Беглец

Фрэнк возвращается в комнату с единственной целью: проверить свой телефон. Убедившись в отсутствии сотни пропущенных звонков с работы, он убирает телефон в карман и подходит к окну. От домика куда-то тянется извилистая дорожка с деревянными перилами по бокам, и парень предполагает, что она ведёт к пляжу. Не медля ни секунды, Фрэнк покидает номер. Он идёт, немного вприпрыжку, спускаясь ближе к океану. Солёный запах усиливается с каждым шагом, и шум волн, бьющийся в ушах, становится громче. Несколько деревянных шезлонгов установлены на песке. Фрэнк оглядывается вокруг с невероятным любопытством в глазах. Он не может насмотреться на окружающую его природу, потому что это, вероятно, самое красивое место, которое он когда-либо видел в своей жизни. В ревущей голубой воде отражаются белоснежные облака, плывущие вдаль, а слева и справа пляж обступают скалистые горы. Ощущение гладкого золотого песка между пальцами ног почти заставляет парня раскрепоститься. Он садится на песок совсем недалеко от шезлонгов и закрывает глаза. Айеро не чувствовал такое спокойствие вокруг уже в течение долгого времени, но он не знал, что может быть такая гармония с самим собой. Как только эта мысль посещает его голову, телефон в кармане начинает бешено вибрировать, получая уведомление за уведомлением. К несчастью, телефон впервые со времени приезда оказывается в зоне, где ловит сеть, и теперь яростно собирает SMS-сообщения и почтовые сообщения, а также пропущенные звонки. Фрэнк рычит, и, прежде чем успевает прочитать хотя бы одно сообщение, его смартфон звонит. На дисплее высвечивается «Босс», и Айеро тяжело вздыхает. Он слышит гневный крик и просто не успевает раскрыть рта. Конечно, не помогает тот факт, что начальник Фрэнка его отец. Тирада длится десять минут. Его босс рассержен внезапным незапланированным бегством без предупреждения, но Фрэнк всё это время лишь перебирает песок рукой. Отец кричит, что компания в беде, тонет в работе и что ему нужен его сын, дабы разобраться с этим. Когда мистер Айеро-старший берёт несколько секунд для вздоха, Фрэнк говорит, что ему нужно время на передышку, время, чтобы разобраться в себе, отдохнуть от всех, и если он не уйдёт сейчас, то сделает это позже, но уже на более длительный срок. – Просто дай мне пару дней, хорошо? – заканчивает разговор Фрэнк. – Я отдал слишком много нервов и заслужил небольшой отпуск для себя. В итоге, его отец бросает трубку. Фрэнк, ложится на песок, не сильно удивлённый таким поведением. Его глаза закрыты, когда он слышит знакомый голос. – Привет. – Твою мать. Фрэнк резко садится и ошарашенно смотрит на Джерарда, который сидит рядом с ним на корточках. – Я не буду отпускать глупую шутку вроде «нет, всего лишь я», – Джерард улыбается. – Не хотел напугать тебя. Айеро стонет и хмурится, его сознание возвращается, а взгляд упирается в океан. – Всё нормально. – Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? Фрэнк на самом деле возражает против любой компании. Он предпочёл бы остаться здесь наедине с собой и злостью на себя. Не говоря уже о том, что берег простирается на пару километров, так что Джерарду вовсе не обязательно сидеть здесь, рядом с Фрэнком. Но даже в состоянии крайнего недовольства, парень понимает, что было бы очень невежливо, возможно, эгоистично отказать собеседнику. Он платит такую же сумму денег и может сидеть, где угодно на территории дома, если захочет. – Неа. – Уверен? Ты, кажется, расстроен. Я могу уйти и посидеть, допустим, там, – произносит Джерард, указывая на дальний шезлонг. – Ох, нет, нет, – Айеро трясёт головой. – Оставайся тут, всё в норме. Мужчина поднимается и идёт к ближайшему шезлонгу. Он садится, закинув одну ногу, а другой – болтая в песке. И тут Айеро, сидящий на песке меньше чем в метре от шезлонга, почувствовал себя очень глупо и неловко. – Что привело тебя сюда? – неожиданно спрашивает Джерард. На его глазах солнцезащитные очки, так что Айеро не знает, куда тот смотрит. – Эм, – неуверенно мычит он. – Я сбежал. Это… Что-то вроде небольшого перерыва для меня, понимаешь? Подзарядка батареи. – Это имеет какое-то отношение к твоей ссоре по телефону пару минут назад? – Джерард держит руки в защитном жесте. – Не подслушивал или что-то в этом роде. Просто мимо проходил. Пусть Фрэнк и не верит в такое из пальца высосанное оправдание, желания предъявлять претензии или ругаться нет, наоборот, его губы трогает лёгкая улыбка. – Можно и так сказать. – Девушка? Такая простота в общении и нетактичность в подборе вопросов обычно раздражают Фрэнка, но Джерард настолько обаятелен, что Айеро не чувствует никаких неудобств. Так или иначе, брюнет даже отвлекает Фрэнка от того отвратительного настроения, в котором он пребывал. – Если ты подразумеваешь под «девушкой» мою работу, то, да. – Очень мило, – заключает Джерард. Ямочки на его щеках выступают всё больше, и Фрэнку очень трудно сделать вид, что эти ямочки не имеют на него совершенно никакого влияния. – Что на счёт тебя? Почему ты здесь? – Фрэнк отражает вопрос. Он вдруг чувствует заинтересованность в диалоге, а не в начале и конце разговора, как бывает у него обычно на работе. И, может быть, он слишком заинтригован привлекательным человеком, сидящим рядом с ним. – Я приезжаю сюда каждый месяц. Это уже своего рода привычка. Не могу слишком долго выносить людей, полных дерьма. – Так ты здесь не впервые, – Фрэнк усмехается. – Ага, – он смотрит на океан, а затем переводит взгляд на Фрэнка. – Была бы возможность, никогда бы не уезжал. Здесь можно спрятаться от серой реальности. Только ты, океан и горы. Идеально. – Идеально, – вторит Фрэнк, набирая в лёгкие больше воздуха. – Это именно то, что мне нужно. – Хочешь, погадаю? – с задором в глазах интересуется Джерард. – В смысле? – смеётся Фрэнк. – Я уверен на сто процентов, что смогу угадать, кем ты работаешь. – В мире слишком много профессий, – скептично отмечает Фрэнк, щурясь. – То есть, ты мне не веришь? Айеро отрицательно качает головой и улыбается широко. Однако ком встаёт посреди его горла и дышать становится трудно, когда Джерард, перегнувшись через подлокотник, слишком пристально смотрит на Фрэнка. Мужчина снимает с глаз солнцезащитные очки, что заставляет Айеро нервно сглотнуть. – Цифры, – неожиданно говорит Джерард. – В твоей голове очень много цифр. Судя по тому, как ты выглядишь и по выражению страдания на лице, работа у тебя связна с цифрами. Скорее всего, ты экономист. Очень заебавшийся экономист. Он ненадолго умолкает. – Нет никаких других причин, по которым такой красивый парень приехал бы сюда сам, – он отводит взгляд и смотрит на океан. Тепло наполняет тело Фрэнка от головы до ног, а глаза округляются. Алый румянец покрывает щёки, и в груди шевелится смущение. Он смотрит на Джерарда, но тот не поворачивает голову в ответ, словно он не сказал ничего, выходящего за рамки нормы. – Ты назвал меня «красивым парнем»? – Думаю, я только что сделал это. И могу повторить, – Джерард бросает на собеседника очень озорной взгляд. Это не оскорбляет, но смущает ещё сильнее. – Разумеется, если это вызывает неудоб- – Нет, – обрывает Фрэнк чересчур быстро. – Никаких неудобств. Фрэнк отворачивает голову и утыкается носом в собственное плечо, улыбаясь. Он изумлён тому, как быстро Джерард заставил его вновь радоваться жизни, учитывая какой отвратительный разговор получился с отцом. Уэй, вновь смотрящий на океан, тоже улыбается, победно и счастливо. Они молчат несколько минут, считая тишину достаточно комфортной. – Знаешь, – говорит Джерард, – если ты проснёшься около пяти-шести утра, то сможешь увидеть стаю чаек, которая появляется только в это время, и восход солнца. Пожалуй, самая красивая вещь на Земле. – Обязательно, – мечтательно доносится в ответ. Парень поднимает голову к небу и удивляется, ведь ни одной чайки действительно нет. Что-то в Джерарде привлекает Фрэнка. Что-то очень сильно привлекает его, хотя он знает об этом парне ровно ничего. Но он чувствует притяжение и что-то особенное, расцветающее в его душе. Его мир переворачивается с ног на голову человеком, которого Фрэнк хотел бы встретить намного лет раньше. Они проводят полноту ночи, беседуя о своей жизни и узнавая друг о друге больше. Оказывается, Джерард независимый архитектор, который ведёт свой собственный бизнес. Он рад, что имеет свободный график и команду профессионалов, после которых не нужно всё переделывать. Но некоторые масштабные проекты всё же требуют к себе большого внимания и бессонных ночей, особенно если срок сдачи слишком близко. Джерард искренне сочувствует Фрэнку, когда узнаёт, что его отец его начальник, а бизнес – семейное занятие. – Понимаю, – задумчиво отзывается он, подпирая голову кулаком и смотря на собеседника. – На тебя давят раз в десять сильнее, чем на рядовых работников, да и ты сам загоняешь себя в угол, стараясь произвести впечатление и соответствовать ожиданиям. Жаль, что семья и работа слишком часто сплетаются, и разочарования всегда превращаются в постоянные ссоры. Разговор с Джерардом приносит Фрэнку определённое ощущение мира. Словно Фрэнк - заключённый, который вернулся к свободе и теперь шагает по родной земле после многомесячного пребывания за решёткой. Он долгое время не мог никому открыться. Он не доверяет ни одному из своего окружения, и даже если бы захотел никто на самом деле не заботится о его переживаниях настолько, чтобы просто выслушать. Джерард является единственным, кто надоедает (в хорошем смысле) Фрэнку, спрашивая то об одном, то о другом. Он первый, кому не всё равно. Или, по крайней мере, выглядит так.