Двенадцать рождественских дней Джона Уотсона

Джон проснулся в пустой спальне, освещенной бликами солнца, отражающегося от свежевыпавшего снега. Приняв душ, он надел новый свитер, подаренный Шерлоком, и спустился вниз, обнаружив миссис Холмс на прежнем месте — в гостиной — с чашкой кофе, приготовленной для него. Джон взял кофе, вдохнул его аромат и, улыбаясь, сказал: — Спасибо. — Не за что. Надеюсь, вчерашний праздник вам понравился? — Да, — ответил Джон и присел в кресло. — Все было великолепно. — Я хотела спросить… и, надеюсь, вы не сочтете это за наглость… а где ваша семья? Джон решил, что вопрос вполне естественен, но все равно ощутил раздражение, ибо ответ был не так уж прост. — Мои родители умерли, еще когда я учился в университете. — Сожалею, — откликнулась Вайолет. Джон пожал плечами. Конечно, он предпочел бы, чтобы они всё еще были живы, но давно уже оплакал их и двинулся дальше. — У меня есть старшая сестра, но она не... мы не ладим. Вайолет нахмурилась: — Жаль. Рождество — время, когда все обиды необходимо отложить в сторону. Мои мальчики много раз ссорились и не разговаривали друг с другом, но я заставляла их сидеть за одним столом в относительном мире. Джон намеренно проигнорировал мягкий упрек и улыбнулся. Насколько он заметил, Майкрофт с Шерлоком едва обменивались парой слов даже при самых благоприятных обстоятельствах. — Представить себе не могу их обычными детьми. — Майкрофт был очень простым. Старался угодить, и это делало его идеальным ребенком. Шерлок подражал Майкрофту, но это скорее приносило неприятности, чем пользу, и рождало колоссальное количество проблем. Но я люблю их обоих; они разные, но такие, какие есть. И каждый из них скажет вам, что другой является моим любимчиком. — Мы с сестрой точно так же портили жизнь нашей матери, — отметил Джон. Вайолет рассеянно улыбнулась в ответ. Она посмотрела в окно, а потом резко сменила тему: — Их отец умер, когда Шерлоку было тринадцать. Спустя неделю мы отправили его в школу. Не думаю, что он простил нас за это. Джон помолчал. — За то, что отправили его в школу? Вайолет повернулась и спокойно посмотрела на Джона: — Нет. Отца за то, что тот оказался настолько дурно воспитан, что умер, а меня за столь же дурные манеры, раз я устроила его похороны. Надеясь, что это не прозвучит подозрительно, Джон сказал: — Он никогда не рассказывал мне об этом. Вайолет подняла бровь: — Откровенно говоря, он вообще не обсуждал с вами свою семью. Джон заколебался и посмотрел на свою чашку кофе. Он подумал о Шерлоке, которого, казалось, смущал разговор о самых банальных вещах, не говоря уже о чем-то серьезном. Шерлок не напоминал человека с «душой нараспашку». Казалось, он и годы спустя будет держать свои секреты при себе, если не приложить максимум сил, чтобы разговорить его. Он посмотрел на Вайолет. — Шерлок никогда не говорит ни о чем важном для него. Та внезапно улыбнулась ему тепло и ярко. — О, — сказала она. — Вы уже заметили это? Теперь понятно, отчего он никогда не упоминал о вас, пока не появился с вами на пороге нашего дома. Вайолет сделала глоток из чашки. Джону очень хотелось, чтобы это было правдой. И с позиции Вайолет логично было бы предположить подобное. Разумеется, он не мог сказать ей: «Нет, он никогда не говорил обо мне, потому что на самом деле мы не встречаемся». Поэтому просто спросил: — Есть планы на День Подарков*? — Нет. Майкрофт, конечно, работает — он весь в отца. А Шерлок на кухне что-то химичит, съев при этом целую коробку шоколадного печенья. — Ну, — сказал Джон, — полагаю, это лучше, чем отсутствие завтрака вообще. — Или завтрака, состоящего только из кофе, — возразила Вайолет, демонстративно посмотрев на кружку Джона. — Завтрак — часто непозволительная роскошь при моем образе жизни, — ответил он. — Старые привычки отмирают с трудом. — Вот ты где,— с порога объявил Шерлок, словно они играли в прятки и ему пришлось долго разыскивать Джона. — Вот я где. В твоем доме. Именно там, где найти меня было бы вполне логично, — иронично сказал Джон. Шерлок, похоже, даже не услышал его. Он возился со своим пальто, шарфом и перчатками, словно и так не выглядел достаточно идеально. — Можно прогуляться, — сказал Шерлок. — Куда? — поинтересовался Джон. — По целине. — Целине? — переспросил Джон. Шерлок нахмурился. — Да, Джон, заросли липового леса. Твой ландшафтный словарный запас не включает этого понятия? — Нет, должно быть, не успел выучить его, пока был занят, пытаясь запомнить анатомию человека. — Хочешь пойти со мной? — снова спросил Шерлок, хоть и казался раздраженным тем, что Джон не удосужился изучить определения специалистов по ландшафтному дизайну. — Конечно, — с улыбкой ответил Джон, не собираясь поддаваться бурным перепадам настроения Шерлока. — Отлично, — провозгласил тот. — Сходи за своим пальто. Шерлок исчез из дверного проема. — Вероятно, в представлении Шерлока это — романтическая прогулка, — заметила Вайолет. *** Шерлок ждал снаружи, нетерпеливо притоптывая. Снег под его ногами настолько перемешался с грязью, что уже не имел права называться снегом. Увидев приближающегося к нему Джона, Шерлок замер на протоптанном им пятачке, а потом вежливо и почти застенчиво сказал: — Я подумал, тебе захочется увидеть мои эксперименты. Было в этой фразе что-то, заставившее Джона почувствовать себя так, будто он стоит на хрупком льду едва замерзшего глубокого озера. Если он ответит неправильно, сделает неверный шаг, тут же погрузится в ледяную воду. Джон посмотрел на Шерлока: его пальто и шарф резко чернели на белом заснеженном пейзаже. Предложение казалось опасным, но привлекательным. — Да, — сказал он. — Мне было бы очень интересно. И они пошли вперед по тонкому слою снега, припорошившего землю. Шерлок был очень тих. Он, казалось, погрузился в свои мысли, и его обувь — он все еще был в костюме и соответствующих ботинках, разумеется! — громко скрипела на снегу. Джон, хромая, шел рядом с ним, потому заметил, что Шерлок слегка замедлился, приноровившись к его шагу. Джону не пришлось слишком напрягаться, чтобы не отставать от него. — Дом принадлежит нашей семье с 1887 года, — внезапно объявил Шерлок. — Но окружающий парк имеет более древнюю историю. Официальные данные говорят, что местность была разработана ландшафтным архитектором по имени Сесил Фокс, хотя на самом деле это была женщина по имени Аннабет Хадсон, которая была достаточно умна, чтобы вести свои дела, прикрываясь мужским именем. — О, — тихо сказал Джон, не зная, зачем Шерлок это рассказывал. Но тот несся вперед, фонтанируя фактами. Джон получил обширный экскурс по истории ландшафтной архитектуры, задавшись вопросом, не ожидает ли его немногим позже какая-нибудь викторина. — Это самое простое из объяснений, — закончил Шерлок. — Но ты следи за мыслью. — Я понятия не имел, что ты такой любитель ландшафтной архитектуры. — Я и не любитель, — резво ответил Шерлок. — Я узнал это ради тебя. Чтобы нам было о чем поговорить, пока мы идём. Джон удивленно посмотрел на него. Шерлок глядел вперед, изучая дорогу. — В этом не было необходимости. — Это ты сказал, что у нас нет ничего общего, — напомнил ему Шерлок. Джон вспомнил тот разговор. — Я сказал, что мы оба любим чай. Шерлок, наконец, остановился и посмотрел на него, изогнув уголки рта в едва заметной улыбке, которую Джону тут же захотелось сцеловать. — В следующий раз обещаю, что узнаю максимум информации о чае. — Меня не волнует, как много ты знаешь о чае, пока ты в состоянии заварить одну чертову чашку. — Хм, — протянул Шерлок так, будто это заявление нужно было серьезно рассмотреть. Джон отвернулся от него прежде, чем действительно бросился бы целовать. — Где мы? — спросил он. — На месте одного из твоих экспериментов? — Да. На самом деле все деревья вокруг тебя — это эксперимент. Я удобрял их различными химическими веществами, когда был ребёнком, а потом изучал. — Правда? — спросил Джон, оглядываясь вокруг. — И ты запомнил, какое дерево удобрил конкретным веществом? — Конечно. Именно для этого и существуют мои Чертоги Разума. — Чертоги Разума, — повторил Джон. — Ну, разумеется. И какие из них радиоактивны? — Не смеши меня, — сказал Шерлок. — Ах, да, именно моя фраза тут самая смешная, — сказал Джон и положил руку на ближайший ствол дерева. Оно казалось вполне обычным. А чего он, собственно, ожидал? Что кора будет горячей на ощупь или начнет светиться? — Но на самом деле, — продолжил Шерлок, — я не это хотел показать тебе. Погоди. Это должно быть где-то здесь. — Он продолжил идти, вглядываясь в ветви деревьев, пока наконец не заявил торжествующе: — О. Вот и он. На одном из деревьев сидела большая птица. Джон посмотрел на нее и сказал, стараясь произвести впечатления опытного орнитолога: — Фазан? — Куропатка, — поправил Шерлок. — Это Перди. Сокращенно от «Perdicinae**». Я сжульничал, потому что это просто название подсемейства. Джон не знал, о чем вообще говорил Шерлок. Но читал между строк. — Это твой питомец? Шерлок смутился. — Нет. Он — эксперимент. Я нашел его птенцом пять лет назад. Его мать и другие птенцы погибли, но Перди удалось выжить. Это был очередной смертельно скучный визит домой, поэтому я подобрал его и убедился, что Перди выживет. Он не только выжил, но и расцвел. Другие куропатки прилетают и улетают, но Перди никогда не оставляет это место. Он очень привязан к нему. — И в чем же тут эксперимент? — спросил Джон, потому что для него всё это звучало, как приручение питомца. Шерлок внимательно посмотрел на Перди. — Экспериментом было заставить его остаться в живых. Так или иначе. Это не грушевое дерево. Но куропатка на дереве.***— Шерлок погладил птицу. — С первым днем Рождества. — О, — сказал Джон и посмотрел на Перди, не понимая, что же имеет в виду Шерлок. — Спасибо. Но разве он был не вчера? — Технически, да. Но горлицы редки в это время года. — У тебя нет питомца-горлицы, подозреваю. — Он не мой питомец, — упрямо сказал Шерлок. — Да, он именно питомец, — улыбнулся Джон, открыто поддразнивая его. — И я думаю, это очень мило. Ты единственный человек среди моих знакомых, у которого питомец — куропатка. — Ты опять смешон, — чопорно ответил Шерлок. Джон рассмеялся, чувствуя себя удивительно прекрасно. Шерлок провел его по целине, чтобы показать свою куропатку. Как игра из песни. Что это означало? Джон посмотрел на куропатку Перди и почувствовал на себе взгляд Шерлока. Неловкое молчание достаточно затянулось, чтобы Джон решился спросить у Шерлока, что означали все эти прогулки и странные подарки, словно материализовавшиеся строчки песни про настоящую любовь. Но тут Шерлок сказал: — Есть еще. Джон посмотрел на него с молчаливым вопросом. — Эксперименты, — пояснил Шерлок все с той же неясной застенчивостью, заставлявшей что-то в груди Джона сжиматься. — Веди, — сказал он, и Шерлок пошел вперед. Они обходили территорию, и Шерлок указывал на все свои опыты, настоящие и прошлые. Из его рассказов становилось понятно, что он увлекался экспериментами с раннего возраста. Джон сообразил, что его любознательность являлась самой важной чертой характера Шерлока. Он не обладал способностями к социальной коммуникабельности, некоторые вещи не понимал вовсе, часто бывал нетерпим и даже груб, из-за чего люди его избегали. Хотя на самом деле все эти качества были лишь проявлением его целеустремленной любознательностью: Шерлок хотел знать все. И не брезговал методами. Солнце поднялось уже высоко, когда они засобирались обратно. Шерлок резко замолчал. — Я... монополизировал беседу, — вдруг ляпнул он. — А ведь не должен был. — Не беспокойся об этом, — легко ответил Джон. — Все это было очень интересно. — Правда? Нет, не правда. Тебе все кажется интересным? — Вообще-то, нет. — Я хотел, ну, знаешь, построить диалог, — продолжил Шерлок, не обращая внимания на его слова. — Шерлок, — вставил Джон, когда они добрались до дома. — Расслабься, ладно? Все было прекрасно. Отлично. У нас все хорошо. А твоя мать и вовсе считает, что у нас была дивная романтическая прогулка. Джон остановился у двери, посмотрел на Шерлока и ободряюще улыбнулся. — Точно, — сказал Шерлок, глядя на него. — Конечно. Хорошо. Шерлок откашлялся и потянулся к ручке. Следуя какому-то непонятному порыву, Джон потянулся вперед и поймал руку Шерлока, не дав ему открыть дверь. Тот с любопытством посмотрел на него. — Это было прекрасно, — сказал Джон. — Я чудесно провел время. Спасибо. Шерлок улыбнулся той странной, неуверенной улыбкой, которая поражала Джона своей искренностью. Затем толкнул дверь, и они вошли внутрь. Шерлок в несколько шагов преодолел лестницу. Вероятно, остаток дня проведет, погрузившись в анализ данных, и совершенно забудет поесть. Джон вздохнул и отказался от мысли попробовать соблазнить Шерлока обедом, поскольку дело заведомо было проигрышным. Зато можно было сосредоточиться на ужине. Джон пошел на кухню и сделал себе сэндвич и чашку чая. Отнес все это в библиотеку, ловко удерживая вместе с тростью: этот навык за время своей хромоты он успел освоить. Библиотека была пуста, но в камине весело потрескивал огонь. Джон нашел для себя неожиданно увлекательную книгу по истории и устроился в кресле, стоящем ближе к огню. Тут вошел Шерлок с ноутбуком в руках. — Я хотел бы получить твое профессиональное мнение, — сказал он, бесцеремонно поставив ноутбук на колени Джона, поверх книги, которую тот читал. Джон перевел взгляд с ноутбука на Шерлока: — Мое профессиональное эльфийское мнение? Шерлок закатил глаза: — Врачебное. — Шерлок, — вздохнул Джон. — Вот тело, — сказал Шерлок, открывая ноутбук и указывая на фотографию с места преступления. — Как думаешь, отчего умерла эта женщина? — Серьезно? — спросил Джон, глядя на Шерлока. Шерлок выглядел так, будто никогда прежде не был так серьезен. — Как мне диагностировать причину смерти по одной фотографии с места преступления? — Не по одной, — поправил Шерлок, щелкая мышкой. — По нескольким. И отчету о вскрытии. Джон снова вздохнул и посмотрел на фотографию. — Зачем? Шерлок моргнул: — Что? — Зачем мне диагностировать причину смерти? — О, — Шерлок выглядел растерянным. — Это дело, над которым я работал, когда мы с тобой встретились. — Консультируешь, как детектив? — Да, — подтвердил Шерлок. — И это помогло бы поймать убийцу? Шерлок кивнул, выглядя очень торжественно. Джон снова вздохнул, отбросил книгу с колен и поправил ноутбук. — Хорошо, — сказал он. — Сиди тихо и не мешай мне. Шерлок явно не знал смысла слова «не мешай». Или знал, но не осознавал. Он сел в кресло напротив Джона и немедленно спросил: — Закончил? — Я в процессе, — ответил Джон, изучая фотографии. — Уже все? — спросил Шерлок через минуту. — О, боже, да погоди ты. Шерлок подождал. Пять секунд, а потом принялся яростно ерзать: — Ну, так… — Она мертва, — оборвал его Джон. Шерлок замолк на мгновение, а потом сказал: — Превосходный анализ, но я надеялся, что ты копнешь поглубже. — Дай мне немного времени. Шерлок, ворча, опустился на пол перед камином, развалился, положив голову рядом с ногами Джона, и посмотрел в потолок. Такой жест со стороны Шерлока можно было расценить, как акт большого доверия. У Джона появилась возможность спокойно посмотреть все фотографии и прочитать отчет о вскрытии. Он оказался застигнутым врасплох, когда Шерлок вздохнул. Не раздраженно или с досадой. Удовлетворенно. Джон опустил на него взгляд. Шерлок лежал с закрытыми глазами и, похоже, спал. — Я не сплю, — сонно пробормотал Шерлок. — Ты готов? — Захлебнулась рвотными массами, — сказал Джон. — Это во вскрытии. Никакого упоминания о запахе алкоголя, значит… — Его не было, — пробурчал Шерлок. — Она приняла таблетки. — Это было самоубийство? — понял Джон. Шерлок развернулся к огню, сложив руки на животе, и промолчал. — О, — сказал Джон. — Это одно из тех самоубийств. — Серийных самоубийств, да. Все жертвы — дело рук одного убийцы. Джон помолчал. — Но это самоубийства. — Нет. У этой женщины был весьма неплохой номер в гостинице, зачем ей совершать самоубийство непонятно где? Ехать в какой-то заброшенный, развалившийся дом в неблагополучном районе? И к тому же с чемоданом. Она не самоубийца, она была убита. Все они. Я просто должен найти убийцу. Шерлок открыл глаза и хмуро взглянул на огонь. — Как ты это сделаешь? — спросил Джон. — С серийными убийцами всегда тяжело. Нужно дождаться, пока они ошибутся. — И люди просто будут умирать? — в ужасе спросил Джон. Шерлок кратко пожал плечами. Джон подавил дрожь. В армии он насмотрелся на смерть. Как врач, он встретился со множеством ее бессмысленных вариаций. — Что я могу сделать, чтобы помочь? Шерлок сдвинулся и перевел взгляд с огня на Джона. Наклонил голову и слегка выгнул спину, чтобы видеть его. — Ты хочешь помочь? — Конечно хочу, — ответил Джон. — Ты надел свитер, который я тебе подарил, — внезапно сказал Шерлок. Джон взглянул на себя: — О. Да. Ну, это хороший свитер. Я подумал, знаешь… — Джон умолк, не представляя, что еще можно тут сказать, затем пожал плечами. Шерлок улыбнулся ему своей короткой, искренней улыбкой. — Он очень гармонирует с твоими глазами. Я знал, что так и будет. — Доволен собой? Улыбка Шерлока стала шире. — Всегда. — Я заметил, — сказал Джон и шутливо провел носком ботинка около головы Шерлока, слегка задев кудри. Улыбка исчезла с лица Шерлока. Он все так же лежал на полу, и его яркие, отливающие лунным светом глаза пытливо смотрели на Джона, будто Шерлок пытался раз и навсегда запечатлеть в памяти его лицо. Его взгляд остановился прямо на губах Джона, и тот непроизвольно облизнул их. Потом сделал неглубокий вдох и крепче вцепился в ноутбук, понимая, что никакими усилиями не заставит себя сейчас отвернуться от Шерлока. Но тот сам повернул голову в сторону, разорвав магнитное притяжение своего взгляда, потому что на пороге появился Майкрофт. — Шерлок, может… О. Майкрофт сразу сообразил, что означало это переглядывание. Хотя сейчас, освободившись от магии лунного взгляда Шерлока, Джон просто сидел, уставившись на огонь в камине, и притворялся, что вовсе не собирался секунду назад поддаться абсолютно невероятному безрассудству. — Уходи, Майкрофт, — небрежно бросил Шерлок. — Да… думаю, я так и сделаю, — медленно ответил тот. Джон услышал, как тот вышел. Он провел ладонями по лицу, пытаясь понять, отчего чувствовал себя настолько не в своей тарелке. Он ведь вроде как встречался с Шерлоком. В этом и должен был убедиться заставший такой щекотливый момент Майкрофт. Было бы даже лучше, если бы в тот момент они уже перешли к объятиям. Но все равно собственные ощущения казались Джону неправильными. Он должен был играть парня Шерлока Холмса. Но, посмотрев на лицо Шерлока, освещенное отблесками огня в камине, Джон захлебнулся в его взгляде, полном непонятного обещания, и забыл об отведенной ему роли. Он остался просто Джоном Уотсоном, который захотел человека, платившего ему, чтобы он притворялся, будто хочет. И осложнять все это реальным сексом было бы... чересчур. Очень напоминало проституцию, немного — обман и невероятно сильно — путаницу. Джону следовало бы встать и выйти из комнаты, но вариант спрятаться в их общей с Шерлоком спальне не казался хорошей идеей, а шляться по улице в такой холод было абсурдом. Кроме того, ему не хотелось оставлять Шерлока. Джону нравилось быть рядом, слушать его и говорить с ним. И если окажется, что он слишком сблизился с ним, придется уйти окончательно, ведь продолжать все в том же духе он не сможет. Но вместо всех этих мыслей он сказал: — Есть ли у тебя другие убийства, которым нужно врачебное заключение? Шерлок снова повернулся к огню и ответил: — Немерено.