Изъян

Илью решили оставить на день в больнице, до вечера пятницы. Эдгар Данилович убедил врача, что стоит перестраховаться и подержать омегу под наблюдением до выходных. Когда проконтролировавший всё и всех альфа покинул кабинет, пожилой врач, чуть усмехаясь, приступил к моему осмотру, на котором также сделал акцент наш преподаватель. Оценив моё состояние как удовлетворительное, врач отпустил меня, и я вышел, предварительно убедив Илью, что навещу его завтра после института. Оба альфы, подпиравшие противоположные стены коридора, одновременно подняли на меня взгляд, и я покачал головой обоим. – Я в порядке. Мой взгляд был прикован к бете, отрешённо смотрящему в пол. Поговорить с ним без свидетелей не представлялось возможным. К тому же, во время осмотра я пришёл к выводу, что, скорее всего, Эдгар Данилович не в курсе, какую роль во всей этой ситуации играл Валентин, и считает его случайным свидетелем, поэтому лучше для разговора выловить его завтра на занятиях. В конце концов, парень одумался, пусть и в последний момент. А я привык не трепаться о чужих тайнах. – Позвольте, я подвезу всех вас до дома, – пока я терялся в размышлениях, вперёд выступил водитель, с виноватой улыбкой глядя на меня. Я посмотрел на него, а затем перевёл взгляд на свою пару. Мне было любопытно, будет ли его реакция… Ого, что это? Раздражение? А он не так уж и хорошо умеет скрывать свои эмоции, как мне раньше казалось. Надеюсь, скептическая ухмылка никак не отразилась на моём лице, но вот брови неумолимо сошлись на переносице. – Не беспокойтесь насчёт меня – отсюда всего пару кварталов дойти, – мысли о непонятной реакции альфы я постарался задвинуть на задний план. – Думаю, мы с Казанцевым неплохо доберёмся на такси, – глухо отозвался Эдгар Данилович, сверля альфу немигающим взглядом. Ну, это уж слишком. Откуда такая агрессия? Человек ведь действительно не был ни в чём виноват. И что это за дурная привычка всеми командовать? Она явно вызывает у меня желание не подчиниться, хотя бы просто из чувства вредности. Вредности. Очешуеть. Похоже, меня всё-таки недурно приложило об асфальт. – Это меньшее, что я могу сделать для вас после всего, что случилось, – покачал головой водитель, делая шаг мне навстречу. Краем глаза я заметил, что Эдгар Данилович также отошёл от стены, приближаясь к нам. – Илья не пострадал, я – тем более, так что можно считать, что нам всем повезло. Вы ничего нам не должны, – я устало потёр виски, желая, чтобы этот день закончился как можно скорее. – Но, если вас не затруднит… – Дан, нам нужно кое-что обсудить, – сухим, не терпящим возражений тоном проговорил Эдгар Данилович. Кажется, моё недавно улучшившееся мнение об этом мужчине планомерно тонуло в растущем раздражении и головной боли. Самец ты гормональный, ты не мой альфа и не имеешь права мне приказывать! Разве мы не остановились на взаимном игнорировании? – Если вы не возражаете, я бы хотел отложить все разговоры до завтра, – такими методами он явно от меня ничего не добьётся. Водитель переводил недоуменный взгляд с меня на альфу и обратно. Ещё бы, на фоне сдержанно-взбешённого взрослого преподавателя, – который, пусть и был выше меня лишь на несколько сантиметров при моих метр семьдесят пять, всё равно казался в разы мощнее и опаснее, – я выглядел субтильным юнцом, ищущим приключений на свой филей. – Дан… – мне показалось, или это рычание, сплетённое с буквами моего имени, он подпустил в голос специально? В отличие от разума, окутанного сетями принципов, ограничений и разумных доводов, моё тело было подвластно инстинктам, чужой ауре и нюансам связи, приводящим меня в бешенство. Я не планировал становиться марионеткой, которую альфа сможет дёргать за ниточки всякий раз, когда посчитает нужным. Но и отменить реакцию тела на давление более сильного не мог. Руки привычно вцепились друг в друга, и я инстинктивно обнял себя в защитном жесте. С недоверием и даже каким-то едва осознаваемым разочарованием, я смотрел в глаза моей паре. Как он мог… использовать нашу связь, чтобы воздействовать на меня? Чтобы подавить и заставить подчиниться, прибегнул к тому, что омега на физиологическом и психологическом уровне не мог противиться своему истинному альфе? – Вы, блядь, серьёзно? – не выдержал я. Эдгар Данилович пару раз моргнул, а затем опустил взгляд, разом сбрасывая невидимые сети, окутывавшие меня. Со вздохом облегчения я почувствовал, как расслабляется тело, окаменевшее в безумной попытке противостоять воле истинного. И это наша связь ещё не была закреплена! Будь у меня его метка, всё моё сопротивление уже давно кануло бы в небытие. Когда он снова поднял взгляд, меня пробрало лёгким холодком – альфа смотрел сквозь меня, будто на моём месте была пустота, а глаза привычно не выражали ничего, кроме вежливого равнодушия. – Что ж, до встречи на завтрашней лекции. Альфа направился в сторону выхода, а я, закатив глаза, мечтал запустить ему вслед что-нибудь тяжёлое. Вот мудила. Чёртова субординация, от которой и так моими стараниями осталось одно название – иначе прямо здесь бы без всякой цензуры просветил его, что я думаю по поводу таких вот выходок. – Я, пожалуй, тоже пойду, – вдруг раздался глухой голос сбоку. Я посмотрел, как бета тяжело поднимается с сиденья, пряча руки в карманы и глядя куда-то поверх моего плеча, и кивнул. Мне не нравилось его состояние, но в присутствии постороннего я не смог бы говорить откровенно. Все мы пережили не самый приятный вечер, и стоило дать всему этому хоть немного улечься в голове. Я назвал альфе-водителю соседнюю с нашей улицу. Возможно, неоправданная в данном случае осторожность, но доверие в наше время – роскошь. Когда мы приехали, я уже потянулся к ручке двери, но блондин внезапно проронил: – А ваш друг… Я повернулся, глядя на него в ожидании продолжения. Альфа замялся, не глядя на меня и давая возможность рассмотреть его внимательнее. Серьга-капелька в левом ухе; причёска явно не «утром пригладил пальцами»; в костюмах я хоть и не разбирался, но почему-то подумал, что такие сидящие по телу и элегантные вещи не в каждом бутике продаются. Машина, словно послушный зверь, несла нас по городу плавно и одновременно стремительно, а салон окончательно погасил мои сомнения в примерной стоимости этой красоты. Такие парни, как он, явно были из того, «другого» мира. Я не чувствовал стереотипную ненависть к богатому папенькиному сыночку; в конце концов, кому в какой семье родиться, мы не выбираем. Да и не является серебряная ложка во рту гарантом счастья, эту простую истину раскрыли уже многие поколения до нас. Он отнёсся к нам по-человечески, не бросив прямо на дороге и продолжая демонстрировать неплохое воспитание. – Тот… омега, который был с вами… – альфа чуть сжал длинными пальцами руль, проникновенно глядя на меня своими тёмно-карими глазами. – Я понимаю, что мы с вами не знакомы, и спрашивать такое будет неуместно… У него уже есть пара? Я опустил глаза, стремясь уйти от его пристального взгляда. Правду знал лишь ограниченный круг лиц, и открывать чужую тайну я не имел права. Но почему он спрашивает? Они с Ильёй даже не разговаривали. Понимаю, внешность у него и вправду ангельская… Или тут замешаны более серьёзные причины? – Думаю, вам стоит спросить его самого, – я мягко улыбнулся мужчине, сожалеюще посмотрев ему в глаза, и покинул машину. Если это правда и они действительно пара, я не мог себе даже представить, как на это отреагирует мой истинный. На следующий день я шёл в институт со смешанными чувствами. Меня слегка потряхивало, стоило только подумать, что столкнусь в коридоре с этими отморозками. Разумеется, я был рад, что всё обошлось и мы не валялись сейчас с Ильёй в какой-нибудь канаве, но это же и лишало шансов доказать их вину. Всё, что могли увидеть окружающие – как мы шли куда-то с альфами. По своей воле или нет? Омег часто обвиняют в том, что мы провоцируем альф вести себя, как животные. Наша судебная система, как и любая другая, в верхушке своей состояла преимущественно из альф, а они редко вставали на сторону беззащитных, по сути, омег. Но их нигде не было видно, хоть я и осматривался внимательно, переходя на перерывах из одной аудитории в другую. Мысль, что они решили отсидеться где-нибудь, пережидая, я с сомнением откинул. Чего было Марку бояться? Даже если бы я заявил на него за попытку изнасилования… Его а-папа, как я слышал от омег-однокурсников, был одним из депутатов городского совета. Вот таких сыночков стоило опасаться, в отличие от того же вчерашнего альфы… Я что же, даже имени его не узнал? Не голова, а дырка от бублика. Слишком эмоциональным выдался вечерок, а мы ведь можем больше не увидеться. Хотя… если вспомнить его внезапный интерес к Илье… Кто знает. Первые пары я периодически посматривал в сторону беты Валентина. Короткие перерывы не подходили для бесед, а на лекциях, шепотом… Поэтому я ждал большого перерыва, стараясь не упускать нужный мне объект из поля зрения. Бета, вопреки моим ожиданиям, не направился в столовую, как многие другие. Вместо этого он, чуть нервно озираясь по сторонам, направился к дальней лестнице. Я медленно шёл за ним, стараясь не выдать своего присутствия раньше времени. Через пролёты я увидел, как он поднялся до тупичка под самой крышей. Тихие шаги донеслись до чутких ушей беты ещё до того, как я его увидел. Наши взгляды скрестились на несколько секунд над перилами, после чего бета молчаливо отвёл глаза, но не сделал ни единого движения в попытке уйти. – Ты не против? – негромко спросил я, увидев, что он держит в руках запакованный в полиэтиленовую плёнку бутерброд. Мне было неудобно нарушать его уединение. Однако, учитывая, что он долгое время сам преследовал нас, я имел право задать ему некоторые вопросы. Пока я поднимался к нему, Валентин отложил еду в сумку и сжал пальцы на коленях в замок. Я присел рядом с ним, не зная, с чего начать. – Прости, Дан, – тихо сказал бета, повернувшись и посмотрев мне прямо в глаза. Я впервые видел его лицо так близко. Контрастом на фоне коротких чёрных волос выделялись льдисто-голубые глаза, бледные тонкие губы почти терялись на словно обескровленном лице. Я никогда ещё не видел у людей таких лиц. Казалось, будто он стоял на пороге пропасти. – Почему? – просто спросил я. Он мог понять этот вопрос в самых разных смыслах, но мне нужен был всего один. – Думаю, тебя вряд ли интересует, почему я оказался в компании Марка, – кривовато усмехнулся бета, – да и нет в этой истории ничего интересного или необычного. Что касается вчерашнего… Я просто… не думал, что всё так обернётся. Они говорили мне другое. Я удержал себя от саркастического смешка. Любой, кто пробыл в обществе Марка хотя бы пять минут, может смело утверждать, что именно этого от альфы и стоило ожидать. В подозрении на порядочность замечен он не был. – Но почему именно Эдгар Данилович? Валентин пожал плечами, потирая руки, будто ему было холодно. – Я столкнулся с ним в главных дверях, он уходил, наверное. Мне было всё равно, я должен был кому-нибудь сообщить. Наверно, что-то такое было написано на моём лице, раз он сразу же остановил меня. Я только сказал, что ты в беде. И знаешь что? – бета чуть сощурил глаза и склонил голову набок. – Едва он услышал твоё имя, как тут же сказал мне, чтобы я показывал дорогу. Мы появились как раз в тот момент, когда Илья вырвался и упал на дорогу. Эдгар Данилович дёрнулся, он бы всё равно не успел, но тут ты бросился вперёд… Я смотрел в сторону. Отчего-то мне казалось, что, если бета посмотрит сейчас мне прямо в глаза, то узнает правду о нашей связи и о моём отношении к этому альфе. – Он так зарычал, что этих придурков как ветром сдуло. Я ещё никогда не видел альфу в таком состоянии. Думаю, если бы они помедлили, половина из них точно бы серьёзно пострадала. Наш препод, конечно, не качок, но выглядел он в тот момент, как взбешённый зверь. Жаль было такой момент упускать. Этого скупого на эмоции альфу вчера явно подменили. Я, покусывая губы, прикрыл глаза. Впрочем, ничего удивительного. Понимать, что на твоего любимого несётся машина, а ты стоишь и смотришь, не в силах помочь – то ещё удовольствие. – Знаю, дело не моё, – с виду равнодушно бросил бета, но я явственно услышал в его голосе вкрадчивые нотки, – но уж больно интересной была реакция Эдгара Даниловича. Он ведь так реагировал на тебя. Если бы. Просто он знает – где я, там и Илья, поэтому, услышав моё имя, тут же смекнул, что и его омега может быть в опасности. Я подозревал, что бета вспоминает и вчерашнюю сцену в больнице, которую сторонний зритель мог неоднозначно воспринять. Но я и сам не был уверен, что думать по этому поводу, а потому пожал плечами, вставая. Ответ был получен, больше нам говорить не о чем. Разве что… – Ты будь поосторожнее, – я повернулся на середине лестницы, хмурясь и глядя на него. – Скорее всего, они заметили тебя. Ты сам видел, что он придумал для меня, а ведь я всего лишь сказал ему пару ласковых. Твой поступок он посчитает предательством. Бета взглянул на меня, чуть улыбаясь, вот только его глаза… Они как будто смотрели сквозь туман, не видя меня. – И спасибо, что пытался помочь, – добавил я. На пару секунд его взгляд принял осмысленный вид, а лицо озарила уже настоящая, тёплая улыбка. – А ты прости, если сможешь. Я кивнул и пошёл вниз по лестнице. Мы с ним были даже похожи – два отщепенца, которые не могут найти своё место в обществе. Различие было в том, что каждому из нас повезло с друзьями по-разному. Последней была лекция моей дражайшей пары. После вчерашнего я почему-то смотрел на него с недоверием, будто ожидая, что на его месте должен стоять кто-то другой. Сам же альфа периодически, между начиткой текста, сверлил меня холодным взглядом. Интересно, за какие такие заслуги? Вчерашняя непокорность? Ха-ха два раза. После пар я планировал отправиться в больницу, чтобы узнать, как Илья. Без омеги я чувствовал себя неуютно – выработалась привычка слушать приятную трескотню где-то поблизости. Так недолго опять поверить в то, что во мне видят исключительно объект для сплетен… Но, стоило мне только двинуться к выходу из аудитории, как знакомый властный голос пригвоздил к месту: – Казанцев, задержитесь. Я стиснул зубы. Ну что опять? О да, я, блядь, в восторге просиживать по полтора часа в помещении, наполненном его запахом, почему бы не задержаться? Тут же сидит ещё куча людей, почему я именно его запах так хорошо слышу-то? Когда наполненные предвкушением выходных студенты счастливой кучкой вывалились из аудитории, альфа защёлкнул дипломат и приблизился ко мне. Его серые сканеры пару секунд осматривали моё лицо, но, зуб даю, ничего, кроме раздражения и вежливого любопытства там прочитать было невозможно. – Куда ты собираешься сейчас? Что, серьёзно? – К Илье, – я пожал плечами, не находя ничего криминального в своих планах. – Я тебя подвезу. Он уже собрался было идти к двери, – разумеется, уверенный, что я последую за ним, – как наткнулся на мою недоуменно вздёрнутую бровь. – В чём дело? – альфа нахмурился, но почти сразу кивнул сам себе. – Да, у меня есть машина, но до вчерашнего дня она была в ремонте. Он направился к выходу, а мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Меня скорее интересовало, с чего вдруг он предложил подвезти. Разве что сам планировал навестить омегу... но это всё ещё не было ответом на вопрос. Не с уровнем наших отношений. А ещё подтачивало желание спросить, почему он вчера повёл себя так в больнице, но Эдгар Данилович опередил меня, сам подняв нужную тему: – Значит, этот альфа подвёз тебя вчера? Безразличный низкий голос, отсутствие эмоций на лице. Ну-ну, поздновато вы спохватились притворяться, мой дорогой преподаватель. – Да. – До самого дома? – он бросил на меня хмурый взгляд, придерживая главную дверь. Я поправил ремешок сумки на плече и прошёл, стараясь не коснуться мужчины. Наступали холодные дни, и я чуть поёжился, напомнив себе в следующий раз надеть более тёплую куртку. – Нет. Не имею привычки всем указывать на расположение своего дома. Подняв на альфу взгляд, я буквально почувствовал, как он расслабленно расправляет плечи, а на лице на секунду мелькнуло довольство. Откуда, пресвятые предки, это вообще взялось?! – Вы что же, вчера запрещали мне ехать с ним, чтобы он не узнал, где я живу? Косой взгляд и спокойное молчание стали мне ответом. Думай, омега, что хочешь. Чёртов грёбаный, самоуверенный… Эдгар Данилович открыл передо мной переднюю дверцу машины, блестящей по бокам свежей краской. В салоне царил такой же холод, что и на улице, поэтому я был благодарен ему за тут же включённую печку. – Сегодня они не пришли на занятия. Я удивлённо взглянул на альфу. Заправив за уши чёрные пряди, он внимательно изучил загоревшиеся датчики, а затем посмотрел на меня. – Я слышал от других преподавателей. Ни самого Марка, ни его банды сегодня не было. Обдумывая полученную информацию, я бросил взгляд на боковое стекло, однако спустя секунду мои глаза расширились, а изо рта вырвался удивлённый вздох. У самого выезда со стоянки Валентина запихивали в знакомую чёрную машину. Не понимая, что творю, я схватил альфу за рукав пальто и сильно сжал. Бета уже скрылся в проёме дверцы, которую тут же с силой захлопнули. Эдгар Данилович, хмурясь, смотрел на творящееся безобразие, а затем бросил: – Выходи из машины. – Что? – я в шоке посмотрел на него. – Я прослежу за ними, а ты поезжай в больницу. Очевидно, мой тихий рык был последним, что ожидал услышать альфа, слегка вздрогнувший и устремивший на меня удивлённый взгляд. – Блядь, засунь себе в задницу свои приказы и немедленно дави на газ! Я, нахуй, не останусь в стороне, они же могут сделать с ним что угодно! Взлетевшие вверх брови и дрогнувший уголок рта – и вот мы уже сорвались с места вслед за скрывшейся за поворотом машиной. Терять время на препирательства даже этот упёртый человек, непонятно кем и зачем проклятый на истинность со мной, посчитал лишним. Альфы неслись как угорелые, мы же держались на небольшом расстоянии, чтобы не спугнуть их. Но эти уроды не обращали внимания даже на дорожные знаки и светофоры, так что нашу севшую им на хвост машину они не замечали. Когда мы приблизились к выезду из города, Эдгар Данилович, не сводя взгляда с дороги, проговорил: – Что он им сделал? Я выдохнул сквозь плотно сжатые от волнения зубы и отрывисто ответил, впиваясь ногтями в бедро сквозь брюки: – Откуда мне, нахер, знать. – Лжёшь. Я бросил на него взгляд. Бессмысленно пытаться его обмануть, тем более теперь, когда мы гонимся за этими сраными мстителями. – Он был в их банде. – Что?.. – альфа пытался сложить в уме вчерашнее происшествие и новую информацию. – Так, значит… – Они ему мстят. Увидели вчера, как он переметнулся. Больше альфа вопросов не задавал, следя за летящей по дороге иномаркой. А я с внутренней дрожью и нарастающей тревогой увидел, как преследуемые нами придурки сворачивают на боковую дорогу, ведущую в лес.