Вселенная состоит из трех элементов: энергии, материи и неограниченного личного интереса. Г’Кар. Вавилон 5.
Двадцать девятого ноября две тысячи сто восьмидесятого года по земному календарю, через день после битвы у Омеги, галактика узнала о начале войны между Российской империей и Конфедерацией Систем Терминуса, которую быстро в средствах массовой информации окрестили «Кризис Терминуса» или «Омегонский конфликт». Очередная сенсация взорвалась вулканом событий ничуть не меньшим, чем это было не так давно со скандальными новостями, связанными с «Цербером». Откровенно говоря, вулкан этот оказался куда больше. Российское общество было оперативно проинформировано про всю цепь и ход событий. Имперский Сенат, собрав экстренное заседание, оценил действия правительства, признав их в итоге легитимными, а Империю признал находящейся в состоянии войны, а МИД уведомил об этом наших партнеров. Опять же, это было не объявление войны, а признание факта, что государство находится в состоянии войны. Всё-таки Конфедерация, как государство, так и не была кем-либо признана. Разумеется, правовую сторону вопроса мы разрабатывали давно, прощупывая основные политические фракции и, в первую очередь, действующего канцлера. Гражданский кабинет был заранее проинформирован, совсем незадолго до моего визита на Цитадель. Мамонтов, несмотря на свою политическую нейтральность, поддержал действия военного командования, как и остальные члены гражданского кабинета. Выбора у них особого и не было, откровенно говоря, ибо новое правительство хоть и держалось на плаву, но это был не результат их трудов, а сугубо результат моей поддержки. Так что, сопротивления здесь не было. Открытого сопротивления, разумеется. Но всё-таки этого нельзя сказать о Сенате в целом. Несмотря на принятие всех соответствующих резолюций о признании России воюющей страной, около трети представителей, объединённых в различные политические блоки, голосовали либо против, либо воздерживались. Это тоже придётся учитывать в дальнейшем. Нет, конечно, вести боевые действия на территории Терминуса, во фронтире, в космическом эквиваленте дикого поля, я мог бы и без оглядки на парламент и чьё-либо мнение. Всего лишь очередная кампания против… кто на сей раз? Пираты? Террористы? Иное отребье? Сколько раз такое было. Но всё-таки масштаб событий сейчас не позволяет оставить их в стороне. И, что даже важнее, от Сената мне нужен был специфический юридический статус, наделяющий моё правительство более широкими полномочиями и развязывающий мне руки во многих сферах. В первую очередь, это касается экономики и её регулирования, вопрос частичного применения доктрин «военной экономики»… уже без оглядки на Сенат. Само российское общество восприняло последние новости более монолитно и живо. Война, и подготовка к ней, была на слуху последние четыре месяца. Подданные империи не были политически аморфными, но и не сказать, чтобы российское общество в двадцать втором веке было чрезмерно вовлечённым в политические процессы. Россияне жили обычной жизнью, отличаясь от своих предков разве что большей гражданской сознательностью. И это, прежде всего, заслуга длительного стабильного развития, а не «мудрого» правления кого бы то ни было. Даже, крайне милитаристский крен в развитии общественных институтов и государства не превратил россиян в безмолвную Армию Тьмы, следующую за своим господином. Да и зачем? Общественные структуры были давно притёрты друг к другу и неплохо функционировали, а государство в целом, откровенно говоря, процветало. Россияне сколотили себе зону комфорта, обеспечили свою безопасность, да ещё и с большим запасом прочности, и продолжили заниматься своими делами, позабыв старые конфликты, упрёки и реванши, росшие из своего прошлого. Живи, учись, занимайся своим делом с полным осознанием того, что ты, твоя семья, планета, на который ты имеешь счастье жить, находятся в безопасности, пока империя бдит твой спокойный сон. Но тут вдруг подданный империи узнаёт, что их начинают убивать, а сама империя находится в прицеле враждебных сил. Вот тут и начинают вращаться механизмы, о которых я мало что знаю… как, кто и когда их заложил под общественный фундамент второй империи – не особо очевидно. Но одно можно сказать абсолютно точно – это делалось на протяжении поколений. Тонкая и кропотливая работа. Возможно, это итог работы первых императоров второй империи. Возможно, это тайное психологическое оружие, опробованное на народонаселении рептилоидами, но… Но подданные не устраивали пошлые митинги и манифестации. Не звучали на низовом уровне лозунги и призывы «пятилетку в четыре года» и ударить по Вашингтону. Нет. И всё-таки это сложно объяснить. Сегодня империя подобна муравейнику, который замер на миллисекунду, обрабатывая новый коктейль феромонов, в котором зашифрована информация об угрозе колонии. Муравьи, получив и обработав новые сигналы, стали водить усиками в поисках чужаков, а их мандибулы стали щелкать более угрожающе. Но, вместе с тем, они продолжили заниматься каждый своим делом. Наверное, это ужасное сравнение. Скорее всего, более ужасное, чем я сейчас думаю, но что поделать, если только такие картины рисует мой измученный разум после череды бессонных ночей? Итак, если кратко, то россияне восприняли новость о том, что Империя находится в состоянии войны, профессионально. Без массового психоза и каких-то взрывных эмоций, словно ремесленник, приступивший вновь к своему ремеслу. А какие могут быть эмоции у гончара при виде горшков? Насколько хорошо я знаю народ, которым правлю? Не делаю ли я ошибку, перенося свои знания и мнения о социуме из двадцать первого века на двадцать второй? Время покажет, а пока… Не успели дипломаты и министры иностранных дел предоставить более или менее развёрнутые позиции своих государств, как экстранет был уже забит кадрами битвы у Омеги. Самое интересное, что эта инициатива была не наша, а противоборствующей стороны. Последние события позволили зарубежным руководителям и правителям сложить в единую формулу все наши действия, практически полностью обнажив наши мотивы при исполнении тех или иных фортелей. Это поняли и увидели, как в Вашингтоне, так и в Брюсселе, и уж тем более на Цитадели. Наши коллеги по опасному бизнесу из Альянса, неожиданно для себя осознали одну простую вещь – маски сброшены и руки теперь развязаны. Времени для раскачки и расшаркиваний у них нет. Либо они бездействуют, и Россия съедает этот жирнющий кусок, либо они действуют, идя на осознанный политический риск. Какой риск? Риск ухудшения отношений с Цитаделью. Риск, который, неплохо было бы прозондировать, насколько это возможно в сжатые сроки, запустив цепь, неоднозначных для себя событий. Вашингтон, Брюссель и, наконец, генеральный секретарь Альянса обрушились на Россию с критикой и обвинениями в… нарушении Фариксенских Соглашений. Ну, и само собой, осуждение агрессии. Разумеется, прошлись и по нашему империализму и гегемонизму, и по много чему ещё (например, о природной агрессивности). Но всё же самое главное, что в риторике звучат слова про обман и злонамеренное нарушение Фариксенских договоренностей по ограничению количества дредноутов, как в старой редакции, так и новой. Раздув истерию, граждане-человеки, собрали солидную делегацию дипломатов, во главе с генсеком Сарацино (Удино тактично отморозился), заявились на порог Совета Цитадели, требуя оценить преступление и наказать империю. Да пожёстче, пожёстче! Очаровательно. Одни страны Альянса обратились в Совет Цитадели с жалобой на другое государство без согласования такого действия с ассамблеей Альянса. По сути, в обход ассамблеи. От такого сюрреализма и попрания Альянсом собственных норм, протоколов, механизмов, законов и, наконец, принципов, офигели даже на Цитадели (а ведь советники, скажу я Вам, всякое дерьмо видали). Вот только светлоликие господа опоздали. Не успела эскадра Лифде покинуть систему Сарабарик и перебраться на Лорек, как в сторону Цитадели уже мчался дипломатический корабль со всей информацией и записями боя. Постоянным членам Совета была предоставлена достаточно подробная (хоть и без углубления в технические особенности) техническая информация о применяемых кораблях. Даже саларианцы, с которыми у нас стабильно напряжённые отношения, были проинформированы в полной мере. Также расам Совета было предложено направить в империю военные миссии с целью постоянного наблюдения за ходом боевых действий и применяемыми силами. Российская империя демонстрировала галактике абсолютную открытость и вовлеченность, что не могло не отразиться на наших взаимоотношениях. Наш план очевиден – перетянуть транслируемую картинку происходящего в наши объективы. И удержание Совета Цитадели в состоянии дружественного нейтралитета является для нас приоритетной задачей. Совет оценил наши потуги, как и силы что за ними стояли. Выдержав паузу, советники разродились экспертным заключением с однозначными выводами. … «Российская Империя применяет конвенционное вооружения, которое не подпадает под ограничения, предусмотренные нормами и статьями Фариксенских соглашений, как в текущей, так и в измененной редакции … тактико-технические характеристики представленных судов не соответствует установленным характеристикам боевых судов класса «дредноут» и являются характеристиками кораблей иных классов…» Была и предшествующая выводам обширная описательная часть, но самое главное – мы получили на руки очень важную оговорку-мнение. Карт-бланш. … «Совет Цитадели признаёт легитимным принятие Российской империей статуса государства, находящегося в состоянии войны с непризнанным галактическим сообществом государственным образованием «Конфедерацией Систем Терминуса»… в составе которого находятся организации, признанные Советом Цитадели террористическими… это суверенное право Российской империи…Фариксенские соглашения предусматривают, что ряд ограничений считаются утратившими силу в отношении страны-подписанта, в случае и только на время участия данного члена соглашения в открытом военном конфликте»… С одной стороны, столь однозначная позиция Совета, вставшего, по сути, на нашу сторону, быстро привела в чувства наших партнёров. Но есть и другая сторона. Это «торжество разума» - аванс в нашу сторону, который придётся ещё отрабатывать. Вместе с тем, не стоит впадать в большой оптимизм. Господа со светлыми лицами в общих чертах и так прекрасно знали о позиции Совета, и основной задачей их дипломатической акции было не достичь результата через трио на Цитадели, а показать своему электорату бесперспективность каких-либо переговоров с Советом и империей, одновременно выставив нас как две сговорившиеся стороны. С последним совсем не помогает тот факт, что это в какой-то мере является правдой. Итог: и без того захлебывающееся в слюнях пропаганды СМИ усилили напор, призывая свои правительства к решительным действиям. Те не заставили себя долго ждать. В столицах стали тепло принимать представителей Конфедерации. Звучало множество пафосных речей и так далее и тому подобное. Ничего нового. Мы бы действовали так же. Американцы с европейцами организовали несколько фондов и организаций с целью оказания поддержки КСТ, и суммы, заложенные в эти проекты, говорят ярче любых строк и заявлений. Всё-таки мы сильно разозлили наших партнеров. Очень сильно. Пока происходили танцы с бубнами на Цитадели, они активно готовились и наращивали собственные силы. Крайне быстро на территории США и ЕС были развёрнуты добровольческие батальоны, набранные как из наёмников, так и из идейных. Вооружённые, подготовленные и мотивированные. Поток таких добровольцев был налажен напрямик в Терминус. Очень быстро американцы с европейцами пошли навстречу конфедератам и в продаже последним боевых кораблей. В основном, речь идёт про лёгкие крейсера, фрегаты, эскортные авианосцы и МЛА. Параллельно союзнички развернули кампанию по давлению на иные правительства Альянса, которые, увидев реакцию на конфликт Совета Цитадели, уже не так уж сильно горели желанием поучаствовать в американо-европейских авантюрах, но было и пару правительств желающих хорошенько подзаработать на фоне конфликта. И это всё на фоне ухудшающейся экономической ситуации. После новостей о начале конфликта сырьевые биржи окрасились в красный (и было из-за чего). Трейдеры опасались ограничений поставок сырья из Терминуса, но спустя некоторое время стало очевидно, что если объёмы и упали, то незначительно. Что, в свою очередь, не могло остановить рост цен на сырьё, в связи с увеличившимися рисками. В это же время конфедераты бросились скупать весь летающий хлам, который могли найти, за пределами Альянса. Не является большим секретом, что половина крейсерских сил Конфедерации – корабли турианской постройки. Вот только откуда они их брали? Волусы, разумеется. Аммиачные магнаты вполне легально продавали, осуществляли сервисное обслуживание, поставляли отдельные узлы и запчасти кораблей, выведенных из состава регулярного флота Турианской иерархии. Это был прибыльный и таки легальный бизнес, но… с недавних пор, по «неизвестным» причинам, волусы из протектората Вол перестали работать с Конфедерацией. Вот прям совсем. Вплоть до того, что колонии волусов, что расположены в Терминусе и ранее крайне активно сотрудничали с КСТ, стали сворачивать свои совместные проекты и потихоньку выводить капиталы. Но не только волусами едиными! Определенное брожение умов стало заметно и в колониях других рас, что не могло не вызывать беспокойство у правительства Конфедерации, и уж тем более у олигархов Иллиума. Но было странно ожидать иного от собственного населения ксеносов, когда ты признаёшь на официальном уровне «Цербер» и вводишь его представителей в правительство. Зачем это было сделано? Видимо, у людей, стоявших за финансовой и военной поддержкой, были свои условия. Пока галактика бурлила и разыгрывала политические гамбиты, военно-космический флот Российской империи медленно сжимал Омегу в объятиях осады… Размах битвы у Омеги был колоссальным и производящим неизгладимое впечатление на любого свидетеля. А теперь представьте не просто свидетелей, а участников. Это была крупнейшая битва в космосе, наверное, за всю историю России уж точно… а что ещё будет! Флот Конфедерации всё же отступил вглубь скопления, к недавно отбитому у батарианцев Лореку. В битве КСТ понесла серьёзные потери. Системы объективного контроля нашего флота смогли подтвердить уничтожение, а также оставление на поле боя до трети кораблей противника, то есть речь ведём примерно про двести шестьдесят судов. В основном, процент потерь пришёлся на фрегаты и крейсера всех типов. Сто шестьдесят восемь фрегатов, девяносто один крейсер (в том числе четырнадцать «Валькирий»), и один дредноут. Дредноут. Взрыв «Мьёльнира» на излёте сражения поистине стал потрясением для всех сторон. И речь не только про последствия потери новенького корабля такого типа для флота. Ещё и само зрелище и банальное осознание случившегося. Более тысячи членов экипажа погибло в ослепительной вспышке, даже не успев осознать свою судьбу. Специалистам пока сложно однозначно сказать, что привело к подобному эффекту, но пока склоняются, учитывая огромный выброс и рассеивание нулевого элемента, к тому, что снаряд, выпущенный из ГК «Синопа», оказался «золотым» и угодил прямиком в ядро нулевого элемента. Всего потери Конфедерации в прошедшем бою (с учетом потерь МЛА и гибели дредноута) оцениваются нами приблизительно в пять тысяч человек. Удалось захватить и около трехсот пленных, в основном пилотов МЛА. Наши потери также впечатляют. И если основная доля потерь у конфедератов приходится на лёгкие силы и один дредноут, то у нас немного иная ситуация. Всего нами было безвозвратно потеряно сто пять кораблей разного типа. Из них одиннадцать фрегатов, а все остальное – крейсера разного ранга. Большие потери понесли и МЛА, взамен почти полного истребления лёгких сил противника. Несмотря на то, что кораблей мы потеряли меньше, в человеческих потерях мы не сильно отстали от конфедератов (без учёта «Мьёлнира»): почти две тысячи шестьсот человек, около четырёх тысяч раненых и порядка четырехсот пропавших без вести. Несмотря на тот факт, что российским флотом одержана решительная победа, итоги сражения, к сожалению, отличаются от запланированного. Флот противника хоть и понес потери, но не разбит и сохранил ограниченную боеспособность, в то время как русский флот буквально измочален. Из линкоров только «Наварин», «Громобой» и «Рюрик» не требуют серьёзного ремонта, а остальные корабли с трудом даже до верфи дойдут своим ходом. «Синоп», герой прошедшего сражения, возможно, и вовсе больше не примет участия в войне, поскольку ему нужен особенно длительный и трудоёмкий ремонт. Оставшиеся линкоры выпали из событий как минимум на один-два месяца. Остальные корабли? Чувствуют себя не лучше. «Броненосцы» показали себя превосходно, оправдав все конструкторские решения, заложенные в них. «Броненосцы» грудью приняли массу урона, прикрывая своих ракетоносных товарищей, но при этом мы не потеряли ни один корабль этого типа. Но, опять же, абсолютно все подлежат ремонту, ибо на них страшно смотреть. Но, как обещают, они будут боеспособны уже через месяц-полтора. Ракетные крейсера, перенёсшие всю тяжесть битвы, на удивление, были повреждены меньше, поскольку бронёй не обладали, а модульная система позволяет достаточно быстро исправить все повреждения (если, разумеется не повреждена каркасная конструкция). Но, с ними случилась иная беда, а именно перерасход боеприпасов. Под конец сражения на большинстве ракетоносцев не осталось противокорабельных ракет. Вообще. Даже прихваченные с собой предусмотрительным генерал-адмиралом корабли снабжения, оказались не в состоянии удовлетворить потребность в боеприпасах почти шести сотен ракетных крейсеров. А большой процент потерь в МЛА вынудил нас вернуть на базы часть авианосцев, ибо они банально пока не нужны. Если посмотреть на всё вышесказанное, то становится вполне очевидным, почему русский флот вот уже на протяжении недели кружит вокруг Омеги, а не действует так, как это было запланировано, сдвигая сроки военной кампании. Практически все линейные силы были отозваны для ремонта, ракетные корабли, не нуждающиеся в серьёзном ремонте, вынуждены группами на ротационной основе возвращаться в метрополию для максимально быстрого пополнения боезапаса. И, если бы у конфедератов была лишняя группировка и решимость ею воспользоваться, нам в этот промежуток времени было бы очень туго. Но даже так, для взятия Омеги имеющихся у нас сил вполне достаточно. Конечно, конфедераты, за время владения станцией, неплохо её подлатали. Восстановили системы ПКО, укрепили внешние шлюзы, навезли гарнизона. Да какого! Почти двадцать тысяч отборных солдат конфедерации. Лучшие её ветеранские подразделения – бригады космического десанта, которые были сформированы ещё под вывеской «Дети Терры». Если бы мы действовали в стиле самих конфедератов, которые в лоб брали станцию, мы несли бы огромные потери. Но, мы будем действовать иначе. Несмотря на первые трудности, война началась для нас вполне удачно. Теперь главное взять под контроль Омегу, как можно скорее, и будет нам открыт путь в глубины фронтира. Противник на активные действия пока не решается, копит и восстанавливает свои силы, временно утратив инициативу, отдавать которую мы вскоре и не планируем. Всё только начинается.***
Рихтер, заложив руки за спину, всматривалась сквозь своё отражение в черноту космоса. Бесконечные мириады звезд и созвездий мерцали подобно гранёным алмазам, рассыпанным на чёрном бархате. Они манили к себе. Притягивали взор. Требовали внимания… и не только они. - … Лифде пошёл на поправку. Врачи говорят, что реабилитация будет короткой, благодаря своевременной операции на сердце. Леди-протектор развернулась на каблуках, медленно проследовав к своему месту во главе стола. Сейчас в её окружении наиболее авторитетные и компетентные. Английский король и командующий Гранд Флитом, его советник и правая рука Томас Ингфилд, глава генштаба конфедератов и старинный друг Рихтер Карл Штейнмец и, хоть и наглый, но способный американец генерал Лютор Морган. Есть ещё один доверенный человек, но сейчас он отдыхает после операции на сердце, проведённой на орбите Лорека. Империя с большим успехом водила за нос не только Конфедерацию, но и всю галактику, быть может, за редким исключением. Вся верхушка КСТ была уверена, как и привлечённые извне специалисты, что у них ещё достаточно времени для подготовки к войне, и только Иллиум твердил иное, предоставив доказательства своей позиции лишь после провала переговоров с русским царём на Цитадели. В кратчайшие сроки был разработан план действий, предусматривающий упорную активную оборону Омеги и формирование во главе с Гранд Флитом второй ударной группировки. Английские дредноуты должны были быть усилены ещё и дополнительными линейными силами, которые планировалось вводить в строй в ближайшее время, но ситуация резко изменилась. Русские нанесли ряд ударов, очень болезненных ударов на информационном фронте, продемонстрировав тайные базы «Цербера» и то, что было внутри них. И если реакция галактики и Альянса была хорошо известна, то Рихтер столкнулась с немного иной напастью. Чуть ли не с откровенным бунтом! Альтакирил, одна из ключевых планет Конфедерации, чьё лояльное правительство оказалось на грани краха. Протесты парализовали города, а оппозиционные политические силы требовали выхода из Конфедерации. Дошло до того, что Рихтер, совместно с Иллиумом, пришлось вмешаться и направлять в систему значительные силы для поддержки лояльного правительства. А направить, на минуточку, пришлось именно Гранд Флит. Супердредноут с прикрытием на орбите остужает самые буйные головы… разумеется, вместе со значительными взятками их лидерам. Впрочем, Альтакирил был лишь вершиной айсберга политического кризиса внутри Конфедерации. Независимые колонии, изначально, искали и находили в Конфедерации Систем Терминуса, в первую очередь, защиту. И отдавали взамен они совсем немногое. Но местные колониальные элиты были абсолютно не готовы к тому, что членство в Конфедерации может вдруг втянуть их миры в откровенную войну. Батарианцы, пираты, и другие бандиты были угрозой давней, привычной и понятной. А вот империя? Она оказалась совсем другим явлением. Да ещё «Цербер», чей вклад в создание Конфедерации пришлось признать. Рихтер с трудом, но признавалась себе, что без «Цербера» её давно бы сожрали олигархи Иллиума и полезные им человеческие магнаты. Да и тайные переговоры Хока не были для неё большим уж секретом и уж тем более не были шоком. Так что… Рихтер и Призрак пришли к обоюдному соглашению о взаимопомощи. Но это не отменяет тот факт, что миры ксеносов забурлили сейчас ещё сильнее. Количество солдат и офицеров ксеносов в армии и флоте Конфедерации стремительно тает, а местные правительства начинают вставлять палки в колеса с единственной целью – быть как можно дальше от предстоящего конфликта. И в моменте, когда Рихтер и её аппарат пытались совладать и «причесать» эту ситуацию, русские и нанесли свой удар, застав Конфедерацию со спущенными, в политическом смысле, штанами. Русские били по нарастающей. Вначале были сложно идентифицируемые атаки, в основном на отдаленные аванпосты и торговые маршруты, потом последовали нападения на системы галактической связи и отдельные объекты в колониях. И финал – удар по Омеге. Лифде показал себя как хороший командующий, не потерявший контроль ни над собой, ни над сражением в крайне стрессовой даже по меркам космических сражений обстановке. Хорошо себя показал и военно-космический флот Конфедерации, но вот потери… Потери были самыми высокими за всю историю не только Конфедерации, но и «Детей Терры». Таких потерь они не несли даже в горячей фазе войны с Батарианской гегемонией. Тысячи погибших и пропавших без вести, сотни кораблей уничтожено, а флот был вынужден отступить. Словно этого было мало, на последних минутах боя был потерян «Мьёлнир»! Рраз, и более тысячи человек испарилось, словно их никогда не существовало. Это было настолько большим потрясением лично для Лифде, что у того случился сердечный приступ, который всё же удалось очень быстро купировать и откачать адмирала. Первое поражение также нанесло свой урон политической стабильности Конфедерации. Первые убытки стали нести, в том числе, и корпорации являющиеся становым хребтом государства, а они не для того создавали Конфедерацию, чтобы нести убытки. Давление с их стороны, требующих решительных действий, нарастает. И вот… уже прошёл срок больше недели, а боевые действия затухли, словно и не начинались… - Удалось восстановить связь? – Рихтер, вернувшись на свое место, тотчас вклинилась в разговор. - Да, леди-протектор, - Штейнмец вежливо склонил голову, - нам удалось отогнать русских рейдеров и установить новые радиобуи. - Только отогнать, но не уничтожить. Я правильно понимаю? - К сожалению, да. Противник использует свою излюбленную тактику «бей-беги», избегая открытого боя. Русские корабли отступили вглубь скопления. Мы полагаем, что у них есть маневренные базы в нашем тылу. Но, нами уже сформированы мобильные группы, и, если это действительно так, проблема будет решена. - А русский флот? - Все там же, в системе Сарабарик. Российская группировка, несмотря на то, что почти треть их судов сейчас направлена на ремонт, восполнена судами из резервных групп и кораблей Доброфлота. Они, постепенно подавляют наши системы ПКО на станции, сжимая кольцо блокады. Также отдельными русскими группами взяты под контроль наши объекты на спутниках Урдака, а также топливные заводы на орбите Иморкан. Мы можем констатировать, что Омега – единственная точка, которую мы удерживаем в системе. - И что? Русские так и сидят в системе, не пытаясь прощупать иные направления? - Леди-протектор, - слово взял адмирал Ингфилд, - пока Омега под нашим контролем, русский флот ограничится действиями единичных кораблей и малых групп. Они не будут подставлять свои коммуникации, как это делали батары. - Тогда, - к себе привлек внимание американец, - почему бы нам не контратаковать? Нам известно, что самые боеспособные корабли русские отправили на ремонт. Почему бы нам не воспользоваться моментом и не выбить противника из системы? В конце концов, у нас всё ещё больше кораблей в строю, а также, супердредноут, которому русским нечего противопоставить… - Экипаж «Мьёлнира» с Вами поспорил бы. – Вставил неудачную шутку Ингфилд, то ли от природной язвительности, то ли желая умерить чужой пыл. - Все не так просто, генерал. - Карл развернулся к Моргану, менторским тоном раскладывая всю стратегическую обстановку по полочкам. - Да, Гранд Флит обладает тремя дредноутами, среди которых есть супердредноут. Но этого недостаточно. Русские, пока неведомым для нас способом, смогли разработать и внедрить абсолютно иные системы вооружения, о которых нам ничего неизвестно. Одно сказать можно с уверенностью, у империи есть военные суда, обладающие огневой мощью сравнимой с мощью дредноутов. Что самое главное, в глубочайшей тайне. О новых кораблях нам было давно известно и к ним мы и готовились, но чтобы они обладали такой огневой мощью! И их у русских, как минимум, восемь штук. А может и больше. А что по численности, то прошедший бой у Омеги прекрасно продемонстрировал слабую устойчивость в бою лёгких сил против имперских кораблей. Мы теряли фрегаты и лёгкие крейсера десятками, мистер Морган. Десятками! Даже «Валькирии». Мы потеряли половину этих прекрасных кораблей. Русские их выбивали специально… - Неудивительно, - извиняющимся тоном вклинился Ингфилд, - эти крейсера, а также линкреи «Цербера», единственные показали высокую эффективность в борьбе с новыми русскими судами. - Верно. – Соглашаясь, кивнул Штейнмец. – Флотская группировка «Омега» понесла большие потери, до трети состава. Многие корабли повреждены. «Многие» значит «до семидесяти процентов в той или иной степени». Как стратегическая боевая единица, флот будет готов не раньше конца первого месяца будущего года. - Но у нас ведь есть ещё силы! – не унимался Морган. - Верно. И они сейчас направлены на прикрытие направлений вероятного наступления противника. Да и то, это в основном лёгкие силы. Большая часть боеспособных тяжёлых кораблей была включена в группировку «Омега». - И что Вы предлагаете, - Морган устало и раздражённо потёр переносицу, - молча смотреть, как русские будут брать Омегу? Бросить гарнизон на произвол судьбы? - Не совсем так, генерал. Подобная стратегия разрабатывалась генштабом изначально. У нас не хватало сил для прикрытия всех опасных направлений. В этой связи Омега и была выбрана как ключевой узел стратегической обороны. За последние месяцы станция было значительно укреплена, а оборонительные возможности увеличены. Гарнизон усилен. Двадцать тысяч элитных солдат, обеспеченных вооружением и провизией на более чем год активной обороны. Мы можем уверенно говорить о том, что русским, чтобы взять станцию под полный контроль, потребуется как минимум три или даже четыре месяца. Это даёт так необходимый нам ресурс – время. Вскоре будет завершено строительство дредноута «Дейнслиф». Вдобавок, мы получаем оптимистичные сигналы, что китайцы согласны продать нам два из трёх своих дредноутов, а это хоть и не самые новые, но дредноуты европейской постройки. Также, через Иллиум уже сейчас стали поступать первые военные грузы из Альянса и, самое главное, добровольцы и военспецы, в которых мы остро нуждаемся. Через некоторое время сюда добавятся и боевые суда. Как бы русские не планировали свои боевые действия, время играет не на их стороне. Как только нам удастся собрать ударную группировку, заметно превосходящую русских, мы ударим. - Это всё, конечно, замечательно, господа, - слово вновь взял Ингфилд, словно говоря от лица отмалчивающегося короля, - но, здесь есть маленький нюанс – «если». - «Если»? - Да, если русские будут сидеть безвылазно в системе. - Но до сих пор они не проявляли активности! Ни на одном из направлений! - Разумеется, но… Вслушиваясь в спор Штейнмеца и Ингфилда, Рихтер скользнула взглядом по абсолютно бесстрастному лицу английского короля. Филипп был спокоен и невозмутим. Ещё бы, он-то вовремя подсуетился и вывел из-под удара свои силы. Конечно, это было согласовано с командованием конфедератов, но что-то подсказывало Рихтер, что даже если бы этот маневр не был бы согласован, англичане поступили бы так же. Ингрид признавалась себе, что не доверяет англичанам. Они другие. Они сами себе на уме, со своими целями и задачами, и влились в Конфедерацию они только по одной причине – им нужно было хоть куда-то пристать. Не более того. Но сейчас она нутром чувствовала, видела по обрывкам информации, что лайми вновь медленно, но верно раскручивают свою игру. Вот только какую? - Возвращаясь к теме собрания… - Голос Ингрид прервал обсуждение, - пассивность русских – вынужденный шаг, и это отлично видно. Они планомерно наращивают своё присутствие в системе Сарабарик, быстро возводя необходимую военную инфраструктуру. Они копят силы, не особо торопясь приступать к штурму Омеги, словно ждут чего-то или… кого-то. Ингрид, в порыве неконтролируемых эмоций резко опустила ладонь на стол, отчего все присутствующие уставились на неё с удивлением. - Герр Карл, вынуждена вас разочаровать, скорее всего, у нас нет этих трех-четырёх месяцев... - сиплый голос леди-протектор, разорвал опустившуюся на зал тишину.