Квартет флейтистов

Крайм

      Я смяла бумажку с адресом в руке, пытаясь вывести всё напряжение из тела. Пальцы скользнули по дверному молотку, бронза глухо стукнулась о дубовую дверь, послышался топот ног, и вскоре на пороге стоял маленький мальчуган лет четырёх с взлохмаченными чёрными волосами.       - Привет, - я дружелюбно улыбнулась ему, а записку с адресом сунула в сумку, висевшую на плече. – Папа дома?       - А кто вы?       - Я его коллега, мы работали какое-то время назад вместе, - я опустилась на корточки, чтобы наши глаза были на одном уровне. – Можешь передать ему, что пришла Алекс Фюнстерберг, он должен вспомнить меня.       - Сейчас, - и мальчишка убежал вглубь дома, даже не захлопнув дверь.       Я повернулась спиной к двери и цепким взглядом оглядела улицу. Ал предупреждал, что Зак живёт по программе защиты свидетелей, поэтому, скорее всего, его дом под наблюдением. И моё появление может заинтересовать американские спецслужбы не только тем фактом, что у них под носом бывшая осужденная, но и тем фактом, что я связана с прошлым Поттса и могу быть наживкой.       Кто-то резко схватил меня за волосы и втащил в дом. Мои руки рефлекторно взметнулись вверх, чтобы вцепиться в руку нападавшего. Дверь захлопнулась, я вырвалась, на манжетах моей рубашки оторвались пуговицы, поэтому я машинально закатала рукава.       Нападавшей оказалась женщина.       - Кто послал тебя? – прошипела она, зажимая в руке нож. Я усмехнулась, глядя на захват. Непрофессионально.       - Никто меня не посылал, - я стянула с запястья резинку и быстро скрутила волосы в шишку. Сумка глухо упала на пол. – Хочешь подраться со мной? Давай. Я с удовольствием вспомню старые добрые деньки.       Один взмах моей ноги, обрисовавшей полукруг в воздухе, и нож валяется на полу, а женщина потирает ушибленную кисть. Я усмехнулась и встала в стойку, отмечая про себя, что мой организм не может забыть правильного баланса в теле, правильные импульсы в конечностях, правильное дыхание… Как бы сильно я не притворялась дизайнером по ландшафту.       - Зак Поттс! – громогласно крикнула я на весь дом. – Выходи, подлый трус! Всегда знала, что ты мечтаешь потаскать меня за волосы, не лишай себя такого удовольствия!       В следующий же миг в прихожей показался мальчик, который вёл за руку рослого мужчину с ранней сединой на висках. Мужчина был натренирован, хорошо слажен, а его правую бровь рассекал тонкий шрам, который, если мне не изменяет память, оставил ему Феликс, этот любитель ножичков.       - Гостеприимство в Америке нынче поменялось не в лучшую сторону, - я разгладила невидимые складки на своей бордовой рубашке. – Или же тут негативное влияние Лангардена.       Носком кеда я подтолкнула кухонный нож к ногам Зака.       - Лорен, - Поттс легко подцепил нож и отдал его женщине. – Это моя сослуживица Александра Фюнстерберг. Алекс, моя жена Лорен.       Мы друг другу кивнули, но этого столкновения не забыли.       - Как ты нашла меня? – спросил Зак, когда мы с ним уже сидели на заднем дворе его дома и пили чай.       - Есть один парень, он работает на наднациональную организацию под названием «Консоциация», - я отпила немного из кружки. – Эти ребята не подчиняются правительству и не действуют в интересах политики какого-либо государства. Скажем так, я предоставила ему немного информации, он же в качестве благодарности сообщил мне твой адрес. Ещё он сказал, что там, где он его взял, его больше нет, и вся информация о тебе хорошо засекречена. Нет повода для беспокойства.       - Буду надеяться на это. Что за информацию ты продала?       - Те крохи, что мне известны об Андаре, - я потянулась и закинула ногу на ногу. – Полагаю, что Ал меня затащит к себе в пыточную и будет расспрашивать о нём ещё раз после моего приезда в Лондон, поэтому… Если есть хоть что-то, что ты знаешь – скажи.       - За бесплатно? – усмехнулся Зак.       - Брось, я уже давно не обладаю ничем интересным, что можно дать взамен, - фыркнула я. – Могу дать пару советов по поводу заднего двора, сада и прочего.       - Так вот чем ты на гражданке занимаешься, - он рассмеялся. – Ландшафтом. Самый тайный снайпер нашей дивизии расстреливает деревья. Весьма забавно.       - Я в тюрьме отсидела, Поттс, - мои пальцы угрожающе близко скользнули от кухонного ножа. – Хочется немного спокойствия, знаешь ли. Даже если тебя приглашают на встречу по поводу дел в ресторан, и вдруг все люди в зале держат тебя на мушке, а через час ты сидишь в смирительной рубашке напротив чокнутого психопата, убийствами сколотившего себе хорошее состояние.       - Вау, - он присвистнул. – Давай махнёмся жизнью? Тебе скучнейшие собрания бывших вояк, воспитание сына и ссоры с женой, а мне такой экстрим, как встречи с подобными мне людьми.       - Боюсь, я не переживу такой экстрим, как ссоры с твоей женой. Она на всех с ножом кидается?       - Обычно обо мне никто не спрашивает, - Зак пожал плечами. – Дело ещё в том, что Джереми не смог выговорить твою фамилию с первого раза, поэтому я попросил её тебя проверить, мало ли. Хорошие рефлексы… для ландшафтного дизайнера.       - Заткнись, или я всажу тебе этот нож в спину, - промурлыкала я, помахивая ножом для хлеба.       - Да, у меня как раз между лопаток чешется, мне это очень поможет.       Приятно всё-таки, что есть кто-то, с кем можно так шутить. Ну, исключим из списка моих знакомых Монро, так и вовсе никого в новой жизни и нет. Зато есть Зак, который в своё время любил таскать меня по плацу, держа за ботинок или ремень…       - Феликс живёт недалеко, - как бы невзначай сказал Зак, смотря на небо. – Он был бы рад тебя видеть.       - Брось, - я снова фыркнула. – Он метал в меня ножи и грозил придушить всякий раз, когда я обыгрывала его в карты. Смею предположить, что он обрадовался моей официальной кончине.       - Ты бы видела его лицо, - Зак залпом осушил свою кружку. – Это же по телевидению показывали. Бывшая военная, осужденная за мошенничество, убита в тюрьме во время массовых беспорядков. Лангарден был синий просто, даже не бледный. Я предполагал, что это лишняя шумиха, абсолютно ненужная, а ты в это время попиваешь ром где-нибудь на Карибах, но он будто помешался на идее того, что ты мертва. Донимал ФБР, требовал эксгумацию тел, ему отказали, естественно. Как ты вообще оттуда выбралась?       - Подстава, сделка с правительством, и вот меня уже выпнули из страны и заодно лишили гражданства, - я устало провела кончиком ножа по руке, вспоминая ощущения. – Но у меня были хорошие связи в Великобритании, так что очередная подделка документов, и вот я теперь подданная королевы. Кстати, фамилию в этот раз сменила, так что меня все знают как Алекс Крайм.       - Слишком говорящая фамилия.       - У британцев сейчас полным-полно дурацких фамилий, - махнула рукой я. – Зато я сразу запоминаюсь. Видел бы ты лица моих клиентов, когда они слышат имя своего дизайнера!       - Ну, ты всегда можешь её сменить, - Зак ухмыльнулся. – Кажется, ты была какое-то время достаточно патриотична, чтобы ругаться на немецком.       - Моя мать датчанка, и если я даже решу взять её фамилию, это вызовёт ажиотаж в определённых кругах, критику и инфаркт как минимум троих весьма влиятельных людей.       - А какая фамилия?       - Ван Хутен.       Только идиот не заметил бы, как Зак побледнел, улыбка с лица сползла, зубы резко сомкнулись. Он нахмурился, и это даже было слышно. Что это с ним не так?       - Я мог бы пошутить, что подобная фамилия встречается у крайне неприятного писателя в книге Джона Грина, но, кажется, ты достаточно умна, чтобы понять, - сказал он, выдохнув. – Ван Хутен – личность одиозная, покрытая мистикой так сильно, что тех, кто знает о нём, катастрофически мало. Кто слышал о нём, считает, что это байка англичан, не более. Я знаком с ним лично. Удовольствия испытал мало.       - Ну, дядя не такой уж и страшный… - я попробовала улыбнуться, но Зак жестом показал мне, что он ещё не закончил.       - Я говорил про младшего, - он потёр переносицу. – Алекс, это он организовал программу для меня и Феликса. Нет, не по доброте душевной, совсем нет. Мы продали информацию.       - О чём же? Не об Андаре точно, иначе я бы здесь не была.       - Об отделении, о наших делах в Ирландии, о тебе.       - Спасибо, Зак, я действительно ценю то, что ты утаил так много информации обо мне, потому что дело у них скудное, несмотря на старания Монро, - я вытянула ноги и скрестила руки на груди. – Если ты думаешь, что это хоть как-то изменит моё отношение к тебе, ты ошибаешься. Полагаю, что к тому моменту я уже давно была наёмницей, ну или даже скрывалась в Британии. Меня радует тот факт, что вы с Феликсом живёте в спокойствии. Это всё, что важно в данный момент.       - Я же знал, что ты Феликса любила, - Зак зарылся пальцами в волосы. – Я сам себе слово дал, что ему помогу после…       - После чего?       - Рак. Он… Его препарировали, как лягушку. Я даже не знал, что человек может пережить так много и не сломаться.       - Это же Лангарден, - как-то фальшиво улыбнулась я. – Его арматурой проколи, а он будет рассказывать про то, почему ржавеет металл.       - Крайняя невозмутимость помогла ему, - Зак достал из кармана рубашки свёрнутый листок. – Это его нынешний адрес.       - Я правда думаю, что он мне не обрадуется, - сказала я, всё же принимая лист.       - Я тебе ничего про Андар не скажу, - он покачал головой. – Пусть всё рассказывает он. Ему нечего терять. Ты поймёшь.       С этими словами Зак поднялся, похлопал меня по плечу и ушёл, оставив наедине с чеком из больничной кафетерии с нацарапанным номером «136» на ней.       Больницы я никогда не любила. Раздражали запахи, писк приборов… Стерильность радовала, конечно, я против микробов и вирусов, но это было единственным плюсом, и то не влиявшим на мои предпочтения заниматься самолечением. Простуду вылечить там, швы наложить – вообще без проблем.       По пути туда пришлось в машине переодеть рубашку (жаль, мне она нравится, но пуговицы придётся пришить позже), и вскоре я, облачённая во всё чёрное, кралась с самым невозмутимым видом к нужной палате. Конечно, некоторые медсёстры удивлённо на меня посматривали, но я в нужный момент умудрялась отвлекать их внимание и, насвистывая себе что-то под нос, проскальзывала дальше по коридору. У нужной двери я на секунду остановилась, перевела дух, пробежалась пальцами по весьма небрежной причёске и на цыпочках вошла внутрь, аккуратно закрыв за собой дверь.       Он спал. Лежал на кровати, абсолютно неподвижный, с несколькими капельницами и парой приборов у стены. Его чёрные волосы были взлохмаченными и стояли практически дыбом. Голова наклонена чуть в бок. Я, мягко ступая по полу в самых лучших традициях ассассинов, подошла к его кровати, подтянула к себе стул и села, не отрывая взгляда от Феликса. На его лице выступила щетина, а между бровей была складка, которую хотелось разгладить пальцем, но Феликс всё ещё был Феликсом. Чертовски красивый обаяшка.       Я протянула руку и слабо сжала его ладонь, ощущая его шершавую кожу.       - Я уже умер, да? – он чуть приоткрыл глаза. – Поэтому ты со мной?       - Нет, - я моментально оказалась на краю его кровати, поглаживая его щёки. – Ты жив.       - Врунишка, - он расплылся в улыбке. – Как я могу быть жив?       - Полагаю, всему виной эти коварные подлецы врачи, - усмехнулась я, всё же проводя пальцем по складке. – Как они до этого докатились, не представляю.       - Алекс… - он протянул ко мне руки и попробовал приманить к себе, но он был слишком слаб, чтобы сделать это. А я была бы слишком глупа, если бы не легла рядом. Теперь я могла уткнуться носом ему в плечо и, проигнорировав все запахи лекарств, представить, что это тот же Феликс, что был со мной там. – Из всех моих галлюцинаций ты самый приятный подарок.       - Я жива, - я приподнялась на локтях и заглянула ему в глаза. – Моя смерть была фальсификацией, я продала правительству пару координат, которые их интересовали, мне же подарили свободу и ласково выпнули из страны.       - Интересно, - Феликс, почувствовав прилив сил, погладил меня по голове. – И всё равно я не верю, что ты не мой глюк.       - И как ты предлагаешь мне доказать, что я состою из плоти и крови?       - Поцелуй меня.       Он лишь усмехнулся на то, как расширились мои глаза. Да, во время службы мы с Феликсом не особо сошлись характерами. И если с остальными парнями я смогла установить дружеские отношения, то с Лангарденом у нас был хрупкий мир, заканчивающийся очередным ножом, отправленным лёгкой рукой Феликса в мою подушку. Я верила в его неприязнь ко мне, а сама старалась зарубить на корню симпатию к нему. Он этого не знал. Думал, что настоящая я так не сделает.       Ха-ха, разбежался.       Он откинулся на подушки и прикрыл глаза, словно всем своим видом показывал «что и следовало ожидать». Я же упёрла свои руки по обе стороны от его головы, приподнялась к его лицу и практически невесомо поцеловала его. Его глаза распахнулись, а я легла на него и принялась осыпать поцелуями его лицо, стремясь покрыть ими почти каждый сантиметр. Феликс лишь забавно фыркал, а вскоре его руки обнаружились на моей талии, а к лицу прилила кровь, убирая всю эту смертельную бледность.       - Знаешь, это немного не убедительно, - усмехнулся он. – С одной стороны я мог ожидать этого, ведь если ты мой глюк, то ты делаешь всё, что я хочу. Также я мог ожидать, что для тебя это прозвучит как вызов, и ты кинешься это делать. Но я больше предполагал, что ты, как мой глюк, воспротивишься и будешь долго избивать меня подушкой.       - Я тебя сейчас побью подушкой, если ты не заткнёшься.       Наши губы вновь встретились, и я почувствовала совсем уж не робкий язык Феликса, самозабвенно целующего меня. Его руки, которые раньше были слабыми, теперь крепко прижимали меня к себе, и я чувствовала его участившееся сердцебиение, сбившееся дыхание и нарастающее… возбуждение. Улыбнувшись и разрывая этим контакт, я коротко поцеловала его и отстранилась.       - Столько лет ожидания и ты обламываешь меня спустя минуту? – он обиженно надул губы.       - Лангарден, ты подключен к парочке аппаратов, оповещающих медсестёр, которые при твоём повышенном пульсе примчатся сюда быстрее, чем ты чихнёшь, - я подпёрла голову кулаком. – Если ты их отсоединишь, то они тоже придут. Как ты понимаешь, я тут не очень легально нахожусь.       - Нарушительница, - он усмехнулся, прикусывая губу. – Ты одним своим присутствием моё сердцебиение заставляешь скакать.       - Фил! – вымученно простонала я, всё равно смеясь. – Ты хоть когда-нибудь можешь не флиртовать?       - Ага, когда занят важным делом.       И он вновь притянул меня к себе, снова и снова целуя, лишая воли, а его руки блуждали по моей спине… И откуда только в нём столько прыти?