Книги Феникса: Обрывки страниц

Силы были равны, и ни одна из сторон не могла взять верх, но когда на поле битвы спустились внявшие призывам воинов покровители, Красная Лапа не на шутку испугался. Ночная Колдунья, кажется, не понимала этого, но Сын Солнца значительно превосходил её по силам, как будто за его спиной находилось что-то, ей не ведомое. Оно было могучим, пугающим и неизбежным. Абсолютно неизбежным. «Неужели те самые Добро и Любовь? — подумал кот. — Как-то не похоже». Красная Лапа с непонятной ему самому тревогой взглянул на владычицу, прокричавшую что-то Солнечному и бросившую ему в лицо горсть снега. Он видел, как от одного прикосновения такой снежинки умирали Звери и Люди, но Сыну Солнца снег не причинил вреда. С подножия холма, где стоял Красная Лапа, он мало что мог разглядеть в мелькании золотистых доспехов Солнечного и серых одежд колдуньи, но чувство тревоги только усиливалось. Кот не был воином и не участвовал в битве, где от него было бы мало толку, так что он начал осторожно подниматься к колдунье и Сыну Солнца, легко ступая по покрытой пеплом и снегом земле. Когда Красная Лапа взобрался на вершину холма, он обнаружил, что Король из рода Людей уже стоит там, выхватив меч и глядя на сражающихся чародеев слегка безумными глазами. Красная Лапа нервно отскочил далеко в сторону, но человеку, кажется, не было до него дела. И не удивительно. Сын Солнца явно побеждал. «Неужели вот так все закончится? Этот мир умрет, Сынуля уведет свою паству в их вроде как лучшую жизнь, а для нас больше ничего не будет?» — Я всегда, всегда верил… — прошептал Король, глядя как под ударами Солнечного Ночная колдунья отступает все дальше к краю. — Как только я увидел пыльный и покрытый паутиной Щит, я понял… «Неужели?!» Красная Лапа не мог поверить, не мог принять поражения. С отчаянием проигравшего полководца, с надеждой безумца и обидой котенка он взывал о Чуде. Пусть неправильном, злом, но Чуде. Было ли это случайностью или закономерным следствием того, что кот всё-таки жил в сказке, но оно пришло. Вспыхнуло нестерпимо горячим пламенем, плавящим камни, и дохнуло абсолютным холодом. А следом явилась тьма и ещё двое ступили на умирающую землю. Бой остановился сам собой. Все пытались рассмотреть, что происходит на холме, где сражались Сын и колдунья, но при этом даже не смели сдвинуться с места. Красная Лапа заворожено смотрел на высокие человеческие фигуры, не находя в себе сил сопротивляться благоговейному трепету. Он едва обратил внимание на то, как в ужасе вскрикнула Ночная Колдунья, вскидывая посох, и как попятился Сын Солнца, поднимая бесполезный Щит. Служивший Колдунье из страха и жажды власти, кот не мог подобрать имена для тех удивительно сложных чувств, которые вызывал один только взгляд на незнакомцев. — Это чары, — пробормотал он, — это просто какие-то чары… Один из них обернулся к полководцу и поприветствовал его кивком головы. Полные губы изогнулись в улыбке, зелёные глаза сверкнули. «По крайней мере, он не похож на слугу Солнца,» — решил для себя Красная Лапа. Чародей отвернулся и сделал шаг к колдунье. — Ты не сумела принять свой свет, сестра, а теперь уже слишком поздно, — сказал он с оттенком легкой печали и каждый в мире услышал его тихий мягкий голос. — Значит, тебе придётся умереть, — эхом откликнулся второй, чуть дёрнув сложенными за спиной птичьими крыльями, серебристыми, как и его волосы. — Зачем? — прохрипела она. — Неужто таким, как вы, есть дело… — Разве тяжело выполнить чью-то искреннюю просьбу? — ответ прозвучал довольно равнодушно.