Keep my heart captive, set me free

- Ох, черт возьми, нет. Я согласился потусить с вами, а не принимать участие в «моего саба тошнит от меня, я ему надоел, и поэтому он оставил меня и отправился заниматься чем-то веселым в другой компании», - сурово проворчал Ник, указывая на них, когда он вошел в комнату общежития, находящуюся через коридор от его собственной, чтобы найти там Райана, сидящего за столом и проигрывающего плаксивые и жалостливые песни, и Блейна, который сидел со скрещенными ногами на полу, безучастно опираясь на кровать, с самым эпичным выражением обиды на лице. Ни один из двух сабов, конечно же, здесь не присутствовал, так что нетрудно было догадаться, почему они были, словно в воду опущенными. Он вздохнул про себя и устремил взгляд к небесам. И это были его друзья? Райан бросил на него самый грустный взгляд, который только бывал в истории, взирающий на него так, словно он только что прямо перед ним убил полную коробку щенков, в то время как Блейн просто сильнее надулся, если бы даже это было возможно по человеческим меркам, напоминая малыша, которому не купили в магазине леденец. Они оба глубоко вздохнули, издавая драматические, скорбные звуки, которые он бы высмеял, если бы они исходили от кого-то другого за то, что они были полностью напускными, но это было взаправду, он, к сожалению, слишком хорошо знал этих Домов. Ник подкатил глаза, устремившись к креслу в углу и скрестив руки на животе. - Хорошо…Каждый из вас получит по тридцать секунд. Используйте их с умом, - предупредил он, и два Дома сразу оживились, сделав глубокий вдох, чтобы начать говорить, но Райан просто оказался на секунду быстрее и начал ныть, прежде чем Блейн смог его перебить. - Тад сказал, что должен закончить некоторые вещи для своего драматического кружка. И он сказал, что это займет всего лишь час или около того, но он ушел на один час, а сейчас уже четыре, а он все еще не вернулся, и я правда-правда очень по нему соскучился. Я лишен возможности обнимать его, целовать, слышать его смех, и я хочу, чтобы он вернулся, потому что его место там, где нахожусь я… а не на всей территории кампуса, - тарахтел он на одном дыхании, нахмурившись на протяжении всего отведенного времени, даже не давая Нику возможности все это усвоить, перед тем, как Блейн начал собственную тираду. - Курт сказал, что ему нужен один день, чтобы провести его со своим лучшим другом, и это прекрасно, но он каждый день проводит рядом с ним! Все занятия у них общие, и они обедают вместе, а он хочет тусоваться с ним больше, чем со мной. А я не хочу, чтобы кто-то был для него важнее, и сейчас только четыре часа, а он никак не вернется до восьми, а это слишком долго, - надулся он, снова обидевшись, и Ник смотрел то на одного, то на другого, словно наблюдал за невероятно скучным теннисом. - Вы, ребята, одинаково пафосные, - объявил он на выдохе, и оба Дома хмуро уставились на него, находясь в раздражении. - Мы не такие! – в унисон возмутились они. - Райан, ты слушаешь Мэрайю Кэри, - невозмутимо заметил Ник спортсмену, выгнув бровь. - Она понимает мою боль! Поверженный Ник махнул рукой в сторону Блейна. - А ты, Блейн. Ты дуешься на полу, как будто тебе пять и кто-то украл твою любимую игрушку. - Курт – не игрушка, - огрызнулся Блейн, а затем проворчал себе под нос, скрестив руки на груди и глядя в пол. – Но он мой. Ник вскинул руки вверх. «Жесткость из милосердия» здесь очевидно не работала. - Они достаточно скоро вернутся… а если вы не будете сидеть здесь, считая секунды, то они, вероятно, придут быстрее. - Часы наверняка сломались, - проворчал Блейн, глядя на объект преступления, висящий на стене, в то время, как Райан вздохнул и вернулся к кропотливой работе над своими списком «песен скорби». Ник взглянул на часы, а затем на свой телефон, чтобы сравнить время. - По мне, все в полном порядке. - Они сломаны! У Райана тупые, тупые часы, которые издеваются надо мной своими тупыми замедленными движениями лица и рук!* – взорвался Блейн, приобретая немного красный оттенок лица и максимально жестикулируя. - Ваааааау, - медленно сказал Ник, присвистнув перед тем, как на его лице появилась ликующая улыбка. – Ты действительно наизнанку выворачиваешься ради этого саба. Конечно, он знал, что это так и было, но сейчас это прозвучало так, как будто на самом деле нанесло ему удар. Блейн не удостоил его ответом, а просто фыркнул и съехал еще ниже от уровня кровати, пока из динамиков раздавался «I Don't Want to Miss a Thing» Аэросмит. У Ника свело желудок, когда он посмотрел на Райана и его выражение лица. - Чувак, - с каменным выражением лица глядя на спортсмена, попросил Ник, выпрямляясь. – Пожалуйста, не порти мне эту песню. Я прошу тебя, не губи святыню, которой является Стив Тайлер, этим визгливым голосом. Он любил Райана и все такое, но он был создан для футбола, а не для хора, и это просто было холодным, неопровержимым фактом, который они узнали, пройдя через тяжелый путь. - Я могу бодрствовать, только чтобы слушать как ты дыыыыыышишь. - Райан, - предупредил он, чувствуя, что его кровь закипает, а уши начинают кровоточить. - Наблюдать за твоей улыбкой, пока ты спишь, в то время, как ты грезишь далеко отсюда. Я бы мог провести всю жизнь в этой слаааааадкой капитуля… АААЙ! Для Ника загорелся красный, и в следующую секунду он бросился на него, и они оба слетели с кресла на пол и, вдобавок к этому, начали по нему кататься, изумив Блейна. Они устроили потасовку, пихаясь локтями и хрипя от боли. - Я говорил тебе не портить мой Аэросмит! – выкрикнул Ник, пихая мускулистого брюнета, который был почти в два раза больше него. - Но мне нужно выразить себя! – приглушенно крикнул Райан из-за ковра, который попал ему в рот. - Кто-то укусил меня! – выкрикнул Блейн. Они оторвались и просто посмотрели друг на друга, тяжело дыша и растрепав волосы. - Я хочу своего Курта, - печально хмыкнул Блейн, чувствуя себя очень жалко, и Ник застонал, падая спиной на ковер, и закрыл лицо руками, признавая свое поражение. - Он очень красивый. Я говорил тебе, что Курт красив, Рэй? - Да… Знаешь, Тад тоже красивый. И к тому же умный, - последовал горделивый ответ. - Курт такой сообразительный. Он так быстро схватывает здесь предметы. Он просто такой удивительный и… - Ладно! – воскликнул Ник, разворачиваясь лицом к этой парочке. – Я знаю, что он замечательный и он для тебя все, Би. Знаешь, я считаю, что так оно и есть, но я в буквальном смысле сделаю все что угодно, чтобы заставить тебя прекратить говорить о нем, как ты это делаешь весь этот час. Блейн нахмурился. - Почему именно я? - Потому что ты хуже, - прямым текстом сказал ему Ник. – Райан закончит этот плейлист эмо, а затем будет плакать про себя, убивая всеми нами любимых и известных классиков отвратительным суррогатом голоса… - ЭЙ! - Но ты, - запальчиво промолвил Ник. – Ты будешь продолжать дальше, дальше, дальше, дальше, дальше и дальше и, о боже, это никогда не кончится! – посетовал он. – Так что я прекращу это прямо сейчас. Назови что-нибудь в обмен на мое здравомыслие. Казалось, эта идея действительно зажгла что-то в его лучшем друге, и кудрявый певец задумчиво склонил голову. Райан просто подкатил глаза, глядя на них, и вернулся к своему столу. - Все что угодно? – уточняющее спросил Блейн. Нику не понравился этот тон, и он обреченно вздохнул, резко опустив плечи. - Ты собираешься заставить меня выглядеть, как пиздец, я прав? - Завтра, - злобно улыбнулся Блейн. – У тебя состоится свидание с небезызвестным пончо. Брови Ника нахмурились, когда он пытался размышлять, а потом на него снизошло озарение, и он воскликнул: - Ты имеешь в виду, что это был не ковер?! Блейн сморщил нос. - В центре него было отверстие для головы… Скажи мне, что ты не использовал его в качестве коврика. - Пфф! Нет, конечно нет! Я имею в виду, ну кто по ошибке примет пончо за ковер, правда же? – он беспокойно рассмеялся и откашлялся, отводя взгляд в сторону. Он сделал мысленную пометку отправить его до завтра на тщательную сухую чистку. Блейн просто покачал головой, глядя на своего друга. - Знаешь, я думаю, что самое печальное то, что я даже не удивлен, - сказал он торжествующим тоном. - Без разницы. Ладно, по рукам, я это надену, если ты прекратишь взращивать здесь скорбь и возвышенность. И, кстати говоря, ты представляешь собой печальнейшее зрелище. Давай поставим на этом точку на сегодня. - И это говорит тот, кто сохнет по парню, но кому не хватает смелости, чтобы даже с ним заговорить, - Блейн вернул колкость, и Ник слегка сдулся, словно этот шип угодил прямо в цель, что было для него непривычно. Прошло полторы недели после того, как он в первый раз увидел его, и с тех пор он поймал красивого блондина мимолетным взглядом ровно девять раз, один из которых привел его к осознанию того, что это живое совершенство живет и ночует всего лишь через коридор от него. Не то, чтобы он был жутким сталкером или кем-то вроде этого… Он прошел мимо этой двери, по крайней мере, дюжину раз, уговаривая себя постучать, сказать «привет», познакомиться с ним, но каждый раз он трусил, поскольку картина его печальных глаз и обезображенной метки затуманивала его разум. Он не имел права нарушать его покой, он не имел никакого права ожидать от саба тех вещей, которые он не готов был ему дать, и главное, он не имел права вламываться в его личное пространство и вынуждать его видеть в нем преследователя и сталкера, который на него охотится. Ник выбрал довольствоваться теми редкими мгновениями, которые ему перепадали, чтобы видеть его и греться в ощущении, что ангелы действительно существовали. Все остальное было его собственными желаниями, выдаваемыми за действительность, но он был достаточно прагматичен, чтобы осознавать, что ему остается только это. - Речь здесь идет не о смелости, - сказал он, и Райан, внимание которого привлек Ник, посмотрел на него, вздернув брови, озадаченный вопросом, что заставляло Ника так неохотно говорить о мальчике. До сих пор единственное, что было им известно, это то, что Ник считал его красивым, и самым простым способом заметить, что он недавно видел его, была тишина, окружавшая обычно искрящегося от энергии Дома и отсутствующий взгляд его глаз, который был тоскливым и болезненным. - А о чем тогда? – спросил Райан, хорошо зная, что это не сработает. - О многих вещах, которые на самом деле не дают мне права обсуждать их, потому что я не уверен, что знаю их. Я просто чувствую что-то. Что-то, что нельзя обсуждать ни мне, ни кому-либо другому, - с грустью сказал он, и Блейн устремился к нему, стукнувшись с ним плечом. - Эй…взбодрись. Может быть, если бы ты сблизился с ним, как с другом…без более глубокого подтекста…возможно, это сработало бы? – предложил Блейн, не зная о чем речь, но все же отчаянно пытаясь помочь своему другу. Ник обдумал предложение и понял, что, может быть, это и стоило попробовать. Ситуация была сложная, чтобы найти из нее выход. Он не хотел быть просто другом этого саба, но инстинктивно чувствовал, не в силах объяснить, откуда взялись эти ощущения, что он должен быть полностью искренним в своих намерениях в отношении саба. Это была тонкая грань, по которой ему предстоит шагать. Он должен был попробовать и не стать при этом угрозой, но все же показать, какое это имело значение для него. Он хотел, чтобы это привело к чему-то большему. Но, возможно, друзья - это максимум, кем они могли быть друг для друга? Эта мысль врезалась глубоко в него, когда все, что он мог вообразить, заключалось в том, что он заполучает себе блондина, чтобы заботиться о нем, любить и защищать…но он предпочел бы быть с ним хоть в каком-то качестве, чем вообще не быть. И кто знает, может быть со временем они могут стать кем-то большим, но в настоящий момент стать друзьями было бы более чем достаточно. Единственная загвоздка, как он мог осуществить это? Подойти к нему и выложить все начистоту - явно не будет воспринято им хорошо, учитывая его прошлый опыт, поэтому он должен был попробовать что-то другое, чтобы дать сабу знать о своем существовании. Он хотел, чтобы его затея была персональной для них обоих, достаточно безумной для него, и идеально сочетала в себе что-то, что он знал о блондине и что они имели бы возможность делать вместе. Но что же он на самом деле знал о нем? Внезапно его разум озарила вспышка с изображением гостиной Далтона пару дней назад. - Да…возможно это могло бы сработать, - пробормотал он с отсутствующим видом, пока его разум мчался со скоростью мили в минуту. Он старался не тешить себя надеждой, с дикой силой одолевающей его, но он знал, что в конечном итоге все равно будет мечтать и надеяться. И он знал, что эти мысли настолько прочно засели в его голове, что он должен пойти и прислушаться к своему внутреннему инстинкту, если только это заставит их прекратить преследовать его по ночам. P.S. * Честно говоря, я не поняла откуда у часов взялись руки и лицо, но скорее всего у Райана на стене висели какие-то смешные часы вроде детских в движущимися глазками и ручками.