Швы наизнанку

Нагретая солнцем за день сухая земля легко поддаётся напору лопаты, и Стайлз на секунду задумывается, какой глубины яма ему нужна. У него нет опыта в выкапывании могил (даже странно, учитывая обстоятельства), но, кажется, уже можно отложить лопату в сторону. Но то ли не хочется приступать к основному действу, то ли однообразие работы успокаивает – он не хочет останавливаться. Он выходил из магазина, когда возле ног маленьким вихрем промчался тёмно-серый кот с пушистым хвостом, гордо устремлённым вверх. Стайлз автоматически посмотрел в ту сторону, куда унёсся зверёк, и увидел, как его голова исчезает под колёсами выезжающего с парковки шевроле. Никаких замедленных режимов: автомобиль уже скрылся в неизвестном направлении, номерной знак оказался заляпан грязью, а Стайлз побежал к животному, уже точно зная, что ничем не сможет помочь. Кот извивался у края тротуара, словно играя с собственным хвостом и пытаясь его поймать, вот только развороченная окровавленная голова указывала, что никакого веселья здесь нет. Через пару секунд животное затихло, оставаясь бесформенным тряпьём лежать на асфальте, и Стайлз, опускаясь рядом на колени, порадовался, что его агония хотя бы подошла к концу. Он осторожно коснулся пальцами мягкой шерсти, местами свалявшейся от крови, но животное не двигалось и не дышало. Он подождал ещё немного, вдыхая сочный запах крови и не имея возможности оторвать взгляд от мёртвого кота. Потом снял толстовку, укрыл животное сверху, поднял его, укутывая в ткань, и отнёс к джипу, аккуратно укладывая на заднее сиденье. Сначала он хотел поехать к Дитону, но почти сразу передумал. Кота уже не спасти, а обсуждать загадочные способности Стайлза по второму кругу было слишком рано. Если бы Дитон нашёл новую информацию, он бы позвонил. Поэтому Стайлз заехал домой за лопатой, немного поблуждал по лесу в поисках подходящего места, а теперь копал могилу для безымянного кота, которому не повезло перебегать дорогу в неподходящее время. Солнце всё глубже скрывается за верхушками деревьев, уходя на покой, когда Стайлз отбрасывает лопату в сторону и направляется в сторону припаркованного неподалёку джипа. Бережно забирает с сиденья завёрнутое в толстовку тело и относит к свежей могиле, опуская на дно. Синяя ткань местами стала бурой, словно кто-то неаккуратно запачкался кетчупом, и от ассоциаций с едой Стайлза начинает слегка мутить. Яма всё-таки получилась слишком просторной для одного кота, и свёрток выглядит странно одиноким. Хотя каким ещё может выглядеть тело на дне могилы? Стайлз поднимает отброшенную ранее лопату и принимается за работу, не останавливаясь, пока на месте ровной когда-то полосы земли не образуется небольшой холмик. У него нет с собой ничего, чтобы положить вместо надгробия или хотя бы цветов, и он осматривает поляну в поисках чего-нибудь подходящего. В итоге находит на земле отломанную ветку с ярко-зелёными листьями и возвращается к могиле, опуская нехитрое украшение сверху. После отходит к ближайшему дереву и садится, прислоняясь к его стволу спиной. Июнь выдался душным, хотя Стайлза это и днём не спасает от озноба. Сейчас же уже вечер, толстовка похоронена вместе с котом, и постепенно Стайлзу становится по-настоящему холодно. Но он продолжает сидеть, отрешённо рассматривая то могилу, то природу вокруг, то темнеющее небо. В этой части леса тихо, не слышно ни шума двигателей проезжающих машин, ни типичных шорохов насекомых и птиц. В голове наконец-то воцаряется абсолютная пустота, и Стайлз боится даже пошевелиться, чтобы не спугнуть это эфемерное чувство покоя. Он почти засыпает, убаюканный приятной тишиной, когда чья-то ладонь легко трогает его за плечо. Стайлз открывает глаза, готовый вскочить на ноги и умчаться к машине, но видит перед собой Дерека и остаётся сидеть. Тот рассматривает его, недовольно хмурясь, но Стайлз не чувствует от него никаких отрицательных эмоций. Зато ему вновь становится холодно. - Стайлз. - Дерек. Стилински думает, что, возможно, после обмена приветствиями Дерек, в лучших традициях их общения, отправится дальше (шёл же он куда-то до того, как наткнулся на сонного Стайлза), но тот не уходит. Только хмурится ещё сильнее. - От тебя пахнет кровью. Стайлз смотрит на свои руки, испачканные засохшей кровью, потом – на могилу кота, но ничего не отвечает. Кажется глупым объяснять, что он хоронил здесь сбитое автомобилем животное, тем более, Хейлу, который при желании может загнать не только кролика, а кого и покрупнее. Дерек перехватывает его взгляд, но никак не комментирует. Наверное, приходит к каким-то выводам самостоятельно. Стайлзу почему-то неловко, и он больше не смотрит на оборотня, вместо этого гипнотизируя кровь под своими ногтями. Пальцы чуть дрожат, и он сплетает их между собой. Он не помнит, когда между ними так долго натягивала струны тишина, ведь обычно именно он тараторил без умолку, но сейчас говорить не хочется. Да и не знает он, как спросить о том, что его интересует. «Кстати, Дерек, не подскажешь, почему в моей комнате пахнет тобой»? Или «Хэй, волче, ты, случайно, не забредал ко мне в гости в полнолуние»? Глупо, да и Дерек выглядит ещё менее настроенным на откровения, чем обычно. Только вот всё ещё не уходит. Стайлз переводит на него взгляд и натыкается на ответный. Кажется, словно Дерек даже не моргает, изучая его, но негатива от него Стайлз по-прежнему не ощущает. Дерек прикрывает глаза, раздувая ноздри, принюхиваясь к чему-то и, внезапно, делает ещё шаг к Стайлзу, снимает свою любимую кожанку и протягивает её Стилински. Тот ошарашенно пялится в ответ, не делая попытки забрать куртку, пока Хейл не приподнимает бровь. Этот жест, такой знакомый, выводит из ступора, и Стайлз берёт протянутую вещь, отлепляется от дерева и быстро надевает на себя, застёгивая до подбородка. Куртка ему велика, конечно, но ткань тёплая, нагретая телом оборотня, и это так приятно – спрятать озябшие пальцы в рукавах. Стайлз поднимает голову, чтобы поблагодарить, но рядом уже никого нет. И если бы не куртка, пахнущая кожей, травой и чем-то едва уловимым, горьковатым, похожим на грейпфрут, Стайлз бы решил, что встреча с Дереком ему приснилась.