Изъян

Лес, расположенный прямо за выездом из города, был небольшим, но достаточно разросшимся, чтобы затруднить нам преследование и одновременно облегчить скрытность для Марка и его банды. Чтобы не выдать себя, мы замедлялись на поворотах, боясь в любой момент обнаружить за деревьями остановившуюся иномарку. Если и в этот раз альф не меньше, чем в прошлый, на счастливый исход прямого столкновения рассчитывать не приходилось. Сердце глухо, с перебоями отдавало в рёбра. Я чувствовал напряжение сидящего рядом мужчины, как своё собственное, и не мог поверить, что мы действительно решились на подобное. Возможно, будь у нас время на раздумья и шанс взглянуть на ситуацию с объективной точки зрения, то всё пошло бы по совершенно другому пути. Будущее имеет несколько возможных вариантов, и только мы решаем, к какому придём в итоге. Как только наша машина приблизилась к одному из поворотов, я решил рискнуть и, открыв до конца окно, высунулся по пояс наружу, стараясь разглядеть хоть что-нибудь. Подавив вздох, я почувствовал, как сильная рука дёрнула меня за пояс брюк, рывком усаживая обратно. – Ты соображаешь вообще? Хочешь вывалиться? – в голосе сдерживающего себя до времени альфы прокатились предупреждающие нотки. – Тормозите, – выдохнул я, – за поворотом какой-то дом. Машину неслабо качнуло, но мы успели остановиться до того, как нас смогли бы заметить. Я аккуратно открыл дверцу и, прежде чем Эдгар Данилович успел меня остановить, неслышно скользнул к крайним деревьям, не отрывая взгляда от замершей перед массивными воротами иномарки. В шуме мотора мне чудились нотки недовольства, но в такой момент что только в голову не приходит. От парадного входа дома… даже, скорее, особняка, быстрым шагом спустился невыразительный бета в костюме и поспешно открыл створки, впуская машину внутрь. Когда преследуемые нами похитители оказались за пределами ворот, я почувствовал руку на своём плече и еле подавил вскрик, вздрогнув всем телом и всё же сумев ограничиться тихими ругательствами. Нервы были на пределе, каждая мышца – напряжена, и любая неожиданность воспринималась слишком бурно, пуская стаю холодных мурашек вдоль спины. Но нюх успел подсказать, что бояться мне нечего. – Да у них тут всё продумано, – зло процедил Эдгар Данилович, и мне не было нужды поворачиваться, чтобы представить, как скривились уголки его губ и сошлись на переносице брови. – Очевидно, он это проделывает не в первый раз, – прошептал я, прикрыв заболевшие от напряжения глаза и понимая, что должен был оказаться на месте Валентина вместе с Ильёй ещё вчера. Но теперь за мои ошибки в это оказался втянут не только омега, но и бета с моим истинным. Если бы я держал свой рот закрытым, горе-шпиона не выкрали бы, а мы – единственные, кто об этом знал – не стояли бы сейчас здесь, ломая голову, как ему помочь. Альфы выбрались из машины, один из них нёс на плече Валентина. Судя по тому, что он не шевелился, потеряв сознание, вечеринка началась уже в машине. Но прежде, чем бета в костюме успел открыть перед ними дверь, та сама распахнулась, и на порог вывалился еле стоящий на ногах альфа, в одной руке сжимая бутылку, из которой на деревянную поверхность террасы проливалась жидкость, а другой придерживая такого же невменяемого омегу, одежда на котором скорее опровергала своё наличие, чем подтверждала. – А вы не торопитесь! – протянул он с укоризной, пьяно улыбаясь поднимающимся по ступенькам добытчикам. – Зато вы, смотрю, время даром не теряли, – донёсся до нас глухой голос Марка, который, взбежав первым к двери, оттолкнул загородившего проём альфу и заскочил внутрь. Еле удержав равновесие и свою ношу, парень неразборчиво выругался и зашёл за прибывшими. Бета, который был то ли слугой, то ли охранником, взялся за дверь и окинул пространство перед воротами внимательным взглядом. Я судорожно отступил, прижавшись спиной к груди стоящего позади Эдгара Даниловича. Так ничего и не заподозрив, бета вошёл внутрь, прикрыв за собой дверь. Я растерянным взглядом метался по двухэтажному особняку, не представляя, что нам теперь делать. Альфа чуть сжал мои плечи, развернув меня лицом к себе и пытливым взглядом считывая эмоции. – Мы ему не поможем, – глухо проговорил я, стараясь не встречаться с парой взглядом, – их больше. Неизвестно, сколько, нахуй, их вообще было до того, как приехал Марк со своей компанией. Пиздец. Нам нужно что-то придумать… Я старался мыслить разумно, но в голове уже перелазил ограду. Не было сомнений в том, что ждёт Валентина в этом спрятанном от глаз посторонних месте. Чем дольше мы будем тянуть, тем более плачевной окажется его судьба. Я с силой потёр ладонью лоб, но тут мужчина чуть встряхнул меня, заставляя обратить на себя внимание. – Давай обойдём. Возможно, мы найдём слепую зону, и они не заметят наше приближение. Я отчаянно взмахнул рукой, глядя ему в глаза. – А что толку? Сука. Что мы будем делать дальше? Дерьмо. Или у вас есть способности, о которых я даже не подозреваю? Ствол в машине? Коллекция «Один дома для чайников»? Блядь. Как мы вытащим его оттуда? – Ты можешь предложить что-то конкретное? – играя желваками, нахмурился альфа, отпустив меня. Я видел его напряжённый взгляд и неестественно прямую спину. Сейчас, когда я обратил внимание, стало понятно, что он нервничает не меньше меня. Да, думаю, на долю преподавателей редко выпадает спасение своих студентов из подобных передряг. Я же… не был ни трусом, ни безрассудным смельчаком – всего лишь омегой, который жил спокойной, лишённой приключений жизнью и никогда не оказывался в подобной ситуации. Но если я сейчас развернусь и уйду, а спустя время бета появится не в институте, а в сводках новостей – никогда себе этого не прощу. Эдгар Данилович немного отошёл от меня, пристальным взглядом осматривая особняк. Оттуда доносились громкие басы, частично глушимые стенами и расстоянием. Вечеринка набирала обороты, а хмурое небо, практически полностью стянутое тучами, напоминало о приближающихся сумерках. Я обхватил себя руками, впиваясь ногтями в свою лёгкую куртку и слегка дрожа. Неожиданно я услышал слабый треск, словно где-то рядом кто-то наступил на сухую ветку. Вскинувшись, я испуганным взглядом заскользил по плотному ряду деревьев, но никого не заметил. – Дан? – настороженно позвал альфа. – Я сейчас, – двигаясь в сторону боковой ограды, бросил я. Но не успел пройти и двух шагов, как меня тут же остановили. – Ты никуда один не пойдёшь, – прошипел Эдгар Данилович, стискивая пальцами моё запястье. – Думаешь, мало нам того, что этого мальчишку удерживают в чужом доме против его воли? Рисковать ещё и тобой я не собираюсь! Я обернулся, закусив губу и стыдясь своих порывистых поступков. Стоило собрать мысли в кучу и не глупить, потому что ситуация была слишком серьёзной. Но они, как назло, разбежались по черепушке, стоило мне увидеть бессознательного бету в руках моих неудавшихся насильников. Я не знал, что делать, и это невыносимое бессилие глушило мой инстинкт самосохранения и обычно не подводящую логику. – Ну... Блядь. Простите. Там кто-то есть. Я слышал шум, – попытался я оправдаться, отворачиваясь. – Стой здесь, я сам посмотрю. Пожалуйста, не проявляй самодеятельность. А ему, значит, самодеятельность проявлять можно? Что за ебучие двойные стандарты?! Не успел я открыть рот, как вдруг на мои плечи опустилось что-то слишком тяжёлое и тёплое, махровым поцелуем коснувшись шеи. Повернувшись, я увидел сосредоточенное выражение лица альфы, поправляющего на моей груди своё пальто, хотя оно и без этого было достаточно большим для меня и закрывало полностью. Сам он остался в одном костюме. Я потерял дар речи. А он, всё так же не глядя на меня, убрал руки и двинулся в ту сторону, откуда послышался шум. Я расширившимися глазами проводил его фигуру, выбитый из колеи этим поступком. Прикоснувшись к хранящему его запах пальто кончиками пальцев, я вдруг вновь почувствовал дрожь, но не от холода, а от неуместного сейчас облегчения. Если бы альфы не было рядом со мной здесь, в эту самую минуту, самообладание явно подвело бы меня, и я бы совершил-таки какую-нибудь глупость. Но присутствие истинного, который, даже чувствуя растерянность, оставался превосходящим меня по силе воли и духа защитником, дарило неожиданное успокоение. Разумеется, потом я буду злиться и корить себя за эту слабость, но сейчас позволил кому-то более мудрому глубоко внутри признать правду: он оказывает на меня слишком сильное воздействие. Словами, действиями, эмоциями – всем, что в нём есть. Я чуть подался вперёд, так внимательно следя за мелькающей между деревьями фигурой и периодически всматриваясь в деревья, что совершенно потерял бдительность. Из дома продолжала доноситься музыка, но, даже не будь её, я бы всё равно не услышал шагов. Однако почувствовав, как пронзивший меня холодом от соприкосновения с кожей металл упёрся прямо в шею чуть пониже уха, а чужое дыхание обожгло загривок, я замер на вдохе, и сердце тут же повторило мой манёвр. Только руки продолжали жить своей жизнью, подрагивая и цепляясь за тёплое пальто. – Не стреляйте, – стараясь говорить твёрдо, произнёс я. Мой истинный остановился, осматриваясь, но пока не замечая, что происходит за его спиной, а я не мог даже пошевелиться, впервые поняв, что чувствуют люди, оказавшись под прицелом пули. Вдруг до моего нюха донёсся запах стоящего позади человека, и я с возгласом удивления понял, что это омега. Однако стоило мне попытаться повернуть шею, как ствол пистолета упёрся в неё ещё сильнее. – Если не хочешь, чтобы твои шейные позвонки превратились в труху, не провоцируй меня. Его голос был твёрд и спокоен, но по нервно трясущимся пальцам на пистолете я понял, что он на взводе. Я мог бы предположить, что мы с ним сейчас ощущаем одно и то же, если бы не находился у него на мушке. – Послушайте, не знаю, что вы задумали, но позвольте мне объяснить… – я бросал короткие взгляды в сторону Эдгара Даниловича и поэтому уловил тот момент, когда он понял, какое веселье пропускает. Омега за моей спиной негромко и хрипло расхохотался, а пистолет заходил ходуном, царапая кожу. Я не мигая следил за тем, какой спектр эмоций успел отобразиться на лице моего истинного за такие долгие секунды внезапного помешательства реальности. Он медленно двинулся в нашу сторону, а я тут же ощутил, как меня резко схватили за волосы и вновь стали уверенно держать на прицеле. – Скажи своему красавчику, чтобы не дурил, иначе от его мальчика останутся лишь воспоминания. Мне плевать, что вы здесь забыли. Так или иначе, это уже неважно, – я слышал по его голосу, что он улыбался. – Эдгар… Эдгар Данилович, всё в порядке, – стараясь не выдавать панику, притаившуюся в каждой частице замершего тела, проговорил я. Нас разделяло уже несколько метров. – Блядь. Не подходите. Ебать. Омега хмыкнул, но промолчал. – Опусти пистолет, – твёрдо сказал альфа, глядя на мужчину, лица которого я до сих пор не смог увидеть. – О, думаю, вы сейчас не в том положении, чтобы мне приказывать, – язвительно бросил омега, начиная отходить в сторону нашей машины. Так как мои волосы всё ещё находились в его хватке, мне пришлось медленно пятиться вслед за ним, а альфа так же медленно продолжил двигаться в нашу сторону. Так наша процессия достигла машины. Выпустив мои волосы, но не опуская пистолет, омега повернулся к Эдгару Даниловичу. – Ты, – бросил он, – подними руки. Альфа, сжав кулаки, не спеша выполнил его требование. Я видел, как его взгляд пристально ищет брешь в защите омеги, и плотно сжал губы, ощущая панический приступ при мысли, во что я втянул человека, которому стоило бы держаться от меня подальше до конца своей жизни. Лишь бы только я не спровоцировал этот конец раньше времени… Омега обошёл его, не переставая целиться, и быстрым движением проверил внутренние карманы пиджака, ремень и обшлаги брюк. Я же смог наконец-то его рассмотреть. Он был мало похож на омегу: крупный, бритый, с прямой военной выправкой, часть лица была покрыта уже зажившими шрамами. Одежда была простого покроя, сквозь рукава бугрились мышцы. Я затруднялся дать ему точный возраст, но он явно был не моложе меня. – Отлично, – криво усмехнулся он, вновь отходя, чтобы видеть нас обоих. Затем начал быстро осматривать салон и заглянул в бардачок в поисках возможного оружия. – Ты в порядке? – тихо спросил меня альфа, который до сих пор стоял чуть поодаль. Я кивнул, не сводя напряжённого взгляда с вертящего головой омеги и выжидая удобный момент. Я стоял к нему ближе, чем Эдгар Данилович, и мог попробовать выбить у него оружие, хоть никогда и не обучался подобному. Так или иначе, я должен был хоть что-то сделать. Хотя разум подсказывал мне, что парня с очевидным опытом в подобных ситуациях сложно будет застать врасплох. Когда он вновь отвернулся, осматривая полку за задними сиденьями, я резко рванул к нему, отводя руку с пистолетом в сторону и хватая его за вторую в попытке обездвижить. Однако омега, тут же повернувшись, резким ударом ноги точно в живот оттолкнул меня. Я налетел спиной на открытую дверцу машины и повалился на землю, а он уже целился в дёрнувшегося к нам альфу. – Глупый. Глупый мальчик. Из-за глушителя я практически не услышал звука, с которым пуля покинула ствол, но вот звук разрываемой плоти врезался в мои уши, словно мощный взрыв, заглушая все мысли о боли в спине и животе. По бедру вскрикнувшего мужчины потекла тонкая струйка, пропитывая ткань брюк. Я вскочил, сдерживая рвущийся наружу рык, ощущая его боль, как свою, с мукой следя, как скривилось его лицо и вздулась вена на шее. Омега резко дёрнулся в мою сторону, снова хватая за волосы и упирая пистолет прямо в кадык. – Ещё один такой сюрприз, и легко вы не отделаетесь. – Не глупи, тебе же всё это не нужно, – тяжело дыша, сказал Эдгар Данилович, сжимая ногу чуть выше раны, – всегда есть другой выход. Омега цинично усмехнулся, закатив глаза, и выплюнул: – Как только захочу услышать мнение очередного альфьего выблядка, тут же сообщу. – Позволь помочь ему, – прохрипел я, не отводя взгляда от пары. – Заткнись! – оглушил меня резким вскриком омега. – Шагайте к дому, иначе… – Хорошо, хорошо, только не делай ему больно, – примирительно вскинув руки, отозвался Эдгар Данилович, с трудом опираясь на раненую ногу и двигаясь в сторону дома. Я, прикусив губы, следил за его хромающей фигурой, кляня свою самодеятельность, из-за которой пострадал ни в чём не повинный человек. Не зря я просил свою судьбу держать пару как можно дальше от меня. В свете последних событий, лучше бы мне самому присмотреть себе безлюдный остров посреди океана. Мы поднялись по ступенькам. Музыка становилась всё громче, из-за двери доносились взрывы смеха и гул голосов. Я прерывисто дышал, еле слыша скрип половиц под ногами и не представляя, что этот безумец задумал. За Эдгаром Даниловичем тянулась длинная цепочка капающей крови, с задней стороны брючина была тоже прорвана и прилипла к коже. Значит, пуля вышла наружу, не застряв в кости. – Открывай дверь, – приказал он альфе, стоящему впереди нас. Тот окинул меня быстрым, немного мутным взглядом, по которому я понял, что его силы на исходе. Распахнув дверь, мужчина привалился к косяку и замер. Все, кто стоял поблизости, обернулись и тоже замерли. Раздался чей-то вскрик, один из альф уронил бутылку с пивом на пол. Потянув меня за волосы в намёке не шевелиться, захватчик направил пистолет в потолок и выстрелил, пробив деревянную панель. Из-за грохота музыки и глушителя никто не услышал выстрела, но этого было и не нужно. Альфы и омеги тут же пригнулись, хватаясь за стоящую рядом мебель, кто-то упал с дивана. Большая гостиная, наполненная только что веселившимися людьми, неожиданно превратилась в место боевых действий. Омега втолкнул Эдгара Даниловича внутрь, закрывая за нами дверь. Альфа тяжело сполз на пол по стене; я дёрнулся к нему, но тут же охнул и сжался от резкого удара рукоятью в бок. Музыка смолкла, и тут я заметил Марка. Он встал с кресла, в котором сидел, а у его ног я увидел бету. Валентин был в сознании; текущая кровь из разбитой губы и заплывший глаз ясно говорили о том, что без боя он не сдался. Однако, судя по дрожащим губам, покрытым белесой жидкостью, ему уже успели продемонстрировать другие способы убеждения. – Что за нахрен? – прорычал Марк, ногой отпихивая бету. – Все заткнулись! – проорал омега, целясь то в одну фигуру, то в другую. Тут от одной из стен отделился бета в костюме, запуская руку во внутренний карман пиджака. – Стоять! Иначе я его пристрелю, – омега снова ткнул в меня пистолетом. – Положи оружие на пол. Клянусь, рука у меня не дрогнет! Бета посмотрел на Марка, дождался кивка и медленно опустил пистолет на пол. – Принеси, – пихнул ногой омега лежащего возле него парня. Когда ещё одно оружие оказалось надёжно спрятано за ремень джинсов, омега дёрнул пистолетом, зажатым в ладони. – Живо встали вдоль дальней стены. Все, кроме Марка. И чтобы я видел ваши руки! Потянетесь к телефону или к оружию – мне всё равно, стреляю без предупреждения! Он резко толкнул меня в сторону. Упав на колени, я секунду приходил в себя от неожиданности, а затем подполз к альфе. Мужчина сидел с полуприкрытыми глазами, зубы были плотно сжаты, а по виску стекала капля пота. – Давайте, нужно вас спрятать, – прошептал я, приподнимая его под руку в попытке перевести за высокую спинку дивана, за которой сумасшедший омега его не увидит. Тот явно потерял интерес ко всем окружающим, медленно приближаясь со вскинутым пистолетом к замершему возле кресла альфе и ногой отодвигая в сторону низкий столик, стоящий между ними. Когда Эдгар Данилович тяжело опёрся об меня, я чуть снова не упал на колени. Мне еле удалось сдвинуть его, но альфа и сам понял, что один я не справлюсь, передвинувшись в нужное место. Откинув голову на спинку дивана, он внимательно посмотрел на меня, подавляя пробежавшую по лицу судорогу из-за боли в потревоженной ноге, и тихо спросил: – Он тебя не ранил? Я отрицательно покачал головой. Боль в спине и боку была ничем по сравнению с состоянием альфы. Я сомневался, что смогу найти здесь какие-нибудь медикаменты, но вот наложить жгут на бедро было просто необходимо. Это хотя бы временно не даст моей паре истечь кровью. Я огляделся, периодически следя за разворачивающейся посреди комнаты сценой и ища что-нибудь, что можно было бы использовать как повязку, как вдруг столкнулся взглядом с замершим у другого конца дивана бетой. Валентин испуганным взглядом смотрел на меня, держа в дрожащей ладони мобильный. Я не знал, ловила ли тут сеть, но попытаться всё же стоило. Чуть выглянув из-за дивана, я убедился, что омега уже подошёл к альфе и не заметит бету, и кивнул ему. – Без сирен, – еле слышно проговорил я, руками изобразив крест и помахав ладонью над головой. Бета кивнул. – Ну что, мой дорогой, вот мы и встретились. А я ведь обещал тебе в прошлый раз, помнишь? – омега лихорадочно дышал, разом потеряв своё хладнокровие и выдержку. – Не утруждаюсь запоминанием слов безумца, – презрительно скривился Марк, сплёвывая на пол прямо под ноги омеги. Лицо мужчины исказила сумасшедшая ухмылка. Он больше не владел своим разумом, и от осознания этого меня мгновенно пробрало холодом, заставив прекратить судорожные поиски и использовать свою собственную рубашку. Скинув пальто и куртку, я стянул рубашку и начал туго обматывать ею его бедро чуть повыше раны. Эдгар Данилович тихо застонал, но я тут же прикрыл ему рот ладонью, прижавшись лбом к его щеке и глухо шепча: – Тихо, блядь, тихо… К счастью, в этот момент Марк снова заговорил, и безумец не услышал моего истинного. – Что ты всё время крутишься возле меня? – пьяный альфа явно не соображал, кому и что говорит, распаляясь всё больше. – Ещё и следить начал, да? Я тебе уже сказал – мне такой истинный к чёрту не нужен. Ты себя в зеркало видел? Страшный, словно смерть. Я тебя никогда не помечу, мне даже прикасаться к тебе противно! Ребята, уходим! Он махнул рукой стоящим позади него людям. Занятый делом, я не мог выглянуть из-за дивана и посмотреть, откликнулся ли кто-то на призыв альфы. Однако, судя по внезапному треску и рассыпавшейся на осколки вазе, стоящей на угловой тумбочке, смельчаки нашлись. – В следующий раз я не промахнусь, – твёрдо проговорил мужчина, снова прицеливаясь в Марка. – Или вы ждёте, что у меня патроны закончатся? Так не переживайте, я могу ещё долго с вами развлекаться. Кого бы мне выбрать первым? Марк, скажи, кого ты здесь трахал? Может, его? – перевёл он пистолет на одного из омег, тонко вскрикнувшего и прижавшегося к стене. Валентин, прикрывая ладонью рот, практически неслышно шептал в телефон, очевидно, дозвонившись до полиции. Я попытался снова выглянуть из-за дивана, но Эдгар Данилович резко притянул меня к себе с силой, которую я от него в данный момент не ожидал, прижал к груди и прошипел: – Не высовывайся! Я задохнулся, внезапно уткнувшись лицом ему в рубашку. Чуть учащённое горячее дыхание касалось моей макушки, шевеля волосы, и мне пришлось приложить усилие, чтобы вернуться в реальность. Судя по звукам, плачущего омегу вытолкнули вперёд. Я вздрогнул от резкого звука удара и вскрика. Неизвестно, когда прибудет полиция, до этого момента нужно было потянуть время и не провоцировать сумасшедшего омегу. Но пьяный и, возможно, находившийся под кайфом Марк этого, похоже, не понимал. – Да я всех здесь трахал! Всех, кроме тебя! А тебя, смотрю, от этого ломает? Нужен член альфы в заднице? Страшный омега, прошедший военную службу, контрактник – и туда же, узел нужен! – изгалялся альфа. Я боялся себе даже представить выражение лица омеги, замерев и всем телом ощущая сильные, быстрые удары сердца пары. – Нужно помочь им, – прошептал я, не представляя, что делать, и вспоминая свою недавнюю попытку геройствовать, из-за которой альфа теперь неподвижно сидел на полу, лишённый возможности защищаться. – Даже не вздумай, – мужчина покачал головой, ещё сильнее прижав меня к себе. – Но остальные… – Эдгар Данилович прикрыл мне рот, как я ему совсем недавно, и глухо сказал: – Мёртвый ты им не поможешь. – Что молчишь? – раздался вновь издевательский голос Марка. – Я прав, да? Небось, в армии с тобой хорошо альфы позабавились, с непомеченным омегой? Так теперь, на гражданке, соскучился по хорошему траху?.. Конец речи альфы потонул в громком вскрике, раздался глухой удар, словно упало чьё-то тело, а затем снова пронзительный крик. Я огромными глазами посмотрел на Эдгара Даниловича, а затем всё-таки приподнялся, несмотря на протестующий шёпот альфы. Марк извивался на кресле, прикрыв пах, с которого на бежевую обивку лилась кровь, и пронзительно верещал на одной ноте. – Заткнись! Заткнись, мразь! – на омегу было страшно смотреть. Глубоко дыша, он обводил взглядом стоящих у стены людей, с ужасом смотрящих на него. – Да, он прав! Эта тварь угадала, в армии со мной не церемонились. Я был общей подстилкой, меня имели все, у кого член мог вставать. Десятки альф… – рот омеги перекосился, и он с трудом растянул губы в безумной ухмылке. – Но я научился защищаться. Да, после того, как парочку ублюдков нашли зарезанными прямо в их кроватях, количество охотников за моей задницей резко убавилось. Доказать они ничего не могли, но остатками своих жалких мозгов понимали, чьих это рук дело. Он уставился на стонущего альфу, который, закатив глаза и выгибаясь в кресле, больше не был способен как-то комментировать происходящее. – А ведь мы встретились ещё до того, как начался весь этот кошмар... После военной академии я устроился в службу безопасности его папаши. Но мой «истинный»... – омега проговорил последнее слово с таким презрением, что я даже поёжился. – ...сказал, что с простым охранником свою жизнь связывать не намерен. Я стал высокооплачиваемым убийцей, меня посылали в самые горячие точки. Но омегам посты и звания не дают, и мне достались только шрамы и повышенное внимание со стороны похотливых выродков, с которыми я ходил на одни задания бок о бок днём и подставлял зад ночью. Вот только что я получил, вернувшись? Мой «альфа» даже смотреть на меня не может, верно? На уродливого омегу, который ради него рисковал своей жизнью каждый грёбаный день! Ради его сраного одобрения! За каким чёртом мне все те деньги, что я заработал, если я не могу получить то, что хочу? Хотел... Я не мигая смотрел на него, чувствуя, как где-то в глубине души, несмотря на гнев и отторжение, зреет жалость и понимание. Марк походя, даже не задумываясь, превратил жизнь своего истинного в ад, сам наслаждаясь свободой и другими омегами. Я не оправдывал мужчину, причинившего боль моему истинному, но я понимал омегу, обезумевшего от жестокости и равнодушия своей пары. – Но теперь я чувствую, что пора заканчивать. Вся эта история слишком затянулась. И у неё не может быть хорошего конца, – омега иронично улыбнулся, глядя на оружие в своей руке. – Жаль только, что этот придурок так ничего и не понял… Он приставил пистолет к виску и закрыл глаза, и в этот момент случилось сразу несколько событий: я дёрнулся, вырвавшись из рук истинного и вскрикнув, Валентин, бросившись из-за угла дивана, сбил отвлёкшегося на мой вскрик омегу с ног, а входная дверь распахнулась, стукнувшись о стену и впуская внутрь вооружённых людей в форме. – Ни с места! Это полиция!