Проклятие старинного замка

Утро следующего дня выдалось намного прохладнее. Ветер немного стих, но продолжал задувать, принеся с собой больше снега, который равномерно присыпал землю. Джон проснулся от того, что очень замерз под тонким одеяльцем. Огонь в очаге давно потух, тлеющие остатки дров не сильно согревали помещение, в щели которого проскальзывали потоки холодного воздуха. Парнишка поднялся с постели, пригладил рукой свои взъерошенные после сна волосы и ополоснул холодной водой лицо, от чего его снова пробрала дрожь, и он передернулся. "Скоро должен вернуться отец, - подумал юный доктор, - надо бы приготовить еды". Джон накинул свой плащ и вышел на улицу за дровами. Несильный, но все же пронизывающий насквозь ветер тут же накинулся на паренька, как будто всю ночь поджидал его у двери, он поднял вверх полы плаща юного врача, пытаясь пробраться к самому телу. Джон быстро взял охапку поленьев и поспешил обратно в дом. Вскоре уже огонь в очаге снова полыхал и раздавал тепло всему дому. Ближе к обеду еда была готова. Обычная деревенская похлебка не была богата изысками и приправами, состояла из обычных овощей да маленькой куриной ножки. Джон при всех его талантах в химии и знаниях биологии еще умел превосходно готовить, пусть простую деревенскую пищу, но все же безумно вкусную для обычных небогатых жителей. Он ждал отца, все время выглядывал в окно, с нетерпением высматривая вдали подъезжающую повозку. Но никого не было видно. Парень не на шутку заволновался. "Ну мало ли что может задержать в пути отца, я еще подожду немного. Может быть, дорога сильно занесена снегом, может, где-то дерево свалилось от сильного ночного ветра и перекрыло путь", - волнительные мысли уже не давали парню сидеть спокойно, сосредоточившись на чтении. Сырой, ветреный день клонился к вечеру, стали надвигаться сумерки. Джон вышел на лицу и решил пройтись немного вперед по дороге, откуда должен был вернуться отец. Вдруг прямо перед собой доктор увидел знакомую бегущую лошадь, это была их кобыла. - Ласка, иди ко мне! - позвал ее паренек, протянув свои руки вперед. Он был в ужасе: отца и самой повозки не было, лошадь бежала одна. - Где отец, Ласка? Где наша повозка? Что случилось?! Джон понимал, что лошадь не может ему ничего ответить, поэтому он схватился за уздечку и резким движением вскочил в седло, взял поводья в руки и поскакал на Ласке в темный, утонувший во мраке осени лес, по еле заметной тропинке навстречу отцу. Ветер дул прямо в лицо, выбрасывая заряды мелкого колкого снега, не давая рассмотреть в наступившей темноте путь впереди. Высоко в кронах деревьев шумел и свистел ветер, пытаясь напугать могучими ветвями одинокого путника. Лошадь двигалась наугад, вместе со своим юным наездником. Капюшон слетел с головы Джона, волосы встали дыбом, в глазах застыли слезы от сильного ветра, было трудно глотать, но юный доктор упорно двигался только вперед. Видимо, они все же сбились с лошадью с пути, потому что внезапно стихнувший ветер дал им внимательно осмотреться, но парень абсолютно не узнавал местности. Темнота, окутавшая весь лес и тропинки, вывела их сама туда, куда, возможно, ей и было надо. Или само волшебство вмешалось в жизнь молодого доктора. Как будто по мановению руки, небо очистилось от набежавших туч, и луна ярко осветила все вокруг. Множество звезд засверкало на небосводе, удивляя своей красотой и разнообразием созвездий. Джон остановил лошадь, немного пришел в себя, слез с кобылы и поднял голову: перед ним, за огромным железным кованым ограждением, возвышался страшный старинный замок. Серые каменные стены, массивные кованые решетки на узких окнах пугали и в тоже время манили юного доктора, призывая войти внутрь. Замок тайн, сказок и рассказов из детства Джона явился его взору. Казалось, что башни замка упираются в небо своими острыми наконечниками. Каменные статуи грифов и горгулий украшали крышу этого здания, могучие лапы цеплялись за поверхность строения цепко и плотно, как будто они были настоящими. Вид темного замка был устрашающим, но Джон не испытывал страха. Он с интересом смотрел на него. Смелый характер и храброе сердце юного доктора не привыкли бояться, он с детства видел самые страшные болезни и умирающих в муках людей, с тех пор все остальные ужасы ушли из его головы. Джон попытался толкнуть железные ворота, и они с легкостью поддались, открываясь с неприятным скрипом. Тут лошадь не выдержала, развернулась и с громким ржанием ускакала прочь, только услышав вдогонку крик молодого хозяина: "Ласка! Стой! Ты куда?!" - но животное, конечно же, не обернулось на его зов, убегая все дальше в темноту леса. Джон не помчался за ней вслед, так как не смог бы ее догнать. Юный доктор медленно прошел через ворота и направился прямиком к двери замка по широкой, усыпанной галькой и мокрой после выпавшего и подтаявшего снега дорожке. Он шел, оглядываясь по сторонам, в надежде увидеть хоть одну живую душу. Но нет, вокруг никого не оказалось, только одинокие деревья, сбросившие с себя почти всю листву, казалось, наблюдали за Джоном, провожая его. Все остальное как будто вымерло. Даже цветочные клумбы ночью выглядели заброшенными с осыпавшейся на них листвой и уже успевшей увянуть после первых заморозков. По всей территории замка валялись неубранные засохшие листья, поломанные этой ночью ветром ветки деревьев, припорошенные первым снегом. Джон подошел к дверям и взялся за входной металлический молоток в виде львиной головы, чтобы постучать, но его, видимо, кто-то опередил, потому что дверь неожиданно распахнулась сама, представляя взгляду доктора полнейшую темноту внутри. Джон осторожно стал входить внутрь замка, с опаской оглядываясь по сторонам. Глаза постепенно стали привыкать к мраку, но вдруг, ни с того ни с сего, загорелись свечи на огромной, висевшей под самым потолком замка, хрустальной люстре, все как один. Огромный холл осветился, и Джон увидел все, что его окружало.