Что-то пошло не так

      По вечерам Гарри приходилось отсиживаться в спальне.       В гостиной, как и в прошлом году, было шумно, многолюдно и совершенно невозможно делать домашние задания. И к тому же, как будто всего вышеперечисленного было мало, возле камина каждый вечер проходили заседания кружка фанатов Гарри Поттера.       Организатором и бессменным председателем кружка был Колин Криви, тот самый первокурсник, которого Гарри чуть не пришиб за праздничным ужином. Пацан отличался громким противным голосом, редкой бестактностью и способностью появляться ровно там, где он был совершенно не нужен. Если, к примеру, у Гарри на уроке Трансфигурации ломалось перо, то максимум через час об этом знали все заинтересованные в геройской жизни лица. Незаинтересованных Криви отлавливал по одному и подробно пересказывал им, как Поттер просил запасное перо у Дина, что именно сказала профессор МакГонагалл о посторонних разговорах на уроке и с какой скоростью герой бежал в Гриффиндорскую башню за запасными канцтоварами, чтобы не опоздать на пару по Зельеварению.       Почетным участником кружка была Джинни Уизли, которая при виде Гарри всё так же ломала и крушила окружающие ее предметы и теряла дар речи. Остальные любители сплетен о геройской жизни были на их фоне тихими и неприметными, так что Гарри даже не трудился их запоминать.       Вне гостиной его поджидали иные опасности. Первой, самой утомительной, был новый профессор ЗоТИ, кавалер чего-то там и призер чего-то тут Гилдерой Локхарт собственной персоной.       Локхарт как преподаватель разочаровал большинство студентов ещё на первом уроке Защиты. Сначала идиотская контрольная, потом пикси, которых профессор не сумел загнать обратно в клетку… Все, у кого в голове имелась хоть капля мозгов, сделали выводы и принялись изучать ЗоТИ самостоятельно, ориентируясь на материал прошлого года. А чокнутого профессора старательно игнорировали, не уделяя ему внимания сверх необходимого минимума. И только Гарри как всегда не повезло.       Повёрнутый на собственной популярности Локхарт явно был не против добавить к собственному сиянию отблески славы Национального Героя. Он подкарауливал Гарри в разнообразных, совершенно не подходящих для задушевных разговоров местах, и начинал засыпать мальчика фактами из своей биографии и советами на все случаи жизни. Бесспорно, некоторые из них были весьма полезны. Благодаря Локхарту Гарри наконец-то освоил простейшие бытовые заклинания и перестал походить на лохматого ежа, завернутого в мятую простыню, но, в целом, беседы эти были весьма утомительны, а сопровождающие их вспышки фотоаппарата Криви действовали Поттеру на нервы. Через пару недель Гарри наловчился передвигаться по школе короткими перебежками от ниши к нише, после чего Локхарт сменил тактику и начал отлавливать его в библиотеке и Большом зале, мудро рассудив, что зрителей там больше, а спрятаться гораздо труднее.       В третий раз покинув жареную курицу и общество Локхарта под предлогом посещения туалета, Гарри понял, что, если не произойдет чуда, он так и умрет голодным неучем в туалетной кабинке в обществе Плаксы Миртл. Просидев на подоконнике минут пятнадцать, Поттер прикинул, что Локхарт должен был уже заскучать и найти себе новую жертву, и отважно двинулся обратно в Большой зал. При виде Гарри что-то объяснявший Грейнджер профессор нехорошо оживился, но чудо не заставило себя долго ждать. Внезапно роскошная золотистая шевелюра Локхарта завилась в тугие бараньи колечки и перекрасилась в сочный розовый цвет. По залу пронёсся тихий всплеск смешков, Гермиона уронила ложку и уставилась на профессора глазами испуганного кролика, а Северус Снейп спрятал палочку и продолжил невозмутимо нарезать отбивную.       Смешки становились всё громче, профессор Локхарт несколько раз запнулся, оглянулся по сторонам, бросил косой взгляд в добытое из кармана зеркальце и почти бегом покинул Большой зал.       После этого инцидента Локхарт притих и начал обедать за преподавательским столом, но намерений своих не оставил, так что Гарри пришлось попрощаться со спокойными занятиями в тишине библиотеки. Тем более, что там почти постоянно находилась личность менее шумная, но куда более опасная.       Закопавшаяся в книги Грейнджер была подобна змее, затаившейся в кустарнике в ожидании жертвы. Стоило Гарри вместо справочника по Чарам открыть «Квиддичное обозрение», как над ухом раздавалось возмущённое шипение, Гермиона набрасывалась на него, как удав на кролика, и начинала душить разговорами о важности учебы, пошагового усвоения материала и своевременного выполнения домашнего задания. Под ее парализующим взглядом Гарри терялся, начинал мямлить не хуже Лонгботтома на уроках Зельеварения, а потом забывал, зачем он сюда пришёл. А уж достать при Грейнджер конспекты Фреда и Джорджа и вовсе означало подписать себе смертный приговор.       Так что в спальне, как ни крути, было гораздо спокойнее.       В середине сентября с подачи профессора Спраут Гарри влип в дополнительный проект по Гербологии «Влияние окружающей среды на изменения внешнего вида "Orchid volatile carnivorae"». За успешную работу профессор обещала начислить аж пятьдесят баллов и освободить от практики по удобрению теплиц, так что по вечерам Гарри и Невилл, быстренько накропав по паре эссе, принимались пичкать орхидею Гарри разнообразными объедками и щекотать её зубной щеткой. Когда вредное растение, утомившись от повышенного внимания, переставало реагировать на внешние раздражители, мальчики заполняли таблицу с результатами опытов и принимались шумно спорить, чем кормить цветок завтра: пирогом с почками, или, может быть, ещё раз принести ей йоркширского пудинга?       В такой тихой скучной растительной атмосфере Гарри прожил почти весь октябрь. Не считать же за развлечения уроки ЗоТИ, на которых Поттер был вынужден изображать оборотней, вампиров и прочую нечисть, побеждённую героическим профессором? Даже то, что ему удалось два раза укусить и один раз придушить Локхарта, не примиряло мальчика с серостью собственного существования. Душа просила чего-нибудь грандиозного, и Гарри решил ни в чём себе не отказывать.       Навозными бомбами его снабдили знакомые третьекурсники с Рэйвенкло. Свечей в замке было навалом, простыню — всё равно ее крыса погрызла — Гарри утащил с кровати Рона. Самой большой проблемой была тыква, но ее Гарри просто спёр с огорода Хагрида, завернув в мантию-невидимку.       Тридцать первого октября сюрприз был готов. Весь праздничный ужин Гарри просидел как на иголках, ёрзая и поминутно оглядываясь на дверь. Очень уж нехорошо поблескивали глаза Пивза, когда он обещал, что всё будет идти точно по плану: после праздника довольные ученики вывалятся в коридор, двери Большого зала с треском захлопнутся, погаснут все факелы, и из темноты на них с диким воем и хохотом понесётся светящееся нечто с жутким оскалом на тыквенной голове. Но полтергейст так умильно кивал и так предвкушающе потирал руки, что было ясно — одним воем и хохотом он не ограничится.       Наконец томительно-длинный ужин закончился, директор пожелал всем приятных сновидений, и радостно гомонящие ученики потянулись на выход. Гарри придержал Невилла за рукав и шепнул:       — Пойдём последними.       — А что там? — поинтересовался подкравшийся сзади Драко.       — Пивз, — ухмыльнулся Гарри. — У него сегодня тоже праздник.       Вскоре стало понятно, что медлить больше нельзя. Если задержаться ещё на пару минут, профессора непременно догадаются, кто устроил это безобразие, так что мальчикам пришлось догонять однокурсников.       Школьный коридор выглядел самым безопасным местом на свете. Гарри скривился, мысленно пожелал полтергейсту лопнуть, и тут под сводами замка раздался оглушающий испуганный визг.       — Началось? — радостно встрепенулся Драко, вытягивая шею.       — Что-то там не то началось, — с сомнением ответил ему Гарри. — Пивз должен был лететь и орать, а тут только девчонки визжат. Пойдем посмотрим.       Протолкавшись вперёд, Гарри поскользнулся — на пол откуда-то натекла большая лужа воды. Гойл поймал его за шиворот, не дав упасть, и поинтересовался:       — Это так и должно быть?       — Н-н-нет, — пробормотал Гарри. — Это не я! Я такого не заказывал!       На стене между двух окон огромными буквами были начертаны слова, блестящие в свете факелов: «ТАЙНАЯ КОМНАТА СНОВА ОТКРЫТА. ТРЕПЕЩИТЕ, ВРАГИ НАСЛЕДНИКА!»       Под надписью покачивался завернутый в простыню неподвижный, словно бы оцепеневший Пивз. Рядом валялась раздавленная тыква.       — Что ещё за Тайная комната? — удивился Симус.       — Если бы вы хоть ИНОГДА посещали библиотеку… — завелась Грейнджер.       — Уймись со своей драккловой библиотекой, — перебил ее Рон. — Симус, не тупи, надо просто спросить у Лаванды, она наверняка что-нибудь знает. Гарри, ты идёшь, или будешь ждать раздачи взысканий от Филча? Вон он ковыляет, сейчас все огребём.       Гермиона всхлипнула и понеслась в сторону Гриффиндорской башни. Гарри укоризненно взглянул на Рона, потом вспомнил порцию поучений, которую ему пришлось выслушать за завтраком — он, мол, не желает повторять во время еды заданный материал, и поэтому обязательно испортит зелье на уроке — и широко улыбнулся:       — Иду конечно! У нас ещё орхидея не кормлена, да, Невилл?