From Ice to Fire

– Смотри, а вот здесь проходили съемки «Завтрак у Тиффани», Одри Хепберн там просто божественна, она… – Курт, – Блейн с трудом вклинился в поток слов парня, воодушевленно рассказывающего о чем-то хоккеисту, который еще около получаса назад потерял нить разговора. – Притормози, торопыга. – Что? – удивленный взгляд Хаммела встретился с глазами Блейна. – Что не так? – Курт, когда ты говорил, что проведешь мне экскурсию по самым знаменитым местам Нью-Йорка, я думал, мы пойдем на Таймс сквер, в Центральный парк или что-то в этом роде, – Андерсон виновато почесал затылок. – Да и, честно говоря, я бы захавал чего-нить. Третий час гуляем уже. – Я думал, что ты уже бывал там, – понуро опустил голову парень, и улыбка медленно исчезла с его лица. – Я хотел показать тебе мои любимые места. Думал, что ты, как любитель мюзиклов, оценишь. – Я ездил сюда всего пару раз на соревнования, – пожал плечами Андерсон. – А если и бывал, то постоянно на тренировках упахивался. Мне некуда и некогда было гулять. – Извини, что не оправдал твоих ожиданий, – расстроено произнес Курт, поправляя сумку на плече и разворачиваясь. – Сейчас тогда зайдем перекусить в кафе, а после постараюсь исправиться и ответственно показать тебе все главные туристические... Громкий телефонный звонок в очередной раз прервал Курта, и тот, чертыхнувшись, попытался быстро найти его и достать из сумки, которая хоть и выглядела небольшой, но, казалось, могла вместить в себя половину всех вещей Блейна. Тот молча наблюдал за этой нелепой сценой и старательно прятал широкую улыбку в стаканчик с кофе. В конце концов, справившись с нелегкой задачей, Курт заглянул в телефон. На дисплее загорелось имя подруги, и, увидев это, Хаммел понял, что все их планы на сегодняшний день пошли по одному месту. Если Рейчел звонит днем, зная при этом о планах друга, – ничего хорошего ждать не приходится. Первым желанием парня было игнорировать назойливый звонок, но совесть в итоге одержала победу. Курт выразительно посмотрел на Блейна с измученным выражением лица, чем вызвал у того смешок, и снял трубку. – Курт Хаммел, немедленно возвращайся домой! – голос девушки был действительно взволнованный. Не похоже, что она в очередной раз звонит ему, чтобы пожаловаться на неработающий блендер. – Где бы ты ни был, бери такси и возвращайся! Вопрос жизни и смерти! – Рейч, что случилось? – парень уже не на шутку испугался и поднял руку, заметив впереди желтую машину такси. – Не молчи, говори со мной! – У нас сорвало кран в ванной! – прокричала девушка, и после этого Курт заметил на фоне шум льющейся воды. – Что мне делать? У меня кончились полотенца, вода не останавливается, а все твои баночки с дорогущими кремами дрейфуют в сторону кухни! Блейн обеспокоенно косился на Хаммела, тем не менее, молча усаживаясь за ним в такси. – Что случилось? – обеспокоенно произнес он после того, как Курт продиктовал адрес. – Кран сорвало, вода хлещет по всей квартире, – упавшим голосом прошептал парень, мысленно подсчитывая, во сколько им обойдется ремонт съемной квартиры. – А я ведь даже не знаю, что делать. – Спокойно, ребзя, – широко улыбнулся хоккеист, заметно расслабляясь и забирая из рук телефон. – Тоже мне проблема, ща все решим. Рейчел? Слушай меня и не паникуй. Найди в стене специальный люк, он должен открываться нажатием. Нашла? Отлично! Видишь там два шаровых крана? Да, красненький и синенький, они самые. А теперь поверни их, и вода перестанет течь. Получилось? Вот и славно, мы будем через пару минут. Отключив звонок, Блейн передал телефон шокированному парню и снова улыбнулся. – Что, черт возьми, только что произошло? – Курт смотрел на брюнета огромными глазами. – Я рассказал девушке, как перекрыть воду, и сейчас мы едем решать твою проблему, – пожал плечами Андерсон. – У вас дома хоть какие-нибудь инструменты есть? Разводной ключ, например? – Блейн, я даже не уверен, что помню, где живу, – нервно усмехнулся Курт. – Какой ключ? Что он открывает? И что ты собрался делать? – Разводной ключ, Курт, – отсмеявшись, принялся объяснять хоккеист. – Он нужен для того, чтобы крутить болты и гайки. Мы сейчас едем к тебе домой, где я поменяю испорченный кран, а вам с подругой останется только убрать лишнюю воду. – И мне даже не придется вызывать специалиста? Ты что, правда умеешь делать все эти штуки? – Что тут уметь? Там работы хуй да нихуя, – хохотнул парень. – А эти обдиралы возьмут с вас вдвое, а то и втрое больше нужного. И вообще, – Блейн шутливо возмутился, приподнимая одну из бесконечно любимых Куртом треугольных бровей, – ты настолько сомневаешься во мне как в мужчине? – Ой, да ладно тебе, – несмело улыбнулся Курт, едва заметно расслабляясь и откидываясь на сидение. – Откуда ж я знаю, что ты умеешь. Как оказалось, ты профессионально сочетаешь в себе несочетаемое. Как у тебя вообще получилось так просто успокоить Рейчел? Она же та еще заноза, любит истерить по любому поводу. Ей ничего не стоит достать мне мозг чайной ложечкой, съесть его сырым под кисло-сладким соусом и даже не подавиться только за то, что я когда-то взял поносить ее шарф без разрешения. – Ты никогда не говорил, что у тебя есть подруга-людоед, – Блейн незаметно коснулся руки Курта, которая лежала рядом, отчего на юных лицах новоиспеченной пары заиграл предательский румянец. – И о том, что вы живете вместе, тоже. Есть еще что-то, что мне нужно знать о тебе? *** Спустя час квартира выглядела еще лучше, чем когда Курт видел ее в последний раз. Сразу и не скажешь, что еще недавно вода была повсюду и ровным слоем покрывала поверхность пола маленькой квартирки. В общем и целом, ущерб оказался минимальным: плитка на полу и бетонные стены почти не пострадали. Спасибо, господи, стилю лофт. Пока Блейн колдовал в ванной (Курт искренне верил, что только волшебники могут самостоятельно делать такие вещи своими руками), парень методично ходил и собирал свои любимые баночки по кухне и коридору. Рейчел, нужно отдать ей должное, быстро взяла себя в руки и убрала основную воду, поэтому сейчас ей оставалось только по мелочи расставить все на места. Она то и дело бросала косые взгляды сначала в сторону Блейна, потом на Курта, но тот всем своим видом умолял ее подождать с расспросами. – Это Блейн? – одними губами произнесла девушка, оказавшись рядом с Куртом. – Тот самый? – Да, – прошептал парень, нагибаясь за кремом для рук. – Мы гуляли, когда ты позвонила. – Я думала, ты порвал с ним. Он же предал тебя! – жарко шептала подруга. – Почему ты вообще с ним разговариваешь после этого? – Рейч, прошу тебя, давай мы позже об этом поговорим. – О чем поговорите? – прихрамывая, Блейн тихо зашел в кухню, вытирая руки мокрым полотенцем, чем заставил пару дернуться от неожиданности. – Обо мне? – Этот разговор является приватным. Родители тебе не говорили, что подслушивать нехорошо? – Рейчел развернулась к парню и сложила руки на груди. Выглядела она при этом совершенно серьезной. Улыбка на лице Блейна медленно угасала. Он выглядел растерянным и под грозным взглядом девушки словно сжался. Нахмурив брови, он взглянул на не менее растерянного Курта, стоящего позади. – Это Рейчел Берри, моя лучшая подруга и начинающая актриса, – поспешил сгладить нависшую тишину Курт, водружая на столешницу все, что он успел собрать. – Она перенервничала, поэтому кажется злой и недружелюбной. На самом деле мы очень благодарны тебе за помощь, ведь без тебя мы оказались бы в очень неприятной ситуации, – парень выразительно ткнул локтем подругу. – А ты нас выручил. Кстати, это Блейн Андерсон, капитан хоккейной команды «Тигры» и, – Курт невольно запнулся, – мой парень. – Приятно познакомиться, – неохотно произнесла Рейчел и буквально выдавила из себя подобие улыбки, но ледяное выражение ее лица говорило абсолютно об обратном. «В любом другом случае я бы и на порог тебя не пустила». – Рад, что вы наконец-то познакомились. Я… – Курт, принести мне, пожалуйста, чистое полотенце, – перебила Курта девушка. – Смерть как хочу в душ, а, если я опоздаю еще хотя бы на одну репетицию, мадам Тибидо меня на пушечный выстрел не подпустит к сцене. Быстрей, Курт. Пожалуйста. Хаммел попытался было возразить подруге, но в последний момент решил отказаться от опрометчивой идеи спорить с ней в таком настроении. Опустив плечи, он молча кивнул и поплелся в сторону их спальни, шлепая мокрыми ногами по все еще влажному полу. После того, как парень пропал из поля зрения, Рейчел резко развернулась на месте и теперь смотрела прямо на Блейна. – Мне не нравится, что ты все еще с ним общаешься, – выпалила девушка, медленно двигаясь в сторону Блейна и неотрывно глядя в его сторону. – Зачем ты продолжаешь пудрить ему мозги? Зачем ты его мучаешь? Найди себе другого мальчика и издевайся над ним сколько угодно, а друга моего оставь наконец в покое! – Нихуя себе предъява, – опешил Блейн, брови которого, казалось, скоро покинут пределы лица. – Чего, бля? Пришло время Рейчел нахмурить брови, но она быстро взяла себя в руки. – Я все знаю, не притворяйся, Андерсон. Курт много чего пережил в школе, и снова стать игрушкой натурала, которому захотелось острых ощущений, я ему не позволю. Мне потребовалось слишком много времени, чтобы вытащить его в прошлый раз. – Бля, Берри, я нихера тебя не понимаю, – растерянно потряс головой парень. – О чем ты говоришь? Почему ты думаешь, что я его использую? – Он мне все рассказал. Ты встречаешься с чирлидершей, – на этом слове лицо девушки скривилось. – Пользуешься им, когда вздумается, играешь в любовь, а потом он звонит мне ночью пьяный и рыдает в трубку, потому что ты снова ушел к ней. Ушел, когда обещал быть с ним до конца. Ты знаешь, как разрывалось у меня сердце в ту ночь? Каково мне было слушать его дикие крики и захлебывающуюся речь? Понимать, как ему больно, и быть так далеко от него, не в состоянии помочь? Я постоянно думаю о том, что он мог с собой сделать, если бы я ему тогда не позвонила... – Я не знал об этом, – тихо протянул парень, медленно вникая в смысл только что прозвучавших слов. «А что ты вообще знаешь, придурок? Ты думал, что он так просто воспринял твой уход с ней? Ты не подумал, как он отреагирует на то, что ты при всех от него отвернулся? Конечно, ему было больно. Просто тебе ума не достает понять, насколько серьезно он к тебе относится. А ты готов был рисковать им ради чего? Ради репутации? Мудак ты херов, Блейн Андерсон. Капитан команды «Тигры» и полнейший мудак». – Конечно, ты не знал, – Рейчел распалялась еще сильнее. – А ты и не спрашивал! Потому что ты думаешь только о себе. Потому что тебе плевать на чувства других. На его чувства. – Мне не плевать, ясно? – прорычал Блейн, встречаясь с темным взглядом девушки. – Да, я мудак. Согласен, что вел себя херово, но я все осознал, понятно? Я долго шел к принятию себя, и ты не знаешь, через что мне пришлось пройти. Не осуждай за то, чего не знаешь. – Я знаю, что… – Не перебивай меня, Берри, – Андерсон завелся. – Ты высказалась, теперь буду говорить я. Люди совершают ошибки, но я своих повторять не намерен. Курт – самое дорогое, что у меня есть. Я буду общаться с ним, буду встречаться, буду делать его охуенно счастливым человеком каждый блядский день, отведенный мне на этой планете. И мне срать, кто что думает об этом. Звук захлопнувшейся дверцы шкафа прервал диалог, после чего Курт появился в дверном проеме спальни, выходя в коридор. – Не думай, что я с тобой закончила, Андерсон, – прошипела Рейчел и пошла навстречу Курту, забирая у того полотенце и удаляясь в ванную комнату с громким хлопком двери. – Не на такое знакомство, конечно, я рассчитывал, – грустно усмехнулся Курт, подходя ближе и тревожно заглядывая в потемневшие от злости глаза. – Блейн, все в порядке? Что она тебе наговорила? – Все в порядке, Курт, – Андерсон глубоко вздохнул и резко притянул парня к себе, изо всех сил прижимая к себе хрупкое тело. – Всем нужно время, чтобы привыкнуть друг к другу. – Она порой бывает слишком заносчивой и грубой, – промычал куда-то в плечо Блейна Хаммел, уткнувшись лицом в грубую ткань спортивной куртки. Запах Блейна, казалось, окутал все пространство вокруг, неизбежно проникая внутрь густым облаком. – Но вообще она хорошая, правда. Ближе Рейчел у меня никого нет. Она – моя семья. – Ничего, все будет хорошо, – мягкими движениями большого пальца Блейн гладил поясницу парня, от чего на том месте, казалось, скоро образуется ожог: так горячо ощущались его поглаживания. Курт буквально таял в крепких мужских объятиях, отпуская нервное напряжение этого дня. – Курт, мне уже пора, – тихо прошептал Андерсон, невесомо целуя Хаммела в шею и за ушком. – Скоро тренировка начнется, я должен там быть. Я же все еще каким-то хером капитан. – Гмгх... – недовольно проворчал юноша, с готовностью подставляя шею для новых поцелуев. – Так быстро? Хочешь, я пойду с тобой? – Мне кажется, тебя ждет серьезный разговор, – усмехнулся Блейн, нехотя отстраняясь и заглядывая в голубые глаза. – Побудь сегодня с подругой, Курт. Тебя же долго не было дома. Поговорите, проведите время вместе, а завтра ты покажешь мне все, что мы сегодня планировали посмотреть. Я никуда от тебя не денусь. Больше никогда. *** – Тренер Бист, я вам говорю, он каждый вечер куда-то уходит, – тренер зашел в номер к Сэму, когда часы показывали одиннадцать вечера. Большая часть команды давно отдыхала в лобби отеля, а некоторые и вовсе пошли спать в свои номера. – И он не к Курту ходит, я знаю, что они редко сейчас общаются. Он выходит всегда так, чтобы его никто не видел. И приходит он неизвестно во сколько. Если бы я случайно ночью не проснулся, я бы даже не узнал об этом. – Предоставь им самим разобраться со своей личной жизнью, – тренер сел за стол, делая пометки в блокноте. – Тебе какая разница, к кому он ходит? – Да потому что он раньше рассказывал мне все, – не успокаивался Эванс. – А сейчас он закрылся в себе. Он что-то скрывает, и на этот раз даже от лучшего друга. Он уходит ночью, приходит под утро, что-то постоянно прячет от меня в своих вещах, частенько от него пахнет алкоголем, и иногда он ведет себя как обдолбанный. Это не похоже на ссору влюбленных, тренер. Я боюсь, проблема может быть гораздо серьезнее. Тренер Бист повернул голову и внимательно посмотрел на парня. – Ты давно видел его коньки? И где лежит его форма? Он живет с тобой в одном номере? Беглый осмотр номера хоккеистов лишь подтвердил опасения тренера: формы на нужном месте не оказалось, как и личных коньков Андерсона. Догадки тренера подтвердились: он все-таки продолжал тренироваться вопреки запретам врача. – Вот же сукин сын, – ругнулся тренер, в сердцах хлопая дверцей шкафа. – Угробить себя решил. Глупый мальчишка! Сэм, иди и собери ребят, а я пока сделаю пару звонков. Через десять минут встречаемся на парковке около автобуса. Молись, чтобы он просто завел себе новую пассию на стороне, которой очень нравится хоккейная форма, а не то он вылетит из моей команды пулей. Через двадцать минут вся команда в почти полном составе приехала на каток, где они отзанимались три часа назад, и никто из ребят не понимал, зачем они сюда вернулись. Ровно до тех пор, когда они не увидели включенный свет на катке и не услышали звуки ударов клюшки. Знакомых у тренера Биста было действительно много в Нью-Йорке, поэтому получить доступ к катку ночью не составило никакого труда. И, как оказалось, знакомые были не только у него. – Блейн чертов Андерсон, – рев тренера Биста прогремел для Блейна ошеломляюще громко. Тот как раз сосредоточенно вел шайбу и запнулся от резкого звука, едва не упав на лед. – Какого, мать твою, хрена ты тут делаешь? Первой мыслью Блейна было соврать что-нибудь и быстрее свалить отсюда, но, когда он увидел, что все ребята из команды тоже здесь, он понял, что врать бесполезно. А если смотреть с другой стороны, то это было отличным шансом провернуть все то, что он себе напланировал. – Тренер, я не могу пропустить финал, – Андерсон снял шлем и медленно подъехал в их сторону. – Это самая важная игра в моей жизни, а Вы предлагаете мне отсидеться на трибуне? Вы же видели, что прошлую игру мы выиграли только благодаря сраному случаю! Мы не можем проиграть из-за меня, когда зашли так далеко! – И что ты предлагаешь, Блейн? – Сэм вышел вперед и стал, облокотившись на борт. – Предлагаешь добить себя окончательно? Ради чего? – Ради всего, Сэм! Ради нашего будущего. Со мной почти все хорошо, – соврал Блейн, перенося вес на здоровую ногу. – Нога почти прошла, я все еще в форме и могу играть, можете хоть сейчас проверить. Матч через два дня, и нам нужен этот гребанный кубок. Тренер Бист, разрешите мне играть в финале, пожалуйста! Тренер молчал, и Блейн с замиранием сердца ждал его вердикт. Все поставлено на карту, вся его жизнь, вся его карьера зависит от тренера и от этой игры. Если он подведет ребят, он не сможет себе простить. Ему нужно быть уверенным, что он вывезет все, что на себя взвалил. Если нога подведет его в разгар матча, если таблетки перестанут работать, если кто-то толкнет его чуть сильнее, все пойдет по одному месту. Стоит ли рисковать, если Марио сможет отыграть лучше? Стоит ли сдаваться, если у него все-таки есть еще шанс? – Завтра жду всех на тренировке в полном составе, – голос тренера Биста стал тише и погряз в одобрительном гуле мужских голосов. – Андерсон, у тебя будет один шанс показать нам, что ты в строю. Если я увижу, что ты не до конца восстановился, будешь вместе с Хаммелом наблюдать с трибун. Ты меня понял? – Понял, тренер, – Блейн выдохнул и еще раз осмотрел ребят. – Парни, а что вы об этом всем думаете? Примете меня обратно? – Ты всегда был с нами. Не думай так просто съебаться, – гоготнул Финн, хлопнув парня по плечу. – Покажем этим уродам, кто тут главный. – Было круто, конечно, побыть ненадолго великим Блейном Андерсоном, но, откровенно говоря, ебись оно все конем, – подал голос Марио. – Мне и на своем месте охуенно играется. – А я против того, чтобы пидоры играли в нашей команде, – Карофски держался подальше от всех, поэтому его голос звучал тише. – Мы и без него отлично справляемся. – Иди ты нахрен, Дейв, – Пак зло развернулся к хоккеисту. – Не ты ли на прошлой игре пропустил три пасса от меня? Не из-за тебя ли мы почти проиграли тем ублюдкам? Ты всех нас заебал уже с пидорской темой. Может тебя это так бесит, потому что ты и сам хочешь попробовать чей-нибудь чл... – Что ты блять, сказал, Пакерман? Повтори, сука, – Дейв вскочил со своего места и понесся к стоящему неподалеку парню. – Да я тебя отъебошу за такое... – Тихо! – тренер Бист прервал назревающую драку. – Ведете себя хуже баб, ей-богу. Мое решение окончательное, можете расходиться. Все станет понятно завтра на тренировке. – Ребят, у меня будет еще одна просьба, последняя, – Блейн не должен был этого говорить, но он прекрасно понимал, что Курт точно не позволит ему рисковать своим здоровьем. – Лимит просьб на сегодня заканчивается, – тренер, который уже собирался уходить, развернулся, нетерпеливо глядя на хоккеиста. – Давай живее. – Об этом никто не должен знать, вплоть до начала матча, – Блейн выразительно посмотрел сначала на тренера, потом на парней. – Вообще никто. Даже Хаммел. – Принято, – коротко бросил тренер и вышел. Хоккеисты переглянулись между собой, но согласно кивнули и пошли к выходу, бурно переговариваясь. Парни снова поверили в свою победу, они радовались, им не терпелось быстрее обсудить произошедшее. Ради этого Блейн готов был терпеть любую боль. Сэм, однако, не спешил уходить. Блейн понял, что продолжить тренировку сегодня не получится, поэтому с сожалением вышел с катка и, сев на скамейку, принялся медленно снимать с себя защиту, стараясь не повредить больную ногу. Дождавшись, пока дверь за хоккеистами закроется, Эванс подошел ближе к парню и сел рядом. – Ты вообще думаешь своей тупой башкой? Или она тебе нужна, чтобы шлем на ней носить? Зачем ты себя калечишь? – Да я нормально себя чувствую, – запротестовал Блейн, двумя руками расстегивая крепление щитков. – Блейн, я видел, с какой скоростью исчезают твои таблетки, так что меня ты не обманешь. Я видел твой пузырек с обезболивающим. Еще два дня назад утром в нем было больше половины, а сегодня там осталось всего несколько штук. Боль стала сильнее? – Сэм, я прошу тебя, никому не говори! – взмолился Андерсон. Парень действительно испугался, услышав про таблетки. Неужели он так сильно расслабился и потерял бдительность? – Это мой последний шанс. Ты же знаешь, как важно для меня отыграть финал. – Так важно, что ты готов стать гребанным наркоманом? Я не рассказал тренеру про таблетки только потому, что ты мой друг, и я хотел сначала услышать твою версию. Надеялся, что я все неправильно понял, но, кажется, ты окончательно мозгов лишился. Ты же еще и бухаешь на таблетках! Ты вообще все мозги просрал? Ты рискуешь не только собой. Ты рискуешь всеми нами, братан. Блейн молчал, понуро опустив голову. Ну а что он мог еще сказать? Что Сэм прав по всем статьям? Что Блейн эгоист? Так он это и так понимал. Знал ли он, что у него проблема с таблетками, о которой он не мог никому рассказать? Догадывался. Знал ли, что для восстановления ноги ему был необходим покой, который означал вылет из команды? Однозначно. А еще он знал, что если кто-нибудь узнает про таблетки, его могут не просто исключить из команды. Дорога в большой спорт для него закроется навсегда. – И ради своей сумасшедшей идеи ты снова готов обманывать Курта? Ради призрачной возможности выиграть? Думал ли ты, что ему может надоесть прощать все твои обманы? Что он не захочет встречаться с хоккеистом, который снаркоманился из-за пустяковой травмы? О-о-о, Сэм великолепно умел давить на больные точки. Он определенно хорошо знал, как заставить Блейна передумать. Ну, если и не передумать, то точно как заставить ненавидеть себя еще сильнее. – Я все это понимаю, Сэм. Поверь мне, я много думал, правда, много, но я должен отыграть матч. Чего бы мне это ни стоило. – Скажи мне честно, – вздохнул Эванс, теребя в руках край куртки, – как твоя нога? Насколько все серьезно? Как я могу помочь? Андерсон, немного подумав, кивнул и аккуратно стянул с ноги наколенник. Приподняв штанину, он оголил ту часть, которая была плотно замотана эластичным бинтом, и медленно его размотал. Сэм не сдержал сдавленный вздох. Нога выглядела опухшей, вокруг виднелись синие, фиолетовые, местами зеленые кровоподтеки, переходящие на ступню, и нога до колена была покрыта сетью мелких вен. Зрелище, далекое от нормального. – Как ты вообще можешь ходить с такой ногой? – сдавлено проговорил Эванс, когда Блейн заматывал ногу обратно. – Не похоже это на безобидное растяжение. – Я знаю, Сэм. Но я стараюсь контролировать ситуацию. Курт в последнее время много работает, поэтому я кроме тренировок никуда не хожу. Я мажу ногу всеми возможными мазями, делаю массаж, компрессы, но легче не становится. Такое ощущение, что ей от этого только хуже. – Конечно, потому что самое главное – это покой, а ты своими тренировками не даешь ей восстановиться. – Восстановлюсь после чемпионата, – Блейн закончил переодеваться и теперь складывал вещи в большую спортивную сумку. – Ты мне нужен, Сэм. Ты, твоя помощь, твоя поддержка. И твой язык за зубами. Со всем остальным я разберусь потом, обещаю. – Ты мне и так по гроб жизни обязан, Андерсон, – вздохнул Сэм и хлопнул парня по плечу. – Рискуешь никогда не расплатиться. *** Уже лежа в кровати небольшого двухместного номера и слушая сопение друга рядом, Блейн осознал, как же сильно ему не хватало Курта сейчас. Он безумно сильно соскучился. До мурашек в кончиках пальцев. До одури в голове. Ему было одиноко в незнакомом городе, таком огромном и бездушном. Из-за того, что он больше никуда не ходил, парень успел возненавидеть светлые стены маленького старенького номера. Он иногда ездил с ребятами на каток, но сидеть на трибунах и просто смотреть было для него слишком тяжело. Он хотел на лед, хотел играть, а приходилось сидеть и молча наблюдать за игрой. В эти минуты нехватка Курта рядом давила особо сильно. Поэтому чаще всего днем он торчал в отеле, в очередной раз пересматривая любимые мультики, только ночью сбегая на каток. Блейн скрывал от любимого человека свои страхи, переживания и боль, и это словно добивало его и без того шаткое состояние. Он хотел все рассказать Курту: пожаловаться на ногу, рассказать про то, как ему больно, как скучно и одиноко находиться в городе-мечте и не иметь возможности погулять с любимым человеком и выпить кофе в парке. Но он держался, из последних сил, но пока держался. Он пусть и не так давно знал Хаммела, но был уверен, что тот прибежит его спасать уже через пять минут его исповеди, но хоккеист понимал важность работы Курта. Тот долго был в разъездах, у него накопилось много работы, и в целом юноша горел своим делом, а заставлять его выбирать между своей мечтой и Блейном было верхом эгоизма второго. Поэтому он молчал, раз в пять минут проверяя телефон на наличие новых сообщений от Хаммела, которых с каждым днем становилось все меньше в течение дня. Ему не хватало поддержки, слов ободрения, близости Курта. Хотелось обнять его, поцеловать, хотелось долго и счастливо, хотелось отпустить тревоги, но не получалось. Он открылся, признался всем, вышел из шкафа, он так долго к этому шел и хотел получить свое, спустя много лет одиночества наслаждаться счастьем, не оглядываясь на других, но рядом лежала только холодная подушка и его безмерно большое разочарование. Думал ли Блейн о том, что Курт потерял интерес к нему? Конечно. Представлял ли, что он нашел себе нового парня, гораздо лучше Блейна, без загонов в голове и проблем в жизни? Практически каждый вечер. Боялся ли, что был для Курта курортным романом, который можно легко забыть, вернувшись домой? Больше всего на свете. Он не верил, что Курт мог его использовать, но тень сомнения, которой он однажды поддался, закралась в его голову и намертво поселилась там на многие часы. Назойливо напоминая о себе, она заставляла Блейна буквально следить за парнем, истерично проверяя все социальные сети и обновления публикаций. Он старался разглядеть рядом хоть что-нибудь, что даст ему подсказку, но понимал, что впустую тратит время. Они не виделись больше недели, изредка созванивались по телефону, но Андерсону было недостаточно такого общения. Он легко отшучивался на все вопросы, связанные со здоровьем, и юноша не замечал в его голосе фальши. По телефону было легко врать, и он понимал, что, если бы Курт его увидел, он бы раскусил его ложь с первых секунд. Поэтому, как только в его больной голове созрел план победы, он даже обрадовался, что они не будут видеться до самого матча. Так у Блейна будет больше шансов довести все задуманное до конца. Осталось всего два дня. Они или получат все, или уйдут ни с чем. Блейн может стать звездой, а может навсегда похоронить свою карьеру. А Курт? Курт может стать частью его «долго и счастливо», а может отказаться от Блейна, не желая терпеть ложь вокруг себя. Его работа как журналиста будет окончена, и у них больше не останется поводов для общения. Блейн Андерсон – редкостный мудак, который не заслуживает любви. Он поймет, если Курт решит уйти. Ближе к трем часам парень провалился в беспокойный сон, отмечая на грани сознания, что нога снова начинает болеть.