Научи меня прощать

Открываю глаза: приглушенный свет, незнакомые очертания. Он сидит на кровати и смотрит на меня, все еще голый, все еще реальный. Он улыбается и переплетает наши пальцы, а я не верю, что все это мне: нежная кожа, глаза, улыбка, его акцент и взмах светлых ресниц. — Ты отключился, — пальцы порхают от моего запястья все выше, до сгиба локтя и спускаются обратно. — Надолго? — Минут десять тебя не было. — Первый раз такое. — У меня тоже. Я удивленно вскидываю бровь, припоминая ловкость его рук. — Не в плане секса, в плане ощущений от него. С тобой все иначе, еще до нашего первого раза я знал, что так будет. — Откуда? В ответ легкое движение плеч. Он не понимает, откуда знает то, что знает, но он убежден в своей правоте. А мне вдруг становится страшно, до ужаса, до ледяных мурашек, до смерти становится жутко — я даже не задумывался, какие планы у него на меня, и есть ли они вообще. — Почему вы переехали? — спрашиваю, знакомясь с узорами на кончиках его пальцев. — Работа. Отец заключил контракт с русской фирмой, мама у него в роли переводчика. — Значит, ты временно здесь, вы вернетесь во Францию? — Господи, лучше обратиться в камень, чем услышать «да». — А тебе это важно? Я посмотрел в серые глаза. Еще три дня назад было неважно, а вот сейчас просто жизненно необходимо, чтобы ответ был отрицательным. В фокусе его лицо. Сколько времени потеряно, ты с нами уже почти три месяца, а я, идиот, не мог понять, что к чему, пока не загнал тебя в этот лес. Прикасаюсь к его щеке. Едва слышно шепчу: — Очень. Он опускает глаза, на скулах снова появляется едва заметный румянец, и это после того, что только что было между нами? — Поль?.. Не молчи. Я хочу знать. — Думаешь, ты влюбился в меня? Серьезно? Я поднимаюсь резко, от неожиданности он дергается, но я быстро беру в ладони его лицо: — Я не думаю, я знаю. Я люблю тебя. Очень. Целую его грубовато, наверное, но сейчас по-другому сложно, я все еще не получил ответ. А он лишь шепчет: — Не кусайся. Больно. Я обнимаю его за плечи, целую в шею. Прижимаю крепко, закрывая глаза, вслушиваюсь в стук его сердца. Отвечаю: — Не тебе одному. Я уже не помню, каково это - не чувствовать боли. — Никит… — У тебя там кто-то есть? Кто-то ждет тебя в Париже? Он молчит. Я отстраняюсь. — Тебя кто-то любит? Да? И я знаю ответ. — У меня там бойфренд. Да. Он ждет меня. От боли трудно сделать вдох, а он все продолжает. — Старший брат моего лучшего друга. Мой первый. Он думает, я вернусь. Я буду поступать в Москве. Буду учиться здесь. Я чувствую, как мои губы против воли растягиваются в улыбке. Поправив одеяло на плече, он продолжает: — Я не хотел здесь оставаться, особенно после того, что случилось между нами. Мне плохо здесь, страшно, но родители сказали, чтобы привыкал к новому дому. И снова укол совести. Снова стыдно за свою уродливую любовь. — Но ты бы хотел вернуться обратно в Париж, к нему? Он смотрит куда-то мимо меня, и взгляд его слишком взрослый, обреченный и больной. — Я перестал скучать по Ксавье, когда встретил тебя. И я не могу это изменить. Ты перекроил мою жизнь. Я взял его за руку и потянул к себе. Светловолосая голова устроилась на моей груди, и состояние эгоистического покоя разлилось по телу. Я поцеловал его в макушку. — Больше не будет страшно. Ты не один больше. Мы снова вместе и уже по-настоящему. Он переплел наши пальцы, тихо вздыхая. — Посмотри на меня, — попросил я. Поль приблизился к моему лицу. Тепло ладоней, запах кожи, губ окутали мягким забытьем. — Ты же веришь, что я люблю тебя? — Верю, — ответил он и, подумав, добавил: — Я бы не смог так притворяться, — он улыбнулся мне, а я не смог, лишь потянулся за поцелуем. Неужели, и правда, можно влюбиться так сильно, так быстро и так в парня? Кажется, именно о таком говорят «с первого взгляда». Он прижимается сильнее, благодарно и безнадежно целуя снова и снова. — Когда родители вернутся? — Не скоро. — Иди ко мне, — обнимаю крепко. Он устраивается сверху и, наклоняясь, шепчет в самые губы: — Я не могу сказать тебе «нет», — выгибается, и я вижу, как мои руки ложатся на его бедра, гладят живот, спускаясь, обхватывают твердый член. Я думал, что никогда не потеряю контроль, как и ощущение реальности, но потом я влюбился.