Ярость

      Когда-то много-много лет назад Арес — великий бог войны тоже был ребенком. Самым обыкновенным мальчишкой, который любил делать все по своему. Он вспомнил себя. Черные от рождения волосы, кожаные военные сапоги, жилет, так похожий на тот, что он носил теперь, и брюки, которые были слегка длиннее, чем следовало. Да, кажется его вкусы не сильно изменились. Во всяком случае в выборе оружия он никогда не сомневался. Меч всегда был для него в приоритете…       Вдруг жестокое понимание ударило ему в сердце, в голову так, что дыхание перехватило.       Снова. Эти мысли, эти воспоминания!.. Каждую ночь! Каждую дьявольскую ночь бог войны проваливался в подобный сон! Он пробовал не спать вовсе…, но тщетно! От чего-то каждый вечер на него накатывало такое сильное изнеможение, что он просто валился с ног. А стоило на миг прикрыть глаза, как все его существо поглощал длинный… бесконечно длинный тоннель с одним единственным концом — Олимп. Снова, и снова он вспоминал Зевса, Геру…! Раз за разом потерянное сознание воскрешало давно забытый образ: «черные от рождения волосы, кожаные военные сапоги, жилет, так похожий на тот, что он носил теперь, и брюки, которые были слегка длиннее, чем следовало»…       И теперь — по старой схеме. Мальчик, которого Арес с непонятным даже ему самому усердием пытался выбросить из проклятого кошмара, стоял возле неприметной двери в какую-то странную комнату…       Ну вот. Сон снова не подчинился, паренек никуда не пропал, а бог войны с все возрастающим ужасом понял, что наблюдает за самим собой.       Он хорошо помнил эту маленькую комнатку Олимпийского дворца; комнатку, заходить в которую было строго запрещено. Зевс твердил об этом всему подрастающему олимпийскому поколению чуть ли ни каждый день, а юному богу войны повторял еще и в индивидуальном порядке, подпитывая наставления угрозами и обещаниями изощренных наказаний… на всякий случай. Сейчас Арес рассмеялся бы, услышав угрозу, подобную тем, что так красочно описывал Царь Богов, но для мальчишки, едва научившемуся ходить, достаточно было и их. Никому и в голову не приходила мысль ослушаться. Ну… почти никому. В конце концов для чего же вообще созданы правила, верно?       Достигнув гордого десятилетия мальчик, после долгих раздумий, сомнений, планов и расчетов, все-таки решился претворить давнюю мечту в жизнь и заглянуть за загадочную дверь.       Когда дрожащая рука юного бога потянулась к манящей витиеватой ручке, Арес почувствовал невероятную волну жара. В охлажденном тысячелетиями сердце зажегся необъяснимый трепет. Страх ни с того ни с сего заспорил со взявшимся из неоткуда любопытством… он почувствовал, как его дыхание замерло, а по телу пробежал холодок, словно это он сам, а не его двойник, стоит сейчас там — у входа в самое секретное место Олимпийского дворца. Он чувствовал то же, что и этот малыш. Он боялся, любил и ненавидел, изнемогал от дикого желания узнать, что скрыто внутри! Все давно позабытые ощущения воскресли в нем в одночасье. Теперь он не просто наблюдал за мальчиком он стал его частью. Дверь скрипнула и нехотя отворилась.       Конечно, Зевс не был настолько глуп, чтобы оставлять столь важную дверь незапертой, но заветный ключик еще час назад был незаметно украден из давно рассекреченного тайника Короля Богов.       Но то, что происходило дальше было не правдой. Бог войны хорошо помнил тот день. Он знал наверняка: увидеть тайную комнатку изнутри ему так и не удалось. По крайней мере на тот момент.       Однако этот сон решил иначе. В мрачной фиолетовой вспышке не появился злой, как бес Тартара Зевс, как это было на самом деле; а заветная дверь вовсе и не собиралась захлопываться. Парень вошел в комнату… и с этой минуты Арес перестал осознавать собственные мысли. Шквал непередаваемых ощущений, переживаний и чувств в миг заполнил и без того измученную душу. Все противоречило друг другу, мешало трезво мыслить. Бога войны Ареса больше не было. Только мальчик: Его сомнения, надежды и мечты, Его волнения и страдания. Только Арес — юный бог, который даже и не догадывается, что уже совсем скоро ему предстоит узнать для чего же все-таки он был рожден. Принять, что боль, гнев, страх, кровь — и есть его истинная суть. А цель жизни одна — убивать…       Еще пару коротких мгновений и животный страх неохотно уступил место безудержной радости и гордости. Живой, полный бешеного восторга взгляд вихрем пронесся по небольшому залу, цепляя и жадно заглатывая каждую деталь странного помещения.       Комната была небольшой. Ее почти можно было назвать уютной, а этой особенностью могли похвастать немногие Олимпийские апартаменты. Как и всё во дворце, эта комнатка сияла золотом и изобиловала причудливыми узорами на мраморных стенах. Помещение было больше похоже на музей или зал славы. Вдоль стен стояли постаменты, и на каждом лежала определенная вещица.       Юный бог неторопливо огляделся и, со свойственной ему осторожностью, прошелся вдоль одной стены.       Вот копье великолепной отделки. Идеальный наконечник с точнейшими гранями. А рядом с ним на красном бархате лежал изумительной красоты серебряный кулон в форме сердца. В его центре горел сияющий искренней чистотой камень. Мальчик лишь слегка усмехнулся, проходя мимо… Трезубец Посейдона, шлем Аида, лук с золотыми стрелами, огромный молот… Чего только здесь не было! Но с каждым шагом Арес все меньше и меньше всматривался в предметы на постаментах. У него была собственная цель. Какая? Он и сам не знал. Что-то влекло его. Дальше, и дальше… Мимо. Опять не то! Какая-то необъяснимая жажда. Шаг… Еще один. Его сердце замерло в ожидании чего-то важного… — судьбоносного! Что это?..       Меч. Олицетворение силы. Воплощение гнева. Искусство ярости. Смертоносный клинок — худший друг и лучший враг. Оружие — дарующее смерть и поглощающее жизнь. Идеальное творение, неподвластное ничьей воле.       Детские пальцы, дрожа, коснулись искрящейся кровавой жаждой рукоятки. Зловещий блеск мелькнул в шоколадных глазах… …Продолжение следует…