***
А следующий вечер поставил жирную точку в совершенно чужой болтовне. — Я не очень-то счастлива, что у меня только одно такси. Мне бы разнообразия, — Сара нервно улыбнулась, поправляя капюшон уже в сотый раз. Этот отступник-вентру ей уже порядком надоел. Ужасным было то, что деваться от него было некуда совершенно. — Лицо себе хоть поменяй. — Лицо поменять? Я вижу, что ты очень любишь шутить. И незатонированные окна, — Жан криво улыбнулся, а окно со стороны ласомбры опустилось полностью, впуская в машину как прохладный воздух, так и всевозможный свет, который, если до этого хоть немного отражался, то теперь хлынул внутрь практически потоком, воспламенив часть лица девушки, что, охнув, дернула практически весь капюшон на одну сторону, подпалив и вторую щеку. — Урод, — Сара отодвинулась подальше от серебристых полос на сидении, поближе к середине, подтянув за собой за лямку и рюкзак. — «Подвези меня до парковки» не равносильна «Подвези меня до парковки в мертвом виде». — Удивлю, но ты и так дохлее некуда, — фыркнул вентру, покорно ведя машину. Окно он все же закрыл из каких-то своих соображений. — И я не твой личный водитель. Мне твоя компания удовольствия не доставляет. Хоть в этом мы с тобой похожи. — Тогда заткнись, — послала ему милую улыбку Сара вкупе с уколом доминирования. Но дисциплина была отбита, а замолчать неожиданно захотелось самой. Оказавшись на парковке, ласомбра почувствовала себя лучше. Но тут же вспомнила о Танге и о том, что это если не его город, так город его любовницы. И забоялась. Но все же направилась на пирс, дабы несколько часов провести в томительном ожидании. Ну, не слишком томительном, но ожидании. На этот раз слабокровных на пляже не было. Зловещая тишина. Но все равно здесь не было пусто. Ошивающиеся у самого берега люди взглянули на девушку, но ничего не сделали и не сказали. Но Сара все равно поспешила проскочить мимо них и направиться наверх по деревянной лестнице, дабы оказаться на настиле, на котором стояли здания-магазинчики. А за зданиями магазинчиков, там, где до этого все было огорожено, были видны незамысловатые лабиринты улочек и светящиеся окна домов. Туда ласомбра и направилась, на секунду задрав голову и заприметив волка, что наблюдал за ней, стоя на куске скалы. Заметив на себе взгляд наполненных тьмой глаз девушки, зверь развернулся и помчался прочь. — С этим злым волком не договориться, — рассудила Сара, поспешив к открытой для посторонних улице. Там было менее ветрено, чем на пирсе. И совершенно пусто, что несказанно радовало. Оперевшись о стену и набросив на себя собственную тень, ласомбра замерла, лениво перебирая в голове всевозможные варианты развития событий.***
— Мне разрешили здесь находиться, верно? — ответил на очередной звонок Шеридан, ощущая лишь смертную скуку от того, что в номерах отелей предусмотрены телефоны. — Верно, — сказал не очень-то знакомый голос с той стороны. — Что за афера с безделушкой девушки из Санта-Моники? — Да так. Ничего интересного. Раз ты поняла меня, то лучше представься, — тремер уселся в кресле поудобнее и нарочито зевнул, смотря на собственное отражение, которое прекрасно было видно в зеркале. — А я хорош… — Я верю, что ты хорош, — фыркнули с той стороны голосом с весьма интересными нотками певучести. — Как ты мог забыть того, кому единственный раз в своей жизни подчинился по доброй воле? — Я не очень-то люблю Азию, — ответил и улыбнулся сам себе вампир, всматриваясь в свое отражение. Красив. С бледной кожей и синими глазами. Но все же — ничего примечательного. — Даже ненавижу. — Поэтому ты еще не на дне океана. Ты можешь искать у нас защиты, Шеридан. И ты даже получишь ее. Наведайся в мой храм. Обязательно наведайся, — голос с той стороны трубки был очарователен и совершенно гадок. — Это приглашение. — Я подумаю, Минг Жао. Я подумаю, но точно не соглашусь, — сказал парень, вспомнив, кто был обладательницей этого голоса, а после подумав о ее втором обличии и фыркнув. — И можно вопрос? Все девушки таят внутри себя такую скользкую дрянь? — Пока ты о ней не упомянешь, — гудки сменили собою женский голос. — Да у тебя она и так снаружи. Зачем злиться? — Шеридан отпустил телефонную трубку, и та повисла на тонком шнуре. — Теперь ты перестанешь звонить. Ему не хотелось просто так сидеть в отеле. Он и не собирался это делать. Но понимал, что и так оказался слишком заметной фигурой. И потому парень ушел в тень. Впрочем, из нее вид всегда получше для того, кто ведет тайную игру.***
Такси ехало довольно быстро. Можно было расслабиться. Но Винсент расслабиться не мог. У него болела голова, и ныло тело. Иезавель заткнулась, но телевизор, целый день источавший разномастную чушь, до сих пор говорил в голове, позволяя голосу рыжеволосого диктора навсегда остаться в сознании парня. Но тремер терпел это. И ехал к особняку Граута, прикрыв глаза. — Вам точно сюда? — осведомился водитель, когда на горизонте появилось довольно странно выглядящее здание. Только тогда Винсент почувствовал, что пора выходить и открыл глаза, на всякий случай протерев их. — Точно. Спасибо, что подвезли, — вампир сунул таксисту несколько долларов и выскочил из машины, едва не упав. Автомобиль поехал прочь, а Винсент чуть ли не бегом направился к узорчатым воротам. Было тихо. И только кто-то стремительно бежал из особняка. Приглядевшись, вампир узнал в мужской фигуре Найнса. Стало дурно. Закружилась голова. — Ты что здесь делаешь?! — спросил он у толкнувшего ворота анарха, отойдя в сторону. — Не важно, — ответил тот, косо взглянув на Винсента и выпрямившись. Выглядел мужчина внушительно. Настолько внушительно, что тремер только и сделал, что кивнул: — Ладно. И Найнс направился прочь, чуть дергая широкими плечами. Вампир потер лоб и побрел к особняку Алистера Граута, решив выяснить, что случилось. Ведь не мог просто так здесь находиться сам Родригез! Хотя, сама идея выяснения чего-либо казалась до ужаса глупой. Но это было его заданием. А задание стоило выполнять, пусть голова и кружилась, а самому неонату хотелось выть и биться лбом о всевозможные предметы. Фыркнув, Винсент толкнул входную дверь, что несколько пугала его своим внешним видом. Похожая на коричневый лепесток, покрытый железными узорами, она таила за собою что-то необычное. О малкавианах парень не знал, но лишь по внешнему виду всего здания догадался, что голова у его владельца явно не на месте. Огромный дом, будто сшитый из неравномерно распределенных на лестнице башен, казался совершенно нелепым. Было видно, что абсолютно все окна плотно занавешены, а некоторые даже заколочены снаружи. — Параноик… — проронил тремер, дернув двери на себя. На удивление, они поддались, и не пришлось искать ключ. Белые стены, клетчатый пол, застланный узкими красными коврами-дорожками. Широкие коридоры напоминали собою больничные. Кто-то смеялся за преградой из частично разрушившегося потолка и какой-то мебели. Там же кто-то плакал. Винсент присел на корточки и глянул в небольшое отверстие перед этим завалом. Оттуда на него уставился кто-то другой. С выпученными глазами и в самом настоящем наморднике. Человек зарычал, протянув руку к тремеру. Парень отпрянул, едва не упав. Перед лицом замельтешила чужая кисть с толстыми пальцами. — Матерь божия… — протянул Винсент. Чужая конечность исчезла. Человек с лицом в наморднике попытался пробраться через дыру в завале. Тремер отполз подальше, после чего вытянул вперед руку. Голова раскалывалась. Парень, стремясь успокоить самого себя, рыкнул: — Дохни. И сжал кисть в кулак, зажмурившись. Внутри почти преодолевшего завал человека закровоточили органы. С тихим и глухим бульканьем сумасшедший упал, перекрыв своим телом этот путь вглубь дома. — Я — убийца, — обреченно выдохнул тремер, поднявшись на ноги. Он ничего не чувствовал. Почему-то. И от этого стало бы тошно, если бы не вновь начавшаяся апатия. Плач и смех с той стороны, однако, не прекратились. Но Винсент не стал наслаждаться этой какофонией звуков — он развернулся и направился по прямо противоположному коридору, что был чуть уже. Во второй раз свернув налево, парень наткнулся на тупик, завершившийся портретом человека неопределенного пола с развевающимися рыжими волосами и крайне болезненным видом. Слева от портрета располагались два кресла и стол с диктофоном. Они Винсента не заинтересовали. Вернувшись назад и свернув направо, он наткнулся на запертую дверь. Вампир толкнул ее плечом, дабы убедиться, что точно заперто. Назад идти ему совершенно не хотелось. — Я убью Князя, — заключил он, после чего попытался собраться с мыслями и просто вышибить дверь. Деревяшка не поддалась на первый толчок, выполненный вполсилы. Зато парень к превеликому удовольствию для себя ушиб плечо, убедив себя в том, что он хотя бы что-то чувствует. Со всей силы ударив дверь вновь, уже не плечом, а всем корпусом, Винсент заставил ее отправиться в недолгий полет, а сам с трудом удержал равновесие, но ненадолго. Какой-то человек в наморднике, страшно напоминавший прошлого сумасшедшего, налетел на него и повалил парня на спину, замахнувшись руками с длинными ногтями, более походящими на когти. Тремер, широко раскрыв глаза, в один момент применил дисциплину, ляпнув: — Замри. И сумасшедший тут же застыл, мелко подрагивая. Вампир спихнул его с себя, человека застывшего в нелепой позе. И ощутил сухость в горле. Следом за этим ощущением пришел страх. И, на удивление, спокойствие. Склонившись над сумасшедшим, Винсент позволил внутреннему Зверю захватить контроль над собой. Ведь Джек говорил, что если на тебя нападают, и ты убиваешь, то это — самозащита. Вцепившись беззащитному сумасшедшему в шею, тремер терпеливо и злобно опустошал его вены, заставляя их в буквальном смысле слова высохнуть. Так же почти что день назад он опустошил тело Иезавели. Теперь он действительно ничего не чувствовал. Страх отступил. И когда белое, безжизненное тело мужчины упало на пол, парень ничего не сказал. Только выпрямился и вытер рот чуть дрожащей рукой. И огляделся, понимая, что оказался в настоящей библиотеке, пусть и маленькой. Книжные шкафы стояли у стен этой прямоугольной комнаты с неровным клетчатым полом. Рядом с ними располагались кресла и небольшие журнальные столики. Прямо напротив выбитой входной двери на стене находились три канделябра, над которыми были нарисованы три не очень понятных знака. Над левым — несколько искривленный глаз, над правым — испещренный извилинами мозг, над центральным — песочные часы. На журнальном столике, стоявшем под канделябрами, лежал листок бумаги. Тремер поднял его и пробежался взглядом по тексту, надеясь, что это подскажет дальнейший путь. «Внимательность формирует Разум и правит Временем. Однако Время разрушительно действует на человеческую Внимательность и деформирует Разум. Разум капризен, он оказывает различные эффекты на Внимательность и Время… лишь в гармонии можно продвинуться дальше». — Что за чушь, — он вздохнул, после чего глянул на канделябры и рисунки над ними. — Часы — время. Разум — разум. Глаз — внимательность. Наверное, так. Дернув центральный канделябр вниз, парень добился того, что свечи на нем и на его левом соседе погасли. Действовать по тексту этой искривленной «подсказки» парень не планировал. Он наугад дергал канделябры то вниз, то вверх, пытаясь добиться того, чтобы горели одновременно три свечи. То, что это являлось решением, ему подсказала вещица, которую он называл «интуицией». В какой-то момент все три свечи одновременно зажглись, и книжная полка скрипнула, отодвигаясь в сторону и открывая проход куда-то вглубь дома. Винсент направился туда, надеясь, что сейчас отыщет этого проклятого примогена. Но вместо Алистера Граута он нашел лишь очередную комнату, полную перевернутой мебели. Огромная деревянная лестница упиралась в потолок, лампы горели красным. В каждом углу прямоугольного помещения располагалось по две плачущих или смеющихся девушки, головы которых сзади украшали какие-то ремни. И очередной сумасшедший в наморднике бродил по кругу, временами натыкаясь на красную мебель. — Черт, — только и выдохнул тремер, сделав шаг назад и оказавшись во тьме прохода. За спиною, буквально в трех футах, располагался проход в библиотеку. Сумасшедший проковылял мимо Винсента, не обратив на него никакого внимания. Тремер присел на корточки и попытался бесшумно пойти за ним. Под ногами был липкий от крови пол в черно-белую клетку. Стены тоже были заляпаны. Покрыты багровой жидкостью были и ножи в руках плачущих и смеющихся девушек. Недалеко (судя по звуку) кто-то играл на расстроенном пианино отвратительную мелодию. Наугад толкнув от себя первую попавшуюся дверь, Винсент убедился, что она заперта. Глаза сами отыскали на одной из стен незамысловатый канделябр, свеча на котором не горела. Сумасшедший пошел на второй круг, а тремер как раз наткнулся на канделябр, дернув его вниз. Наверху что-то заскрипело. Рыдания и смех вокруг прекратились, последний звук замер в воздухе. На парня уставилось несколько пар выпученных глаз. — Ох ты ж… — Винсент сглотнул, зная, что пятиться в запертую дверь нет смысла — и кинулся в сторону лестницы. Следом за ним помчались сумасшедшие, что ранее населяли эту комнату. И если девушки в каких-то масках бежали нормально, по-человечески, то мужчина в наморднике перемещался странными полупрыжками. Буквально взлетев по лестнице, вампир толкнул рычаг, стоявший на полу, и доски, поднятые благодаря канделябру, встали на положенное им место, перекрыв кучке сумасшедших путь наверх. По полу застучали кулаки, когти, ножи. Парень попятился, но вовремя оглянулся на звук плача. Позади очередная девушка рыдала, склонившись над трупом какого-то мужчины, в чью грудную клетку был воткнут нож. «Безумие», — пронеслось в голове вампира, что присел на корточки и отошел вправо, как раз в коридор. Это место ему совершенно не нравилось. Оно пугало его. И невольно заставляло думать о том, что и он может приблизиться к подобному состоянию. Увы, о малкавианах парень знал очень и очень мало, а точнее — совсем не знал. Но понимал, что клан явно непрост. А короткий коридор вел в прямоугольную комнату, посреди которой лежал узорчатый круглый ковер. И по этой комнате, строго по периметру, бродил один из сумасшедших в наморднике. Отступать назад было совершенно некуда. Винсент направился в эту комнату. Оказавшись на пороге, он сглотнул, оглядывая скудный интерьер — тумба со стоящей на ней статуэткой, изображавшей чужую голову, и маленький журнальный столик со стоящим на нем диктофоном. Возле столика располагалась пара стульев. Мужчина с выпученными глазами уставился на вампира, бросившись в его сторону. Парень метнулся к тумбе и, схватив статуэтку, изо всех сил ударил нападавшего по голове. Того это лишь чуть оттолкнуло в сторону — череп оказался крепким. И человек вонзил свои когтеподобные ногти тремеру в живот, тут же встав наизготовку для нового удара. Винсент вскрикнул от боли и на секунду задержал взгляд на вытекающей из раны крови. А после вампир будто очнулся, вспомнив о том, что он, собственно обладает большим, чем силой. И сумасшедшего вывернуло наизнанку кровью, а парень бросился прочь, вверх по винтовой лестнице, которая, как ему показалось, длилась целую вечность. Бегом взобравшись по ней и изо всех сил толкнув плечом дверь, Винсент упал на дощатый пол коридорчика, лишенного крыши. И парень с трудом сдержал слезы, все же поднявшись на ноги. Пот его был сырым от выступившей на нем крови. Живот щипало. Плоть ныла. Но органы были на месте, а это значило, что он будет жить. Голова вновь принялась гудеть. Вампир оперся о перегородку, что не позволяла ему упасть вниз. И позволил своим мокрым от кровавого пота волосам развеваться на ледяном ветру ночного Лос-Анджелеса, если, конечно, этот поместье-особняк лежал в его городской черте. — Куда я попал?.. — спросил он у ночного воздуха и не получил ответа. — Наверное, в ад. С какой-то тоской глянув вниз, парень направился к очередной двери. И спустился вниз по винтовой лестнице, оказавшись в очередном прямоугольном помещении с клетчатым полом и белыми стенами. У двери истерично смеялась одна из многих девушек, что почему-то обитали здесь. Но вопрос нахождения здесь людей беспокоил Винсента меньше всего. Он мягко приказал сумасшедшей спать и открыл дверь, направившись вниз по лестнице. Новая комната была совершенно пуста, а посреди нее лежал коричневый круглый ковер. Открыв очередную дверь, парень тут же присел на корточки, ибо это место явно копировало одно из прошлых помещений во всем, за исключением лестницы, которой здесь не было, и света, что являлся зеленым, а не кроваво-красным. Сумасшедший в наморднике бродил по периметру прямоугольной комнаты, в истерике бились девушки в масках, попутно рыдая. Только еще прекратило звучать расстроенное пианино, сменившись здесь заунывной мелодией старого граммофона, что стоял в углу. Оперевшись спиной о перевернутый стол, Винсент сглотнул, пытаясь понять, куда ему, собственно, дальше идти? Дверей было не так много. Ковыляющим шагом за деревянной преградой стола прошел когтистый псих. Парень буркнул ему: — Спи. И мужчина упал на клетчатый пол. Перемещаясь на корточках, вампир добрался до одной из дверей. Толкнул — заперто. Выбивать не стал. Добрался до следующей двери, тоже толкнул — открыто. Пройдясь по коридорчику, он открыл дверь и тут же захлопнул. Там, в той комнате с лестницей, сумасшедшие продолжали долбить потолок. Пройдя назад и открыв последнюю оставшуюся дверь, миновав плачущую девушку, Винсент оказался в совершенно новом месте — подобии гостиной. Посреди помещения располагались два кресла и стол с диктофоном. Напротив них находился камин с замысловатым узором из ракушек. По обе стороны от него располагались зеркала. И, конечно же, в углу рыдали две девушки. Пройдя до середины комнаты, вампир приостановился, на всякий случай протерев глаза. «Отражения» действовали не одновременно с оригиналом! «Обманка. Стекло», — дойдя до лжезеркала, подумал парень, пытаясь не замечать двух рыдающих девушек. Диктофоны он просто игнорировал, не считая их полезными. Вампир коснулся стеклянной глади окна в другую комнату. После чего легонько постучал по ней. Никакой реакции с обеих сторон. — Выбейте это, — не придумал ничего лучше тремер, указав сумасшедшим в масках на стекло. Те послушно принялись долбить указанную цель, создавая на ней сетку мелких трещинок с зазубренными краями. С той стороны две других девушки принялись бить по окну в ответ. Ругнувшись, Винсент ударил по левому стеклу, около которого никого не было. С резким и громким звоном на клетчатый пол посыпались осколки. Парень перебрался в другую комнату. Сумасшедшие продолжали пробивать путь друг к другу. Тремер поспешил в очередной коридор. Поднялся наверх по новой лестнице. Открыл дверь — и оказался на втором этаже библиотеки. Тихо выругавшись, вампир прикрыл за собою дверь, направившись вдоль стены, минуя книжные полки, к очередной стене с тремя канделябрами. Записку он читать не стал, посчитав это делом ненужным. Просто дернул вниз левый канделябр, над которым располагался рисунок из стрелочек, выходящих из одной точки. Потом переключил центральный канделябр, над которым находился рисунок ключа. И то же самое проделал с правым их соседом, над которым был рисунок весов. Ничего не произошло. И вновь надеясь исключительно на удачу, вампир принялся приводить в действие неведомый ему механизм открытия дверей. И, когда все три свечи зажглись, на первом этаже библиотеки сдвинулась в сторону очередная книжная полка, уже вторая по счету. Винсент сглотнул, зная, что назад не пойдет. А потом увидел слева от себя люк, по открытии которого безболезненно для себя оказался на первом этаже этого странного места. Желание уйти отсюда возникло в голове навязчивой мыслью, но еще более навязчивой мыслью стало то, что Князь его, Винсента, точно убьет, если Граут не прибудет на какое-то собрание. А потому вампир направился в очередной «виток» особняка Алистера Граута. Спуск вниз по лестнице — и он оказался в комнате, в которой везде и всюду били в стены самые настоящие молнии, исходящие из странных штуковин, что висели на потолке. Сглотнув, парень дернул вниз рычаг, располагавшийся слева от входа, и одна из штуковин прекратила источать электричество. Пробравшись под ней, Винсент, благодаря второму находящемуся на стене рычагу, отключил следующую часть устройства. И повторил это еще несколько раз, пока не исчезло совершенно все электричество. Направившись к новому коридору, парень услышал хруст у себя под ногами и, впервые обратив внимание на подобную мелочь, поднял с сухой земли обломок клыка на нитке. — Что за фигня? — мрачно спросил он сам у себя, но ответ не пришел, зато голова странным образом перестала гудеть, а Зверь внутри стал чуть тише. Голос его практически исчез. Надев вещицу на шею, Винсент добрался до коридора и дернул от себя очередной рычаг. Открылась новая дверь. За ней располагался почему-то знакомый коридор. Оказавшись в нем, Винсент направился направо — и вышел на первый этаж библиотеки. — Да вы серьезно… — он пошел назад, но более никаких открытых дверей на этом этаже не было. На второй лезть не стоило, поэтому парень осторожно заглянул в первый открытый им проход за книжной полкой. И что-то внутри него болезненно сжалось, когда он увидел трупы сумасшедших на лестнице и открытый путь наверх. — Черт… Зато закрытая ранее дверь была распахнута настежь. Вампир добежал до нее и захлопнул, оказавшись в совершенно пустой комнате. Справа располагалось подобие операционной, по которой сновали сумасшедшие, а слева был коридор с непрозрачными металлическими дверьми. Вправо Винсент идти не пожелал — бегом бросился налево, минуя, как оказалось, камеры, ибо одна из металлических дверей была распахнута, и там, на полу, лежал мертвец. Спустя несколько секунд вампир оказался в таком же коридоре с камерами по бокам. Преодолев и его, он выбежал в место, где на стенах не было обоев, а пол был земляным. Очередной псих в наморднике попался на дороге и не успел напасть, как провалился в сон. Винсент оказался в подвале, где не было совершенно ничего. — Я под домом, — обреченно сказал он. Здесь было темно. Но впереди маячил свет. Пройдя несколько футов, парень глянул направо и увидел женский труп, придавленный огромной решеткой, и несколько крыс, что, увидев парня, разбежались в стороны, исчезнув во тьме. Поборов подступивший голод, вампир глянул наверх и увидел куски досок по которым, в принципе, можно было забраться. Подтянувшись на первую опору, он почувствовал страх. Со следующей доски он мог сорваться и упасть вниз, повредив себе что-нибудь. Но этого не случилось, когда Винсент, опираясь о свою новую опору, взобрался повыше. Потом еще выше. И еще. Каждый раз подтягиваясь, он совершенно не ощущал усталости. Но при этом дико боялся упасть и чувствовал себя канатоходцем. Оказавшись на твердом клетчатом полу, тремер сглотнул. На него бросился какой-то сумасшедший. И парень, оскалившись, увернулся, позволив творению Алистера Граута упасть вниз. Здесь было множество дверей, но лишь к той, что располагалась впереди, вела небольшая лесенка. Ее Винсент и отворил, наконец, очутившись в совершенно новом месте. Посреди квадратного помещения стояла гигантская «колба» в которой, слабо покачиваясь, плавал в каком-то растворе женский труп. Или не труп. У стен на тумбах стояли стеклянные сосуды с самым различным содержимым: плюшевый мишка, мозг, роза, часы, фотография в рамке… Справа же от входа стоял молчащий граммофон. Винсент не стал разглядывать плавающее тело. Он прошелся до двери напротив и попытался открыть ее. Заперто. Сил думать у вампира уже не было. Он, собрав все оставшиеся после утомительного блуждания по дому Граута, ударил в последнюю преграду всем корпусом и та рухнула. Замки оторвались от стен, а парень увидел скелет, лежавший на кровати. Он попал в спальню. Алистер Граут убит. Запахло дымом.