***
-У нас скоро актерский фестиваль, - неожиданно заявил Дима за завтраком, - мы должны подготовить номер. -Опять какие-то номера придумывать, Господи, - Антон застонал и рухнул головой на стол. Фил помолчал пару секунд, а потом потянулся к его голове, слегка приподнял её и подложил под лоб пачку салфеток. -В этот раз надо ставить какую-то постановку на тему русской литературы, - кисло добавил Позов, мешая ложкой чай, - вообще, это секрет, но вам всем об этом тоже скоро скажут. Мне Арсений Сергеевич рассказал вчера. -Каким это боком ты с ним разговаривал? - подозрительно спросил Серёжа, поворачиваясь к другу. -В коридоре столкнулся, когда в душ шёл, - отмахнулся Дима и стал ковырять ложкой мягкую овсяную кашу, - фу, овсянка. Не-каша, говно какое-то. -Ты больше рисовую кашу любишь, я знаю, - Матвиенко грозит ему пальцем, - но если её будешь уминать кастрюлями, то точно жирным станешь! Дима медленно поворачивает к нему. -А вас не смущает, что вы весите в одинаковой пропорции к своему росту? - Витольд смотрит то на одного, то на другого, - у Димы около ста семидесяти, скорее даже чуть меньше, а Серёжа чуть больше. И Дима весит меньше. Кто у нас тут жирный, получается? -Не ломай мне шутку. Поз все равно для меня жирный, - беззлобно бросает южанин и закидывает ему руку на плечо, видя, как друг улыбается. -А я манную люблю, - неожиданно говорит Антон, наблюдая за вороном за окном, который медленно направлялся по ветке к другому ворону, но с горбушкой хлеба в клюве. -Что? - спросил Фил, посмотрев на него. -Ну, кашу, - смущённо ответил Шастун, поворачиваясь к друзьям, - кашу манную люблю.***
-Давай-давай, ползи-ползи-ползи! - кричал ему Паша, подбадривая со стороны. Антон полз под натянутыми верёвками прямо по грязи. Он понимал, что малейшее касание к ним - и их команда, состоящая из Димы, Паши, Фила и Серёжи с Витольдом жестко продует. -Только попробуй прийти сюда, если ты коснёшься этих верёвок! - Паша угрожающе потёр руки, - я забуду обо всём хорошем, что ты для меня сделал. -Я ничего тебе не сделал, хорошего в том числе, - сквозь зубы прорычал Шастун, пачкаясь в грязи с каждым движением. Она засасывала в себя все глубже и глубже. На полосе препятствий их обгоняли лишь какие-то ребята из школы при Московском институте физической культуры и спорта. Антону было очень тяжело контролировать свои длиннющие конечности, которые так и норовили приподняться над землёй. Он раздраженно рукавом убирает грязь с щеки, тем самым размазывая её ещё больше, и делает финальный рывок, который заставляет его покинуть территорию верёвок. Дима тут же протягивает ему руку, и парень хватается за неё. В ту же секунду вся команда срывается с места и бежит за лидерами забега, которые уже безуспешно пытались перелезть через импровизированный забор. Он представлял собой длинную и широкую сетку для волейбола, забираться по которой практически невозможно. В силу высокого роста и маленького веса, Антон мгновенно ухватывается руками практически за верх сетки. Потом подтягивается, чувствуя, как она оттягивает его вниз, и перелетает на другую сторону. Там он цепляется ногами на середину и перекидывает руки вперёд. -Кто совсем не может залезть, хотя бы за руки мои беритесь, так легче забраться будет. -А мы тебе их. Не сломаем? - недоверчиво спрашивает Фил, - смотря на его худые запястья. -Да не сломаете, давайте уже, - Антон переминается с ноги на ногу на неудобной сетке, которая продолжает тянуть его вниз. За его ладони хватаются Серёжа и Фил, пытаясь удержаться ногами в дырах, но у них это выходит слабо. Антон тянет их наверх, чувствуя, как кольца начинают соскальзывать с пальцев. С горем пополам они преодолели и это, забрав себе временное первенство. -Там дальше троллей. Что делать будем? - хмуро спросил Паша и обернулся назад, когда они остановились у лестницы. Ребята из спортивного класса лишь только начали перебираться через ту несчастную сетку. Троллей представлял собой два длинных троса, натянутых почти вплотную друг к другу. Задача была в том, что нужно было присоединить свой карабин к тросам, закрепив его на держателе, разбежаться, оттолкнуться ногами и полететь вперёд. Троллей располагался на дереве, был на высоте сорока метров, и к нему вела узкая лестница. -Я высоты боюсь, - сжался Витольд, отступая назад. -Это последнее препятствие. Если мы его пройдём, то победа за нами, - Паша обернулся к нему. -Если мы не поторопимся, то ребята из спорткласса нас мигом здесь всех растолкают, - Антон говорил это, забираясь на сам маршрут, - как хотите, я первый. Потом отправлю вам держатель назад. Остальные промолчали, но стали подниматься вслед за ним. Шастун остановился на краю деревянной платформы и замер. Ладно, высота метров сорок, если не выше, но сама длина была огромной - около ста. Канаты тянулись куда-то вдаль. Куда - Антон не видел, так как очки он оставил на всякий случай в комнате. Он мысленно говорит себе, что он тот ещё растяпа, когда продевает карабин и держатель через начало маршрута. Он ведёт их вокруг дерева и защелкивает два карабина на канате, понимая, что выхода теперь нет. Снять их можно будет только на конце пути. Антон вздыхает и, под ободрительный голос друзей, делает несколько шагов назад, потом разбегается и полностью отдаётся воздуху. Сила тяжести и карабины настойчиво и с безумной скоростью несут его вперёд. Парень держится руками за висящую веревку, так как, по сути, он просто повис на ней, как котёнок. Она слегка обжигает руки, но страх сорваться все равно велик, и Антон держится крепче. Веревка неприятно трёт, уже почти жжёт между ног и по краям бёдер, точно оставив там пару полос. Все проносится вокруг него с большой скоростью, будто он едет на машине. Под ногами внизу протекает речка, и Антон успевает даже заметить её красоту. Его резко переворачивает спиной вперёд. В тот момент, когда он уже был готов удариться позвоночником о мат на дереве, так как он увидел под собой край платформы, его ловят одной рукой за плечо, а второй за талию, сохраняя от жесткого удара. -Вроде успел. Нормально? -Отлично. Спасибо, Арсений Сергеевич, - шумно дышит Антон, отклоняя голову назад. Учитель улыбается и приветливо хмыкает. Шастун расстёгивает карабин и проводит его по кругу через дерево, снимая с держателя. Он смотрит на канат. Его держатель и карабин уже ехали назад, к первой платформе, где их с широкими объятиями встречает Дима. У Антона бешено бьется сердце, и он вздыхает, пытаясь успокоиться. От этого всего у него захватывало дух. Никогда в жизни он не пробовал такое, и поэтому это вызвало кучу эмоций. Ну и виды были тоже очень красивы. Между деревьев можно было даже кое-где рассмотреть синеву Черного моря. Шастун приваливается к дереву и улыбается, чувствуя, как дыхание и сердечный ритм вернулись в норму. -Так классно. Ещё хочу! - он смотрит на химика. -Обязательно ещё раз попробуешь, - улыбается Арсений Сергеевич и по-свойски ерошит его волосы, - поздравляю, кстати. Вы первые.