***
Проснувшись, Гарри открыл глаза и увидел мягкий свет, заливавший всё пространство вокруг него. Он пару раз моргнул, пытаясь оценить окружающую обстановку. «Что это за место?». Оно казалось знакомым, но его мозг отказывался подкинуть хоть какую-то информацию. В голове был один туман. Гарри не мог понять, что произошло, и почему тут оказался. Было тихо, поэтому он решил, что в комнате кроме него никого больше нет. А затем в мыслях всплыл образ Сириуса, его лицо, и ещё почему-то Ремус. Гарри не мог до конца понять, что происходит. Он резко присел, о чем моментально пожалел: комната начала кружиться перед глазами, виски болезненно пульсировали. Гарри застонал и обхватил голову руками. Он вспомнил сердцебиение Сириуса, диван со старым лоскутным одеялом. Ремуса, пьющего чай и медленно покачивающегося в кресле-качалке, и… Коттедж «Ракушка»! Все эти воспоминания разом нахлынули на Гарри: «Познание». Он только что пришёл в себя после второго приёма препарата. Ложась обратно, Гарри понял, где он находится: прихожая в личных апартаментах Северуса. Он лежал на диване, укрытый шерстяным одеялом. Но как он тут очутился? И где кушетка? Между прочим, а где сам Северус? Он пытался хоть на минуту дать мозгам отдохнуть, но это казалось невыполнимой задачей. Образы и картинки, не переставая, мелькали в голове. Гарри вздохнул и закрыл глаза, прижав ладонь ко лбу. Мысленным взором он снова видел перед собой океан, песчаный пляж, скалистый утёс, каменную дорожку, могилу Добби, небольшой коттедж, Сириуса вместе с Ремусом, их разговор… Гарри помнил ту лёгкость, которая наполнило его сердце, когда он снова увидел крестного и Ремуса. Он осознал, как сильно скучал по ним, отчаянно желая забрать их с собой в настоящее, хотя и понимал, что это было невозможно. Всё же Гарри знал, что если захочет, то всегда сможет с помощью «Познания» вернуться к ним и снова увидеть. Эта мысль спасала его от того, чтобы слова «Их больше нет» не бились набатом в его голове, как какая-то чёртова мантра. Гарри тяжело выдохнул и присел: теперь медленнее, чем в прошлый раз, и скинул с себя одеяло. Затем, повернувшись на бок, он опустил ноги на пол и протёр лицо ладонями. Он больше не собирался ни о чём думать. Гарри потянулся за своими очками, лежавшими на журнальном столике, и надел их. При этом невольно подмечая, что в какой-то момент кто-то их с него снял. Гарри не помнил, чтобы сам это делал, но опять-таки, он вообще мало что сейчас понимал. Ему нужно было найти Северуса. Гарри направился к ближайшей из трёх дверей в прихожей — как оказалось в дальнейшем, это была дверь в спальню. Он неуверенно просунул голову внутрь. В комнате было темно и, по-видимому, пусто. Почувствовав, что он один, Гарри решился: вошёл в спальню и осмотрелся. Входную дверь он оставил широко открытой, дав мягкому свету из прихожей проникнуть внутрь помещения, скудно освещая мебель в лёгкий золотистый оттенок. Почти сразу же Гарри ударил в нос тот пьянящий аромат, стоявший в частной лаборатории Северуса. Учитывая, что ему давно хотелось так сделать, Гарри запрокинул голову и, закрыв глаза, глубоко вдохнул в себя этот запах. Уголков его рта коснулась небольшая ухмылка; он был рад потакать своим желаниям,пока никто этого не видел. Но Гарри до сих пор не мог понять: был ли это запах одеколона, либо мыла, или всё же это был естественный запах Северуса. Гарри склонялся к последнему варианту, так как запах был чистый, без примеси парфюма или других ароматизирующих веществ. Но в любом случае, Гарри смаковал его. Снова открыв глаза, он дал зрению привыкнуть к освещению комнаты и начал осматривать её уже более подробно. С левой стороны, у задней стены, стояла кровать с пологом на четырёх столбиках. Она выглядела внушительно: из красного дерева, украшена декоративной резьбой и с высоким изголовьем. Кровать была заправлена толстым чёрным покрывалом. Зелёные бархатные шторы балдахина, были аккуратно привязаны серебряными кистями к четырём столбикам кровати. Декан Слизерина: напомнил себе Гарри. Проходя мимо, он провёл подушечками пальцев по покрывалу, удивляясь роскоши ткани. Гарри точно не мог сказать,что конкретно он ожидал почувствовать, однако в голове никак не укладывалось такое сочетание мягкости ткани с периодически жёстким характером самого мужчины, и это сбивало с толку. Справа от кровати стояла тумбочка, сделанная из того же дерева, что и кровать. На тумбочке — лампа, небольшая стопка книг. Поверх фолиантов лежали очки для чтения в чёрной оправе: одна дужка была сложена, а другая — открыта. По непонятной причине, Гарри был очарован этим открытием. Северус носит очки для чтения? Это показалось Гарри странно привлекательным, он так и представлял своего бывшего профессора, сидящего в кровати и при свете ночника читающего какую-то книгу о зельях. Или возможно Северус тайно увлекался чтением шпионских романов? Гарри усмехнулся про себя, однако так и не глянул на корешки книг, чтобы узнать их названия. Скорее всего, ему хотелось сохранить здесь некий элемент таинственности. По правую сторону от спальни находилась ещё одна дверь. По всей видимости, она вела в ванную комнату. Рядом с ней располагался огромный шкаф, идеально сочетающийся с другими предметами интерьера. Неожиданно у Гарри появилось желание заглянуть внутрь гардероба, однако в последнюю минуту он передумал, чувствуя себя и без того виноватым за то, что вторгался в чужую собственность. Тем более, он не увидит там ничего — слишком темно, рассудил про себя Гарри, полагая, что содержимое шкафа, скорее всего, будет таким же тёмным, как и сама комната. Уходя из спальни, Гарри закрыл дверь так, как она изначальна была, и направился частную лабораторию Северуса — в прихожей вторая дверь посередине вела именно туда. Третья же, крайняя, служила выходом обратно в коридоры подземелья. Тяжёлые массивные двери лаборатории со скрипом открылись, и Гарри заглянул внутрь. В помещении горел свет; до него донёсся слабый звон стеклянной посуды. Предположив, что это шумел Северус, Гарри вошёл внутрь, тихонько прикрыв за собой дверь. Однако оказавшись там, Гарри не знал, как поступить дальше. Должен ли он позвать Северуса? Или подойти к кладовой, откуда доносились звуки, чтобы дать знать о своём присутствии? Он поёжился от одной мысли, что мог случайно напугать Северуса, опасаясь как за свою жизнь, так и за жизнь своего бывшего профессора. Что если Северус работает сейчас с взрывоопасным зельем, а из-за внезапного появления Гарри может его разлить или испортить? Но опять-таки, Гарри не помнил, чтобы что-то или кто-то могло напугать Северуса. Тогда в голову Гарри пришла новая идея: он снова откроет и закроет дверь, позволив ей в этот раз громко скрипнуть, при этом надеясь, что таким образом даст о себе знать. Но стоило Гарри потянуться к ручке двери, как в тишине раздался знакомый голос. — Уже уходишь? Гарри замер; его рука зависла над ручкой. Он медленно повернулся, чтобы посмотреть в сторону кладовой, и увидел Северуса; тот смотрел на него, высунув голову из дверного проёма: задумчивое выражение лица, бровь вопросительно приподнята. Слегка сконфуженный, Гарри какой-то время стоял, не зная, что ответить, а затем, слегка запинаясь, произнёс: — Нет, я… не ухожу, — он замолчал, а затем сделал глубокий вдох. — Извини, я не хотел застать тебя врасплох. Северус вышел из кладовой и, зайдя в лабораторию, обратился к Гарри: — Ты и не застал. Я ожидал, что, проснувшись, ты начнёшь меня искать. Поэтому, поставил сигнальные чары на дверь, чтобы быть в курсе, когда ты придёшь. — Уголки его губ дёрнулись при виде недоумения на лице Гарри. — Ясно, — только и смог выдавить из себя Гарри, при этом опустив взгляд. Конечно же, Северус додумался бы до чего-то такого! В такие моменты Гарри понимал, как он всё-таки неопытен. — Прошу меня простить, Гарри. Старые привычки, наверное. Нельзя больше двух десятилетий изображать из себя Пожирателя Смерти и не знать, что нужно везде иметь глаза и уши, даже если это касается самых обыденных вещей. Гарри посмотрел вверх. Иногда было так легко забыть, что Северус когда-то был Пожирателем Смерти.Тот, кто сейчас стоял перед ним; тот, о котором Гарри так много узнал за последние несколько месяцев; тот, с которым нашёл общий язык. Было сложно поверить, что Северус мог быть Пожирателем. И, возможно, он больше не будет в это верить. Гарри нравилась мысль, что он больше не станет думать о Северусе, как о Пожирателе. Он слегка улыбнулся и махнул рукой: — Не извиняйся, это была блестящая идея. После этого Гарри показалось, что он увидел, как что-то в глазах Северуса почти неуловимо смягчилось, а затем он отвернулся и начал раскладывать по полкам какие-то колбы и ингредиенты. И тут Гарри заметил, что в лаборатории что-то изменилось. Обернувшись, он увидел, что оба рабочих стола снова стояли в центре комнаты. Кушетки нигде не было видно. Отсутствовал и большой чёрный стул на котором сидел Северус, когда давал ему «Познание». — Эм… Северус? — решился обратиться Гарри. — Хм-м? — раздался несколько отстранённый ответ. — А где кресло-кушетка? — Она снова превратилась в рабочий стол. — Сама по себе? — удивлённо спросил Гарри. — Не вижу причин для беспокойства. Превращение было временное, так что этого следовало ожидать. Во время твоего следующего приёма «Познания» я снова превращу стол в кушетку, хотя и временно. Мне нужны рабочие столы в их первозданном виде. — А-а. Ясно, я понял. — Гарри покраснел, чувствуя себя дураком. Он взял табурет и присел. — Который сейчас час? — Почти шесть. — Шесть?! — глаза Гарри удивлённо расширились. — Как долго я был без сознания?***
Северус прислонился к краю другого рабочего стола, скрестив руки на груди. — Примерно три часа, не считая тех шестидесяти минут, что ты провёл под действием препарата. — Он сделал паузу, оценивая реакцию своего молодого подопечного. — Это совершенно нормально, Гарри. — А как я оказался там? — спросил Гарри, махнув рукой в сторону прихожей. Казалось, что сердце Северуса подпрыгнуло к его горлу — он не был готов к такому вопросу. — Я принёс тебя туда. —Ты принёс? — Да. — Северус замолчал, чувствуя себя неловко: у него не было убедительных доводов, объясняющих его поступок. — Если тебя что-то не устраивает, следующий раз я тебя левитирую. — Нет, я имел в виду зачем ты перенёс меня? Думал, что буду лежать на кушетке. Северус лишь моргнул, неожиданно застигнутый врасплох. Он с полной уверенностью ожидал увидеть негативную реакцию, однако Гарри, казалось, не был против того, что его несли на руках, как и не был против того факта, что нёс его именно Северус. — Ты и лежал, ненадолго. После того, как закончилось действие «Познания», ты на какой-то миг пришёл в себя, а затем провалился в глубокий сон. Я допускал нечто подобное, поэтому решил дать тебе немного отдохнуть, пока сам работал в лаборатории. Где-то десять минут спустя я пришёл проверить тебя, а ты лежал на рабочем столе. Кушетка трансфигурировалась обратно. Гарри, не сдержавшись, рассмеялся, живо представляя себе, как он, должно быть, выглядел. Северус с облегчением увидел, что Гарри не казался расстроенным из-за того, что его обнаружили в таком виде. Северус слегка усмехнулся, вспомнив, каким нелепо скрутившим он нашёл Гарри. — Да. Так что хочу тебе сказать: если бы я тебя не перенёс, сейчас ты был бы в довольно плачевном состоянии.***
Гарри улыбнулся ему в ответ, понимая теперь — ну конечно же! — что это Северус укрыл его одеялом и додумался снять с него очки. Гарри хотел высказать свою догадку вслух, но понял, что мог этим самым поставить Северуса в неловкое положение или невольно вынудить его больше не делать этого в будущем. В итоге он просто решил ничего не усложнять. — В таком случае, большое спасибо, — говоря это, Гарри смягчил улыбку.***
От избытка чувств горло Северуса сжал спазм. Иной раз от тёплой и искренней улыбки Гарри ему становилось почти невыносимо. Он коротко кивнул в ответ и быстро отвернулся, подойдя обратно к полкам и продолжив работать над списком имеющих ингредиентов для зелий. Он был рад отвлечься, хотя и ощущал знакомое чувство стыда, так как понятия не имел, как вести себя в подобных сентиментальных моментах. Было в Гарри что-то такое, что вынуждало Северуса стараться сильнее, но он никогда не знал, с чего начать. Гарри, в свою очередь, воспринял его действия как знак, что ему пора уходить; он поднялся на ноги и затолкал табурет под стол. У Северуса всё внутри сжалось в ожидании дальнейших действий Гарри, однако он с разочарованием выдохнул, услышав, что входная дверь лаборатории снова открылась. Северус не мог понять, каких конкретно действий он ожидал от Гарри, но почувствовал себя глупцом от того, что надеялся на что-то. Он повернул голову в сторону Гарри и ждал, когда тот заговорит.***
Гарри остановился у дверей и оглянулся назад на Северуса, положив руку на ручку. На долю секунды тишина между ними стала почти осязаема,предвещая что-то, что он понял не сразу. Создавалось впечатление, что… нет! Такого быть не может. Северус не мог чувствовать ничего по отношению к нему. Правда ведь? С колотящимся в груди сердцем Гарри понял, что будет выглядеть странно, если он уйдёт, так ничего и не сказав. — Значит… Увидимся на следующей неделе? — Гарри вдруг с недовольством отметил, что задал вопрос довольно неприятным, тонким голосом. — Да, — Северус кивнул, продолжая пристально на него смотреть. Гарри как раз собирался выйти в прихожую; кожу начало покалывать от волнения, когда он вспомнил, о чем хотел спросить ещё в самом начале. Он повернулся к Северусу, при этом заметив: чтобы не произошло пару минут назад между ними, сейчас оно исчезло. Он на мгновенье задумался: а не показалось ли ему? — Разве ученики не должны скоро вернуться в школу?***
У Северуса было чувство, словно кто-то с размаху залепил ему пощёчину. Он был настолько поглощён Гарри этим летом (и заготовками зелий для Поппи), что просто не был готов — ни морально, ни физически — к началу нового семестра. Он мысленно застонал. — Да. Двадцать второго сентября; осталось чуть больше недели. А это значит — ещё одна головная боль. Гарри окончательно вернулся в лабораторию, закрыв входную дверь. — Что ты имеешь в виду? — Как тебе входить и выходить из замка незамеченным. — С чего бы мне это делать? Северус смотрел на Гарри, словно ему и так должно было быть понятно, почему лучше держать всё в тайне. — Хочешь отвечать на вопросы, почему ты в замке, каждый раз, как твоя обожаемая публика будет лицезреть тебя в стенах школы? Думаю, одни подхалимы уже должны служить тебе достаточным основанием скрываться. — Подха… Кто? — переспросил Гарри. Северус вздохнул. — Подхалимы. Люди, которые будут стремиться подружиться с тобой для повышения собственного статуса. — Северус знал, что для него самого перспективы постоянного вторжения в частную жизнь и чьё-то бесконечное раболепное поведение было бы подобно мучительной пытке. И Гарри, в свою очередь, кажется, никогда не приветствовал излишнее внимание к себе. Наоборот, это скорее крайне его раздражало. Гарри фыркнул и пренебрежительно пожал плечами. — Я привык. Наверное, ты забыл, но я уже пересекался с такими людьми в течение семи лет. Во всяком случае, я бы сказал, что сейчас это стало даже проще. У людей есть о чем подумать и помимо моей персоны.***
Северус быстро убрал с лица сочувствующее выражение и посмотрел Гарри в глаза. — Решать тебе, конечно же. Ты можешь приходить и уходить, как считаешь нужным. Но если позже захочешь, чтобы я помог тебе незамеченным пройти в мои апартаменты, скажи — я приму необходимые меры. На секунду Гарри задумался о том,что это за мимолётное выражение он увидел на лице у Северуса. Но потом отвлёкся, начав думать о том, что за «необходимые меры» имел в виду Северус. Гарри прекрасно понимал, что он, без сомнения, многого не знал о Хогвартсе. В особенности — правила (и даже целые коридоры в школе), которые могли измениться после окончания войны. Для себя он решил, что будет решать проблемы по мере их поступления. А пока же он собирался входить и выходить из замка так, как делал это последние несколько недель — в принципе, как он всегда и делал — через главный вход. «Каким образом это может стать проблемой?» — удивлялся Гарри. Он повернулся и снова открыл входную дверь лаборатории. Напоследок Гарри слегка улыбнулся Северусу, хотя улыбка демонстрировала уверенность, которой он не чувствовал, и ушёл. Некоторое время Гарри стоял за дверьми и ждал, пока те не закрылись со щелчком. Он прислонился к ним спиной, тысячи мыслей крутились в его голове. Почему он не задал Северусу самый главный вопрос: как Сириус и Ремус могли контролировать действия в созданной им реальности? Он все гадал, нормально ли это, и не повторится ли тоже самое, если он в будущем решит создать реальность, в которой встретится с родителями? Или снова захочет увидеть Сириуса и Ремуса? В какой-то момент Гарри подумывал вернуться обратно в лабораторию, но затем пришёл к выводу, что ему не следует этого делать. Он и так за последнее время довольно часто выставлял себя дураком перед Северусом, поэтому у него не было никакого желания пополнить этот список ещё на пару пунктов. Да и Хогвартс... В школе скоро начнутся занятия; в школе, которую он вообще так и не закончил. Чувство сожаления накатило на него, когда он учёл все последствия случившегося. Гарри называл эту школу своим домом на протяжении шести лет — самый лучший дом, который у него когда-то был, если быть точнее. Но всё же стоило ему подумать о том, чтобы закончить наконец-то здесь обучение, как на него моментально обрушивалась лавина смешанных чувств. Гарри понял, что пока не готов это сделать. Когда он потянулся к ручке двери, что вела из личных апартаментов Северуса в коридоры подземелья, нервное напряжение и внутреннее беспокойство сковали его тело. Откуда все эти мысли берутся в его голове? Неужели и вправду через считанные дни всё изменится, и в последующие недели тоже? Если да, то каким образом? Или все эти мысли — всего лишь последствия приёма «Познания»? Поднявшись по лестнице в главное фойе замка, Гарри остановился, глядя на массивный вход в Хогвартс, возвышавшийся перед ним. Гарри не знал, почему, но у него было такое чувство, будто что-то должно измениться. Глубоко вдохнув, он толкнул одну из двух тяжёлых деревянных дверей, открывая её. Он вышел на улицу, застав закат: последние крохи мелькнувшего солнечного света в середине сентября. «Думаю, есть лишь один способ это выяснить», — решительно подумал он.