще любила Адриана, и даже если он, быть может, когда-нибудь полюбит ее в ответ, все будет совсем не так просто, как может показаться. Захочет ли он принять ее с чужим ребенком? Конечно, Эмма — само очарование, но какую репутацию это навлечет на него самого и на всю семью Агрест? Она прекрасно знала Габриэля, ведь она была одним из его главных дизайнеров, и понимала, что он никогда не одобрит роман своего сына с матерью-одиночкой, которая даже не знает, как зовут отца ее ребенка. Маринетт не могла позволить себе даже задуматься о чем-то подобном, если ей хотелось сохранить свою работу. Сейчас ей нужно думать об Эмме, так что она решительно придушила все эти мысли и отправилась в кровать, чтобы попытаться заставить себя заснуть.***
Первое, что сделал Адриан утром — отправился в офис своего отца. После того, как Габриэль расширил границы своей империи, он перестал работать из дома. Точнее, теперь он практически не посещал особняк, поэтому для того, чтобы сообщить о своем приезде, Адриану пришлось добраться до работы отца. Его попросили подождать — у Габриэля был посетитель. Вот Адриан и ждал, нетерпеливо прохаживаясь по комнате. Он хотел поскорее закончить с формальностями, чтобы наконец-то обдумать всю информацию, полученную вчера от Нино, и те факты, о которых теперь знал он сам — Маринетт работает на его отца, занимая должность топ-дизайнера, у нее есть дочь, его дочь (пусть ей это и неизвестно), она — бывшая Ледибаг, и он по-прежнему любит ее. Дверь вскоре открылась, выпустив Маринетт, и они с Адрианом, оказавшимся в тот момент слишком близко возле нее, едва не столкнулись. Она судорожно вздохнула, но тут же вновь стала невозмутимой и, пробормотав что-то вроде «доброе утро», спешно покинула приемную. Адриан смотрел ей вслед, пока его не окликнула Натали. — Ваш отец готов Вас принять, мистер Агрест. Габриэль почти не изменился — по-прежнему высокий, серьезный, суровый мужчина — быть может, постарел слегка, но по нему это было не особо заметно. После короткого разговора он поинтересовался, когда Адриан собирается вернуться в Штаты. — Через неделю, отец, билет уже забронирован. Но, возможно, я немного задержусь. — Не вижу повода для этого, но решай сам, Адриан. Ты уже взрослый и, надеюсь, ответственный. Можешь быть свободен. У меня слишком много работы и удручающе мало надежных людей. Первое, что сделал Адриан, когда вышел из офиса — выяснил, как ему найти кабинет мисс Дюпэн-Чэн. Дойдя до места, он услышал огорченный голос Маринетт через неплотно прикрытую дверь. — Я же сказала, чтобы ты ничего не трогала на моем столе, Эмма. Как ты умудрилась натворить все это за те несчастные десять минут, что меня не было? И что мне теперь делать? Адриан заглянул в кабинет и увидел, что перед столом, виновато потупив взгляд, стоит маленькая белокурая девочка. Ножницы она спрятала за спиной. Маринетт, с пачкой изрезанных документов в руках, сидела перед ней на коленях и выглядела сильно расстроенной. Сердце Адриана сжалось, он понял, что у Эммы неприятности из-за того, что она натворила не нарочно, и по своему опыту знал, что ни к чему хорошему это не приведет. Он подавил порыв вмешаться и защитить ее, зная, что не может этого сделать. Но, возможно, если он зайдет в кабинет Маринетт и немного ее отвлечет, она не будет слишком строго наказывать Эмму? С этой мыслью он уже поднял руку, намереваясь постучать в дверь, но замер в шоке, увидев следующую картину — вместо того, чтобы наказать девочку, Маринетт притянула ее ближе и крепко обняла. Их лица были залиты слезами. — Ну, иди сюда, котенок. Не волнуйся так. Нам просто нужно придумать, как все это исправить к вечеру. Не плачь, родная, я тоже виновата. Не стоило оставлять документы там, где ты легко могла их найти. Не плачь, Эмма. Мама все равно тебя любит. Это было… Так не похоже на то, что с ним случалось в детстве. Адриан почувствовал, как на его глаза навернулись слезы. Какой все же она была удивительной, просто идеальной… Он чувствовал себя идиотом, упустив в свое время такую чудесную девушку… Стук заставил их прервать объятья. — Разрешите? Она подняла взгляд и моментально напряглась. Краска залила лицо Маринетт, и она кивнула. Вытерла слезы, неловко пытаясь спрятать их от неожиданного гостя. — Прости, Адриан. Мы не знали, что ты здесь. Проходи. Чем могу помочь? Еще до того, как она закончила фразу, Адриан успел подойти к Эмме и уже доставал из кармана свою любимую конфету в зеленой обертке, которую приготовил специально для нее. — Привет, Эмма. Почему грустишь? Я принес тебе свои любимые конфеты. Вот, держи. Он улыбнулся девочке и протянул ей на ладони лакомство в блестящей обертке, но малышка только нахмурилась. — Я зеленые конфеты не люблю, мне нравятся розовые! Вы должны были об этом знать, мистер Похититель! Очень непрофессионально. Ухмыльнувшись, Адриан вытянул из сумки коробку с разнообразнейшими видами конфет в обертках всех цветов радуги. — Может, ты и удивишься, но я подготовился! Если я хочу украсть такую красивую девочку, я должен был убедиться, что ей понравятся конфеты, которые я принесу, так же? Глаза Эммы засияли, она умоляюще посмотрела на маму. Маринетт кивнула, и девочка шустро изъяла у Адриана коробку. Она прошла на другой конец комнаты, уселась на стул, и, открыв коробку, начала выбирать розовые конфеты. Адриан усмехнулся и повернулся к Маринетт. — Привет еще раз. Хотел поболтать, но, похоже, я не вовремя? Маринетт вздохнула. — Увы. Мне жаль, но до конца дня я должна закончить серьезный проект, а Эмма только что отбросила меня на пару часов назад. Я обычно не беру ее с собой на работу, но сегодня — внештатная ситуация. Наша няня болеет, Алья и Нино, сам понимаешь, не могут за ней посмотреть, они заняты подготовкой к свадьбе, мои родители в отпуске, а Эмма слишком упряма, чтобы согласиться на другую няню, даже если бы и удалось кого-то найти. Я как-то оставляла ее с другими людьми против ее воли, но каждый раз от нее было столько проблем… Она даже умудрялась что-то испортить, и мне все равно приходилось уходить с работы, чтобы забрать ее обратно. Сегодня утром мне показалось, что привести ее сюда будет наилучшим выходом, но теперь я в этом не уверена. Адриан и сам не ожидал от себя того, что сейчас скажет, но сильно надеялся, что Маринетт не откажется. — Может, я за ней присмотрю? Мне все равно особо нечем заняться и, думаю, у нас получится поладить. Позволишь мне? Потрясенная Маринетт недоуменно на него посмотрела. — О нет, Адриан, я не могу взваливать на тебя свои проблемы, к тому же она все равно не пойдет с тобой, ведь вы с ней почти что не знакомы. Адриан на секунду расстроился, но его желание стать ближе к собственному ребенку было слишком большим, чтобы сразу же, вот так просто, сдаваться. Он посмотрел на Эмму, до сих пор радостно перебиравшую конфеты, которые он ей привез, и сказал: — Может, нам стоит спросить Эмму? Адриан, улыбаясь, опустился на колени рядом с девочкой. — Эмма, пойдешь со мной, чтобы купить еще таких конфет? Или мы можем заехать к дяде Нино и тете Алье. Или вообще поехать в Сад Тюильри́, чтобы ты играла там, сколько захочется. Как тебе идея? Девочка с подозрением на него посмотрела. — Вы хотите меня похитить? И потом потребовать мои игрушки в обмен на мою свободу? Маринетт хихикнула, но Адриан только мягко улыбнулся. — Да, я хочу похитить тебя, но только на один день. Никакого выкупа. Обещаю. И в ту же секунду, что ты захочешь вернуться к своей маме, я сразу же отвезу тебя обратно. Обещаю. Подняв руку, он еще раз повторил «Обещаю». Эмма задумалась на минуту и ответила. — Только если Вы купите мне мягкого черного кота. Маринетт застонала. — Эмма, нет! Хватит уже! У тебя их и так почти сотня. Прошу тебя. Эмма перевела взгляд на маму. — У меня их только тридцать, а не сто. Черный кот! Мягкий! И мороженое, или я никуда не поеду. Адриан с трудом сдержался от того, чтобы броситься к дочери с объятиями и поцелуями. — Договорились! Самая большая мягкая игрушка, какую только удастся найти, и мороженое. И не возражай, Маринетт, — он повернулся, чтобы взглянуть на удивленное лицо своей принцессы, — а то она еще что-нибудь потребует. Маринетт начала что-то говорить, но Адриан прервал ее. — Не надо, Маринетт. Тебе это нужно, и у меня, честно, нет никаких дел. Мы с Эммой как следует отдохнем, к тому же, ты ведь хочешь закончить проект? Не стоит рисковать и разочаровывать моего отца. Ничем хорошим это не закончится, поверь мне. Он был прав, ей было нужно, чтобы Эмму забрали из кабинета как можно скорее, но это было так странно — Адриан Агрест в роли няни для ее дочери. — Хорошо, но каждый час ты будешь отправлять мне отчеты и фото с описанием того, чем занимаетесь. И если она тебя утомит, ты сразу же привезешь ее обратно. — Уверен, что такого не случится, правда, Эмма? Та насупилась. — Посмотрим, я Вам пока еще не доверяю. Они обменялись телефонами, и Адриан покинул кабинет, держа за руку пятилетнюю девочку, что восторженно рассказывала ему о своей потрясающей коллекции черных котов. Он никогда еще не чувствовал себя настолько гордым и испуганным… Он будет ее папой-на-день, и одной этой мысли было достаточно, чтобы напугать его до ужаса и наполнить такой гордостью, о существовании которой он раньше и подумать не мог.