*** *** ***
Гранаты в виде тыкв! Нет, это просто гребаная наглость. − До Хеллуина еще полгода! – орет Питер, интуитивно уворачиваясь от очередной гранаты. Та пролетает слева от него и, когда он берет вверх, перевернувшись в воздухе, чтобы подбросить свое тело подальше, детонирует. Питер старается не сжимать зубы, чтобы барабанные перепонки не слишком пострадали от взрыва, но уследить за всем сразу очень непросто. Особенно если учесть, что метеорологи явно забыли указать в прогнозе на сегодня дьявольский тыквенный дождь. У Питера звенит в ушах, но ему легко представить, как Зеленого гоблина трясет от идиотского злодейского смеха, наводящего на мысли о диснеевских мультиках. На самом деле, уродец не тратит время на самодовольство. Он заставляет глайдер развернуться, и тот поднимается по плавной дуге, повторяя путь Питера. Приходится пошевеливаться. Питер стреляет раз, второй, третий, вздергивает себя к верхнему этажу офисного центра и, немного не рассчитав силы, прилепляется к панорамному окну всеми конечностями вместо того, чтобы проскользнуть в дюйме от здания. Нож проносится между его плечом и головой и врезается в стекло у самой ладони. Стекло не бронированное, обычное закаленное, поэтому вес Питера оно выдерживает лишь до тех пор, пока не теряет целостность. Пробитое ножом, оно трескается, и Питер проваливается внутрь помещения вместе с градом осколков. Он пытается приземлиться с минимальным ущербом и уходит в диагональный кувырок, расцарапывая себе ладони, спину и даже задницу. Все вокруг покрыто стеклянным крошевом. Питер понимает, что фокус вышел не слишком удачно, лишь когда краем глаза замечает собственные руки. Вот дерьмо! Костюм требует серьезных доработок. С другой стороны, энергия движения позволяет Питеру быстро подняться на ноги и, пригнувшись, прошмыгнуть за офисные столы. Из-за них Питер замечает, что Гоблин неторопливо, как на экскурсии, пролетает по ту сторону окна, пытаясь выяснить месторасположение Человек-Паука. Или… Готовясь выпустить из глайдера самонаводящиеся ракеты! Питер выстреливает паутиной в потолок (черт, веб-шутеры почти пусты, а перезарядиться в такой обстановке он не успеет), подтягивается к нему, как можно быстрее проползает к стеклу, зияющему дырой размером с его тело, и слышит звук выпускаемых ракет. Все, что ему остается − прыгнуть вперед, к глайдеру и его зеленому хозяину. Питер с силой отталкивается ступнями и ныряет в воздух. Ракеты пролетают под ним, мигая, и при попытке развернуться врезаются в потолочное перекрытие офисного центра. Взрывная волна ускоряет полет, от грохота гудит в висках, а еще Питер готов поклясться, что у него пошла кровь носом, но как-то странно, потому что он сглатывает ее и чувствует омерзительный пресно-металлический привкус во рту. Однако Питер сконцентрирован как никогда, поэтому у него получается выбить Зеленого Гоблина из электромагнитных креплений, удерживающих его на летающей машине. Вместе с Гоблином они вываливаются за борт: тот орет что-то, пытаясь отдать глайдеру голосовую команду. Выходит не слишком разборчиво, поэтому аппарат лишь немного снижается, кренясь на один бок. Гоблин выпускает в грудь Питера электрический разряд, чтобы заставить того отцепиться (костюм Человека-Паука разодран, поэтому с заземлением у него беда), и обрушивается вниз с безумным хихиканьем. Плюс к тому, глайдер получает новую команду и устремляется вниз так стремительно, что грозится размазать падающего Питера. Так толком и не придя в себя после электрошока, Питер на автомате выстреливает вбок остатками паутины из левого шутера и повисает, болтаясь, на ближайшем здании. − Оуч. − … а мы сидим такие в Башне и думаем: кто это там крушит Ист-Сайд? – раздается сверху насмешливый голос Железного Человека. Он аккуратно снижается и зависает в воздухе рядом с Питером. – Почему нас не пригласили поучаствовать? − Частная вечеринка. Вход только по приглашениям. − И как тогда ты объяснишь то, что главный гость сбежал? – хмыкает Тони Старк из своей металлической брони. − Инициатива имеет инициатора, − хрипит Питер. − Как у вас все серьезно, − определенно, золотисто-алому триумфаторскому костюму Старка необходима встраиваемая опция «Поиграть бровями». – Снять тебя отсюда, мой маленький друг, или сам доберешься до ближайшей аптеки? − Надеюсь, я еще не настолько жалок, чтобы покидать поле битвы на твоих сильных, искрящихся на солнце руках. На самом деле, у Питера еще остался заряд в правом шутере, и да, если он долетит до… ну, например, вон того балкона, то сможет перезарядиться. Хотя… − Или ты готов покатать меня на своей металлической шее? − О, я смотрю, кому-то вдруг резко стало лучше, − Старк снижается, расставив руки, чтобы удобнее было тормозить. – В таком случае, поищу сбежавшего гостя вечеринки. Кис-кис-кис!.. Когда Питер добирается до Башни Мстителей, задействовав все мыслимые и немыслимые внутренние резервы, ехидный Старк, конечно, уже там. С ним – Наташа и Клинт, и они не такие ехидные. Когда Питеру обрабатывают спину, Хоукай даже показывает ему какой-то дурацкий видеоролик, чтобы хоть немного поднять настроение. − Это японская реклама чемпионата Мира по скачкам, − объясняет Клинт. На записи действительно есть ипподром, но по его дорожкам не гарцуют обычные ездовые лошади с наездниками, а носится безумная армия апокалипсиса, в которой есть даже тюлень, верблюд и скакун длиной с гимнастическое бревно, на котором машут кулаками два борца. Одна из лошадей, участвующих в этом бедламе, бегает на задних ногах, поочередно забрасывая их одну за другую, как в еврейских народных танцах. − Ну и бред, − смеется Питер. Его царапины протерли обезболивающим раствором, обильно покрыли мазью и забинтовали, так что теперь ему немного лучше. – А можешь скинуть мне ссылку? Один мой знакомый точно этим проникнется. Уже дома, перед сном, он отправляет ссылку Уэйду с комментарием: «Зацени!». «Да это ебаный ад! – пишет тот в ответ. – Офигенски! А ты бы на ком участвовал в этом заезде?» Питер какое-то время размышляет. «На тюлене. Разве это не круто – прокатиться на огромном тюлене? Правда, он выглядит каким-то склизким». «А я бы выбрал лошадь, которая бегает на двух ногах! Назвал бы ее «Хава Нагила». Питер, улыбаясь, опускает голову на подушку. Сегодня выдался такой длинный дебильный день… и Зеленый Гоблин все-таки смылся. А еще Питера нехило потрепало. Конечно, паучья регенерация немного подлатает его к утру, да и лекарства сделают свое дело, но все же… «У меня болят руки, − набирает он, аккуратно придерживая смартфон прямо перед лицом. – Не сильно, но… бесит». «Малыш, нельзя же столько дрочить!» Питер фыркает. Ну, а чего он ожидал? Уэйд Уилсон в своем репертуаре. «Эй, я серьезно. Упал ладонями на стекло. Теперь сижу в бинтах. Лежу. У меня сейчас ночь. Я из Нью-Йорка, если что». «Ой-вэй. Если бы я был рядом, подул бы на твои ладошки. Ну, знаешь, чтобы не было так больно. Посидел бы с тобой. Хочешь?.. У нас тоже – темная, опасная, мрачная, холодная, недружелюбная, криминальная – нью-йоркская ночь. Приехать к тебе?» Питер рывком приподнимается на кровати, забыв про то, что ему не следует лишний раз опираться на ладони, и тут же падает обратно. «Нью-йоркская» ночь! Этот парень тоже из Нью-Йорка! Питер переворачивается на спину (это мучительно), потом устраивается на боку, поджав колени к груди. И чего он так разнервничался? Из Нью-Йорка – так из Нью-Йорка. Между прочим, Большое Яблоко − это мегаполис, здесь проживает почти восемь с половиной миллионов человек. «Далеко придется ехать», − отвечает Питер. «У меня байк на ходу. Хочешь − можем смотаться к океану. Или сейчас туда нельзя? Я не очень шарю в географии, и у меня нет личного гигантского робота, чтобы сражаться с кайдзю. Кстати, это вроде нужно делать вдвоем, нет? Будешь моим вторым пилотом? Моей правой рукой?» «Я могу, но тогда твоя правая рука будет вся как из мясорубки». «Сойдет. Моя левая рука примерно такая же». Если уж они внезапно решили стать командой по управлению «Егерем», нужно прояснить еще пару моментов, но Питер чувствует, что у него больше нет сил держать глаза открытыми. Он так и засыпает, сжимая смартфон в пальцах.*** *** ***
Спустя три дня после судьбоносной встречи с рыжей красоткой на мотоцикле на коммуникатор Уэйда приходит текстовое оповещение. Рассылка, очевидно, массовая: в неожиданном послании Капитан Америка приглашает всех не ленивых поучаствовать в охоте на гигантских червей в районе Стейтен-Айленд. Уэйд совсем не против охоты – он даже успевает радостно выкрикнуть: «Пати на гигантских червей!» − прежде чем доходит до обозначения места, где весь замес будет происходить. − Стейтен-Айленд? Переть в такую даль?.. Ну нахуй, − Уэйд вновь оседает в кресле. Можно сказать, это его самое любимое из всех продавленных кресел, оставленных в съемных квартирах. К тому же, внутри него когда-то забыли недопитую бутылку пива, прямо между сидением и подлокотником. «Пиво было говняное», − замечает Желтый. − Хватит понты разбрасывать, оно просто выдохлось, − парирует Уэйд. Порой ему нравится спорить с голосами. – Что, кстати, напомнило мне… Он тащится к автономному мини-холодильнику, на ходу почесывая задницу. Пиво, вот что ему нужно, раз уж с охотой на червей не выгорело. «Не, ну, тебе-то такое пиво в самый раз», − фыркает Желтый. − А ты что предпочитаешь? – интересуется Уэйд, разживаясь ледяной, приятно запотевшей бутылкой. – У меня сегодня «AleSmith». Смотри, в этой малышке одиннадцать градусов, это просто чума!.. Забрал ее с подружками из запасов одного старика. Тот уже окочурился, ему без разницы, а я как раз подумывал начать собирать стеклянные бутылки. Это для нашего школьного проекта, но тссс!.. «Я как-то не фанат эля, мне бы что-нибудь типа копченого Caldera...» − размышляет Желтый. Бутылки его не интересуют. Уэйд делает понимающее лицо, выпячивая нижнюю губу. − О, так ты разбираешься в пивчанском? А почему раньше молчал? «Да потому что обычно дерьмовый «Keystone» в алюминиевой банке − это твой предел, − возмущается Желтый. – И ты никогда нас не слушаешь, упрямая задница». − А Белый сейчас почему не подключился? Этому умнику нечего сказать?.. «Он спит, и тебе пора бы. С этим отвратным днем уже все понятно, давай следующий!» − прикрикивает на него Желтый. − Не раньше чем допью это пиво. И, может быть, еще одно. И… «Да наплевать, просто включи Нетфликс… Нетфликс еще показывает?» − Желтый сегодня явно не в настроении. − Эй, эй, полегче, не истери, − спустя примерно десять минут и довольно долгие поиски пульта в кресле, под креслом, в горе одежды рядом с креслом, а также в холодильнике и в унитазном бачке, Уэйд все-таки включает телевизор, но из всех каналов показывают только Fox и какой-то с безумными мультфильмами. Уэйд выпивает две бутылки пива, четко придерживаясь собственного плана. После этого ему становится хорошо – чуть лучше, чем обычно, что, на самом деле, не дотягивает даже до отметки «приемлемо». Он принимает позу, наиболее подходящую для сна в кресле (во всяком случае, такую, чтобы не проснуться через полчаса лицом в пол), и, закрыв глаза, лениво болтает ногой, перекинутой через подлокотник. «Так зачем тебе пивные бутылки?» − внезапно спрашивает проснувшийся Белый. − Рум-пум-пум, догадайся, − напевает Уэйд. Он начинает дремать, пока Белый строит нежизнеспособные гипотезы. По его мнению, пристегнуть пивную бутылку к ноге и отливать в нее через трубочку, как в больнице, − отличная идея, хоть и немного болезненная. Уэйд хочет сказать что-то о том, как он ненавидит больницы и все, что с ними связано (кроме, может быть, сексуальных медсестер, но в реальности таких очень мало), и еще о том, куда Белый мог бы засунуть трубочку, будь у него собственное тело, но ему так лень шевелить языком. К тому же, Белый и так все знает. Он же внутри. Уэйд как раз размышляет над покупкой сексуального кружевного белья, которое подошло бы Человеку-Пауку (это должно быть что-то белое и очень изящное), когда его слуха достигает ужасный грохот. «Разборки на улице», − равнодушно думает он, продолжая перебирать изъязвленными руками наборы трусиков и подвязок, но познать все секреты Виктории у него так и не выходит. Тяжесть наваливается на грудь, сдавливает грудную клетку со всем ее содержимым, ломает ноги и дробит позвоночный столб в нескольких местах. Уэйд чувствует, как падает, но в то же время что-то крепко его держит. Когда ощущение движения исчезает, а грохот стихает, он наконец открывает глаза. Непроглядно темно. И, кажется, он пытается дышать песком и цементной крошкой. Не сказать, что у него это отлично получается. «Надо было взять тот офигенный комплект с корсетом, пока был шанс, − сокрушается Желтый. – Было бы так здорово сначала надевать его на Паутинку, а потом снимать с него». «Как я вас ненавижу, − гнусавит Белый. – Лучше бы нашли себе девчонку. Такую, с грудью. Может, тогда бы большой бородатый дядька смилостивился над нами, и нас бы не погребло под рухнувшим зданием». Уэйд молчит – в основном, потому, что из всех них ему одному, чтобы говорить, нужен рот, а сейчас он не может им пошевелить. Какое-то время он ждет, пока позвонки срастутся, и нервные связи между ними восстановятся. После этого он наконец-то может пошевелиться. Самую малость. Подвигать большим пальцем ноги, как тарантиновская Невеста, благословенны будут ее клинок и желтый спортивный костюм. Впереди много работы. Сначала он на ощупь изучает свой сплющенный микрокосм. Выискивает катаны. Они были рядом с ним в момент, когда все произошло, поэтому их еще можно спасти, что он и пытается сделать. Спустя четыре часа и двадцать минут (время засекает Желтый, но у него даже нет часов, поэтому вряд ли ему можно верить) Уэйд выбирается из-под завалов, оставшихся на месте его самого любимого съемного жилища. Где-то там, в куче бетона и арматуры, остались пистолеты, генератор энергии, галеты, энергетические батончики, роутер, подключающийся к спутнику, целая куча стеклянных бутылок и всякие другие полезности. «И мой любимый брелок с Человеком-Пауком», − подавленно замечает Желтый. Уэйд все еще не может ему ответить – он как раз делает первый жадный глоток воздуха «с поверхности», закашливается и обессилено распластывается на чудом уцелевшей бетонной плите, которая раньше, видимо, венчала крышу. Окружающий пейзаж за время его сна сильно преобразился: его дополнили странные длинные кучи взрыхленной почвы и расколотого асфальта, словно под поверхностью земли ползали… − Сраные гигантские черви!.. – хрипит Уэйд.*** *** ***
«Сегодня я ел овощное рагу с бананами! – с энтузиазмом набирает Питер, от усердия высунув изо рта кончик языка. В вагоне метро людно, но никто не обращает на него никакого внимания. Просто еще один подросток с огромным рюкзаком, дырками на джинсах и убитыми в хлам кедами. По Питеру сложно сказать, сколько ему лет – в нем нет ни грамма основательности, и он слишком часто ведет себя как придурок. – Блин, это нечто! В общем, мне нужно было где-то поесть, и я случайно забрел в одну странную кришнаитскую кафешку, которая находится на первом этаже дома на 58 улице. Там довольно мило. Везде маленькие лампы. Жгут благовония. И да, еда жутко дешевая. Вегетарианская. Правда, банан в рагу оказался внезапным». Странно, но Уэйда эта новость не воодушевляет, хотя обычно он готов поговорить практически обо всем. «А у тебя как дела?» − дипломатично интересуется Питер в следующем письме, уже когда тащится домой от станции подземки. Тишина. «Эй, чувак, с тобой там точно все в порядке? Обычно ты так долго не молчишь. Ответь, как прочитаешь сообщения, а то я тут, вроде как, волнуюсь», − пробует Питер еще раз, прежде чем спуститься среди ночи за стаканом молока. Говорят, помогает заснуть. Чертов Уэйд Уилсон! Как будто и без этого, практически незнакомого чувака у Питера мало головной боли. Спустя еще шесть часов молчание становится совсем странным. «НЕ МОЛЧИ! Я ТОЖЕ ПАНИКУЮ!» − не выдерживает Питер. Нет, он не будет пробивать ай-пи этого придурка и пытаться выяснить его адрес. Люди из интернета иногда так делают – просто исчезают. Ну, или уезжают на выходные к родственникам в другой штат и не выходят на связь. А еще иногда их сбивают машины. Или тромбы закупоривают у них сосуды в сердце. Всякое бывает. И Питер не будет пытаться с этим разобраться. Нет и нет… …еще, как минимум, пару суток, как это положено по закону.*** *** ***
У Уэйда отличное настроение. Просто шикарное. И наплевать, что вчера он лишился кучи крутейшего и полезнейшего барахла. − … и я ему такой: «Сладенький, нет оружия лучше и проверенней шотгана». А он такой: «Наверно, в твоем мире просто не придумали ракеты с самонаведением». Клянусь, этот малыш просто огонь в постели! Нет, мы с ним еще не зажигали. Хочу, чтобы все шло своим чередом. Не раньше третьего свидания. Хотя ладно, кого мы обманываем, если он будет готов оседлать нас уже на первом – кто мы такие, чтоб отказываться? Понимаешь меня, друг?.. Бездомный, сидящий рядом с ним на бордюре, участливо кивает. Конечно, после этой истории с землетрясениями, разграблением города и общим падением нравов все выглядят как бомжи (кроме Старка, который все еще богат, даже по нынешним меркам, и может пускать солнечных зайчиков своей моднявой броней), но этот бомж − самый настоящий бомж. Его зовут Кристофер, и он живет на улице уже семь лет. У него своя большая уютная коробка и рюкзак со всякой всячиной, выданный некогда городскими властями в ходе очередной кампании «Поможем жителям улиц». Как человека, достигшего неземных высот в приготовлении рагу из белок, Кристофера сложно удивить апокалипсисом. − Правда, у меня уже сутки как напрочь разряжен телефон, так что я типа волнуюсь, как мой малыш там один. Кстати, а это у тебя что такое? – Уэйд замечает в коробке Кристофера кое-что интересное. − Это для шаурмы, − лаконично сообщает счастливый владелец. − Да это же электрогриль! – Уэйд приходит в восторг. – И сколько быстрорастворимого куриного супа ты хочешь за этого красавца? Кристофер демонстрирует ему ладонь с растопыренными пальцами. Подумав, показывает и вторую. − Эй, эй, не многовато ли? Во всем городе электричество дают часа на два в день, и то с перебоями. Решил, успеешь за это время нажарить крысиных наггетсов? Не думал, что ты такой жлоб. Кристофер с неудовольствием загибает два пальца. − Отлично! По рукам! Эта крошка теперь моя, − Уэйд достает из подсумков пакеты с сублимированным супом и бросает их бездомному, после чего устремляется к своему приобретению. Оно довольно громоздкое, зато почти новое и довольно чистое. – Итак, у меня есть королевское подношение Тони Старку. Говорят, он такое любит. «Поверить не могу, что этот дебил попытается подкупить железнозадого аппаратом для шаурмы», − ворчит Белый. «Еще у него есть наше восхитительное обаяние», − как ни в чем не бывало заявляет Желтый.*** *** ***
Когда последняя опора сильно подкошенного величия Америки спускается вниз, Уэйд уже вовсю пытается обжить холл Башни Мстителей. − Хотя знаете, чего я так и не понимаю? Кому вы, ребята, в итоге, мстите? Вон, кэп прищучил сначала нацистов, а потом Гидру. Дважды! С этим старичком все понятно. Но вы… − он на секунду отвлекается от перестановки мебели, чтобы сделать многозначительный пасс в сторону Черной Вдовы и Зимнего Солдата, только что вышедших из лифта. Те безмолвно переглядываются. − Неужели у нас гости? – Тони Старк в кои-то веки вспоминает, что он простой смертный, и спускается по лестнице. Впрочем, даже это он умудряется сделать нахально и вызывающе. «Ему не хватает тросточки, − задумчиво замечает Белый. – Ну, такой, чтобы исполнять чарльстон». «И шляпы-котелка», − поддакивает Желтый. − Наше почтение хозяину дома, − Уэйд, ухмыляясь до ушей, исполняет чертов книксен. Он не умеет танцевать чарльстон, но это вовсе не значит, что он − какой-то там деревенщина. – А тут все именно так, как мы себе и представляли. Гигантские пространства, гигантские лифты, гигантские диваны… Гиперкомпенсация такая миленькая, не правда ли? − Джарвис, проясни-ка мне, как во-от этот… ммм… индивид оказался тут, если я просил тебя не впускать сюда никого красно-черного и психически неуравновешенного? – спрашивает Старк в воздух, перевешивая корпус через перила лестницы. − Психически неуравновешенного? Да просто моя работа связана с высоким уровнем стресса! – возмущенно орет Уэйд, готовый отстаивать свою честь, но его прерывает спокойный голос Капитана Америки: − Я попросил Наташу пригласить его. Мистер Уилсон… э, Уэйд, спасибо, что все-таки решил присоединиться к нам. Уэйд рывком наклоняется и громко хлопает себя по наколенникам, будто только что совершил самое захватывающее открытие в своей жизни. − Ах да! Вот почему я оказался здесь! Меня пригласили, − добавляет он совсем другим, ледяным тоном, опасно сузив глаза под маской. – Выкуси, Человек-Утюг. Остатки Мстителей не сводят с него напряженных взглядов. Очевидно, никак не могут разобраться, проходит ли внезапное появление Дэдпула в их святая святых по протоколу «Вторжение в Башню». − Черт, черт, что за сатана! Злобный Тони Старк ужасно нас обидел, − Уэйд шлепается на задницу прямо на мраморные плиты холла, которые еще не потеряли былого блеска, и, обхватив себя руками, начинает раскачиваться вперед-назад. – Мы пришли с миром! Мы принесли ему подарок! Все, чего мы хотели – чтобы он позволил нам пожить здесь и попользоваться его хваленым бесплатным вай-фаем. Неужели я многого прошу? Мой мальчик где-то там, один в большом и страшном городе, все так плохо, что он даже не захотел прошвырнуться вместе со мной к океану! И как теперь продвигать сюжет?.. − Мне принесли подарок? – беззаботно переспрашивает Старк то единственное, что успел выцепить из монолога абсолютной боли Уэйда Уилсона, но у него не выходит спрятать шалящие нервишки. − Джарвис, срочно проверь – в здании заложена бомба? − Кажется, Дэдпул сломался, − понизив голос, замечает Джеймс Барнс. − Он уже был сломанный, − отмахивается Наташа. В Башне до сих пор есть кое-какой персонал – люди в комбинезонах и белых халатах время от времени спускаются в холл, но торопятся тут же исчезнуть оттуда подобру-поздорову, потому что там происходит нечто малопонятное. Лишь за то время, что Уэйд ругает небо и семейное равнодушие Старков к простым смертным, мимо успевают пробежать, не глядя по сторонам, трое сотрудников исследовательского центра. − Мистер Уилсон принес вам коробку, которая стоит за диваном. Взрывных устройств, мин и газовых распылителей внутри не обнаружено, − сообщает электронный дворецкий голосом, в котором неизменно мерещится тень снисхождения к глупым людишкам. Уэйд может его понять. Будь он супер-умной операционной системой, ни за что не стал бы подчиняться такому напыщенному богатенькому херу, как Старк. Да и вообще никому. − И что же там есть? – любопытствует мистер Дурацкая Бородка. − Электрогриль для шаурмы, сэр. − Очуметь! – восклицает Старк. − Вот его-то мне и не хватало! − Я внимательно смотрел первых «Мстителей»! Вот он – апофеоз авангардизма! Над городом летают гигантские бронированные каракатицы! Великолепный Брюс вбивает асгардского бога в цемент! Тони Старк жрет шаурму! Небо, почему ты было так жестоко ко мне, не послав провидение, что современный американский кинематограф лжив и коварен? – Уэйд перестает заполнять эфир страданием высшей пробы. – Кстати, если вы собираетесь меня выставить, я заберу гриль с собой. После того, как гигантские черви разрушили наш дом, мы слишком бедны, чтобы разбазаривать полезные вещи. Псс, − он понижает тон и прикрывает рот рукой с одной стороны, словно кричит против ветра, − кому-нибудь нужны булавки? Скомканный фантик от ириски? Пакетик куриного супа?.. Последний. Все хорошее быстро заканчивается. − Никто не собирается тебя выставить, − вступает Стив Роджерс. Его голос должен разгонять тучи и лечить лишай у котят, но почему-то мир не торопится стать лучше. – Сейчас каждый человек на счету. Уэйд экзальтированно вскакивает на ноги, хватает Капитана Америку за его большую, мужественную руку и начинает ее трясти. − Да, сэр! Есть, сэр! Я вас не подведу, сэр! А я теперь могу считаться Мстителем? − Нет, − говорит Старк, не задумываясь. Стив медлит с минуту. − Да, − осторожно говорит он. – Временным. − А я получу письменное подтверждение? Карточку? Значок? Я буду рассматривать его по утрам, убеждая себя, что это не сон, а мечты сбываются… Ух ты! Теперь в моем списке «Самые смелые и необузданные фантазии» останутся лишь поездка в маленьком шатре на спине тираннозавра, фотосессия в бикини и знакомство с Человеком-Пауком. В смысле, более тесное знакомство с Человеком-Пауком. Такое… ммм… горячее. Бесстыдное. Всегда хотел спросить: ребят, что у вас вечно за херня с соблюдением субординации? У Тони Старка очень забавно отваливается нижняя челюсть. Желтый аплодирует, хотя не очень понятно, чем – рук-то у него нет. − Нет, не это, − Уэйд бьет себя кулаком по лбу. – Куда вы дели Паутинника? Блин, мне так не хватает его длинных ног и тонких щиколоток. Так бы их и… Стоп. Тихо, тихо. Теперь у нас есть любовный интерес, и мне не стоит больше думать о… Вот дерьмо, я снова о нем подумал! Снова! Эй, а чего тут все такие насупленные? Неужели во всей этой махине нет ни одного фаната Человека-Паука? Зимний солдат тихо пытается выспросить у окружающих, кто такой Человек-Паук, но его игнорируют. − Не печалься, кусок советского Робокопа, я обязательно тебя просвещу, − обещает Уэйд громким шепотом. – И, раз уж мы тут остаемся… Народ, а где у вас спрятаны все розетки?*** *** ***
− По одной из имеющихся у нас на данный момент версий, гигантские черви – продукт необратимого ухудшения экологии, − докладывает Капитан Америка, поглядывая в планшет. – Пришли результаты анализов из лаборатории. Пробы биоматериала показали, что эти монстры раньше были обычными земляными червями, которые, вследствие таких факторов как ухудшение состояния воды, почвы и повышенный радиационный фон… Уэйд кладет ладони на стол для переговоров и упирается в тыльную сторону рук подбородком. − Во славу Шивы Бхайравы и всей его неисчерпаемой ярости! На долю секунды в зале повисает тишина, а после Стив невозмутимо продолжает: − По другой гипотезе, они дремали с кембрийского периода в земной коре и продолжили бы дремать, если бы многократные колебания во время землетрясений не вывели их из состояния сна и не заставили устремиться на поверхность в поисках пропитания. − Ну охуеть теперь! – восклицает Уэйд, вытягивает руки из-под подбородка и накрывает ими голову сверху, изображая домик. − Может, оставишь свои комментарии при себе? – холодно интересуется Наташа Романофф. − А ты дашь мне за это конфетку? Черная Вдова растерянно смотрит на окружающих, прося поддержки. Барнс достает из разгрузки помятый леденец и с неожиданно громким звуком опускает его на столешницу. − Вот, деточка. А теперь – заткнись. Уэйд закатывает маску и запихивает леденец в рот. Даже если конфета содержит стрихнин, для него он совершенно безвреден. Подумаешь, в крайнем случае – помучается немного несварением. «Зачем кому-то тратить на тебя стрихнин? Это обычный леденец», − это тот редкий случай, когда Белый пытается унять его паранойю, а не подпитывать ее. «Яблочный», − с наслаждением сообщает Желтый. Еще один Капитан Очевидность. − Как нам известно, обычные земляные черви – травоядные, поэтому, если их невероятно разросшиеся сородичи не стремятся найти себе новое место в пищевой цепочке, они, скорее всего, направятся к крупным массивам зеленых насаждений вроде Центрального парка. Камеры в том районе еще работают? – Стив Роджерс бросает на Старка вопросительный взгляд. − Работают как миленькие, − кивает тот. − К слову, спутниковые снимки – хоть мы теперь и получаем их с возмутительными задержками, − тоже говорят о том, что скользкие твари тащатся к Центральному парку. Тому, что от него осталось. Словно первоклассник, Уэйд поднимает руку в воздух и начинает ей трясти, издавая мычащие звуки, которые должны продемонстрировать всю силу его нетерпения. Команда, отвлекшаяся от планирования операции, вновь поворачивается в его сторону. − Ну? – раздраженно интересуется Старк. – Тебе нужно в туалет? Можешь выйти. − Ох, нет. О да! Наконец-то нам дали слово, − Уэйд двигает челюстью из стороны в сторону. Как же он ненавидит молчать. Это как запор с противоположной стороны. Отвратительно. Просто бесчеловечно. – Я! Я готов сразиться с гигантскими червями! На планолете! Без планолета! С огнеметом! С нунчаками! Сука, просто выпустите меня в Центральный парк и позвольте этим тварям испытать всю мощь моего реактивного совка… Или катан. Кажется, я спас из-под завалов только катаны. Подстава, − он в отчаянии хлопает ладонью по столу. − У червей высокий уровень регенерации, − сообщает Стив. − У меня тоже! − Это значит, что их нельзя убить обычными средствами. − Конечно! – Уэйд кивает с умным видом. – Если разрубить червя напополам, получатся два червя. − Мы же вроде дали ему конфету, почему он не замолчал? − громким шепотом обращается Барнс к Наташе. Та пожимает плечами с кислым видом. − Если бы старина Брюс был здесь, он бы сказал, что вот эта штука с разрубанием червей – миф и полная лабуда, − замечает Старк. – Я, конечно, не биолог, а кое-кто покруче, но у червей способностью к регенерации обладает только передняя половина. И тем не менее, лучше избавляться от этих прожорливых передних половин огнем. − Значит, мне дадут большой, сладкий, воодушевляющий огнемет? – с надеждой спрашивает Уэйд. – Кстати, у вас тут полагается ланч? Я бы перекусил. − Ты уже перекусил, − напоминает Черная Вдова с прохладцей. – На одном твоем содержании можно разориться. − У меня быстрый метаболизм, куколка! Чтобы отращивать новые части тела, нужно много жрать, это тебе любой червяк скажет. Стивен Роджерс деликатно кашляет, призывая всех к порядку. − Воспользуемся тем, что у нас еще осталось. Запросим стратегическую поддержку Щ.И.Т.а. Как выясняется полутора часами позже, осталось у Мстителей не так уж много. У Щ.И.Т.а, как ни странно, тоже, хотя казалось бы – эти засранцы летают со всем оборудованием и тяжелым вооружением на крутейшем хелликэриере, и наземные проблемы их совсем не трогают. Впрочем, Уйэд доволен: он все-таки получает в свое распоряжение перезаряжаемый огнемет. Все могло быть круче, если бы ему доверили пилотирование боевой машины, на которой установлена реактивная система залпового огня, но у этой адской мясорубки слишком тесная кабина. Уэйду, с его-то комплекцией, пришлось бы сложиться там втрое. Впрочем, всему есть разумное объяснение: шагающий бронированный робот, нагруженный боеприпасами под завязку, разрабатывался для девушки (не зря же Старк ласково зовет его «Конфетка»). Возможно даже, для Вдовы, хотя прямые вооруженные столкновения – это вроде бы не ее профиль. Или с тех пор, как всю информацию о ней слили в сеть, ей пришлось пройти срочную переквалификацию? − Раз, раз, меня слышно? Прием! – орет Уэйд в коммуникатор. Он только что десантировался посреди Центрального парка, больше похожего сейчас на Рыжий лес в зоне отчуждения Чернобыльской АЭС. После ржавого дождя кроны некоторых деревьев изменили свой окрас, став грязно-коричневыми. Сейчас, в сумерках, это можно заметить, только случайно выцепив поврежденный участок листвы лучом света. Впрочем, над парком нарезает круги пара военных вертолетов с ужасающе-яркими прожекторами, так что все это похоже на вечеринку со светомузыкой. «У червей есть уши?» − вдруг интересуется Желтый. «Вроде нет, − отвечает Белый. – Прикинь, мозг земляного червя состоит из двух нервных узлов». «Прямо как у нас». − Доложите обстановку, − говорит голос Капитана Америки прямо Уэйду в ухо. «Эй, да у нас тут пополнение, − радуется Желтый. – Сделаем для старикана патриотическую табличку с флагом!» − В радиусе двух тысяч футов – чисто, − сообщает Наташа из нутра своего цельнометаллического доспеха. − Вижу движение на одиннадцать часов, − рапортует Старк с воздуха. – И – на двенадцать. И… Так, всем – они движутся с севера – северо-северо-запада, расчетная скорость перемещения – сто десять километров в час, войдут в лесо-парковый массив через одну-две минуты. Открывать огонь? − Нужно выждать, когда они поднимутся на поверхность, − командует Стив. – Можете рассчитать глубину хода? Тепловые датчики встроены в броню Старка и в машину войны агента Романофф, нечто подобное есть и у Щ.И.Т.овцев, которых Уэйд неизменно зовет про себя краснорубашечниками. Он уверен, что в такой ситуации Ник Фьюри прислал бы на помощь Мстителям разве что пушечное мясо. С другой стороны, не совсем понятно, какая в принципе польза от Щ.И.Т.а в дивном новом мире. Казалось бы, в таких условиях организацию по борьбе с преступностью вполне можно было бы расформировать, позволив агентам воссоединиться с остатками их семей, проживающими в бункерах и резервациях. Наверно, кто-то еще пытается поддерживать в людях надежду на то, что однажды все станет как прежде – что удастся восстановить города, заткнуть за пояс мародеров, промыть мозги тем, кто окончательно поехал от бесконечной и беспрецедентной свободы. Уэйд не верит в «как прежде». Когда-то он был вполне ничего себе, девчонки раздвигали ножки только так – и вот, поприветствуйте Уэйда нахуя-мне-ваш-говнокосплей-Фредди-Крюгера Уилсона. Сколько он ни прикладывал подорожник, не помогло. − Двадцать два фута и еще чуточку. Прощай, водопроводная магистраль, − бормочет Железный Человек в групповом чате. – Ровно двадцать два фута. Двадцать один с половиной… Всплывают! − Эй, народ, ну вы хоть скажите, где ожидается самый замес, вокруг меня одни сраные деревья! – жалуется Уэйд. – Вон, скамейка еще… − Дэдпул, продвигайся на девять часов, − распоряжается Стив. − Девять часов… девять часов, − Уэйд берет влево, перехватывая поудобней огнемет. Весит эта бандура неслабо. Маска без фильтра, не то, что респиратор Зимнего, поэтому Уэйд чувствует запах разлагающейся, умирающей природы. Как будто осень наступила раньше лета. Много листвы опало – дождевая вода, кажется, была ядовитой. Беззвучно пробираться через кучи преющих листьев стало бы непосильной задачей, но если эти земляные твари глухие и слепые… − Бля, а как они тогда вообще понимают, куда им надо? У них там что, коллективный разум, или ими руководит гигантская… Наушник, подключенный к групповому чату, взрывается белым шумом, который иногда прорезают долгие, странные помехи, чем-то напоминающие неправильно закодированную речь. Параллельно «пустое» ухо улавливает глухой грохот и громоздкий, объемный звук тяжелого приземления. − Наташа отключилась! – кричит Капитан из штаба. – Наташа, тебе меня слышно? − Червь вышел из земли почти вертикально, у нее не было шанса увернуться, − частит Старк. – Система «Конфетки» работает. Нужно какое-то время, чтобы она перевернула корпус… − Массовый исход на поверхность в пятом «а» квадрате! Повторяю, массовый исход в пятом «а» квадрате! – Подключается неизвестный голос. − Обмазать карри твой Дели, опять все без нас! – орет Уэйд, которого уже порядком запарило ждать, когда же начнется что-то интересное, и несется вперед между деревьев. – Шестой участок (2) больше не самый безопасный! Тебе должно быть стыдно, полиция Нью-Йорка! − … заклинило, − вдруг врывается в эфир взволнованный голос Черной Вдовы, на который изредка накладываются жужжащие помехи. – Знаете, эти ваши мальчуковые игру… да коротит в самый неподходящий момент. Вот поэто… сли кто-нибудь может… − Я могу! Я иду! Я сейчас! – Уэйд проламывается через поваленные деревья к пешеходной дорожке. Впрочем, от дорожки осталось только название – а также несколько футов асфальта и гигантская воронка, напоминающая раззявленный рот в земле. «Похоже на туннели в аквапарке… земляном парке?» − замечает Желтый. − Завянь, − бормочет Уэйд. – Я спасаю даму в беде. Он уже видит «Конфетку», которую ударом снизу откинуло и перевернуло. Из-за своей тяжести машина увязла правым боком в земле, и попытки прокрутить «башню» все только усугубили. А еще он видит… ну, ЭТО. «Я представлял себе червей как-то иначе, − потрясенно замечает Белый. – Вот вообще не так!» Уэйд, кстати, тоже. Нужно начать с того, что этот червь не нежно-розовый, и у него нет очаровательных колечек на боках. Он грязно-серый, как засохшее дерьмо, да и в целом ужасно на него похож – взять хотя бы все эти выступающие шипы и наросты. Если ЭТО развилось в земле из-за отвратной экологии, значит, правительство зажулило все деньги, какие только выделяли на мусороперерабатывающие заводы и системы очистки воды. По земле ЭТО ползает не так прытко, как внутри нее, но, в общем и целом, довольно бодро. Сейчас ОНО уходит куда-то в сторону водохранилища Жаклин Кеннеди. По внутренней связи снова начинают сообщать о массовых исходах, на этот раз – в каком-то совершенно другом месте. С натужным скрипом боковая дверца боевой машины отъезжает, и Вдова выбирается наружу. У нее рассечена губа и идет кровь из носа, но она этого будто бы не замечает. − Эй, Дэдпул! – Наташа машет рукой, но как-то странно, словно ей защемило локтевой нерв. – Можешь помочь? Надо развернуть пусковую установку. Из-за крена наведение сбоит. Задает неверный угол. − Развернуть стрелялку? Не хочешь выкопать всего малыша? Черная Вдова морщится. − Бесполезный кусок железа. Мы сильно потратились за время… − она неопределенно крутит рукой. – Резервы Старка не безграничны. Он пускает в ход технику, не прошедшую испытаний. Небезопасную… Но все-таки способную подпалить кое-кому хвост. Давай же! Уэйд подбирается к роботизированной системе сбоку, упирается одной ногой в металлический бок машины, другой – в землю, которая слишком рыхлая, чтобы обеспечить хорошую точку опоры. − Ну, знаешь, я не Халкпул… − предупреждает он, хватаясь за металлические крепежи на «башне». Те со скрипом поддаются. Уэйд кряхтит. – Ох, детка, какая же ты туга-а-ая… − Все. Хватит, − говорит Наташа из-за его плеча, когда сопла ракетной установки перестают смотреть в небо. – А теперь… − Салют, красавица! – взмахивает рукой Уэйд и бежит дальше. В конце концов, он еще не отхватил свою минуту славы. − Сдви…ся! – орет Наташа в общем чате. Следом за ее голосом оживает пусковая установка, которая теперь двигается заметно легче. Уэйд максимально смещается вбок и ухмыляется под маской, слыша залп. Остатки зеленых (темно-бурых) насаждений озаряет вспышка, за рокотом разрываемого снарядами воздуха раздаются взрывы. В правом ухе вибрирует, все набирая мощь. Возникает ощущение, будто внутри головы что-то рвется, которое Уэйд игнорирует. Комплексный удар превращает уползающего червя в чрезвычайно поджаристое блюдо для любителей экзотики. − Минус один, − победно вскидывает руку Уэйд. − Минус уже не один, − замечает кайфоломный Тони Старк. Земля под ногами начинает мелко, но ощутимо вибрировать – как в подземке при приближении поезда. − Бля, да они же реагируют на вибрацию, распространяющуюся по земле! – вдруг осеняет Уэйда. – Вот почему он перевернул «Конфетку»! Эта гигантская какаха ее почувствова… В следующий момент он ощущает, как грунт буквально прорывается под ним, и подскакивает в воздух так высоко, как это вообще можно сделать без разбега из положения «Да я же гребаный гений!». У гравитации, как известно, нет любимчиков, поэтому прыжок не слишком ему помогает – следом за порядочно обалдевшим от своего невезения Уэйдом из земли с мощью выпущенной кислородной торпеды вырывается червь, и его морда – или то, что находится спереди этого наглого стручка – совсем не наводит на успокаивающие мысли о травоядности. Напротив, у этой твари полный рот зубов, которыми можно дробить щебень на более мелкие фракции. − Ебать-мариновать, − весьма некстати приземляясь червю прямо на то место, где у более развитых в плане анатомии существ должен располагаться нос, замечает Уэйд и, оттолкнувшись от него, отпрыгивает подальше. – Вот как-то так я себе это и представлял. А ведь тут даже не пустыня! Есть кто живой в эфире? Что, никто не смотрел «Дрожь земли»?.. И, Нат, когда ты выстрелила, вибрации, производимой «Конфеткой», было дохуя много, хоть у этой системы залпового огня и почти нет отдачи, тебе бы надо… Черная Вдова пытается ответить что-то, выныривая и снова погружаясь в пелену помех. Старк кричит, что сейчас подберет ее, кто-то докладывает о перемещении червей между восьмым и одиннадцатым квадратом… Сзади раздается взрыв. − Спокойной ночи, девочка, − говорит Уэйд тихо. Он закидывает огнемет на спину, выхватывает катаны и молниеносно разворачивается – как раз, чтобы позволить обозленному червю заглотить себя, − а после разводит руки. Пожалуй, это самый нелюбимый его сценарий: подгоняемая инерцией тварь несется вперед, а он продвигается в обратном направлении по ее пищеварительному тракту, попутно разрезая ее на две аккуратных – как для бутерброда − половинки. Это повторялось слишком много раз, чтобы Уэйд не смирился с таким вариантом развития событий, но КАК ЖЕ ОН ЭТО НЕНАВИДИТ!.. − Воздух! Воздух! – восклицает он, не без усилия вырвавшись наружу. Половины червя проезжают еще немного, расходясь, обнажая розоватое нутро. С какой бы стороны это создание не могло регенерировать раньше, теперь ему, в любом случае, обратно не срастись. − Потому что твоей родне не надо было соваться к рыжеволосой! – поучительно говорит Уэйд, стирает с маски слизь и идет дальше.*** *** ***
Ночью Башню захватывает тягостное молчание. Черной Вдове не устраивают похорон – потому что хоронить, в общем и целом, нечего, − но это не значит, что ее не поминают. Старк нажирается в одиночестве. Капитан с другом своего сурового детства уединяются где-то, и хотя Уэйд вполне может представить сцену «мы все умрем»-секса между ними, он напоминает себе, что Стив Роджерс слишком скучный и правильный для такого. Сам Уэйд бы не отказался от «мы все умрем»-секса в три подхода, но у него та же проблема, что и у прыщавой толстушки, мечтающей о танце на выпускном. Ему не с кем. Однако он не оставляет надежды. Уэйд устраивается в холле Башни: стелет себе под зад спальник с символикой «Старк Индастриз», который ему выдали царским жестом, и приваливается спиной к боку одного из некогда элегантных кожаных диванов. Чтобы не перегружать генератор, Башню переводят на ночь в энергосберегающий режим. Она наполняется тихим, вкрадчивым сумраком, которому, чтобы стать совсем жутким, не хватает разве что призраков мертвых детей. Призракам неоткуда взяться – местные обитатели неизменно умирают вдали от бронебойных стен этой обители, чтобы ничем не нарушить ее покой. Уэйд заходит в почту (Желтый считает, что это даже мило – то, что они с этим мальчиком, Питером, общаются по е-мейлу, как в далекие девяностые). Он не был в интернете достаточно долго, чтобы его отсутствие прошло незамеченным, и да – гора не отвеченных писем страшно льстит его самолюбию. «Слышу, как кровь прилила к твоему эго», − язвит Белый. Ох уж эти голоса… − У кого бы не прилила, − хмыкает Уэйд, скользя взглядом по строчкам сообщений. Он так торопится проглотить каждое из слов, адресованных ему и только ему, что постоянно сбивается, перескакивает со строки на строку, а потом, уловив общий смысл, перечитывает их в нормальном порядке, снова и снова, накрыв ладонью пах и легонько поглаживая себя через костюм. Нет, он не собирается дрочить на эти миленькие, совсем не сексуальные письма про то, как Питер ел овощное рагу… Просто представляет себе, как выглядит тот, кто писал их, и… ну, это заводит. Хотел бы Уэйд посмотреть на Питера. Узнать, насколько его фантазии отличаются от реальности. «Он может быть некрасивым», − простодушно замечает Желтый. «И толстым», − присоединяется Белый. − Заткнись, Алоис Фернандо, − оскаливается Уэйд. – Смотрите-ка, малыш потерял меня и паникует. Такая прелесть, правда?.. Надо найти его. Сами же видели, с этим миром происходит какая-то ебанина. «А ты не думал, что за все то время, пока ты изображал Повелителя зверей, он уже мог откинуться?» − продолжает Белый. Он − тот еще кусок говна, но порой говорит дельные вещи. Уэйд хмурится. − А… ну да. Значит, самое время вспомнить наш пароль от скайпа. Так мы хотя бы будем видеть, когда пирожок в сети. О! А еще нужно рассказать ему о моих подвигах. Рыжулю, конечно, жалко, но… Кто сегодня дал жару?.. Он поднимает руки так, будто собирается творить волшебство. Ему действительно много нужно сказать, и сделать это… убедительно. Не проебаться. Пресвятой бог тефтелек, он все время проебывается, но сейчас никак нельзя. «Ола, Пити! Из-за внезапных проблем, включающих в себя обрыв линии электропередачи, гигантских червей и падение многоэтажки, в которой я хранил свою коллекцию всякой всячины имени Паучонка, я ненадолго пропал. Прости-прости. Ты скучал по мне? Не спеши отнекиваться, я прочел все твои письма, и они были так очаровательны, что, если я сейчас заплачу, у меня из глаз польется клубничная газировка. Я тут внезапно подумал: а почему это мы до сих пор переписываемся, как два старых пердуна? Мне не сто пять лет, и у меня есть скайп. Говорят, он сосет, а вотсап рулит, но мне по барабану. Короче, если хочешь побеседовать со мной в режиме реального времени, сладенький, вот мой ник: Dead~fucking~pool. И. Внимание. У меня есть срочное объявление! МЕНЯ ПРИНЯЛИ В МСТИТЕЛИ!!!!!! (если у тебя еще не стоит на меня, то сейчас должно встать. МСТИТЕЛИ!!!!!!!! Всем нравятся Мстители) (кроме плохих парней) (но если ты из них, мы что-нибудь придумаем) Сегодня мы противостояли немыслимой злокозненности гигантских червей. Все прошло не так хорошо, как планировалось, честно говоря, но я был на высоте (и еще внутри. Печальный факт биографии. Внутри у гигантского червя почти так же скучно, как и снаружи, так что никогда не пытайся повторить этот фокус, лучше просто достань из шляпы кролика и пару гондонов). А как твои дела? Давай, расскажи мне, правильно ли ты питаешься и хорошо ли спишь. Чмоки-чмоки. Твой талантливый, охуенный и чертовски востребованный я <3<3<3». Закончив творение всей своей жизни, Уэйд отправляет его и скрещивает руки на груди. «Снова не пригласил его встретиться?» − участливо спрашивает Желтый. Уэйд задумчиво смотрит сквозь пространство, не мигая. Через некоторое время ему начинает казаться, что стены холла уезжают назад, а помещение углубляется. Чтобы избавиться от оптической иллюзии, достаточно лишь моргнуть, но Уэйд не делает этого. − Слушай, я же не тупой, − говорит он очень медленно, тщательно выговаривая каждое слово. – Он блеванет от вот этой неземной красоты, − он указывает на свое лицо, заботливо упакованное в маску. – Конечно, чем дольше мы не увидимся, тем дольше все будет на мази. Но мне… понимаешь… Хочется иногда. Пиздец как хочется. Запущенный на смартфоне скайп издает мяукающий звук. «Пользователь becauseofreasons хочет добавить вас в свои контакты». − Да, детка, − победно ухмыляется Уэйд.*** *** ***
becauseofreasons: Привет becauseofreasons: Хорошо, сделаем вид, что я тебе поверил becauseofreasons: ИЛИ НЕТ becauseofreasons: МСТИТЕЛИ? becauseofreasons: ГИГАНТСКИЕ ЧЕРВИ? becauseofreasons: у тебя был передоз? Ты лежишь в психушке? becauseofreasons: черт, надеюсь, у тебя не передоз, и ты не в психушке. Я с ума сошел от беспокойства. Обычно ты не молчишь так долго. Чувак, не делай так больше, ладно? Ну, или предупреждай, что будешь какое-то время не в сети. А то это было прям совсем на тебя не похоже. Dead~fucking~pool: бля, малыш, прости Dead~fucking~pool: говорю ж, все случилось внезапно Dead~fucking~pool: и что не так с червями и Мстителями? Dead~fucking~pool: ты мне не веришь???????? Dead~fucking~pool: вот это щас было больно becauseofreasons: Так, ладно, просто для справки becauseofreasons: Если ты в Мстителях – значит ты супергерой? Dead~fucking~pool: ну естессно Dead~fucking~pool: вернее нет, не так Dead~fucking~pool: слово «герой» мне не нравится Dead~fucking~pool: а так – я супер, да Dead~fucking~pool: сам кэп жал мне руку Dead~fucking~pool: ок, ладно, я жал руку кэпу, но он же не скрылся от нас с воплями, так что это считается. becauseofreasons: А что с гигантскими червями? Тоже жал им руки? :lol::lol::lol: Dead~fucking~pool: Пити, блин! меня чуть не сожрали! не, меня реально сожрали, но я выбрался наружу! это пиздец, и ваще не смешно!!!!!!!! becauseofreasons: И у тебя, конечно же, есть костюм из спандекса? Dead~fucking~pool: КАНЕШНА Dead~fucking~pool: не, малыш, погоди Dead~fucking~pool: ты реально не слышал про гигантских червей? втф?! имхо, весь город перетряхнуло becauseofreasons: Прости, Уэйд, я не смотрю телевизор. Dead~fucking~pool: и я не смотрю Dead~fucking~pool: и, приколись, ваще никто его больше не смотрит becauseofreasons: ОМГ. Век прогресса. Ладно %) Прости за тупой вопрос, но что значит твой ник? Dead~fucking~pool: что значит «что значит»? то и значит Dead~fucking~pool: я – Дэдпул. крутое супергеройское прозвище. а ты будеш Человек-Зануда! becauseofreasons: «Будешь», вообще-то, пишется вот так :Р*** *** ***
− Тук-тук, − говорит Питер, когда Стив Роджерс открывает перед ним окно на своем этаже Башни Мстителей. – Можно войти? В… влезть? Стив сдержанно кивает. Питер висит вниз головой на паутине, так что не пустить его внутрь было бы невежливо. − Что-то случилось, Человек-Паук? – спрашивает Стив со всем своим гостеприимством тридцатых годов, когда Питер уже внутри, и скрещивает руки на груди, моментально становясь Капитаном Роджерсом. Даже пижамные штаны в полоску и не менее пижамная футболка не могут препятствовать этому перевоплощению. В его комнате чисто и пустынно. Сразу видно, что живут тут от случая к случаю. Очень верная тактика – не смешивать дом и работу. Питер украдкой осматривается. Никаких старых фотографий и налета сентиментальности. Вообще ничего. Белизна стен подавляет. − Хотел спросить кое-что. Если это не засекреченная информация, конечно, − запоздало спохватывается Питер и рассеянно трет шею сзади. – Кого-нибудь недавно приглашали вступить в ряды Мстителей? Стив смотрит на него с недоумением. − Нет… Нет. Ты же знаешь, это длительная процедура. Каждая кандидатура проходит тщательный отбор. − Да-да, это все я помню. Просто один знакомый сказал мне, что его пригласили стать частью Мстителей, и я… Ну, я так и подумал, что он привирает, но мне нужно было проверить, потому что… В общем, это типа важно, − да, Питер прямо мастер изъясняться. Брови Стива сходятся над переносицей, как грозовые облака. Если бы, конечно, грозовые облака были светлыми. Тот бы это еще вышел феномен. − Твой друг – супергерой? Мутант? Как его зовут? Питер закусывает губу. − Дэдпул. Да, я знаю, как это звучит. Как… мертвый бассейн. Стив хмурится еще сильнее. − Никогда о таком не слышал. Чем он занимается? − Из последнего, что я знаю – борется с гигантскими червями, − Питер слабо смеется. – А про гигантских червей ты что-нибудь слышал? Стив какое-то время размышляет, потом выискивает на столе, стоящем у окна, свой блокнот «Наверстываем упущенное» (подумать только, он до сих пор его ведет) и долго листает, пока его лицо наконец-то не просветляется. − Фрэнк Герберт. − «Дюна», − Питер кивает с обреченностью. В груди у него странно щемит. – Да, я так и подумал.