***
Хадо’Вашла вас Туй’вал и Светлячок
Давным-давно… Была однажды дева по имени Хадо’Вашла. Храброй и красивой была она, рожденная отвагой и благородством. Она принадлежала к племени, которое жило в долине Туй’вал, нежном оазисе где встречались три великие реки. Как дитя вождя племени, Хадо’Вашла была готова жениться на сыне главы соседнего племени, но судьба была бы не такой уж доброй, потому что в свой шестнадцатилетний день рождения долина Туй’вал была охвачена ужасной чумой и поставила всё племя на колени. Первыми погибли многие стада племени, лишив их богатства. Позже это убило очень слабых и очень старых, и чуть позже это начало убивать взрослых членов племени. Сотни кварианцев погибли в течение нескольких недель, и племени стало ясно, что нужно что-то делать, иначе они все погибнут. Священники молились своим предкам, но они не отвечали. Величайшие доктора племени искали новые лекарства, но они тоже оказались бесполезными. Мудрецы искали ответы в их видениях и предзнаменованиях, но даже они не могли предложить им желаемого спасения. Однажды, в разгар эпидемии, родители Хадо’Вашлы умерли. Их смерть не была неожиданной. Они болели несколько дней, и после того, как их лидер ушел, это было всего лишь вопрос времени, когда племя Хадо’Вашлы исчезнет. Закалив сердце и избавившись от горя утраты, Хадо’Вашла обратилась к волхвам своей деревни и попросила совета, но они не могли дать ей никакого совета, кроме одного. Это был Эш’пе’Лувкраф, известный племени только как Безумный Пророк. Он был известен тем, что часто рассказывал сказки о древних Сак’арах и их циклопических городах за пределами звезд, в незнакомых мирах и за пределами понимания любого известного кварианина, кроме, возможно, таких сумасшедших, как он. И сказал Эш’пе’Лувкраф: — О, храбрая Хадо’Вашла, истинно храбра ты на землях Ранноха, но даже твоя сила и мужество не могут победить чуму. Но там может быть тот, кто может помочь нам в наше скорбное время. — О чем ты говоришь, Эш’пе? Говори со мной откровенно, ибо наше племя близко к исчезновению, — сказала Хадо. — Не о чем, храбрая принцесса, а о ком. Я говорю о Сак’аре. Те, кто охраняли нас и вели за собой в древности, тысячи лет назад. Большинство из них ушли, но некоторые все еще остались. — У меня нет времени на детские сказки, Эш’пе. Либо дай мне лекарство от этой чумы, либо оставь меня в беде. Я знаю все о Сак’аре из сказок, рассказанных мне в детстве, но я еще не видела их, и даже если бы они были настоящими, они все, вероятно, уже ушли. — Клянусь своей душой, благородная Хадо, я не лгу. Здесь всё ещё живет один из Великих Древних, и он - единственная надежда нашего племени. У него есть силы и талисманы, которые управляют жизнью и самой смертью. Поэтому я умоляю тебя найти его. Но Хадо осталась неубедительна. — Даже если то, что ты говоришь, правда, почему Са’кар нам поможет? — На это я не могу ответить, справедливая принцесса, но у нас нет другого выбора. Если он не сможет или не захочет помочь нам, то наше племя погибнет от чумы. После долгих размышлений Хадо’Вашла ответила: — Очень хорошо, безумный пророк. Скажи мне, где живет этот Са’кар. — О, прекрасная леди, есть скрытая пещера, во многих лунах от нашей деревни. Это священное для Са’кар место, где хранится большая часть их магии. Говорят, что в таких местах чувствуешь и удовольствие и отчаяние, горе и радость. Иди туда, и если ты достойна, Са’кар поговорит с тобой. Позвольте мне показать тебе путь…***
Тали перестала читать, когда услышала, как в гневе повысился голос ее матери. Они больше не говорили в затихших тонах. Теперь они кричали друг на друга. Тали подошла ближе к грязной стене, чтобы послушать, и, конечно, же борьба усиливалась. — Кто такой Эдан Хад’да? Я никогда о нем не слышала! — Мать Тали выругалась. — Я говорил тебе, что он антикварный бизнесмен, — ответил отец Тали, Раэль’Зора. — Антикварный бизнесмен, который просит тебя прийти в один из самых дерьмовых уголков турианского пространства? Правда, Раэль, ты принимаешь меня за дуру? — Не говори со мной в таком тоне. У Эдана Хад’ды, вероятно, много секретов. Я признаю это, но я обещаю, что его бизнес большой и легальный. Если я соглашусь на эту работу, у нас будет достаточно денег, чтобы отправиться на Иллиум или даже… — Какую работу? — Она потребовала. — Я пока не уверен, — запнулся Раэль. — Им нужно, чтобы я кое-что проанализировал. Какая-то редкая технология. — Кила! Опять такая работа? Похоже, ты забыл, что именно из-за такой работы мы живем в нищете здесь, на Корлусе. — Пожалуйста, не меняй тему, — умолял Раэль. — Хад’да предложил много денег, и него работают другие изгнанники кварианцы. Так что, пожалуйста, не усложняй мне задачу. Я думаю только о тебе и Тали. — Ты думаешь о себе, Раэль. Ты всегда так думаешь. — Пожалуйста… — Не «пожалуйста» мне. Я все это уже слышала, — почти рычала мать Тали. — Что, если Хад’да убьет тебя, или ты получишь травму, как в прошлый раз? Помни, что мы больше не на Раннохе. Нам не на кого положиться, кроме друг друга. — Думаешь, я этого не знаю? — Раэль ответил слишком громко. — Я знаю это слишком хорошо. Поэтому я и делаю это. Я рискую. Для тебя. Для Тали. Тали оторвалась от стены, как только ее мать закричала ответ, которого она не слышала. Чтобы забыть спор, Тали быстро вернулась к своей сказке. Она пропустила все дополнительные страницы и сосредоточилась на той части, которая доставляла ей наибольшее удовольствие, — на встрече с Са'каром, Бро’дягой, потому что это всегда утешало ее, когда она была напугана.***
После победы над злым монстром Хадо, наконец, вошла в золотое царство Са’кара, держа разбитые осколки своего щита и изогнутое и окровавленное копье. Хотя она была в синяках и ранена, она не могла не заметить чудеса и красоту этого царства. Хотя это была всего лишь простая пещера, Са’кар заполнил ее всякими странными существами и плавающими огнями. И вот на великом троне из золота и янтаря, в центре всего этого чуда, она нашла свою цель. Наконец, после нескольких недель путешествия и бесконечных сражений Хадо’Вашла нашла на Раннохе последнего Са’кара: Бро’дягу. Бро’дяга был существом света, сидящим на золотом и янтарном троне. На его лбу сияла звезда, и его руки пылали светом солнца. Он улыбнулся ей с любовью, и смелая дева застеснялась Великого, ибо Великий был красив. — Великий Са’кар, — умоляла храбрая дева, когда она преклонила колени перед Его престолом, — я пришла издалека, чтобы просить вас о лечении болезни, которая убивает мой народ. Пожалуйста, великий. Даруй мне лекарство. — Не нужно говорить, храбрая Хадо’Вашла. Я знаю, что в твоем сердце и разуме. Ты далеко прошла, но мои старейшины запретили мне помогать тебе. Наше время в вашем мире заканчивается. Весь мой род скоро должен переступить через завесу небес Ранноха, вернуться в наш дом среди звезд. Но Хадо не уступила, и со слезами бросилась в ноги Бро’дяги, плача. — Сакар — древний и мудрый — пожалуйста, дай мне желание моего сердца. И взамен я дам тебе прядь своих волос и поцелуй истинной любви. Я даю тебе все, что у меня есть. Мое тело и мою душу в жертву. Пожалуйста! Я умоляю тебя. Спасите мою деревню и примите мою душу в жертву. И Бро’дяга был тронут ее мужеством и самопожертвованием, и он дал ей волшебный светящийся кристалл, частично заключенный в какой-то странный, чужеродный металл, совершенно неизвестный всем кварианским кузнецам. — Возьми это, Хадо’Вашла из долины Туй’вал. Возьми это «Све-тл-яч-ок». Он происходит из одного из наших миров, и его магия может залечить все раны, а в некоторых случаях даже восстановить жизнь. Я даю это тебе за честь и мужество. Отнеси это своему народу, и он излечит его от чумы. — О, великий Бро’дяга, — закричала Хадо, — я благодарю тебя за твой дар, но как этот объект может помочь моему народу. — О, ты мало веришь. Смотри! Посмотри, как он залечивает твои раны! — И Хадо действительно видел, что этот странный «Све-тл-яч-ок» исцелял порезы и синяки, просто светясь на них. Она задыхалась от удивления, но Са’кар также предупредил ее: — Но ты должна пообещать мне одну вещь, юная Хадо. — Бро’дяга сказал. — После того, как ты исцелишь свою деревню, ты должна спрятать этот предмет в месте, где он не может быть найден. Спрячь его глубоко и хорошо, ибо он принесет зло тем, кто недостоин. Обещаешь? — Да, Великий. Я обещаю. — Хорошо, тогда я отдаю тебе это сокровище, Хадо’Вашла. Можешь использовать его с мудростью. Хадо’Вашла собиралась спросить Бро’дягу о его предупреждениях, но когда она посмотрела вверх, чтобы найти его, к ее удивлению, он исчез, и вся пещера была лишена света и чудес. Она превратилась в обычную пещеру. Не желая позволить себе любоваться чудом, юная принцесса быстро покинула это странное место и бежала обратно домой, в надежде, что она не опоздала, и ее деревня не погибла во время ее поисков. Но предки были добры к ней, и, действительно, не многие из племени погибли во время ее отсутствия. Вернувшись в Туй’вал, она показала старейшинам «Све-тл-яч-ок», и они вместе использовали его магию на всех, кто пострадал от чумы. И вот! Странное устройство исцелило всех, включая тех, кого Хадо любила больше всего. И было много ликования и хвалы не только предкам, но и Великому Са’кару, известному как Бро’дяга. Через несколько месяцев после того, как чума была побеждена и все прошло хорошо, Хадо’Вашла похоронила «Све-тл-яч-ок» в тайном месте неподалеку от своей деревни. Верная своему слову, она сделала так, что никто не сможет использовать его силу во зло. И выполнив свой долг Хадо’Вашла, храбрая дочь Туй’вала, спела песню благодарности великому Са’кару, который живет за пределами звезд. Затем она отрезала прядь своих волос и предложила их и свою любовь к Великим, которые вышли за пределы царства звездного неба Ранноха. И она жила долго и счастливо… По сей день никто не знает, где Хадо’Вашла спрятала странный светящийся кристалл, «Све-тл-яч-ок», который спас ее деревню, но среди стариков Ранноха говорится, что если вы посетите долину Туй’вал с чистым сердцем в тихий вечер, она исцелит вас от всех ран. Ибо сила Са’кара остаётся в этом месте, чтобы почтить память храброй Хадо’Вашлы.***
Внизу этой последней строки приводится урок, извлеченный из истории, добавленной в нее Министерством образования и добросовестного поведения: Дети Ранноха. Эта история рассказывает об уроке самопожертвования. Как и Хадо’Вашла, вы тоже должны быть готовы отложить в сторону свои личные удобства на благо общества Кварианского народа и за дальнейшую безопасность нашей Великой и Благородной Республики. Как и она, вы должны бороться за постоянное благосостояние нашего народа и быть вечно бдительными, против тех, кто поставит под угрозу нашу жизнь, используя запрещенные технологии. Никогда не забывайте Утреннюю войну. Никогда не забывайте ошибки прошлого.***
Тали’зора Нар Райя вас Та’сил отключила свой омнитул с чувством страха. Обычно ссоры ее родителей заканчивались до того, как она закончит читать всю историю, но не в этот раз. Это особая ссора была намного хуже, и её инстинкт ребенка сказал ей, что здесь что-то не так. Тихо, Тали еще раз подкралась на цыпочках к стене, которая отделяла ее комнату от комнаты ее родителей. Как и прежде, она слушала их спор, наполненный криками и обвинениями. — Мы бы не были изгнанниками, если бы ты не хранил эти реликвии Гетов в этом жалком бункере! — Мать Тали рычала. Это было старое обвинение, которое она любила использовать всякий раз, когда проигрывала спор. — Только не снова! — Раэль с негодованием огрызнулся. — Пожалуйста, больше так не делай. Я устал от этого. — О? И почему бы и нет, Раэль? Ты боишься услышать правду? Ты боишься услышать, как ты разрушил мою жизнь и жизнь своей дочери, играя с этими реликвиями? Ты испортил наши жизни! Ты все испортил! Мы Та’сил из-за тебя. Тебя! — Она крикнула обвинительно. Та’сил было относительно распространенным словом, которое приобрело дурную славу во время Гражданской войны на Раннохе около десяти лет назад. Это означало предательство, и это имя было дано тем кварианцам, которые осмелились бросить вызов многовековому запрету на передовые технические исследования, который был введен вскоре после Кварианской победы в Утренней войне. Раэль’Зора был среди этих кварианцев, и он вместе со своей семьей заплатил за свои грехи изгнанием. — Мы Та’сил из-за кучки старых, глупых дураков, которые боятся даже безобидных тостеров, — ответил Раэль. — Технологи не сделали ничего плохого. Мы пытались сделать так чтобы наш народ снова стал великим! — Как? Играя с запрещенными реликвиями Гетов? — Понимая их технологию! — О, не делай себя жертвой в этом Раэль! — Мама зарычала. — Другие кварианцы могут смириться с самоотверженным поступком мученика, но я знаю правду. — О, и в чем же правда? — Усмехнулся Раэль. — Правда, дорогой, в том, что ты разрушил мою жизнь. Правда в том, что ты причина того, что нас зовут вас Та’сил. Ты причина того, что наш ребенок никогда не сможет увидеть Раннох собственными глазами. — Заткнись! Заткнись! — Раэль зарычал, и Тали услышала, как ломается мебель и шероховатое стучание руками по стенам. — Прекрати это! Ты разбудишь Тали! Пытаясь защитить себя, Раэль зарычал в ответ: — Утренняя война случилась более 200 лет. 200 лет! — Он выкрикнул цифру, как проклятье. — И с тех пор мы стагнировали технологии, слишком боясь совершить те же ошибки прошлого. Я пытался забыть об этом! Я пытался все исправить. Для тебя. Для Тали. Для тех несчастных, кто не смог бы понять ценность моей работы. Почему ты не видишь этого? Почему ты просто не можешь понять это? И Раэль продолжил: — Кварианцы известны как дураки галактики. Суеверные, боящиеся знаний и научного познания. Мы выиграли Утреннюю войну, но какой ценой? Республика превратила бы нас в кучу безумных примитивов, отвергнутых более могущественными расами. — О, избавь меня от речей, Раэль. Я слышала их все раньше. — Тогда ты услышишь это снова! — Нет, ты услышишь кое-что другое вместо этого! Тебе не нужно было исследовать Гетов, чтобы улучшить наш народ. Ты мог бы исследовать все виды других технологий, но ты этого не сделал. Из всех технологии в галактике, ты и твои друзья-технологи решили изучить останки машин, которые чуть не уничтожили нас, — ответила мама, и она была права. — Независимо от того, какие цели или задачи ставил перед собой Раэль, независимо от того, как сильно ты хотел возродить обучение и знания среди товарищей кварианцев, не было оправдания тому, что ты сделал. — Ты. Ты… А. Сука. — Раэль спокойно усмехнулся ей, как будто что-то в нем треснуло, и звук его голоса, заставил Тали тихо заплакать. Из другой комнаты раздалась серия приглушенных криков, когда родители Тали начали бросать друг в друга обвинения в неверности, некомпетентности и даже бесплодии. — Я ненавижу тебя, Раэль! Ах ты, говнюк Боштет! Я ненавижу тебя! — Мама плакала, а потом бросила что-то в Раэля. Что бы это ни было, оно ударило его, и оно было тяжелым. Тали услышала, как ее отец дал резкий ответ, но она не смогла разобраться в словах. Что бы это ни было, это звучало зверски, частично безумно. Её разум замер в отчаянии, а потом её сознание замерло уши слышали шарканье. Был громкий стук, потом еще один, и Тали услышала, как ее мать заплакала в другой комнате. Осознав, что произошло, она быстро вернулась в постель и притворилась спящей, делая все возможное, чтобы задушить выходящие из нее рыдания. Тали хотела пойти к своим родителям, но она знала, что лучше этого не делать. Инстинкты подсказывали ей держаться подальше. Прошло несколько минут молчания, и из другой комнаты не издавалось никакого шума, за исключением некоторых затихших хныков и плача матери. Наконец, Раэль открыл дверь в комнату и вошел. Как и Тали, он тоже носил специальный костюм, чтобы защитить его от суровых условий окружающей среды Корлуса, но Тали могла сказать, что ее отец плакал. Медленно и сознательно сфокусировавшись, он сел рядом с ее кроватью. — Привет, Тали, — сказал он. — Папа? — Она ответила нежно. — Ты… Ты слышала, как мы с матерью разговаривали? Она не ответила. — Ясно. Тали. Я пришел сюда, чтобы сказать тебе, что у меня будет небольшая деловая поездка, но, полагаю, ты это уже знаешь. Тали снова молчала. Раэль колебался, прежде чем снова заговорить. — Я… работаю на батарианца по имени Эдан Хад’да, и он раскопал руины планеты Са’кар. — Планета Са’кар? — Глаза Тали сияли сквозь забрало, и на мгновение она забыла о конфликте между родителями. — Да, планета Са’кар, — голос Раэля стал немного счастливее, чем раньше, из-за внезапной радости его дочери. — И я обещаю принести тебе сувенир, если ты будешь хранить, его в нашем маленьком секрете. Ты будешь держать это в секрете? Тали кивнула головой с радостью. — Хорошо. Это будет просто быстрая работа. Я обещаю, и тогда у нас будет достаточно денег, чтобы жить в лучшем месте. — И мама тоже? Раэль остановился на секунду. — Да, мама тоже, — сказал он и обнял свою дочь, как будто она самая драгоценная вещь во вселенной. — Прощай, Тали, — окончательно сказал Раэль. Тали хотела, чтобы она могла сказать что-то, что-то любящее, что-то успокаивающее, но все, что она могла сказать: — Прощай папа. — И с этими словами Раэль вышел из комнаты и закрыл дверь. Двери зашипели, и тьма вернулась. Тали утомилась, но ее разум не желал покоя, она тихо легла на кровать, ожидая признаков того, что должно было произойти дальше. Прошли часы после того, как Раэль попрощался с Тали и ее матерью, но боль от ссоры все еще не утихла. Тали пыталась стереть слезы со своих глаз, но… забыла, что все еще носит забрало, и так довольствовалась тем, что стряхнула слезы. Чувствуя себя немного глупо, но еще более чем несчастной, она снова открыла свой Омнитул и посмотрела на цветные фотографии на одном из файлов. Она ласкала одно из изображений, изображение художницы того, как, по ее мнению, выглядел Са’кар… — Сакар — древний и мудрый — пожалуйста, дай мне желание моего сердца. А взамен я дам тебе прядь своих волос и поцелуй истинной любви. — Она стала молиться Са’кару, как Хадо’Вашла давным-давно. — Пожалуйста, присмотрите за моим отцом, когда он отправится на вашу планету. Пожалуйста, верните его живым. Пожалуйста, заставьте его и мою мать снова любить друг друга. Пожалуйста заставить наших людей простить нас за то, что сделал мой отец. — Пожалуйста, помогите нам вернуться домой. Пожалуйста. Пожалуйста.***
Кодекс: Светлячок
Относительно редкий артефакт — Светлячок излучает неизвестный тип энергии, которая значительно ускоряет заживление живых существ, иногда воскрешая людей из мертвых за считанные секунды. Он взаимодействует с неизвестными науке областями, значительно ускоряя регенерацию тканей и органов живых существ, нормализуя обменные процессы.