***
Как дошёл, он почти не помнил, разве только то, что усилием воли натянул штаны и под пару весёлых комментариев вышел из туалета. Похуй. Разве сюда не за этим ходят? В голове толком и мыслей не было, какой-то туман, обрывки музыки и сопения Джонни в ухо. Шёл он, наверное, долго и какими-то окольными путями, но очнулся все же у нужного дома. И удивительно быстро почти протрезвел, когда увидел отъезжающее желтое такси от подъезда. Редкий таксист с Манхэттена попрется в бруклинскую глушь. Он потряс головой, нашарил чудом уцелевший телефон в кармане джинсов и застегнул куртку. Интересно, как он куртку забрал? Ничего не вспоминается. Постоял, опираясь на темный бок чьей-то припаркованной машины и чувствуя, как тошнота подступает к горлу. Сколько, блин, он выпил? Попытался подсчитать, но постоянно сбивался. Так или иначе, выходило, что много. Нужно идти домой. Может быть, завтра станет легче. Правда, завтра — это уже понедельник, так как на часах — три. В лифте было тепло и качало. И все сорок три этажа он ехал, прижав ладонь ко рту. Открывая дверь, он увидел тонкую полоску света, выбивающуюся из глазка соседней двери. Так вот кто приехал на жёлтом такси! Томлинсон теперь не шарится по дешевым клубам Бруклина, ему теперь Манхэттен подавай! Видимо, Гарри он воспринимал тоже как дешевое и доступное удовольствие, сейчас, наверное, трахает кого-то поприличнее. Гарри пьяно рассмеялся, поморщившись, послушал эхо и, наконец, открыл дверь. Пусть делает, что хочет, и трахает, кого хочет. Только бы, блядь, свалил из его головы наконец. Он стянул грязные туфли — где и по каким газонам его носило?! — и почти бегом направился в туалет. Выворачивало и скручивало долго, сильно. Волосы лезли в глаза, прошибал холодный пот, и в голове отчаянно колотилась насмешкой абстрактная, словно сплетенная из сигаретного дыма, мысль: он никому нахуй не нужен. И если он сдохнет, разбив голову об унитаз, то спохватятся ещё нескоро. Хуево-то как!***
Если воскресенья у него попросту не было — он почти весь день старался лежать и не шевелиться, то к понедельнику ощутимо стало легче. Забросив форму в рюкзак, Гарри поторопился на остановку. Сегодня у них игра, и он был безумно рад, что оклемался после клуба. Баскетбол он искренне любил. Тошнить перестало ещё вчера вечером, и, к счастью, никаких угрызений совести он не испытывал. Даже слегка был горд, что так быстро нашёл того, кто оправдал его ожидания и, скажем так, потребности. Дико было бы ныть — он хотел, чтобы его укатали во всех смыслах, — его и укатали. Даже стараться не пришлось, Джонни все сам сделал. Хуже было оттого, что он помнил дурацкое желтое такси и свет в квартире Томлинсона. Блядь, почему он его все время использовал?! Неужели он такая дешевка, что только и годился, что на низкопробные заведения? И вся эта забота, ужины дома — вовсе не из-за доброты душевной и усталости, а просто потому, что Луи так играл. Вот от этого было грустно. Наверное, секс с едва знакомым парнем под смех из-за перегородки должен был только подвести черту — да, он такая дешевка. Но почему-то манхэттенское такси унижало больше, чем то, что его оставили с открытой дверью и спущенными штанами. Хорошо, что ещё никакой мудак не ввалился в кабинку… О том, что его, такого пьяного в хлам, могли развести ещё раз на секс, он старался не думать. Просто в следующий раз он будет осторожнее. А то, что следующий раз будет, он не сомневался. Он тут все равно никому особо и не нужен, так что и делать может, что хочет. Все, как планировал перед отлетом. И самое удивительное, что желания сбывались. И с Луи решилось само собой, и с тем, что он сам себе хозяин, тоже. Только счастливее это его не делало. Или он просто ещё не привык? Слишком много всего навалилось разом. Он разберётся потом, когда-нибудь. Быстро переодеваясь, Гарри словил краем глаза хмурый взгляд Эндрю и, улыбнувшись, помахал. Нужно будет напомнить, что за парнем должок, и вытрясти из него хотя бы какую-то помощь по этой дурацкой «архитектуре». Тренер толкнул короткую и бодрую напутственную речь, назвал их молодцами и поторопил в зал. Последняя игра, блин. Хорошо бы выиграть. Оно и было бы хорошо, но… Может, зря он так был уверен в том, что оклемался. Одышка, потные ладони, вечно ускользающий из рук мяч и в ушах нехороший шум. Он реально играл так херово, словно первый раз на поле вышел. И мяч, как назло, сам летел в его сторону. Ему бы брать да зашвыривать его в корзину, но куда там! Он чувствовал, что подставлял команду, и, конечно же, попросил бы замену, да заменять толком было некем! Логан вывихнул лодыжку, его заменили Джеем, который так себе, Карл заболел, и вместо здоровенной детины из Норвегии играл Дживс, который чудом прошёл отбор. И если сейчас и он свалится, то его только на мистера Центнера могут заменить, а уж он точно не лучше! Мяч снова передали пасом в его сторону, он удивительно легко словил его и в два прыжка оказался в двухочковой зоне. По уму, нужно было отдать мяч Мишелю и не выебываться, но он так хотел показать класс… Да и, казалось, ему уже получше! И он бросил сам. Но — блядство-то какое! — мяч ударился об обод и под финальный свисток отскочил на пол. Они проиграли в одно очко. Сука! Гарри поплёлся в раздевалку, почти не обращая внимания на недовольные возгласы и то, что его толкают плечами сильнее, чем обычно. До него дошло, что толкали не случайно, только когда он едва успел выставить руки, полетев на встречу с полом предбанника. Тычок кроссовкой под рёбра прошил огненной молнией, но даже лёжа на полу и недоумевая, что произошло и в чем причина, он понимал, что удар не в полную силу — так, пинок. — Ты, блядь, пидор, — Сэм, капитан команды, присел на корточки и потянул его за волосы, приподнимая над кафелем. — Вместо того, чтоб в задницу ебаться, лучше б играть научился. — Да тебе какая разница, куда я ебусь, — зло прошипел он. А вот и гомофобия, будь она неладна! Он как-то и забыл, что это тоже случается. — Не твоё, блин, дело… — Как ноги сведёшь и нормально мяч швырять будешь, тогда и будет не моё, — он резко потащил за волосы вверх, заставляя подняться, и с силой толкнул в стену. Гарри почему-то даже не сопротивлялся — то ли отходняки ловил, то ли не мог понять, куда все ведёт. Он хотел сказать, что ему тоже жаль, может даже сильнее, чем им всем. Но не успел. Только открыл рот и почувствовал, как скулу рассек пудовый кулак. — Это тебе для симметрии к твоим засосам на шее. Цветовое, бля, решение. Гарри бы наверное рассмеялся этой фразе из журнала, но бля! Как же больно и обидно! Боль была острой и так давно забытой — дрался он редко. Сэмми крепко держал за майку, подтягивая высоко, заставляя становиться на носочки, и вся команда смотрела молча, явно пребывая на стороне своего капитана. — Мне похуй, кого ты ебешь: мальчиков, девочек или коз рогатых, но до тех пор, пока ты, сука, играешь. Или другой вариант — сидишь тихо на скамеечке и не выебываешься. — Эй, Сэм, — неожиданно протиснулся сквозь парней Эндрю — он, кажется, задержался в зале, с кем-то болтал. — Ты чего его… Ну бывает же, не забил… — Бывает. Но пидорам спуску не дам. И тем, кто распиздит про это тренеру, — тоже, — он задержал выразительный взгляд на Эндрю. — Ясно? А теперь разбежались! Гарри съехал по стене на задницу, как только парни зашли в раздевалку. Скула горела и, кажется, опухла вся правая половина лица — Сэмми был левшой. — Больно? — Эндрю присел на корточки и осторожно потрогал ушиб. — Сильно?.. — Да все нормально, — Гарри растянул губы в подобии улыбки, — жить буду. — Ты сегодня был не очень… Ну, в форме. Плохо спал? — Типа того, — парень не сводил с него взгляд, и Гарри понял, что ему, кроме сочувствия, ещё и очень любопытно. И, сам не зная почему, пояснил, назло себе, что ли: — Пошёл в субботу в клуб… Ну, наш. Подцепил мужика, он меня напоил и трахнул. И я блевал полночи от того, что намешал. Это если тебя интересовали подробности… Эндрю издал странный звук, то ли смех сдержал, то ли рвотный позыв. Но сдержал, и ладно.***
— А почему пас Мишелю не отдал? — Эндрю принёс его вещи, и он переодевался прямо в туалете, в душ придётся идти уже дома. Хорошо, что занятий сегодня больше нет. — Французику этому? Я? Да ни за что! — Гарри шутливо вытаращил глаза. — Гребаные британцы, — пробурчал парень, и они вместе рассмеялись. — Хочешь пива? У меня дома есть пара паков, — отсмеявшись, предложил он. — Ты меня что, в гости зовёшь? Гарри смущённо пожал плечами — и правда, что это он придумал? — Ладно, не вопрос. Только в душ я у тебя схожу, ладно? Эти мудаки все равно всю воду слили.***
На улице было свежо. Эндрю, поморщившись, застегнул куртку и поправил рюкзак. Все же он симпатичный. И брови, опять же, — мечта! Гарри вздохнул и накинул на голову капюшон толстовки. Рожа в зеркале туалета была не так чтобы сильно хороша. Но дома есть какая-то мазь и лёд, может, не успеет разойтись по всей морде синяк? — Сильно болит? — Эндрю старался не падать на него, хоть автобус ощутимо качало и толпой давило сзади. — Болит, но ничего, — он поморщился — сильно зачесался нос. — Дома холодную банку приложу, и пройдёт. — А пиво у тебя откуда? Тебе же нет ещё двадцати одного? Или тебе Дэн покупает? — Покупал пару раз, — Гарри вышел из автобуса и наконец почесал кончик носа. — Мы расстались, если что, — Эндрю удивленно посмотрел, но ничего не спросил. — А потом сам, по айди, — немного более хвастливо, чем хотелось бы, произнес он. — А откуда он у тебя? — Его сложно сделать? — Гарри всегда интересовало, как Луи его получил. — Ты знаешь, нет. Просто для этого нужны или деньги, или знакомые. Все ж это нарушение закона, понимаешь ли. Айдишки у многих есть, но у тебя-то откуда? — Знакомый помог, — ну не объяснять же? Да и всего не расскажешь… Эндрю ничего не сказал и больше не спрашивал. Даже странно, уж так настаивал! Может, у него личные счёты с людьми, которые подделывают документы? Отец — полицейский? Или, наоборот, конкурентов вычисляет? — Закажем пиццу? Я плачу. — Хорошо, — быстро согласился он, ему-то платить было особо нечем. Деньги поразительно быстро заканчивались. В холле было темно, какая-то лампа перегорела, что ли, и мужчины в форме что-то обсуждали, размахивая руками. Из-за резкого перепада света, он не сразу узнал Томлинсона. Да и светлое не по сезону пальто сбивало с толку. Он стоял, уткнувшись взглядом в экран телефона, и ещё не видел его. Это давало шанс убежать. Он бы так и поступил, будь он один, без Эндрю. Но тот уже пошёл вперёд и нажал кнопку вызова лифта. — Уже вызвал, — автоматически произнес Томлинсон и поднял голову. Гарри думал, что при встрече Луи будет избегать, прятать взгляд, сделает вид, что они не знакомы, но нет. Луи улыбнулся, почти неформальной улыбкой, кивнул и в упор уставился на Эндрю. Наверное, ему тоже нравятся такие брови. Гарри снова вздохнул — дался кому-то этот дурацкий тренд! В лифте все было хуже. Войдя в кабину, Луи взглянул на него под светом ламп и присвистнул. Больше ничего не сказал, да и вроде бы не смотрел, но все равно казалось, что прожигает взглядом. И шишка эта на пол-лица… Наверное, рот перекосило, и глаз один меньше другого! Вот же, блин, везунчик! — Все со мной нормально, — буркнул Гарри, как только лифт остановился, и, подхватив Эндрю за запястье, потянул по коридору. Как же, блин, достало все это невезение! Томлинсон ничего не ответил, но Гарри знал наверняка, что тот закатил глаза и легко пожал плечами. Он всегда так делал. И дурацкое пальто это, от которого глаза отсвечивали хищным серебром, и костюм какой-то новый! И чего он так рано-то с работы приперся, мистер вечно-занятой-Луи-Томлинсон?! — Все хорошо? — как-то робко поинтересовался Эндрю, дёргая замок на куртке. — Все со мной нормально! — Гарри быстро разулся и, громко топая, прошёл в комнату. — Раздевайся и иди сюда! Кричал он громче, чем нужно, понимая, что Луи вряд ли услышит, но если услышит, то поймёт, что он ему быстро нашёл замену!