Hidden Shelters

Мама ждет его прихода домой, на том же стуле, прежде оккупированном Хопом. (Который, кажется, по счастливой случайности вышел из дома). Джонатан уставился на мать. Джойс уставилась на него в ответ. Оба знают, где он был. Оба знают, кто видел его уходящим. Но никто не хочет начинать разговор первым. И Джонатан понимает, в кого он пошел таким упрямым. (И что, возможно, Хоппер переживет их обоих). Джойс вздыхает. - Просто будь осторожен, - наконец произносит она, качая головой. – Я приготовлю завтрак сегодня. - Ты тоже, - кричит он в кухню и идет будить Уилла. (Юноша знает, ему незачем сейчас беспокоиться о ней, но это просто приятная привычка). Джонатан мог видеть из проема двери стоящего посреди комнаты Уилла и решается позвать его. Странный момент - Уилл обернулся на звук, но на его лице просматривалось что-то близкое к панике, взгляд прошел словно сквозь Джонатана, как будто мальчишка не видел его вовсе. - Уилл? Уилл моргает один раз, два, и только затем фокусируется на месте, где стоит его брат. - Эй, - говорит мальчишка, - неужели мама готовит? И убегает, прежде чем Джонатан мог вымолвить хоть слово. - Эй, чувак! Как там с Нэнс? – Стив чуть ли не швыряет поднос рядом с ним, одна из жареных картофелин подпрыгивает, приземляясь прямо на тетрадь Джонатана, столь тщательно изучаемую им перед следующей контрольной. - Что за херня, Стив, - произносит Джонатан, скажем так, с чувством. Стив даже не замечает причиненного им неудобства, как в данный момент, так и вообще в жизни Джонатана в последнее время. Самое недавнее происшествие произошло на прошлых выходных, когда он внезапно ворвался к ним и провел большую часть дня, травя шутки с Уиллом, в то время как Джонатан пытался написать статью о «Повесть о двух городах». И провалился в этой попытке. Если это так называемая дружба, то Джонатан думает, что это приносит больше хлопот, нежели пользы. (Не сказать, что он назвал бы Стива другом). - Я просто говорю, - бубнит с набитым куриной котлетой ртом Стив, - тебе надо бы разобраться с этим. - Просто для справки, - отмечает Джонатан, - ты толкаешь меня в объятия своей бывшей девушки, из-за которой мы влезли в серьезную драку друг с другом. - Ты дрался со мной не из-за Нэнси, а из-за того, что я был мудаком, - резковато, невинно и понимающе улыбается Стив. О, это невероятное раздражение, напоминающее Джонатану, почему он ударил его первым. Парень даже подумывает повторить. - Как мы вообще дошли до этого разговора? – говорит он вместо этого. - Наверное, все потому, что я хороший парень, - отвечает Стив без капли иронии. – И еще потому, что мы все заслуживаем быть счастливыми. И так почти умерли. - Тебе говорили уходить, - напоминает ему Джонатан. - Мы почти умерли, - повторяет Стив, напряженно. Уставившись на Джонатана. - Ладно, - наконец-таки сдается последний, - хорошо. Твоя взяла. Единственная проблема – он без понятия, что творит. Каким-то образом Нэнси кажется всегда рядом с ним. Не просто вытаскивает его из проявочной для бесцельных поездок на машине, подбрасывая Майка до дома и пропадая в течение нескольких часов, а зовет его в ночи, позволяя статическому потрескиванию рации согревать воздух. Она рассказывает ему о том, как должна была танцевать, куда ее семья ежегодно ездит отдыхать и куда она хочет поступать в следующем году. ( Нью-Йоркский Университет, - однажды проскальзывают его слова, - вот куда я всегда хотел. Он почти смутился, сказав это вслух, признавшись, что это его мечта с детства, но мог слышать улыбку в ее голосе, когда она спросила: «Не знаешь, Колумбия теперь принимает женщин?».) Он рассказывал ей о своей музыке. Объясняет, как может, искусство фотографии. («Проявитель, стоппер, фиксаж» – произносил он. Не мог передать словами лучшую часть, когда изображения внезапно проявляются на белом полотне фотографической бумаги, но зато она видела процесс. И знала, каково это). А еще то, как же странно, что Стив пытается подружиться с ним, хотя парню было отчасти параллельно. Они не говорили о «больших» вещах. Ну, одной такой громадной вещи. Никаких монстров, Уиллов и девочек из сами-знаете-откуда. Иногда Байерс думает, что они разговаривают только чтобы держаться подальше от тишины, и это нормально. Так гораздо лучше. Всегда будут вещи, оставленные вне разговоров, однако это удобно, в какой-то мере. Никакого света в чулане. Самое темное место, где он только был, и это зная о своем доме, свет которого вырубался чуть ли не каждую минуту. Она снова находит его там. Сначала парень смутно слышит ее ответ через дверь, а затем снова, но четче: «~очень, блять, смешно». Затем дверь распахивается, и Уиллер здесь. Ее, конечно не видно, но он знает - это она. - Дай угадаю, - говорит Джонатан, - шутка про Байерса в шкафу? - Как ты… Нэнси замолкает, понимая, почему он узнал. Потому что сам слышал это. Очень много раз. - Я забыла, что другие люди пользуются этим, - говорит она вместо тех мыслей, пытаясь скрыть неловкость – Обычно только ты. Что-то слишком темно. - Семестровые проекты, - поясняет он. И потом:- Это прозвалось «темной комнатой» не просто так. - Ха-ха, - произносит девушка, источая сарказм. Чулан тесноватый, едва ли можно назвать его вместительным для одного человека, поэтому Байерс может чувствовать ее всего в каких-то паре сантиметров от себя. - Где ты? – спрашивает она, после чего хватается пальцами за его футболку, - Ой, вот где. - Я почти закончил, - отвечает он, сматывая ленту пленки, лучшей из его кучи, ведь там Уилл и его мама, и еще один кадр Нэнси, уставившейся прямо в объектив камеры с широко раскрытыми глазами. - Нет, все в порядке. Я в любом случае хотела поговорить, - ее рука была убрана, послышался скребущий звук, как только она прислонилась к стене. Джонатан изгибает бровь, но затем вспоминает, что она не видит этого. - О чем? - О факте, про который мы… не говорим, - прямо отвечает она. – Все мы. Словно этого никогда не случалось. Он напрягся, слыша запретную тему, но спасибо темноте, еще одной границе между ними. - Думаю, мы все просто хотим это забыть, - решается на ответ парень. - Майк думает, она не совсем исчезла, - говорит Нэнси, - Одиннадцатая. Я поймала его на вылазке прошлой ночью. Он не хочет забывать, - Пауза. – Я не хочу забывать. Мы должны сделать что-либо. У Джонатана ни одной идеи, что они могут сделать, но она звучит так воодушевленно, что единственный вариант – согласиться. - Хорошо. Мы сделаем что-нибудь. Но где он предполагает ее искать, в лесах? Или еще где-то? – они оба знают, где находится это «где-то». - Без понятия. Но… это наталкивает на мысль. Тяжелая тишина, и затем Нэнси глубоко вдыхает, как бы готовясь к чему-то. - Думаешь, оно мертво? Монстр. Получившийся ответ удивляет его самого, несмотря на то, что он произнес это вслух. - Нет. Байерс осознает, чего он ждал все это время. Чтобы кто-то задал сей важный вопрос. - Я тоже так считаю. Одно мгновению требуется Джонатану, дабы признать, как его мир перевернулся за пять секунд. - Я думаю что-то не так с Уиллом, - выпаливает он, потому что все связанно, и если ему нужно поведать свои глубокие, темные страхи перед единственным заслуживающим доверия человеком, то когда, если не сейчас? – Он смотрит сквозь меня. Как будто он где-то еще, - там же, где могла быть Одиннадцатая. Там. Девушка выдыхает раз, два, и потом он почти мог слышать, как расправляются ее плечи. - Тогда это еще одна вещь, о которой мы должны позаботиться. Джонатан тихо прыскает от смеха, потому что из ее уст это звучит как пустяковое дело. Словно всего-то нужно найти Одиннадцатую, помочь Уиллу, зайти в магазинчик армейских товаров и набрать побольше припасов. Но она звучит так уверенно, так обнадеживающе, поэтому все, что он мог сделать сейчас, это позволить ей вести. - Окей, - говорит он, - давай покончим с этим.