Мысли распутны, а на сердце грусть. В слезах всё горло, хоть громко смеюсь.
Было позднее утро, когда Питер проснулся. Не открывая глаз, понял, что в постели находится один, хотя точно помнил, что вчера (а вернее, уже под утро) засыпал в ней с Нэйдин. Медленно сел, коснувшись ступнями теплого деревянного пола, бросил хмурый взгляд на пустующую вторую половину кровати: «Чертова сильфа». После этой ночи их отношения как-то изменятся, надо полагать? Или нет? Никто никому ничего не должен — это понятно. В конце концов, они два взрослых не вполне человека. Ну, приедет она еще раз через 19 лет, подумаешь. Пережил он ведь это уже однажды. Гре-ба-на-я сильфа. В поп-культуре это, кажется, называется «криптонит»? Питер не был силен в молодежном сленге. Он нашел на полу брюки, оделся, отправился на кухню, включил кофе-машину и тупо уставился на чашку, облокотившись на столешницу. В голове, где-то на краешке сознания, почему-то вертелась мысль, что в чашке лучше бы оказаться пуэру. Бывает. Итак. Что у нас сегодня в меню? Начать, наверно, стоит с того, что по городу как бы все еще бродят вампиры, в неизвестно каком количестве. Во-вторых, привела их сюда мать Малии, с неизвестно какой целью. Миленько. Потом есть еще кучка детишек и Дерек, которые типа разбираются с этой проблемой, однако уже профукали одно нападение, от которого и не отбились бы, если б не сильфа. Ну и, наконец, самое замечательное — собственно она, Нэйдин. Сбежавшая 19 лет назад невеста, воспоминания о которой должны были быть у него по идее стерты, однако то ли его безупречная старшая сестра впервые в жизни допустила косяк, то ли что-то еще случилось, но память его осталась при нем. Почему вообще люди в его жизнь врываются с такой бесцеремонностью, словно он их тут ждет с распростертыми объятиями?! О существовании дочери узнал, можно сказать, на днях, потом ее матушка, мать ее, заявилась, потом бывшая невеста. Почему бы просто не оставить оборотня-мизантропа в покое?! — Мне нужен психиатр. — Питер тихо выдохнул, откинув голову назад. По спине пробежал холодок при воспоминании о «Доме Эха». — Нормальный психиатр. Хейл открыл холодильник. Нужно было сделать хоть банальную яичницу на завтрак. Механические движения, не требующие особого напряжения мозгов, позволяли спокойно подумать. В принципе, он и сейчас уже понимал, что ему предстоит, просто до вечера, когда, он абсолютно в этом уверен, состоятся очередные «посиделки» у Дерека, было время смириться с этой мыслью и обдумать детали плана.***
Стайлз не особо удивился, когда пришло смс от Нэйдин. В конце концов, что может быть удивительного в пришедшем в шестом часу утра сообщении с таким содержанием: «Вот что нужно, когда скармливаешь большую ложь — сдобрить ее правдой, чтобы было более съедобно. Скучали по мне? Скучали по мне? Скучали по мне?» Сильфа обнаружилась сидящей на качелях на детской площадке недалеко от школы. Она ковыряла босой ногой не слишком чистый песок, покрывающий землю. Куда девалась ее обувь — непонятно, да Стилински и не собирался спрашивать. Одежда была на месте, и на там спасибо. А еще откуда-то взялся бумажный колпак, надетый на голову, и здоровый вафельный рожок, который она держала в левой руке. Когда Стайлз подошел и сел на соседние качели, Нэйдин все так же, не моргая, смотрела куда-то в землю. — Я нашла круглосуточный супермаркет, — нарушила она тишину минут через пять. — Там продают продукты. Стайлз не ответил, только молча посмотрел на нее. — Я купила мороженое. Хочешь? — Нет, спасибо. — Стайлз сказал это тихо, что было для него совершенно несвойственно. Нэйдин резко остановила качели, которые до этого толкала одной ногой, и повернулась к нему. — Ты не улыбаешься. — А ты сходишь с ума. — Только попробуй сказать, что раньше я была нормальной. Покусаю. — Не волнуйся, никому и в голову не придет называть тебя нормальной. Нэйдин не ответила, опять уставившись в землю. Рожок в руке таял. Стайлзу было грустно. Он догадывался, что произошло сегодня ночью и почему сильфа себя так ведет. Догадывался также и о том, почему она написала именно ему, хотя сама Нэйдин, скорее всего, этого не понимала. — Ты цитировала би-би-сишный сериал с Шерлоком. — Да. — И говорила о лжи. Так что там с Питером? — спросил он. — А что с ним? — Дух хорошо умела притворяться. Голос дрогнул совсем чуть-чуть. — Вы вместе или нет? Нэйдин снова не ответила, но на этот раз выражение ее лица стало хоть более осмысленным. Она внимательно на него посмотрела. — Ты ведь в курсе, да? Ты в курсе, кто я ему? — Вы были помолвлены. Ты сбежала за день до свадьбы. — Да, верно. Он тебе об этом рассказал, когда вы оставались втроем? — Злишься? — Нет. На самом деле я рада, что он рассказал именно тебе, а не… кому-то другому. Стайлз прекрасно понял, кто конкретно подразумевается под «кем-то другим». Всего на долю секунды мелькнувшая на губах сильфы презрительная усмешка тут же напомнила, что перед ним не «своя в доску» подруга, а бессмертный дух-трикстер. Ну, разве что с не очень устойчивой психикой. — Скотт — хороший друг и хороший альфа. — Да, но он слишком все идеализирует, пытается достичь результата, ничем не жертвуя, и не понимает, что иногда без жертв не обойтись. Это нормально. Вот поэтому Питер рассказал о нас именно тебе, а не ему. — Мне не нравится то, что ты говоришь, и то, как ты это говоришь. — Стайлз встал с качелей и сделал пару шагов. На Нэйдин он не оборачивался. — Я объясню. Видишь ли, все дело в выборе. Выбирая одно, мы всегда жертвуем чем-то другим. Вампиров привела сюда мать Малии, Пустынная Волчица, которая отказалась от дочери, как только та появилась на свет. Она сделала выбор и пожертвовала своим ребенком. Малия могла бы в принципе не родиться, если бы Волчица в свое время не встретилась с Питером, он тогда тоже сделал выбор. Но и этого не случилось бы, если бы я не сбежала от него за день до свадьбы. Я пожертвовала… своим отношением к этому человеку и предпочла свободу и тоже сделала выбор. — Она перевела дух. — Ну что, можешь сказать, кто же в итоге виноват во всей этой истории? Стайлз молчал. — И дело теперь за вами, Стайлз. Ваша очередь делать выбор и чем-то жертвовать. Когда Стилински обернулся, на качелях уже никого не было. Вот так вот. Всего несколько минут, проведенных за разговором с сильфой ранним утром, могут одновременно разъяснить и вконец запутать ситуацию. Ну почему? Почему все понимать опять должен именно он? Стайлз сел обратно на качели и набрал номер Скотта.***
— Почему ты уверен, что это произойдет послезавтра? — Потому что послезавтра будет полнолуние, — ответил Стайлзу Питер, закатив глаза. — Это же очевидно. — И начать нужно именно в полнолуние? — Традиционно все самые плохие вещи случаются в полнолуние, — вставила реплику Нэйдин со своего конца дивана и тут же уткнулась обратно в чашку. Это был вечер. Как и предполагал Питер, вся компания собралась в доме Дерека. Сильфа, на которую он поглядывал уже второй час, сидя на некотором возвышении, на ступеньке винтовой лестницы, пропадала где-то весь день. Внимательно наблюдая за ее мимикой, он отметил частые, даже для ее нестабильного характера частые, смены выражения лица. Ему было очевидно, что Энглерт избегает встречаться глазами со всеми присутствующими в комнате. Впрочем, он не сомневался, что ее поведение отметил только он. Ну, может, еще Стилински… На самом деле Питер поймал себя на мысли, что испытывает нечто похожее на ревность, когда начинает анализировать отношения своей бывшей невесты и этого мальчишки. План, который придумал Питер и который сейчас бурно