Под мантией-невидимкой

Их тела страстно переплетались в чувственном танце горящего пламени. Они обжигали друг друга, чтобы сделать себя идеальными. В их движениях не было скованности, не было смятения, не было льда. Они дополняли друг друга, и что бы кто ни говорил, это и называлось любовью. Это и было страстью. Они жили для того, чтобы день за днем ощущать эту полноту внутри себя, которой не было раньше. Они были единым целым. Они были его неразрывными частями. Темноволосый юноша лежал в постели, длинными пальцами правой руки зарываясь в любимые платиновые волосы другого юноши, а левой до побеления сжимая белоснежную простынь под собой. Гарри Поттер тяжело дышал. Пот струился по его мускулистым плечам, образуя неровные соленые дорожки. Сердце гулко билось в груди, ударяясь о ребра. Губы дрожали, и с каждым движением проворного малфоевского языка по члену Поттера с них срывались сладкие стоны. Драко был беспощаден. Огонь, горящий в его груди, каким-то немыслимым образом срывался с его языка, ласкающего великолепный член Его Героя, что стонал и извивался на постели, что дышал слишком громко и часто, что закатывал глаза от блаженного удовольствия, даря тепло. Даря ни с чем не сравнимое наслаждение. Малфой с каким-то диким упоением наблюдал за этим зрелищем из-под опущенных длинных ресниц, не останавливаясь ни на секунду, ни на секунду не прекращая свои бесстыдные манипуляции языком. Блондин ласкал и себя, проводя аристократически бледными пальцами по стволу члена, обводя головку и иногда нежно сжимая яички, хоть это было и не очень удобно. Поттер рвано вдыхал и выдыхал горячий воздух, начиная мелко дрожать. Заметив это, Драко стал быстрее, яростнее проводить скользкими пальцами по стволу своего члена вниз и вверх, доводя себя до скорейшей разрядки. Юноша глубже заглатывал член партнера, который дышал слишком часто и прерывисто. — Дра-ако, — прохрипел Гарри, еле выговаривая слова, — я сейча-ас... Кончаю. После пары слаженных движений Поттер с громким криком выгнулся дугой, подгибая колени, и резко откинул голову, ударяясь о спинку кровати. Юноша зашипел от резкой боли, испытывая двойственные чувства: пульсирующая боль в макушке и сладкая истома. Где-то рядом, внизу, что-то пробормотал Малфой, вздрагивая всем телом. Через секунду с его губ сорвался дрожащий стон. Юноши чувствовали себя приятно опустошенными и донельзя счастливыми. Гарри страдальчески потирал свою ушибленную голову, и, заметив сие действие, Драко, в буквальном смысле этого слова, подполз к партнеру, нежно касаясь темной макушки. Поттер облегченно выдохнул и заключил своего любовника в жаркие, потные объятия, зарываясь носом в платиновые волосы. Драко мягко улыбнулся, одной рукой в ответ обнимая брюнета, а другой плавными круговыми движениями массируя его ушибленный затылок. — Я люблю тебя, — выдохнул Гарри, нежно касаясь искусанными губами чужой щеки. — И я себя люблю, — пошутил Драко, накручивая на палец темную прядь волос. Поттер укусил Малфоя за подбородок, а потом зализал бледный след от острых зубов. Блондин нежно улыбнулся, заглядывая в пронзительные ярко-зеленые глаза: — И я тебя люблю, — прошептал он, целуя горячо любимого в губы. Проекция внезапно вспыхнула синим пламенем и сгорела на глазах у всего Большого Зала, в котором воцарилась мертвая тишина. В который раз. Все смотрели на двух юношей, на двух реальных юношей, и не могли поверить ни своим глазам, ни своим ушам. Разве могли они быть к друг другу настолько чувственными? Разве могло быть это правдой? Но это было правдой. И поведение этих двух странных парней, Гарри Поттера и Драко Малфоя, и было самым ярким тому доказательством. В этот раз от лицезрения откровенного порно не смогли оторваться даже учителя. Даже директор. Никто не прервал показа откровенных картинок двух небезызвестных учеников Хогвартса, никто и слова не сказал, когда этот самый показ начался. Казалось, все только этого и ждали. Почему — непонятно. Гарри и Драко, не сговариваясь, даже не переглядываясь, одновременно встали из-за своих столов, безусловно, до этого вдоволь наевшись, и, гордо вскинув головы и выпрямив спины, вышли из Большого Зала, взявшись за руки перед самыми его большими дверями. Проводившие их взгляды более не сочились одной лишь неприязнью. Когда юноши скрылись от любопытных глаз за первым же поворотом, они, опять же, не сговариваясь, повернулись друг к другу лицом и порывисто обнялись. Крепко сжимая друг друга в объятиях, каждый думал о чем-то своем, ну а чувства их были одни на двоих. — Ненавижу, — горячо прошептал Поттер в ухо Малфою, — ненавижу их всех. Ненавижу то, как они смотрели. Как они пожирали тебя глазами. — На тебя они больше пялились, — мягко произнес Драко, отстраняясь. — Не кипятись, любовь моя, все хорошо. Гарри счастливо улыбнулся, запихав эту жгучую ненависть поглубже в себя. Драко с легким осуждением покачал головой, нагнулся к Поттеру, и они неловко столкнулись носами. Блондин закрыл глаза и нежно, почти невесомо поцеловал своего парня в уголок рта, растянутого в улыбке. Гарри заурчал, словно большой довольный кот, и потерся своей щекой о щеку слизеринца. — Забудь о них, — прошептал Драко, обхватывая двумя ладонями лицо Героя и заглядывая в зеленые глаза, — просто забудь. Им ничего не достанется. Ведь я только твой. — Да-а... — прошептал Поттер в ответ, обнимая Драко за талию. — Только мой. Мой личный ручной хорек. Драко засмеялся, шутливо щипнул друга за бок (больно!) и поцеловал в кончик носа. — Фу, это так мерзко, прекратите, — за спиной раздался голос, полный отвращения. Парни обернулись, надев на лица маски полного безразличия, но при этом не отстранившись друг от друга ни на миллиметр, и увидели Рональда Уизли, Джинни Уизли, Гермиону Грейнджер и, как ни странно, Грегори Гойла, Блейза Забини и Пэнси Паркинсон. Слизеринцы держались от Гриффиндорцев на некотором расстоянии, но само их поведение — никаких препирательств, издевок и глупых шуток друг над другом, никаких косых взглядов — говорило о многом. Они не хотели, чтобы Драко и Гарри были вместе. Это... умиляло в каком-то смысле. — Чего надо, Уизел? — грубо бросил Малфой. — Отстань от Гарри, ты, вонючий хорь, — Рон скривился, Пэнси поджала губы, Гермиона не сводила своего пристального взгляда с Гарри. Грегори поморщился, Блейз скучающе закатил глаза. У Джиневры дрожали губы, отчего Гарри стало почему-то особенно неприятно. — Отвали, Уизли, без тебя разберемся, — хмыкнул Малфой, изящно махнув рукой в сторону необычной компании. — Но Драко, — пискнула Паркинсон. — Как ты вообще можешь находиться рядом с этим... с Поттером, — девушка скривила полные губки в отвращении. — До вас медленней всех доходит, не пойму? — недовольно спросил Поттер. — Это ж надо быть такими тупыми, поцелуй меня дементор. Выражение лица Драко оставалось совершенно непроницаемым, но глаза улыбались. — Гарри? О чем ты говоришь? — опешила Гермиона. Поттер недовольно цокнул и возвел глаза к потолку: — Даже ты, мисс Я-Все-Знаю, должна была уже давно понять, что показанное в Большое Зале — и вчера, и сегодня — было абсолютно достоверно. И мы не устраиваем с Драко перед вами тут бесплатный концерт, обжимаясь в темных углах и закоулках, будучи смертельными врагами. — Мы не прячемся и ничего не отрицаем, потому что нам параллельно, что вы думаете по этому поводу, — подхватил Малфой. — И вынуждая нас объяснять вам элементарные вещи, вы попросту тратите наше время, — закончил Гарри. — Интересно, — протянул Забини, ухмыляясь. Гермиона обиженно поджала губы: — Мы твои друзья, Гарри. Ты не можешь просто так взять и... — Могу, — перебил брюнет. — Послушай, Гермиона, не нужно меня опекать. Я не ребенок. — Ты всегда был таким... Не таким, как сейчас! — девушка почти что плакала. — Все изменилось, — Поттер пожал плечами. Губы у Гермионы задрожали, и она всхлипнула. Слизеринцы — все, кроме Драко — нервно покосились в ее сторону, а Рон неловко обнял. — А как же Джинни? — спросил Уизли, кивнув на девушку, стоящую рядом. — Ты не можешь оставить мою сестру. — Почему нет? — вопросом на вопрос ответил Драко. — Потому что... Э-э... Потому что... — Уизли замялся, избегая встречаться взглядом с Малфоем. — Вы должны быть вместе, — тупо выдал он. Гарри едко засмеялся, с презрением смотря на рыжего друга. — Нет, не должны, — просто ответил он. — Поттер принадлежит только мне, — сказал Малфой таким голосом, как будто бы говорил о погоде, заставляя Гарри слегка покраснеть. Джинни всхлипнула и отвернулась, бегом бросаясь прочь. "Развели болото," — подумал Поттер с раздражением. Рональд заскрипел зубами. — Драко... А ты... Ну как же так?! — воскликнула Пэнси в сердцах. Парень пожал плечами и бросил: — Отвалите. Кто-то хмыкнул. Юноши развернулись и двинулись прочь по коридору. Они опять держались за руки, наплевав на всеобщее мнение. — Ублюдки! — раздалось им вслед, и парни одновременно усмехнулись.

***

— И кто это может быть? — лениво протянул Драко, во весь рост вытянувшись на удобном, впрочем, отвратительно красном диване и положив голову на колени Национальному Герою. Тот ни на секунду не был против. Гарри проводил пальцами по белоснежным волосам любовника, круговыми движениями массируя нежную кожу головы, перебирая платиновые прядки, легко скользящие между пальцев. Это было приятно. — Не знаю, — выдохнул Поттер. — Нам нужно составить что-то вроде списка, в котором можно будет указать варианты тех, кто, а главное как, смог подсмотреть за нами, будь то намеренно или случайно. Драко фыркнул, переворачиваясь со спины на бок. Перед глазами предстал камин, в котором весело и жарко плясал огонь. — И кому было выгодно снять то, что он увидел, чтобы потом поделиться своим неожиданным открытием со всеми? — Поттер скривился, и его неизменно круглые очки немного съехали вниз, которые он тут же на автомате поправил, даже не задумываясь над своими действиями. — Это конечно же сужает круг подозреваемых, — язвительно прокомментировал Драко. Гарри покачал головой, не переставая водить пальцами по мягким волосам слизеринца. — Кому это было выгодно? Зачем? Для чего? — спросил он чисто риторически. — Какие цели преследовал этот человек? Хотел унизить нас? Рассорить с друзьями? Устроить скандал? Драко зашевелился, вновь перекатившись с бока на спину, и посмотрел на Гарри сверху вниз, сверкая глазами от восторга. — Согласись, Поттер, это произвело фурор среди всех, — сказал он, мгновенно вспоминая ошарашенные лица обитателей Хогвартса. Кажется, все в Хогвартсе были потрясены новостью, начиная от волшебников и заканчивая портретами и призраками. Иногда Драко казалось, что было, несомненно, совершенно глупо, что даже сам замок был ими недоволен, хотя стены его узнали все намного, намного раньше. Гарри медленно кивнул, все еще прибывая в своих мыслях. — Но кто это мог быть? — спросил он, а глаза его были задумчивы. И ослепительно ярки. Малфой посмотрел на Поттера, как на последнего дурака: — Да каждый второй в Хогвартсе, разумеется. — Да, ты прав, — вздохнул Гарри, признавая поражение. — Так мы ничего не выясним. Юноши замолчали, и это молчание было приятным. Тишину в Выручай-Комнате нарушал лишь веселый треск поленьев в камине и их собственное размеренное дыхание. — Ты так и не нашел свою мантию-невидимку? — наконец спросил Малфой, задумчиво стуча указательным пальцем по нижней губе. — Нет, — с каким-то яростным отчаянием произнес Гарри, усталым движением потирая свой знаменитый шрам на лбу. Драко убрал руку гриффиндорца от лица, переплетая их пальцы. Гарри вздохнул. — Ты ведь не мог потерять ее, верно? — предположил Малфой, кусая нижнюю губу. — Нет. Вряд ли. Не думаю. — Гарри о чем-то задумался, видимо, что-то вспоминая, а потом тряхнул головой, отгоняя наваждение. — Это вещь очень дорога мне. Разве мог я так беспечно обходиться с ней? Мог ли я ее потерять? Нет. Не потерял за столько лет и вот... — юноша замолчал и прищурил глаза, будто что-то поняв. — Но еще она очень ценна сама по себе. Это ведь необычная мантия-невидимка. И некоторые в Гриффиндоре знали об ее существовании. — Ты думаешь, что кто-то стащил ее у тебя, — скорее утверждая, чем спрашивая, произнес Драко. — Да, — выдохнул Гарри, складывая губы в тонкую полоску. — Это все меняет, — оживился Малфой, отпуская его руку и садясь на диване. — Кто знал про твою мантию-невидимку? — Рон, Гермиона. — Они бы могли?.. — многозначительно произнес Драко. — Я не думаю, — хмыкнул Поттер. — Ты вообще видел их выражения лиц? — Это еще ни о чем не говорит. — Верно, — согласился Гарри. — Но они так сыграть бы не смогли. — Уверен? Гарри тяжело вздохнул и отрицательно покачал головой: — Все равно нужно будет проверить. — Ладно, — кивнул Малфой, вновь вытягиваясь на диване, кладя голову на подлокотник, а ноги — Гарри на колени. Поттер отстраненно постучал пальцами по щиколотке друга, вновь глубоко задумавшись. Драко издал протяжный стон, смотря на Гарри из-под опущенных ресниц. — Хватит думать, все равно нечем, — недовольно произнес парень, ударив Гарри, который тут же обиженно засопел, пяткой по колену. — Давай, иди сюда, придурок. — Что? — обиженно спросил Гарри, повернув голову и нахмурив брови. — Иди сюда, ранимое ты создание, — сладким голосом пропел Драко, улыбаясь. Впрочем, в контраст этому, в глазах его плескался адский огонек. Гарри хищно оскалился и подчинился, ложась на Драко сверху. — Раздавишь же, — тяжело выдохнул Малфой Поттеру прямо в губы, будучи уже не таким довольным, как пару секунд назад. — Не фарфоровый, — фыркнул Гарри и провел языком по нижней губе партнера. Малфой положил руки на ягодицы Гер-роя и сжал их сильными пальцами. Гарри подался вперед, утыкаясь носом в ямку на шее блондина. Он провел языком по кадыку, вниз, по ключицам, оставляя после себя мокрую блестящую дорожку. Драко рвано выдохнул, и Гарри укусил его шею, оттягивая кожу зубами, тут же зализывая след своего деяния. Юноша двинулся ниже, исследуя столь открытый участок белоснежной кожи, кусая ее, засасывая, оставляя багряные следы. Везде, по всей шее. — Собственник, — тихо усмехнулся Драко, проводя пальцами вдоль позвоночника Поттера. Гарри заурчал, подтверждая сказанные слова, и потерся пахом о пах любовника. Блондин застонал сквозь сжатые зубы и рывком притянул Гарри ближе к себе (хотя, казалось бы, куда уж ближе), впиваясь в родные сладкие губы, искривленные в легкой ухмылке, дабы ощутить их приторно-горький вкус. Брюнет со всей страстью ответил на поцелуй, слегка подаваясь бедрами вперед. Поттер зарылся пальцами в любимые волосы, легко царапая кожу головы. Драко промычал что-то нечленораздельное, будучи занятым исследованием рта брюнета своим юрким языком. Гарри одной рукой попытался снять с Драко белоснежную рубашку (мантии они давно уже сняли), но у него ничего не вышло. Поттер зарычал, больно кусая Драко за язык, за что тот, в свою очередь, с яростью щипнул Гарри за зад. Юноша скривился, но ничего не сказал. Он оторвался от пылающих губ партнера и сел, удобно устроившись у того на бедрах, чтобы легче было расстегивать (идиотскую) рубашку. Малфой гадко ухмыльнулся, несколько приподнялся на локтях и сделал какое-то немыслимое круговое вращение бедрами, от чего Гарри буквально поперхнулся. Руки у него задрожали, а глаза широко распахнулись. Блондин широко улыбнулся, повторяя движения бедрами, заставляя Гарри до побеления схватиться одной рукой за спинку дивана, а второй — за него самого, за Драко. — Ублюдок, — прошептал Гарри, наклоняясь за очередной порцией жгучих поцелуев. Его грудь тяжело вздымалась. — Долбанная полукровка, — ответил Драко, сверкнув глазами, но отвечая на поцелуй. Его ноги дрожали. Брюнет подрагивающими пальцами все еще пытался расстегнуть такую ненужную сейчас одежду. Малфой тоже раздевал Гарри, что (вот черт!) получалось у него гораздо лучше и быстрее. — Слизняк, — бросил Гарри в передышке между поцелуев, все же расстегнув (идиотскую!) рубашку. — Гриффиндурок, — выдохнул Драко, приподнимаясь и стягивая ее с плеч. Гарри на секунду замер, глядя с восхищением на сильные плечи, плоский живот, выступающие мускулы любовника, которых не было видно под одеждой. Он столько раз видел перед собой это обнаженное тело, но каждый новый раз восхищался им. Малфой вновь, как, впрочем, и всегда, заметил это восхищение в зеленых глазах и прошептал: — Ну же. Я весь твой. Гарри поднял блестящие глаза и расплылся в ласковой улыбке. — Да, я знаю, — ответил он и наклонился, чтобы расстегнуть (дурацкие) штаны. Выходило лучше, чем с рубашкой. Наконец, избавившись от всей одежды, не оставив ни единой преграды между собой, юноши принялись ласкать друг друга, трогать там, где бы никому другому не позволили. Гарри потерся налившимся кровью членом о такой же возбужденный член Драко, и его пронзило мгновенное удовольствие, а в глазах все потемнело. — Есть?.. — хрипло спросил Малфой, кусая Гарри за и так уже истерзанные губы. — Наколдуй, — шепнул парень в ответ, гладя партнера по внутренней части бедра. Драко усмехнулся бы, если б не был так возбужден. — Ты или я? — вновь спросил он, проведя языком по ключице брюнета. — Ты, — выдохнул Поттер, размазывая выступившую смазку по головке члена, заставляя Драко дрожать. Драко сделал резкий выпад, одним движением уложив Гарри под себя, который если и удивился этому, то лишь самую малость. Гарри раздвинул колени, открываясь, и Драко, не теряя больше ни секунды, вставил в него палец, обильно смазанный наколдованным оливковым маслом. Гарри потянулся за поцелуем, и Драко не смог ему отказать. Вновь. Вскоре он добавил второй палец, после чего уже и третий. Поттер сгорал от нетерпения ощутить в себе нечто большее, а Драко его дразнил, целуя, кусая, гладя, но не вынимая пальцы. Поттер громко застонал, подался назад, навстречу пальцам, когда Драко задел чувствительный комок нервов внутри. Малфой расплылся в хищной улыбке и повторил движение пальцами, вводя их под определенным углом. Гарри охнул, согнул колени и с силой сжал бедра Малфоя, на которых, без сомнения, потом появятся синяки. — Вставь мне уже, придурок, — выплюнул Гарри, извиваясь и тяжело дыша. — Опять грязные словечки, — довольно промурлыкал Драко, но пальцы вытащил, от чего Гарри несколько разочарованно вздохнул. — Определись уже, любовь моя, — шепнул Драко, проводя губами по поттеровскому плечу. Блондин положил ноги несносного любовника себе на плечи и приставил головку члена ко входу, дразня и, похоже, не собираясь заканчивать сладкие пытки в ближайшем времени. — Да трахни же ты меня в конце-то концов, — яростно прошипел Гарри, самостоятельно пытаясь насадиться на член партнера. — Ну, ну, — пробормотал Малфой без прежней веселости, медленно, едва сдерживаясь, чтобы любимому, Мерлин упаси, не было больно, входя в Гарри до конца. Поттер дернулся и подался бедрами назад. Оба застонали, задыхаясь от невероятных ощущений. Драко стал медленно двигаться, с каждым толчком увеличивая темп и изменяя угол. Гарри дернулся, застонав и закусив губу до крови, когда Драко нашел нужный угол. Глаза задернуло молочной пеленой, и не существовало никого вокруг, кроме них двоих, и не было ничего кругом, кроме их всхлипов, стонов и тяжелого дыхания. — Дра-ако, — задыхаясь, протянул Гарри, умудряясь царапать спину короткими ногтями. Но боли не было. Малфой уже не был нежен, он вколачивался в податливое тело напротив жестко, яростно и с силой. Но Поттер не был против: он сам насаживался на член, закатывая глаза от такого яркого удовольствия. Брюнет задрожал, ощущая, что оргазм уже был близко, и его губы сами собой прошептали любимое имя. Блондин тяжело дышал сквозь зубы, по спине и шее тек липкий пот, руки мелко подрагивали. — Гар-ри, — прохрипел Драко, вдыхая запах разгоряченного тела. — Я... Сейчас... — прошипел Гарри, с какой-то особой упоенной яростью лаская свой член. Драко ответил что-то, и Гарри кончил, изливаясь на их животы, под звук родного голоса. Поттер рвано выдохнул, и Драко излился следом в любимого, предварительно сделав несколько сильных толчков. Блондин тяжело опустился на грудь Гарри, отрывисто дыша. Поттер несколько пришел в себя и теперь лениво гладил Драко по щеке и затылку. Малфой взял Гарри за руку и переплел их пальцы. В комнате ничего не изменилось: все так же весело потрескивал огонь, только одежда валялась где-то на полу и дыхание двух юношей было намного тяжелее. И счастливее. — Я слышу бешеный стук твоего сердца, — прошептал Гарри, поднося их переплетенные руки к своим губам и целуя тыльную сторону ладони Драко. — Оно бьется для тебя, — так же тихо ответил Драко, сползая с Гарри немного в сторону, к спинке дивана. Поттер поднял свои зеленые глаза на партнера, чтобы увидеть, как серебристые глаза того весело улыбаются, но они были необычайно серьезны. — Я ведь не девушка, — немного недовольно, но от этого не менее счастливо пробормотал Гарри. — Я знаю. Ты намного хуже, — Драко засмеялся, запрокидавая голову. — Ах ты ж... — оскалился Гарри, пытаясь укусить любимого за подрагивающее плечо. Но ничего не выходило. Драко засмеялся еще громче, за что получил сильный тычок в ребра. Больно. — Ну, все-все-все, — Малфой поднял руки вверх, сдаваясь. — Остановись, чудовище. — Сам ты чудовище, — пробурчал Гарри, пряча веселье за недовольством. Парень отвел взгляд в сторону от Драко, да так и замер. — Есть такое, — засмеялся блондин, протянув руки к Поттеру, но тот не шелохнулся. — В чем дело? — Драко в миг забыл про веселье, увидев выражение лица любимого. — Смотри, — шепнул Гарри, качая головой в сторону шкафа, стоящего возле выхода из Комнаты, но не отводя от него своего пристального взора. Малфой внимательно посмотрел в сторону, куда указывал Гарри, и обомлел. Краска схлынула с лица. Он вскочил с дивана, не заботясь, что абсолютно обнажен, и дернулся туда, где из-за шкафа торчал чей-то ботинок, которого до этого там точно не было. Этот кто-то испуганно дернулся, что-то уронил с полки шкафа, ударился, взвыв, и выбежал вон из Комнаты, сделав два больших шага. Что было странно, были видны только носки и пятки каких-то коричневых ботинок, и больше ничего. Мантия-невидимка. Поттер тоже вскочил с дивана, чтобы помчаться следом, но потом дернулся и остановился, потому что он, конечно, не собирается бежать голым по всему Хогвартсу за кем-то, кого даже не видно. Розовый дементор, у него ведь даже карты Мародеров больше не было! Гарри громко и неприлично выругался. — Нашлась твоя мантия-невидимка, кажется, — мрачно произнес Драко, подходя к Гарри, по пути поднимая с пола их вещи. — Я завтра на обед не пойду, — не менее мрачно ответил Поттер.