***
В конце концов Джон пожаловался на голод. — Но ты сказал, что мы можем оставаться в постели весь день, — недовольно сказал Шерлок, крепко обхватив его руками и ногами. Он целый день экспериментировал, вычисляя, сколько ему можно цепляться за Джона. И тот пока ни разу не оттолкнул его. — Вообще-то, это был не я. Ты предложил не вылезать из постели весь день, а я сказал, что это шокирует твою семью. А потом ты перевел разговор в другую плоскость. — Не было больше разговоров, — лениво поправил его Шерлок, улыбнувшись своим воспоминаниям. — Это был запрещенный прием, — сказал Джон, и Шерлок, все еще улыбаясь, вжался носом ему в плечо. — Ты не голоден? — Скучно. — Ну, если ты не позволишь мне съесть хоть чего-нибудь, дабы восстановить силы, тебя ожидает по-настоящему скучный вечер. — М-м-м, — пробормотал Шерлок. — Это не было бы так скучно, если бы ты позволил мне есть прямо с тебя. Я слизал бы любую пищу с твоей кожи. Повисло молчание. — О, — отозвался Джон, и в этом коротком ответе Шерлок с легкостью прочитал невысказанное «о-черт-возьми-еще-две-минуты-и-я втрахаю-тебя-в-матрас». Шерлок довольно улыбнулся. — Запомни эту мысль, — добавил Джон. Шерлок повернулся к Джону и лег на живот. Голос Джона стал выше, а значит, чтобы убедить его забыть о еде, достаточно всего лишь… — Прекрати, — сказал Джон и, опустив руку на голову Шерлока, слегка оттолкнул его. — Думаешь, я еще не понял, что ты — чертов манипулятор? — Я просто замечаю некоторые закономерности. — И используешь их в своих манипуляциях. — Час назад тебя все устраивало. — И, откровенно говоря, меня это устроит и через пять минут, если я позволю тебе продолжить в том же духе. Только я не позволю. Тебе полезно время от времени не получать желаемое. Я иду в душ, — закончил Джон и вылез из постели. Шерлок лег на освободившееся после ухода Джона место и сосредоточился на том, чтобы вытеснить бьющиеся в голове слова. «Тебе полезно время от времени не получить желаемое». Шерлок зажмурился, стараясь не думать: «Джон, я хочу Джона, но его получить не могу, и плевать мне на все остальное, что я имею, не существует ничего в этом мире, чего бы я жаждал сильнее Джона». И самое ужасное — сейчас он доживал последние золотые денечки с ним. Ведь это все могло стать частью его жизни: игривый, фантастический секс, терпимость Джона к странностям и особенностям быта, помощь в расследованиях. Это могло бы стать его жизнью, но не станет, потому что Джон — удивительный и, конечно, достоин гораздо большего, чем жить с Шерлоком Холмсом. — Эй, — донесся голос Джона из ванной. Шерлок открыл глаза и, стараясь выглядеть совершенно по-обычному, отозвался: — Да? — Разве ты не присоединишься ко мне? Мне казалось, ты настаивал на этом. Шерлока никогда и никто не приглашал с собой в душ. Он повернулся, чтобы лучше видеть Джона, и спросил: — Правда? — Конечно, правда, дурище, — ответил Джон и, стянув с бедер полотенце, бросил им в Шерлока.***
— Как мило с вашей стороны — наконец-то присоединиться к нам, — сказала Вайолет за ужином, но одарила обоих такой сияющей улыбкой, что Джон забыл о смущении и вдруг задумался, как ужасно будет, когда Шерлок сообщит матери, что они расстались. Шерлок, вероятно, обвинит во всем его — и это логично, — но Джону была неприятна мысль, что Вайолет возненавидит его по выдуманной Шерлоком какой-то причине, не важно какой. — Это семейная традиция Уотсонов, — весело сказал Шерлок, садясь за стол. Общий душ привел его в гораздо лучшее расположение духа. Шерлок вообще, казалось, был склонен к меланхолии, но Джон не знал, как реагировать на то, что тот впал в меланхолию сразу же после секса, когда, по идее, должен быть довольным полученными оргазмами и чувствовать себя умиротворенным. — Какая интересная семейка, — сухо заметил Майкрофт, не отрываясь от газеты. — Майкрофт, не за столом, — одернула его Вайолет. — Для меня действительно не слишком полезно находиться вдали от офиса, когда на носу выборы в Корее, — ответил Майкрофт, а потом, поймав полный любопытства взгляд Джона, добавил: — Но вам совсем не стоит хоть что-то знать об этом. — Ты не впечатлил меня, Майкрофт, — сказала Вайолет. — И корейские выборы, разумеется, не прервут наш ужин. Майкрофт слегка нахмурился, но отложил газету в сторону. Вайолет повернулась к Джону с Шерлоком и снова улыбнулась. Шерлок, казалось, потерялся в своих мыслях, поэтому, когда она пожелала им счастливого нового года, Джон ответил за них обоих: «И вам». — Он ведь счастливый, не правда ли? — спросила Вайолет, и ее взгляд, ласковый и сияющий, на мгновение остановился на Шерлоке. Шерлок не заметил этого. Джон подумал, что, будучи гением, тот, тем не менее, почти не замечал, что чувствовали к нему окружающие. Например, он ни разу не поднял проблему ужасающей влюбленности Джона в него. Если он вообще задумывался об этом после их отличного секса. — Есть ли еще какие-нибудь занимательные традиции в семье Уотсонов? — спросил Майкрофт. — Как поживает твоя диета, Майкрофт? — спросил Шерлок. — Хорошо. Шерлок приподнял брови. — Хватит, мальчики. Я надеялась на приятный вечер. Шерлок, возможно, ты мог бы немного поиграть для нас. — Исключено, — отрезал Шерлок. Джон заметил, что тот ел с большим энтузиазмом. Несмотря на его возмущения, он явно был голоден. — Мы спустились лишь потому, что Джон настоял на ужине. После него мы вернемся в постель. Джон почувствовал, как покраснел до кончиков ушей. — Эм, — сказал он. — Всем известно, что вставать с постели в первый день нового года — очень плохая примета. — Ох, если бы мы все так весело проводили первый день нового года, — сказала Вайолет с нескрываемой иронией. — Я не имею в виду... не для того, чтобы, ну… понимаете, а… никуда не торопясь, заняться чем-то расслабляющим. Нужно встречать новый год... неторопливо, — мужественно боролся Джон, мысленно умоляя себя заткнуться уже, наконец. Майкрофт подпер подбородок кулаком. — Неторопливо, — повторил он. — Вы же… понимаете, — запинаясь, сказал Джон. — Неужели? — невинно спросил Майкрофт. Джон решил, что проиграл в этой битве еще в самом начале, и закрыл рот. И вообще, какая разница? Шерлок, вероятно, специально отпустил это замечание, чтобы быть уверенным, что его семья точно сообразила, чем они займутся в спальне. И наверняка ожидал от него комментария на тему сокращения рефрактерного периода. Это отлично подкрепило бы состряпанную ими историю. И хотя он был голоден, Джон понял, что аппетит у него пропал. Шерлок заметил это. Ну разумеется. Шерлок, насколько понял Джон, замечал все симптомы влюбленности, просто не соединил еще факты. Или же соединил, но решил не признавать. Может, он знал о кошмарном состоянии Джона, просто ему было наплевать. Нет, это было бы слишком жестоко для Шерлока, каким его успел узнать (и полюбить) Джон. Вероятнее всего, мысль о его чувствах Джона была настолько нелепой, что Шерлок даже не рассматривал ее. Джон понимал: Шерлок был вне его досягаемости. Высшая лига. С его стороны было иррационально и глупо влюбиться, и за этим, скорее всего, последует презрение. Джон был бесполезной развалиной, максимум которой — изображать бойфренда за деньги. А Шерлок — невероятно привлекательный и мучительно умный — имел работу, которую явно обожал. Там, в Лондоне, Шерлок был спокойным и уверенным в себе. Это здесь, находясь в явно чужой стихии, среди родственников, он создавал другое впечатление. Когда они вернулись в спальню, после того как Вайолет отказалась от идеи уговорить сына сыграть для нее что-нибудь («Что, правда, дорогой? Даже «Старую дружбу»*? Ну ладно, хорошо. Тогда спокойной ночи...»), Шерлок немедленно спросил: — Что случилось? — Ничего, — ответил Джон, уставившись на кровать. — Кто сменил нам белье? — Харрисон, конечно. — Не могу не уточнить: Харрисон что, волшебник? — Ты сказал, что проголодался, но почти ничего не съел. Джон рухнул на кровать и прикрыл лицо ладонью, спасаясь от пристального взгляда Шерлока. — Я... съел достаточно. Просто не был голоден так, как ты. Шерлок фыркнул: — Через пару часов ты снова затребуешь еды. — Именно так и работает человеческий организм, Шерлок. Шерлок снова скептически фыркнул, сопроводив смешок задорным пассажем на скрипке. Затем продолжил играть, став прямо над Джоном, и тот ощутил, как постепенно отпускает напряжение, сковывающее его весь ужин. «Скрипка Шерлока волшебна, — подумал Джон. — Даже более волшебна, чем Харрисон». Подлинная магия. Джон мог бы слушать ее круглосуточно. Она была дико соблазнительной и безумно притягательной. Вызывала зависимость. Как и сам Шерлок. Джон никогда не был поклонником классической музыки — и с такими, как Шерлок, ему тоже не доводилось сталкиваться. По крайней мере, он никогда не встречался и даже не трахался ни с кем подобным. Джон перевернулся на живот, открыл глаза и посмотрел на играющего Шерлока. Тот полностью растворился в музыке, которую творил. Его глаза были закрыты, пальцы летали по грифу, не допустив ни единой фальшивой ноты, а рука, плавно изгибаясь, вела смычок вверх-вниз. У Джона перехватило дыхание, нахлынувшие чувства оглушили. «Вот оно — великолепие Шерлока», — подумал Джон. Даже просто возможность смотреть на него дарила Джону ощущение жизни, как тогда, когда он прятался от выстрелов в Афганистане. Он обошел полмира, пытаясь ощутить себя живым, в то время как добиться этого можно было куда проще - надо было лишь повстречать Шерлока. Доиграв последние ноты, Шерлок открыл глаза и пристально посмотрел на Джона. — Это было прекрасно, — сказал наконец Джон. Получилось хрипло. «Скажи что-то совершенно обычное, — приказал себе он, — разрушь атмосферу». — Уверен, твоя мать пришла бы в восторг. — Я играл для тебя, — ответил Шерлок, и это, разумеется, лишь усилило очарование. Он опустил скрипку и сел на кровать около головы Джона, глядя на него сверху вниз. — «Лебединое озеро», — пояснил он. Джон на мгновение растерялся. Разве он когда-либо говорил, что любит «Лебединое озеро»? Почему Шерлок сыграл именно эту мелодию? А потом понял. — Семь плавающих лебедей. — Вот именно, — сказал Шерлок и поцеловал его.***
Джон сидел в библиотеке и читал путеводитель, который подарил Шерлоку, когда тот устроил экскурсию по городу. Казалось, это было так давно. Так много всего произошло с тех пор. «Например, неблагоразумный, но совершенно фантастический секс», — промелькнуло в голове, и Джон уже не мог больше сосредоточиться на чтении. Он смотрел на огонь и думал, что как только Шерлок вернется оттуда, куда ушел, Джон набросится на него и снова затащит в спальню. И слушать ничего не будет, потому что тот сам настаивал, чтобы они оставшиеся дни провели в постели. — Вы знаете, где Шерлок? Джон оторвался от созерцания огня и отодвинул в сторону свои неприличные планы, сосредоточившись на появившемся в библиотеке Майкрофте. Тот стоял, сцепив руки за спиной, и задумчиво смотрел на Джона. — Нет, — честно ответил Джон. Шерлок исчез несколько минут назад, как всегда не сказав Джону ни слова. Майкрофт подошел к камину, и его серьезный взгляд заставил Джона напрячься и сесть прямее. — Он налил вам восемь стаканов молока, — сообщил Майкрофт. Повисло молчание. Джон подумал, что, возможно, Майкрофт ожидал пояснений, и услужливо подсказал: — Восемь молочниц. — Мне известно, что это означает, — раздраженно сказал Майкрофт. — Ладно, — примирительно ответил Джон, надеясь, что его мнение об обидчивости Майкрофта не отразилось на лице. Майкрофт внимательно посмотрел на него. Джон слегка приподнял брови, не понимая, в чем дело. — Кажется, вы не слишком боитесь меня, — наконец произнес Майкрофт. — Кажется, вы не слишком пугаете, — отозвался Джон. Майкрофт нахмурился. — Планируете ли вы продолжить вашу связь с Шерлоком? Джон очень надеялся, что его чувства не будут заметны. Кажется, этого не произошло, поскольку Майкрофт просто молча смотрел на него. Планировал ли он продолжать? Нет. Вряд ли. Не в том случае, если Шерлок завершит их сделку. Хотел ли он продолжать? Это уже совершенно другой вопрос. Джон тщательно подбирал слова: — Могу ошибаться, но мне кажется, что это не ваше дело. Взгляд Майкрофта оставался ровным и спокойным. — Я готов постоянно выплачивать вам значительную сумму денег. «Да что не так с этими Холмсами, раз они оба предлагают деньги за личные отношения?» — подумал Джон. — За что? — За информацию. Ничего особенного. Ничего такого, что поставило бы вас в неловкое положение. Просто сообщайте, что он задумал. — Зачем? — Потому что я волнуюсь за него, — ответил Майкрофт. — Непрестанно. Джон внимательно смотрел на него. Майкрофт был предельно серьёзен. Он беспокоился о Шерлоке. Сильно. Возможно, если перевести на человеческий язык странную речь Майкрофта, за его словами кроется обычная забота в стиле «обидишь моего братика…»: «Он мой младший брат. Я постоянно беспокоюсь о нем. Вам лучше не причинять ему боль». — Он в порядке, — заявил Джон, однако его слова, кажется, не убедили Майкрофта. — Неужели? Как легко вы говорите. Так быстро стали верным. — Нет, — ответил Джон. Это было правдой. Он никогда не считал себя влюбчивым и общительным человеком, легко заводящим друзей. Да он вообще не любил до недавнего времени. — Вы действительно очень мало знаете о нем. Вряд ли он упоминал о наркотиках. — Наркотиках? — Джон так удивился, что не смог притвориться, будто знал об этом. — Значит, не упоминал, да? — продолжил Майкрофт. — Он... наркоман? — спросил Джон. Это показалось ему полным абсурдом. — О, ну, Шерлок предпочитает иные термины, — заметил Майкрофт. — Как вы можете строить с ним отношения, когда так плохо знаете его? Ваш психотерапевт говорит, что у вас проблемы с доверием. Джон дернулся. Непроизвольно. — Откуда вы знаете? Майкрофт проигнорировал вопрос. — Возможно ли, что из всех людей вы решили довериться именно Шерлоку? — Послушайте, — начал Джон, но Майкрофт перебил: — Вы надолго выпали из жизни, доктор Уотсон, не так ли? Ваш психотерапевт называет это посттравматическим стрессовым расстройством, но она не права. Вас не беспокоит война, вам ее не хватает. Не хватает красок в жизни. Вы скучаете по чему-то дикому и непредсказуемому. Чему-то шерлоковскому. И, к счастью для вас и вашей психосоматической хромоты и тремора левой руки, вы встретили нечто нужного размера и формы, чтобы заполнить эту пустоту, да? Он дал вам то, без чего вы пропадали. Вы очень обязаны ему за это. Джону не нужно было это объяснять. Сказанное ничем не помогало. Он и так знал это. Осознавал так живо и остро, что если бы всерьез сосредоточился на этой мысли, потерял бы покой и сон. Джон чувствовал это постоянно, когда Шерлока не было рядом, но стоило им вернуться в постель, он больше ни о чем не мог думать. Он не нуждался в Майкрофте, напоминающем ему, насколько пустой была его жизнь прежде — и какой беспросветной станет вновь, когда все это закончится. Ему не нужно было напоминать о глобальной шерлокопустоте, которая обрушится на Джона через несколько дней. Он и так безмерно боялся ее. — Мы закончили? — спросил Джон, даже не думая казаться вежливым. — Уверен, для вас не стало сюрпризом, что с моим братом нелегко уживаться. И что у него свои проблемы с доверием. Но он избрал вас. Убедитесь, что заслуживаете этого. «Он не выбирал меня! — мысленно крикнул Джон. — Он просто платит мне!» Но вслух не сказал ничего. Майкрофт вышел из библиотеки, проворчав под нос: — Интересно, что он придумает для двенадцати барабанщиков. Джон смотрел в огонь и пытался как можно скорее забыть этот неожиданный разговор. Определенно, трахаться с Шерлоком было глупостью. Он знал, что лишь глубже увязнет в этом сумасшествии. Но было в Шерлоке что-то, чему не мог противиться Джон, тем более после того, как услышал, как тот угрожал Мориарти. Шерлок был лучше, чем Мориарти. Джон это знал, и вовсе не слепая вера подкрепляла его мысли. Шерлок уже перешагнул уровень Мориарти, когда стал беспокоиться за Джона, и это привело Джона... ко всему этому. Чем бы оно ни было. Шерлок вошел в комнату с подносом, на котором стояло восемь стаканов молока. Он казался очень довольным собой. Но, подойдя к дивану, нахмурился. — Здесь побывал Майкрофт, — констатировал он. Джон решил, что отрицать это было бы глупо. — Да. Сообщил, что ты наливаешь мне восемь стаканов молока. Шерлок с подозрением посмотрел на Джона. — Хм. — Что? — Ничего хорошего. Особенно когда появляется Майкрофт. Ты посмотри на положение Англии, — заявил Шерлок. Он поставил поднос на столик и забрался на диван, прижавшись к Джону и положив голову ему на плечо. Его взгляд упал на книгу, лежащую на коленях Джона. — Ты не собираешься дочитывать свой страшно таинственный роман? — Нет, особенно после того, как ты мне рассказал, чем все закончится, — напомнил ему Джон. — Понятия не имею, как ты сам не сообразил, чем все закончится. Это же очевидно по обложке. Шерлок открыл путеводитель на странице, где Джон оставил ему подпись. Джон не видел выражения лица Шерлока, поскольку голова того лежала на плече, но отдал бы все, чтобы узнать, о чем он думал. Затем Шерлок резко закрыл книгу и скинул ее на пол, почти полностью распластавшись на Джоне. — Восемь молочниц, — сказал он. — Я знаю. — Давай просто посидим так немного, — предложил Шерлок. «Если ты захочешь, мы можем сидеть так вечно, — подумал Джон. — Но хочешь ли ты этого по-настоящему? Или предложил, потому что мы находимся в месте, где твои родственники смогут увидеть наши такие убедительные объятия?» — Конечно, — ответил он и прижал Шерлока к себе.