***
— Спасибо! Софи, казалось, была искренне рада его видеть, обняла и отставила бутылку вина на столик. Вино было хорошим, папа покупал. Он тогда вообще зачем-то пополнил его нелегальный бар. Наверное, считал, что настоящие мужики должны всегда иметь под рукой хороший алкоголь. Девушек, наверняка, укатывать. Просто папа тогда ещё не знал, что Гарри никаких девушек не приглашает, а значит, и вино не нужно. Но он тогда купил четыре бутылки: две взял к Луи в гости, две осталось. И сейчас, ввиду его скромной заработной платы, это очень кстати. — Спасибо, что пришёл, — Лиам хлопнул его по плечу, и Гарри с трудом подавил замечание, что обычно так говорят, когда гости уходят. Лиам от счастья, видимо, совсем последние мозги растерял. — Я боялся, что ты не… Ну, Луи… — Все хорошо… Томлинсона в толпе легко было найти — он всегда самый красивый, и сейчас Гарри тут же выделил его из одинаково безликих парней — рукава белой рубашки закатаны до локтей, тяжёлый браслет часов, хрупкий бокал с вином. Ворот белой рубашки подбит тёмной тканью и расстегнут на пару пуговиц. Он такой естественный и расслабленный, и невозможно глаз отвести… — Гарри?.. — Лиам обеспокоенно держал его за запястье. — Гарри, мне… — Все хорошо. Ты просто был прав, Лиам, так чертовски прав, когда говорил о нем. Мне нужно немного времени, но… Это не то, о чем тебе нужно беспокоиться, тем более сейчас. Он постарался улыбнуться так, чтобы Лиам поверил и успокоился, в конце концов, это действительно не его беда, что тот не может не любить Луи, хоть и любить его чертовски сложно. А потом, в какой-то момент, все закружилось, посыпались поздравления, объятия, тосты. Людей было немного, самые-самые их друзья, и Гарри щемило сердце от осознания, что он тоже входит в этот круг. Он общался одновременно со всеми и ни с кем конкретно, круг постоянно менялся — становился то больше, то меньше, и давно он не чувствовал такой легкости в практически незнакомом обществе. Наверное, не в нем дело, а в людях, которые умели вести себя так, что малолетка вроде него, чувствовал себя вполне уместно. — Ещё вина? — спросил Луи, когда они наконец столкнулись нос к носу у столика с напитками. — Танцы скоро. — Наверное… Наверное, нет. Я… Испорчу праздник, ты же… — Да я шучу, Добби. Чего ты? — Луи все же забрал у него бокал и долил из бутылки. — Я отведу тебя домой, по традиции. — Ты просто не хочешь со мной танцевать, — улыбнулся он, принимая бокал. Как странно говорить с Луи вот так, словно ничего не было между той вечеринкой и теперешней. — Лучше прямо скажи. — Просто тверк под Минаж — не мой стиль. Луи говорил с таким деланно-надменным и напыщенным лицом, что Гарри расхохотался и, фыркнув в бокал, слегка заляпал свитер. Вот черт! — Чем раньше отмоешь, тем лучше, — Томлинсон нахмурился, показал на расползающиеся пятна на светлой вязке. — Иначе не спасти. — Тогда я пойду, — он поставил бокал и с сожалением посмотрел на раскрасневшуюся парочку, болтающую в кругу друзей. — Скажи им, что я должен был… Скажи им, что… — Им пофиг, поверь, — Луи подхватил его за руку и повёл к двери. — Они даже не заметят, что мы ушли. — Ты тоже? Ты же… Зачем тебе? — Слишком шумно, и я устал от светских разговоров, а тут повод свалить. Ещё и Буббу лучше выгулять лишний раз перед сном. Такой себе повод — Луи же не собирается стирать его свитер?! Но, в принципе, доехать вместе в лифте — уже было бы прекрасно. — Хочешь, я выгуляю? Если ты устал, я могу. Только застираю пятно. — Отличная идея, — Луи широко и благодарно улыбнулся. — Заходи, как освободишься.***
За пятнадцать минут он успел и переодеться, и привести в порядок свитер, и напиться воды — когда волновался, всегда сильно хотелось пить. Торопился, боялся, что Луи передумает или ещё что-то произойдёт. Тянуло к нему просто невозможно, впрочем как и всегда, просто он отвык, что Луи его сам зовёт. — Тс-ссс, — дверь открылась почти моментально, и он автоматически вошёл, не понимая ещё, почему надо вести себя тихо. — Он спит. Так что прогулка пока откладывается. Заходи. Это так странно. Он тихо разулся, на носочках прокрался за Луи мимо спящего на огромной подушке Буббы, как мимо спальни спящих родителей, а не мимо собаки, честное слово! Не сдержавшись, тихо хихикнул от нелепости ситуации, когда наконец оказался в комнате, и Луи жестом показал садится, Гарри, не долго думая, уселся на пол, откинулся на стоящее позади кресло. — Вино будешь? — прошептал Луи, указывая на стеклянный бар, и он только кивнул, потому что пока ещё в своём уме и отказываться не собирался. Пусть они даже напьются и снова переспят, это же не самая плохая модель отношений? — Оно испанское, — тихо пояснил Луи. — Кислое, может, слегка, но другого пока нет. — Я не разбираюсь в винах, если честно, — ответил он, принимая бокал. — Оно или вкусное, или нет. И я не был в Испании, чтоб по вкусу отличить страну производителя. — А я был, лет пять назад, мы собрались после окончания университета и вчетвером поехали. Жара просто невозможная, поесть толком нигде нельзя, кроме Макдоналдс ничего до шести вечера не работает. С ума сойти, как они там работают… Луи сел рядом, и в темноте, нарушаемой только подсветкой телевизора, на высоте хер-знает-скольки-метров, Гарри казалось, что они одни на всей планете. Он продолжал рассказывать про Испанию, лето, которое было пять лет назад, про то, как они напились и решили украсть зеленые мандарины, за что ночевали в полицейском участке, про ужасный английский испанцев и про то, что Лиам несколько преувеличил свои знания языков, когда вызвался поговорить с офицером. И, наверное, если бы он рассказывал про рост и колебания биржевой торговли, он бы тоже его слушал с интересом, потому что ему просто нравилось его слушать. И чувствовать лёгкое случайное касание бёдра, и рассматривать профиль, и от всего этого и вина, наверное, тоже, Гарри казалось, что он не выдержит и лопнет. Он настолько переполнен этими эмоциями, чувствами и иррациональным счастьем, столько в нем не поместится! — А ты когда-нибудь ночевал в полиции? — Неа, — Гарри, широко улыбнувшись, покачал головой. — Я был вполне себе хорошим мальчиком. У меня была подружка, я знаю, это нечестно, но… и друзья, конечно, — мы больше швыряли мяч в кольцо, чем воровали апельсины, изредка напивались, но до нарушения законов дело не дошло. Видишь, я очень скучный. Скучный Гарри из скучной Англии! Тут меня, конечно же, могли арестовать за поддельные документы… — О, точно! У тебя был шанс. Ты бы меня выдал? — шепотом перебил Луи, и его лицо оказалось очень-очень близко. — Меня бы тоже посадили за распространение поддельных айди. — Никогда, — Гарри подхватил заговорщический тон. — Я бы назвал ложные данные и отбыл наказание сам. А ты бы носил мне сигареты. — И мыло. Говорят, в Нью-Йоркских тюрьмах беда с мылом. — А адвокат? Где бы я его взял… Они несли какую-то немыслимую чепуху. Шепотом, почти выдыхая слова друг другу в губы, и напряжение казалось уже яростно вибрировало в комнате. Стоило признать — у них всегда оно было — это напряжение. С первой встречи, когда Гарри прикрывал заляпанный спермой живот наскоро натянутой футболкой, между ними уже искрило. Какая, к черту, дружба, если он сейчас вспыхнет от этого недопоцелуя?! — Я бы отдал все деньги для того, чтоб тебя… — рука Луи тяжело опустилась ему на шею, и он потянулся к нему, почти касаясь губами, когда Бубба оглушительно чихнул, и они отпрыгнули друг от друга, словно их застукали за чем-то неприличным. — Господи. Эта собака меня сведёт с ума, — прошептал Луи сам себе, потирая переносицу. Пёс, проснувшись и услышав, что речь именно о нем, радостно подбежал и ткнулся носом в бокал Гарри. Чихнул и, плюхнувшись на задницу, счастливо зевнул, совершенно не чувствуя за собой ни капли вины. — Может выгулять, раз уж… — хотелось прыгнуть с размаху в холодную воду, чтоб щеки перестали так гореть, и дрожь внутри чтоб успокоилась. В животе не то, что бабочки, а словно улей с пчёлами поселился, ему казалось, что его даже покачивало. — Давай, и я схожу, прогуляться перед сном всегда полезно, особенно, в моем возрасте. — Ты, главное, оденься потеплее, а не то спину застудишь, что делать тогда… Луи, оскорблённо ахнув, швырнул в него комбинезон Буббы, ночью ещё слишком холодно для толстячка, ушел в комнату за свитером.***
— Гарри, — Луи отпустил бульдога с поводка, и тот лениво обнюхивал кусты — очевидно, выбирая лучший. — Я могу задать тебе вопрос? — Конекнтно — хм, да, конечно, — в горле пересохло, и сердце болезненно заныло. Ничего хорошего не спросит же… — Если… ну, допустим, — казалось, Луи нелегко было подобрать слова, — если бы мы разминулись. Ты бы не увидел меня с Эрни, а я тебя с твоим… что было бы? Он хотел знать, продолжал ли бы Гарри его обманывать, вот что. Что ж, он имеет право… — Когда мы прилетели, я думал, что Сан-Франциско много значил для тебя. В смысле, та поездка, — они не смотрели друг на друга, синхронно наблюдая за Буббой. — Но ты так легко отпустил меня на праздники, не сказал про то, что приезжает семья… — Не хотел тебя грузить, они не самые… не самые толерантные… — Я бы понял, — он правда бы понял. У самого такая же фигня! — Но это не важно, я тогда уже с Дэном договорился… Я ушёл от него сразу после Дня благодарения. Некрасиво сбежал. Потому что не знал, как прекратить это все вранье. Я не спал с ним, пока… пока мы с тобой были. А потом, когда… в общем, я понял, что с ним у меня не выйдет. Я когда сюда летел, все время думал, что вот тут, в США, я буду собой и не буду притворяться кем-то другим, а с Дэном у меня так не получалось. Не знаю почему. Это все очень сложно. И звучит по-мудацки, очень, но… — Я понял, — он сунул поводок в карман. — Не уверен, я сам не понял, что сказал, — Гарри улыбнулся и задрал голову — с неба сыпались ледяные капли. — Но если ты хочешь знать, то… когда мы с тобой переспали, я был уверен, что уже ни с кем не встречаюсь. Дэн после того поцелуя исчез, оказалось, ногу подвернул и телефон утопил. А потом ты исчез, а он вернулся. И так все само собой закрутилось… как в кино. — Как в жизни, — поправил его Луи и свистнул — Бубба хрюкая понёсся на звук. — Пора спать, наверное. — Наверное… В лифте они ехали молча. Даже Бубба сосредоточенно молчал. Странный день, даже не скажешь наверняка, хороший он был или плохой. И Луи вроде бы не злится, но зачем спрашивал… господи, как это все закончится. Как-то, когда-то… — Кофе хочешь? — неожиданно спросил Томлинсон уже у самой двери. — Если честно, то нет, — спать хотелось неимоверно. От нервов, наверное. — Можно мне захотеть утром? — Можно, — Луи провернул ключ в замке. — Спокойной ночи. — До завтра, Добби.***
Он долго решался, и, уже когда кофе был допит и больше тянуть было некуда, выпалил: — Я бы хотел, — Гарри замялся, в самый последний момент, идея тут же показалась до ужаса глупой. — Ты меня всегда поишь кофе. Часто. И я бы хотел… пригласить тебя на завтрак. Не сегодня, потому что какой завтрак в это время. На неделе это неудобно и… может быть, в субботу? Часов на девять? — Это будет настоящий Английский завтрак? — Луи посмотрел на него, склонив голову. — Самый настоящий. Ты когда-то пробовал? — Возможно, но мне кажется, что это было не очень по-британски. Недостаточно Английский. — О, — он постарался оставаться серьезным, — я могу говорить даже на Королевском Английском, если тебе это нужно. — Я был бы очень признателен, — Луи старательно имитировал британский акцент. — И чай с молоком. Иначе не согласен. — Да хоть молоко с чаем! Гарри и не пытался скрыть радость. Непонятно пока ничего, что происходит между ними, но, если честно, если так и будет дальше, ему и не надо знать. Главное, что ему хорошо, что Луи шутит, и они вроде бы как общаются. — Как насчёт фильма в пятницу? Если у тебя нет никаких планов, — предложил Томлинсон, когда он уже дотронулся до дверной ручки. — Я работаю… часов до пяти. Мы можем что-то выбрать на Нетфликс… — фильм дома, это же замечательно. Вдвоём. — Мы выберем что-то, что идёт в кинотеатре. Или просто пойдём на то, что будет идти в удобное нам время. — О… Это… это уже больше походило на… свидание? На самое простое банальное. На которое ходят влюбленные, например. Или те, кто хотел бы быть вместе, но пока ещё нет… Впрочем… он же ходил в кино и с друзьями? Ходил. Так что не стоит обольщаться. Ни с кем из друзей он так и не начал встречаться. Так что кино это не равно свиданию. — Гарри? — Да! Конечно! Давай, часов в… — Я думаю, в семь я зайду за тобой, так что… если передумаешь… — Я не передумаю. И ты, надеюсь, тоже. — Тогда до пятницы? — До пятницы… Это целых пять дней. Даже больше, ведь сейчас ещё так рано, утро воскресенья. Но, почему-то, он не чувствовал никакого огорчения или раздражения, что ждать так долго. Наоборот, ожидание было волнительным, и хотелось лечь на кровать, раскинуть руки и, пялясь в потолок, мечтать. О том, как все будет через неделю. И что целых два часа он просидит рядом с Луи. И какая разница, что за фильм будет. Он смотреть его не собирался совершенно. Отражение в зеркале выглядело счастливым и немного глуповатым. Гарри помахал сам себе и присел на диван. Через неделю Луи придёт к нему на завтрак. И надо, чтоб все прошло идеально. В холодильнике практически пусто, посуда в раковине, по углам пыль, и стирки накопилось… Осмотрев захламлённую квартиру, Гарри с ужасом осознал, что до завтрака осталось каких-то пять дней, с учётом того, что вечером в пятницу у него не будет никакого времени на уборку. Гарри кинулся к столу, вырвал лист из тетради и принялся писать список — продукты, уборка, стирка, работа и учеба, нужно учесть ещё прогулки с Буббой и еженедельный витринный шоппинг с Мэг — его можно вычеркнуть. Гарри повесил список дел на холодильник и прижал магнитом, купленным в Сан-Франциско. На душе было радостно, и по венам, словно шампанское бежало, а не кровь. Это все так странно и неожиданно. Как будто его личная Американская мечта начинала сбываться.