Ты — нечто среднее: ни то ни се. Сказать по правде, грешник настоящий В наш век довольно редкое явленье: Тут мало просто пачкаться в грязи; Чтобы грешить серьезно, нужно силу Душевную иметь, характер, волю.
Как-то само собой случилось, что Нэйдин осталась жить у Дерека, и в течение всей прошедшей недели, когда стая Маккола приходила к нему в лофт чуть ли не каждый день, они всегда заставали девушку дома. Выходила ли она на улицу (где, кстати, погода пришла в норму и остались только облачность и небольшой ветер, но Нэйдин сказала, что с такой мелочью она заморачиваться не станет) или нет — никто не знал. Но кто бы ни пришел к Дереку, он почти наверняка видел Нэйдин, развалившуюся на диване с чашкой пуэра в одной руке и с книжкой в другой. На этот раз это был «Пер Гюнт» Ибсена. — Что читаешь? — плюхнулся рядом Стайлз, вытягивая длинные ноги. — Тебе это вряд ли будет интересно, — ответила Нэйдин, лениво переворачивая страницу. — Ну, не надо считать меня тупее паровоза! — возмутился Стилински, отбирая у нее чтиво и разглядывая обложку. — Хотя ладно, надо. Понятия не имею, что это. — Конечно, это же не «Звездные войны». — Нэйдин спокойно забрала свою книгу назад. Стайлз, что удивительно, промолчал, старательно запихивая себе за спину подушку. К их пикировкам все тоже уже привыкли. Само собой вышло так, что именно со Стайлзом Нэйдин очень быстро нашла общий язык. Парень, из-за своей гиперактивности порой сталкивающийся с непониманием даже самых близких друзей, обнаружил вдруг в девушке полного единомышленника. Какую бы «пургу» он ни нес, именно ей всегда удавалось быстро перевести «со стилинского на английский» то, что он хотел и пытался сказать. Причем сама Энглерт называла этот перевод «разжевыванием для простых обывателей». Скотт, Малия и еще почему-то Питер сначала демонстрировали явное недовольство, глядя на этот сплочающийся тандем. Причем Скотт и Малия вполне понятно сначала ревновали своего друга к постороннему человеку, а лицо Питера просто было более недовольным, чем обычно. Но и этот момент Нэйдин удалось урегулировать одной-единственной, брошенной вскользь фразой: «Питер, будь паинькой, не бурчи на своего будущего зятя!». Правда, после этого Питер стал смотреть на Стилински слишком уж плотоядно. Но это мелочи. И да, то, что Малия — дочь Питера, Нэйдин выяснила буквально на следующий день после своего приезда. И теперь упорно отказывалась называть девушку Тейт, утверждая, что с этого момента ее в «этом чокнутом городе волнуют уже два с половиной человека». В общем Нэйдин была Нэйдин. Ее настроение менялось с невероятной скоростью, причем в диапазоне Северный — Южный полюс. Она хозяйничала в лофте Дерека, не обращая никакого внимания на недовольство последнего. Она заставила Питера (который отчего-то тоже часто предпочитал жилище племянника, а не свою собственную квартиру) и Дерека помочь ей передвинуть диван ближе к окну под предлогом того, что девушкам нельзя таскать тяжести. Ну, то есть как помочь… Ее глобальная миссия была руководить процессом, сидя на этом самом диване. Она же сто раз на дню заваривала пуэр и рассказывала стае Скотта о «тяжелой жизни бедного, несчастного, бессмертного духа воздуха». И она даже пыталась придумать, как помочь с вампирами. Нападения на окраинах города, как Нэйдин и предсказала в самом начале, повторялись. Стайлз выяснил, что полиция нашла уже пять бездомных в разных складах. Причем совершенно обескровленных бездомных. И теперь шериф Стилински, который, естественно, был в курсе подозрений ребят, пытался в очередной раз прикрыть очередную тайно-мифическую хрень чем-то удобоваримым и понятным нормальным людям. Вот и сейчас, когда вся компания, за исключением Лиама, собралась в лофте Дерека, где присутствовал и Питер, речь зашла о вампирах. — Убийства продолжаются. — Скотт был мрачнее тучи. — Я почуяла запах мертвечины в прошлый раз, но не смогла определить, откуда он доносится. — Малия, которая вместе со Скоттом, Дереком и Лиамом всю неделю разыскивала хоть какие-то признаки присутствия вампиров, была недовольна. Не так часто койота подводил ее нюх. — И сам запах странный. Вроде и трупный, но с каким-то металлическим оттенком. — Это кровь, — спокойно произнес Питер. Нэйдин кивнула, подтверждая его слова. — Значит, вампир, которого ты почуяла, недавно питался, и человеческая кровь еще ощущалась в его организме. — Но тем не менее ни вампиров, ни хотя бы их следов, — развел руками Стайлз. — Мне вот интересно, почему силы Лидии не работают? В смысле, разве банши не должна почувствовать разгуливающий по улицам кровожадный труп, нет? Мартин возмущенно на него посмотрела. — Это не включается по моему желанию, Стайлз! А с ходячими трупами я не сталкивалась, обычно они, как правило, лежачие и уж точно не кровожадные! — Но ты могла бы попробовать настроиться на них! — сказал вдруг Питер. Пока все удивленно переглядывались от того, что старший Хейл согласился со Стайлзом, Питер встал со своего любимого места на ступеньках винтовой лестницы и подошел к дивану. — Ты могла бы попытаться уловить ауру смерти, которая исходит от них. Это смерть движущаяся, она существует на своей частоте. Вампиры ведь и не живые, и не мертвые. — Я не приемник, чтобы настраиваться на какую-то частоту! — Лидия, не нервничай! — Нэйдин потянулась. — Питер совсем не хотел называть тебя радио. Питер закатил глаза, сделал пару шагов окну и недовольно сказал: — Я обещал помочь. Какой тогда смысл в этой помощи, если вы все равно не слушаете? Давайте просто позволим им прирезать половину города? Авось, когда насытятся, уйдут сами! — Ты всегда можешь сделать больше, чем ничего… — пробормотала себе под нос Нэйдин. — Когда вы в прошлый раз вернулись из этих складов, от вас пахло, как от… — Да-да, мы поняли! — поспешил перебить его Стайлз. — Не очень приятно! — Чем вам не понравился план приманить их кровью? — Тем, что для этого пришлось бы выпотрошить человека! — А так они выпотрошили пятерых! За неделю вы ни капли не продвинулись в их поисках. И не продвинетесь, потому что не желаете вникнуть в то, с чем имеете дело! — Питер не оборачивался и, скрестив руки, смотрел в окно. — А ты, значит, можешь вникнуть? — возмутился Стайлз, он даже вскочил на ноги. Питер уже обернулся к нему, но между ними встряла сильфа. Невысокая девушка очень забавно смотрелась между ними, учитывая, что и одному, и второму едва доставала до подбородка. Однако это обстоятельство ее не смущало абсолютно. — Питер! Стайлз! Успокойтесь оба! — Нэйдин повысила голос, но совсем слегка. — Знаете что, мальчики, вы работаете над одной проблемой и вам уже нужно смириться с существованием друг друга. Я забираю Малию, Лидию и Киру, и мы идем гулять и по магазинам, а вы пока наслаждайтесь общением. Скотт, Дерек, вас это тоже касается! — Что?! Мы-то тут причем?.. — Но Нэйдин проигнорировала малодушную попытку Дерека избежать лишнего общения со своим дядюшкой. — Эм, вообще-то мы тогда лучше пойдем прогуляемся с Кирой. — Скотт несколько виновато взглянул на Стайлза. Но Нэйдин права, им давно уже пора успокоиться и начать работать вместе, хотя бы ради Малии. — Что?! Скотт, ты же не оставишь меня наедине с двумя Хейлами?! Ско-от! — Все будет отлично! — Нэйдин сияла энтузиазмом. — Девчонки покажут мне местные торговые центры, а то я что-то совсем засиделась дома! Пять минут, и буду готова! И она унеслась на второй этаж переодеваться. Питер и Стайлз остались стоять, буравя друг друга недовольными взглядами.***
— Ну и что мы будем делать? — спросил Стайлз, стоя посреди лофта, уперев руки в бока и глядя то на одного Хейла, то на другого. Девушки уже ушли. — И с чего Нэйдин взяла, что нам нужно это общение? — Без понятия. — Дерек был серьезен. — Но учитывая ее жизненный опыт, думаю, стоит прислушаться. Вам. У меня и так все нормально. Он оставил Стайлза с отвисшей челюстью и направился на кухню. Стилински обернулся на Хейла-старшего, преспокойно сидящего на диване. — Вы что, так и будете просто игнорировать друг друга, пока девчонки не вернутся?! — Игнорирование — не самая плохая тактика. Просто никто не будет действовать никому на нервы, а потом ты сможешь сказать Нэйдин о том, как мило мы провели время.— Питер даже не повернул головы в его сторону. — В общем, расскажешь, что захочешь. — То есть мне надо будет соврать? — не успокаивался парень. — Можешь не врать! Господи, да делай ты, что хочешь, только оставь меня в покое! Стайлз еще какое-то время гипнотизировал спину Питера. — Нет, так дело не пойдет! — Он бросил взгляд на кухню, где скрылся Дерек — вроде не видно, чтобы тот шел назад. Стилински подошел к дивану и плюхнулся недалеко от Питера, который уже углубился в чтение оставленного Нэйдин «Пера Гюнта». — Большой и страшный серый волк меня слышит? — Нет. — Прекрасно! Тогда я хотел сказать, что, хотя мне не нравится привлечение к этому делу твоей подозрительной персоны и я совершенно тебе не доверяю, я готов попытаться не подозревать тебя во всех смертных грехах. На время. — Чего ради, Стайлз? — Питер со вздохом отложил книгу. — Чем я заслужил такие усилия? — Не ты — Малия. На этот раз Питер все-таки посмотрел на него. Он вглядывался в него, словно пытаясь найти что-то, но потом снова вернулся к Гюнту. — Ты не отстанешь ведь, да? Я полагал, что даже тебе ясно: тот факт, что Малия — моя дочь, не делает нас крепкой и дружной семьей. Это вроде очевидно. Не стоит так утруждаться и делать вид, что все хорошо. — Я думал, что утруждаться стоит! Малия этого заслуживает. Но раз ее родной папочка считает иначе!.. — Стайлз уже начал вставать с дивана, когда послышался рык Питера. — Сядь! Парень исполнил команду чисто рефлекторно. Питер снова отложил книгу и наконец повернулся к нему. — Итак. Ты хочешь поговорить? Давай поговорим. Начинай, а я буду внимательно слушать. Стайлз посмотрел на это нарочито серьезное выражение лица. — Что, вот так просто? В смысле мне нужно просто говорить? Как обычно? — Да, Стайлз, как обычно. Только, если можно, чуть медленнее, чем обычно. — Ну… Хорошо. Я хотел поговорить о Малии. — Я это уже понял. О Малии, так о Малии. — А еще… — Парень набрал в грудь воздуха. — О Нэйдин. — А о ней-то зачем? — Вся фигура Питера как-то напряглась. — А это уже не мне, это тебе нужно. — Мне. Нужно. Поговорить. О Нэйдин? — Питер говорил с расстановкой, делая паузу после каждого слова, но совершенно безэмоционально. — Да. — Стайлз стушевался под тяжелым взглядом Питера. — Ну, то есть мне так кажется. — Ему правильно кажется, Питер, не отрицай. — Дерек, который подошел совершенно незаметно для Стилински, стоял позади дивана, скрестив руки. — Вы оба сговорились за моей спиной? — Питер демонстративно потянулся за книжкой. — Если речь пойдет о Малии — я согласен на короткую беседу. Если о Нэйдин — увольте. — Хорошо, тогда сначала о Малии. — Что значит «сначала»?! Но Стайлз проигнорировал возмущение Питера. В присутствии младшего Хейла он чувствовал себя слегка спокойнее. Слегка. — После того, что ты выкинул в Мексике, не думаю, что у вас сложатся доверительные отношения отца и дочери, но ты мог хотя бы попытаться наладить с ней контакт. И начать стоит с извинений. Питер поперхнулся от искреннего изумления. — Извинений?! Мне перед ней?! — Да. — С ней же ничего не произошло! В конечном счете ни с кем из вас ничего не произошло. И это вы посадили меня в сумасшедший дом, заметь, а не наоборот! — Это еще ничего не значит! Когда мы, мы все, только-только начали тебе доверять, ты снова нас подставил! — Предал. — Лицо Питера резко изменилось и из эмоционального вдруг снова превратилось в каменную маску. — Называй вещи своими именами. — Ох, ну конечно! Тебя больше всего волнует терминология, а не само значение! Питер молчал. Стайлз откинулся на спинку дивана. Он уже не выказывал ажиотажа, просто сидел и разглядывал свои ладони. — Дня три назад, когда тебя здесь не было, мы разговорились с Нэйдин. Я не помню уже, почему речь зашла именно об этом, но я сказал, что, очевидно, тебе плевать на дочь. Тебе просто все равно. И если тебе предложат что-то выгодней, чем быть с ней, что-то, что даст тебе власть, ты не станешь колебаться. А она тогда ответила, что ты просто хороший обманщик. — Что? Кто я? — тихо спросил Питер, не отрывая взгляда от Стилински. — Да, она сказала, что ты отличный обманщик и что мы зря отправили тебя в «Дом Эха», потому что там ты научился контролировать себя еще лучше. Только в твоем случае контролировать — значит не сдерживать себя, а лучше маскироваться, мимикрировать. Питер шумно выдохнул. — Ну и при чем здесь семья? — Нэйдин сказала, что твоя маскировка — это просто броня. Что ты предпочитаешь, чтобы окружающие заведомо думали о тебе хуже, чем есть на самом деле, чтобы потом любой твой добрый поступок воспринимался с благодарностью, а не как должно. Она назвала это «тактикой разумного эгоизма». А еще сказала, что я не прав. Да, ты любишь власть, но семью (и Малию в том числе) ты ценишь гораздо больше. Я не знаю, что произошло между вами и почему она пыталась меня переубедить, но она действительно понимает тебя. Она каким-то образом всегда находит объяснение твоим поступкам. Это так же естественно для нее, как пить пуэр! — Под конец Стайлз попытался пошутить, чтобы сбросить напряжение. Но шутка не удалась: Дерек так и продолжал хмуриться, стоя у колонны, а Питер прикрыл глаза и откинулся назад, на спинку. Полную минуту старший Хейл сидел молча, с плотно сжатыми губами, но потом со вздохом все-таки ответил Стайлзу. — Да не любит она пуэр. Она его пьет только потому, что проспорила мне 19 лет назад. Она вообще белый чай любит.***
— Мне плевать, как Питер будет относиться к Малии. — Дерек нарушил тишину, повисшую в лофте. Стайлз переваривал последние слова Питера, а тот не спешил что-либо пояснять. — Но мне не плевать на нее саму. Пока что у нас не было особо много времени пообщаться и узнать друг друга, но, Стайлз, можешь быть уверен и передай ей, что на меня она может положиться. Я уже заметил, что у нее отлично развито обоняние, думаю, что смогу помочь ей лучше различать запахи веществ и эмоций. — Это у нее от матери, — тихо прокомментировал Питер. Стайлз поднял голову. — Что? — Да ничего. Это то немногое, что я знаю о матери Малии. Собственно я и не планировал заводить от нее детей, это было так, отвлечение… — Питер выглядел так, словно собирался окунуться в ледяную воду. — После Нэйдин!.. — шокировано произнес Стайлз. Питер кивнул, глядя перед собой. — Да. Мы были помолвлены. 19 лет назад.