«…Ком снега невозможно растопить мгновенно. Существует известный предел времени, ранее которого никакие усилия тепла не могут растопить снега. Напротив, чем больше тепла, тем более крепнет остающийся снег…»
Л.Н.Толстой «Война и мир»
Снова. Снова этот пронзительный писк будильника. Почему я слышу его уже восьмой день подряд? Еле-еле оторвав голову от подушки, я вырубил это наглое изобретение самого Люцифера. Хотя не так давно я его хвалил. Жизнь — странная штука. Часы на циферблате моего телефона показывали, что время вставать с тёплой кроватки уже наступило. Понедельник — день тяжёлый. Но для меня любой день, где требуется подняться рано утром, всегда тяжёлый. Вчера было тяжёлое воскресенье, а позавчера тяжёлая суббота. А если честно, то вся моя жизнь тяжёлая. В отличие от этого пушистого комка, что валялся у меня в ногах. Будто почуяв, что я уже проснулся, Ка-кун зевнул, широко раскинув пасть, и спрыгнул с кровати, всем видом подавая, что я должен его накормить. Сделав последнее усилие над собой, я смог привести своё тело в вертикально положение, совершив один стремительный рывок с кровати. Вот я и встал. Протерев глаза, я обратил внимание на прикроватный столик, на котором лежал пакет из книжного магазина. Подойдя к столику, я раскрыл пакет и извлёк из него четыре тома «Войны и мира», которые подарила мне Юкиношита. В глазах сразу всплыли воспоминания родом из вчерашнего дня. Странный сон. Затем, мучительное занятие с Юигахамой, которое выдавило из меня абсолютно все соки. И тепло руки Юкиношиты в прихожей. Его я запомнил лучше всего. Казалось, что оно даже сейчас согревает мою больную руку. Силой встряхнув головой, чтобы выкинуть подобную мысль из головы, я положил первый том себе в сумку. Будет что почитать на перемене и в клубе. И да, Хачиман, не позволять подобным мыслям появляться у тебя в голове. Выбивание сладких мыслей из головы, ещё одно умение в арсенале одиночки, без которого выжить в этом мире просто невозможно. Люди — стадные животные. Чувство привязанности к другим особям у них в крови. Но я, Хикигая Хачиман, не стадо. Я одинокий волк, прожжённый жизнью. Мне такие мысли чужды. Хлопнув себя по щёкам, я двинулся в сторону ванны. Пора бы уже привести себя в порядок. Закончив с водными процедурами, я спустился в кухню, где уже во всю готовила завтрак Комачи. — Утречко, братик. Что-то поздно вчера ты вернулся, мы даже поговорить не успели, — моя младшая сестрёнка мне хитро улыбнулась. — Ну-с, что делал вчера? — Помогал писать сочинение. — Абсолютно честно ответил я. — Ну, а дальше то что? Не мог же ты так долго зависать у Юкино? Или… — Комачи начала что-то себе воображать, — Или мог? Ты так не хотел бросать сестрёнку Юкино, что засиделся у неё допоздна? Братик, это так мило. — Вообще-то нет, — я постарался, чтобы мой ответ звучал как можно убедительней. Ну не буду же я рассказывать своей сестре, как гулял с Юкиношитой. Но не с той, которую она хотела бы видеть, — И почему ты называешь Юкиношиту «сестричка Юкино»?! — Ну братик же сделает Юкино моей старшей сестричкой? — такие вопросы называли «вопрос с подколом». Я даже не знал, как ответить ей. — С чего это ты взяла? — Братик-бестолковатик! Не делай вид, что не понимаешь, — Комачи пригрозила мне пальцем, — Я же для тебя стараюсь, дурень. Бестолочь! Хачиман! — Эй, мне кажется, или Хачиман не оскорбление? — В твоём контексте любое слово оскорбление! Вон, лучше, садись и заткни свой рот едой! Комачи поставила на стол две тарелки с обычной яичницей с беконом. Достаточно лёгкий завтрак, но и достаточный сытный. Я со спокойной душой уплетал завтрак, приготовленный моей сестрой, и думал о предстоящем дне. Как мне смотреть в глаза Юкиношите после вчерашнего? Хорошо, что если на людях об этом умолчит. Но один на один в любом случае попытается ткнуть. Эх, слабак! Мог же удержаться и не схватить с дуру её за руку! Почему хорошие мысли приходят после содеянного?! Это не справедливо! От стыда хочется сдохнуть. Но в голове всё равно возникает вопрос: почему она не одёрнула руку и не послала меня куда подальше, обозвав извращенцем? Но на этот вопрос уже никто не может дать ответ. Никто кроме самой Юкиношиты, но это уже совсем другая история. — Эй, Комачи? — Ау? — она так и не отрывала голову от своей тарелки. — А Юкиношита звонила на твой номер? — Нет, на твой. А что-то случилось, братик? — Комачи задорно подмигнула мне. — Да н-нет, ничего. — Откуда же она знает мой номер? Закончив завтракать, я поблагодарил Комачи за еду, и, сказав, что опаздываю, быстро удалился в школу. На самом деле я ни куда не спешил, но чтобы не пришлось мыть посуду, я решил, что всё-таки опаздываю. Я медленно крутил педали своего железного коня в сторону старшей Собу. В голове у меня крутился один вопрос. Когда же я успел оставить ей свой номер телефона? Пока я медленно катился в сторону школы, в голову залезла очередная порция воспоминаний.***
Медленно заходящее солнце погружало пригорок, близь Сагано[1] в свинцовую ванну. Лучи заходящего солнца радостно проходили сквозь крону крупных деревьев и оседали на листьях растений чуть поменьше. Безусловно, притягательное зрелище, но в тот момент мне было не до красот природы. Честно говоря, меня даже чуть-чуть трясло. Ненавижу этот город. Он подобен красивой девушке. Прекрасен снаружи, но так пуст внутри. Я стоял на краю холма. С него открывался потрясающий вид на вечерний Киото. Как ни крути, а Киото и вправду красив. Но, родная сердцу Чиба, была лучше. Я спокойно любовался зрелищем заката, как услышал лёгкие шаги по гравию позади себя. Развернувшись, я увидел, что Юкиношита медленно подходила к моему логову. Спустя пару секунд она стояла рядом со мной, убрав руки за спину, и так же любовалась закатом. — Это действительно красивое зрелище, — нарушила неловкое молчание девушка. Я ей не ответил, а только лишь кивнул. Говорить не хотелось, да и мой скудный словарный запас не мог выдать что-нибудь стоящее. Такая сцена продолжалась ещё минут пять. Мы просто стояли и любовались опускающимся за горизонт солнцем. Никогда бы не подумал, что такому чёрствому человеку как я, могло бы понравиться такое. — Ты нервничаешь? — снова начала Юкиношита. — Нет. С чего бы это мне нервничать? — я откровенно врал. Мне действительно было не по себе перед предстоящим событием. — Не знаю, но у меня очень плохо предчувствие. — Она поёжилась, будто ей стало холодно. — Замёрзла? — Н-нет, ты чего? — Ну уже осень, как-никак, — жаль, но я не мог предложить накинуть ей что-нибудь сверху. — С-слушай… Если мы разойдёмся, то будет очень не удобно. — О чём ты? — я недоумевающе посмотрел на Юкино. — Ну Киото большой город. Я боюсь заблудиться. — девушка явно смущалась, — не мог бы ты оставить мне свой номер телефона? Странный вопрос. Даже немного неловкий. Будь я помладше, то точно подумал бы, что она в меня влюбилась. Но опыт не обманешь. Почему-то от этой мысли мне стало паршиво. — Так у Юигахамы же есть. — А если я и от неё отстану? Что ж, вполне разумный довод. Тогда я попытался откреститься своим последним доводом: — Так почему бы тебе не попросить у неё мой номер? — Сказал я даже не провернув в её сторону голову, а только лишь скосив на неё глаза. Уйди, женщина, не мешай мне любоваться этим прекрасным закатом. — Понимаешь… Это будет выглядеть как-то странно, если я буду узнавать у неё твой номер… — Юкиношита замялась. Ладно, не буду больше её пытать. Кажется, разговор со мной давался ей достаточно трудно. — Окей, держи. — Я протянул ей свой телефон. Она сперва удивилась, но потом послушно набрала свой номер в мой телефон и нажала на зелёную кнопочку вызова. Как только в её кармане завибрировал её собственный сотовый, она отключила вызов и протянула мне обратно мой аппарат. — Спасибо большое, — она вежливо мне поклонилась и ушла в направлении скучающей Юигахамы. Что-то совсем на неё не похоже. Кстати, надо бы забить её номер в список контактов. Вдруг пригодиться. Сохранив номер Юкиношиты в своём списке контактов я последний раз взглянул на уже почти опустившиеся солнце. Не хочется признавать, но мне пора за работу.***
Пришёл в себя я только в тот момент, когда прозвучал звонок. Что-то быстро прошёл день. Неужели я просто промечтал всё учебное время? Это чем-то напомнило мне моё время в средней школе. Люди из класса постепенно начали собираться и выходить из помещения. Кто-то спешил домой, а большинство бежали в свои клубы. Хоть наша школа и была ориентирована на абитуриентов, поступающих в институты, и клубная деятельность тут не популяризовалась, но процент занятых учеников всё равно достигал восьмидесяти. Ну, а я, как обычно, побрёл в сторону спец корпуса, где располагалась комната нашего клуба волонтёров. Достигнув уже родной двери, я без стука открыл её. Из помещения потянуло приятным ароматом фруктового чая. Спустя ещё секунду, я заметил девушку, которая с изяществом разливала чай в две кружки. И одна из них была моя. Та что с Пан-саном. Она стопроцентно знала, что я приду сегодня? — Йо, — раздалось моё обычно приветствие. — Добрый день, — Юкиношита снова ответила мне своей тёплой улыбкой. — А ты как всегда пунктуален. Приходишь с точностью чуть ли не до минуты. — Не знаю, как-то само получается, — я задумчиво почесал затылок и двинулся на своё привычное место. Как только я приземлился на свой законный стул, мне сразу подали блюдце с печеньем и кружку чая. — Как я поняла, отказываться ты не собираешься? — она вопросительно посмотрела на меня. — Спасибо. Это очень любезно с твоей стороны. — после моих слов, на щёках Юкиношиты выступил румянец. — Н-ну, я просто посчитала, что в школе холодновато, а горячий чай — лучшее средство, чтобы согреться. Да, госпожа Юкиношита, не убедительная какая-то отговорка. Признайтесь себе, что вам просто надоело сидеть на диете, и вы решили хорошенько отожраться. Ну, в одиночку это делать как-то не правильно, и поэтому вы меня ещё откормить решили. Но как бы то ни было, после её слов мне стало чуточку теплее. Получив свою порцию чая, я потянулся за сумкой. Чуть там по копавшись, я извлёк от туда книгу, что подарила мне Юкиношита. Ну, пока не придёт Юигахама ничего интересного не предвидится, поэтому я решил убить время за книгой. Ну что же, Лев Николаевич, странные имена у русских, что же вы мне покажете? Я открыл первую страницу и начал читать: «Еh bien, mon prince. G/Ну, мой принц Г/(фр)»… Я сразу же с головой окунулся в этот роман. Ай, как же тяжело читать! Почему здесь каждое второе слово на французском? Но пока я читал я смог заметить на себе необычно тёплый взгляд. Я аккуратно отвёл взгляд и посмотрел на Юкиношиту. Она смотрела на меня, как мать смотрит на своё дитя. Меня передёрнуло. Она меня усыновить решила? — Ну и как тебе книга? — в её глазах читался неподдельный интерес. — Весьма не дурно, правда, что-то много тут французского. Не привычно читать. — Во время событий этого романа, основным языком в Европе был французский. Тогда это было что-то вроде моды. — Вижу, ты опять Юкипедию включила? — после моих слов Юкиношита недовольно поджала губы. — Пожалуйста… Не говори так? После этих слов моё сердце чуть не выскочило из груди. Они были произнесены с такой невинностью, что я чуть не потерял дар речи, а вид смущающейся Юкино, только подлил масло в огонь. — Х-хорошо, я не буду… Больше. Юкиношита мило мне улыбнулась, а потом, что-то вспомнив, полезла в свою школьную сумку. Полазив там секунду, она извлекла оттуда свёрток и протянула его мне: — Вот, держи. Попробуй, я приготовила это сегодня утром. — Вид Юкино, которая так настойчиво просит попробовать меня её творение чуть ли не пробил меня на слезу. Я дрожащими руками принял свёрток из её не менее дрожащих рук. Распаковав его, я извлёк оттуда ещё тёплую и золотую ватрушку с творогом[2]. Ещё пышущая жаром, она выглядела невероятно аппетитно. Большая горка творога в центре была подобно снежной шапке в Альпах, а золотая корочка напоминала огромные поля пшеницы. Как только я принял такой дар, у меня сразу потекли слюнки. Она что, меня наградить за старания решила?! Я уже собирался проглотить полученный презент, но что-то внутри меня не давало это сделать. Я попытался приложить ещё больше усилий, но результата это не дало. Я взглянул на Юкиношиту и понял в чём. Проблема. Подавляя рыдания, я аккуратно разделил ватрушку на две половины. Мне очень сильно хотелось, чтобы это были абсолютно одинаковые половины, но судьба решила посмеяться надо мной. Одна половина была на четверть больше другой. Моё сердце защемило. На лбу появилась холодная испарина. Я что-то должен сделать. Но что? Мои окаменевшие руки протянули Юкиношите больший кусок. — Держи, — это всё что я мог сказать в том состоянии. Я был подавлен. Девушка посмотрела на меня так, будто я превратил воду в вино, или мёртвого воскресил. И с радостью приняла предложенный мной кусок. Мы молча ели. Мне казалось, что в тот момент я чувствовал себя лучше, чем когда-либо в жизни. Может, это и было то «настоящее», за которым я тянулся? Но тишину нарушили бегущие шаги в коридоре, а после и крик в клубной комнате: — Приветики, Юкино, — появившаяся в клубе Юигахама сразу разрушила всю тишину и спокойствие, что было в этом классе. — Привет, — кротко ответила Юкиношита. По её виду можно было понять, что она чем-то недовольна. — Привет, Хикки! — ага, значит со мной просто «привет». Мне снова намекнули на то, какое место я занимаю в этой иерархической цепочке. — Йо. — ничто не вечно под луной. Кажется, так сказал какой-то умный дядя? Ну да, он был прав. Ничто, кроме моего приветствия. — Юкинон! Выручай! — Юигахаме подбежала к Юкиношите, взяла мой стакан, залпом его осушила и продолжила — Мне мама позвонила, сказала, чтобы я срочно домой возвращалась, а я говорю, что у меня клуб, и я не могу. А мама всё талдычит про то, что это срочно. Что делать, Юкинон? Вот стерва! Я же не допил! Я уже хотел высказать Юи всё, что я о ней думаю, как вдруг заговорила Юкиношита: — Ну, раз мама говорит, что это срочно, то думаю, что тебе стоит к ней сходить. — А как же клуб? — Клуб никуда не убежит, — Юкиношита улыбнулась. — Можешь не волноваться. Тем более, последнее время, к нам никто не приходит с просьбами. Так что ты можешь позволить себе один выходной. — Правда, Юкинон? — Юи бросилась обнимать Юкиношиту. Мда… Порой мне даже жалко Юкино. — Юи, слишком близко… — она попыталась отстраниться, но попытки, как обычно, были тщетны. — Ладно, Юкинон, прости, но я побежала, — взгляд Юигахамы погрустнел. — Вдруг и вправду что-то случилось… И это… Прости, Хикки. Извиняешься?! Если тебе и вправду стыдно, то лучше бы не выпивала мой чай! Ух ты… Сучка! Верни. Мой. Холодный. Вкусный. Фруктовый. Чай. Попрощавшись, Юигахама быстро выбежала из комнаты, оставив нас с Юкиношитой снова наедине. Юкинон медленно поднялась, и подошла к столику возле окна, где лежали чайные принадлежности. Она поставила чайник на специальную подставку и включила его. — Будешь ещё чаю? — робко поинтересовалась Юкиношита. — Есть повод отказываться? — ответил я, не отрываясь от книги. Юкиношита мягко улыбнулась мне и продолжила заваривать чай. Мы провели в клубе ещё часа полтора, а после чего Юкино сказала, что сегодня вряд ли уже кто придёт. Мы попрощались в коридоре. И мы разошлись в разные стороны. Юкиношита сдавать ключ от класса Хирацуке, а я поплёлся в сторону выхода. Чиба медленно засыпала. Я брёл по её тихим улочкам, спокойствие которых нарушали лишь звуки проносящихся машин да редкий лай собак. Я шёл домой и размышлял о разных вещах. Я думал о нейтронных звёздах и о новом шедевре издательства «GaGaGa». В моей голове кружились мысли о том, что было бы неплохо заказать «четыре сыра» на ужин, и о том, что мне не мешало бы постричься. Но больше всего моих мыслей занимала Юкино Юкиношита. Я вспоминал её тёплые улыбки, что она периодически дарила мне. Я ощутил вкус приготовленной ею ватрушки. Я вспомнил наш поход в раменную в Киото. Я почему-то подметил, что ленты, на её хвостах, сегодня были завязаны по-другому. Я почему-то понял, что не хочу её потерять. Что она важный для меня человек. Но… Хватит ли у меня сил, признать это? Мне захотелось снова увидеть Юкиношиту, но в ответ мой желудок заявил, что ему нужна вовсе не Юкино, а нормальная человеческая еда. В ответ на его урчание я лишь улыбнулся и ускорил шаг, предвкушая сытный ужин, что приготовила Комачи.