Книги Феникса: Обрывки страниц

В первый раз Онцилла замечает его, кажется, только из-за одежды. В десять утра столовая набита галдящими полицейскими дневной смены, и среди серо-чёрной повседневной формы бархатная зелёная куртка (кафтан? камзол? она не знает, как правильно называется такая одежда) с золотой вышивкой привлекает внимание, а ширина плеч её обладателя отнюдь не способствует незаметности. Взгляд, скользящий по толпе коллег, невольно задерживается на мужчине, вот тогда внутренности царапает мерзким холодом предчувствия. Онцилла забывает о слишком сладком кофе и остывающей пересоленной каше из злаков неясного происхождения. О раздражении из-за Шу-Иуо-Нии — знакомое из отдела внутренних расследований попросило занять место, да так и пропало где-то у автоматов раздачи. Даже об усталости и облегчении из-за только что сданного отчёта по блестяще закрытому делу (двадцать тысяч знаков и столько малоаппетитных фотографий, что старый рабочий комп едва не лёг) забывает. В голове оживает настойчивая тупая боль. Онцилла отбрасывает белёсую чёлку в сторону и бездумно касается светлой точки посреди тёмно-коричневого лба, словно на этот раз надеется почувствовать что-то новое. Кожа под пальцами такая же прохладная и гладкая, как всегда. Онцилла в принципе не может иметь никаких предчувствий — она прошла все три инициации ещё когда жила со своим племенем, а третий глаз так и оставался закрыт. Да и не похожи отвратительный холод в кишках и головная боль на то, как свои «озарения» описывают одарённые её народа. Все тесты, которые она проходила, переселившись в Старый Санг, подтверждали полное отсутствие магических талантов, превышавших видовой стандарт. Вот только двадцать лет службы в полиции Белого Города раз за разом доказывали обратное. После второго ранения, которого вполне можно было бы избежать, всего лишь прислушавшись к себе и не поднявшись на якобы пустой чердак до прибытия коллег, Онцилла решила: есть у неё дар или нет, к нему стоит прислушиваться. Вот она и прислушивается. Присматривается, точнее говоря. Незнакомец выглядит как человек. Высокий, крупный, крепкий, насколько можно судить со всей этой верхней одеждой. Недлинные каштановые волосы забраны в хвостик на затылке. Лица не видно, но это неважно, Онцилле всё равно легче распознавать других по фигуре, по манере двигаться. И вот что-то не может она вспомнить никого похожего на этого человека. Онцилла, конечно, не знает всех коллег, но… Боль бьётся в черепной коробке с отчаянием рвущейся на волю дикой птицы. Плохой знак. Плохой. А потом к незнакомцу подходит высокая женщина в чёрном. Ставит на стол пластиковый поднос с одноразовыми тарелками, поправляет пристёгнутую к поясу саблю и садится напротив. За её спиной сложены призрачные серые крылья, сквозь множество светлых косичек короной прорастают такие же полупрозрачные птичьи перья. Женщину Онцилла узнаёт. Кто же не узнает Убийцу, одну из Владычиц Феникса. А та небрежно улыбается, что-то говоря своему спутнику, но глаза у неё — грозовое небо, холодное и беспокойное. «Конечно же, — думает Онцилла. — Феникс. Кто ещё будет разгуливать тут без формы и заставлять меня лезть на стенку от предчувствий одним своим видом?» Фениксовцы — высшая власть Системы Санг и высший же сорт проблем для любого, кому не посчастливилось оказаться рядом. Нет, Онцилла осознаёт, какую громадную работу они проделывают, поддерживая Систему, и даже благодарна им за за её создание (она видела альтернативы и они совсем, совсем ей не нравились). Но благодарность всё же предпочитает испытывать на некотором расстоянии от её объектов. Они опасны, непредсказуемы, и ходят слухи, что нормальному разумному существу их логику понять вообще невозможно. Вот только остаётся ли у полицейской выбор? Боль успокаивается, стоит перевести взгляд обратно на окончательно остывшую кашу, но Онцилла уверена, что ничего не закончилось. Предчувствие всё ещё на месте, оно не собирается покидать уставшую голову, не обещает ничего хорошего. В первый (и последний) раз её так крыло, когда она встретила свою вторую жену. Вспоминая, чем закончилась то знакомство, Онцилла хочет взять отпуск и свалить на пару месяцев из города. С планеты. Из мира. Может быть, даже из Системы, всё равно её бессрочная виза Серого Ордена всё ещё не отозвана несмотря ни на что. Вместо этого она обречённо принимает судьбу, вздыхает и поспешно, чтобы уложиться в остаток перерыва, принимается за еду. Когда старший офицер Кеталькинатинот говорит Онцилле зайти в его кабинет по поводу нового дела, она уже знает, кого увидит там кроме древнего синего драклинга. — Джон, это Онцилла, она расследовала убийства на Девятой. Онцилла, это Джон Рэдмен. Он Хранитель Феникса и ему нужна наша помощь. Лицо у фениксовца хмурое, а в тёмных глазах полицейская читает отражение своих же тревожных предчувствий. «Замечательно, — думает Онцилла с иронией. — Просто прекрасно. Надо было вчера отгул взять». Она прекрасно понимает, что никакой отгул бы тут не помог. Раз уж вспомнили наглухо застрявшее дело пятилетней давности и исключительной мерзости, то нужна была именно она, этим самым делом занимавшаяся. Боль бьёт в висок в последний раз и затихает окончательно, смирившись с неизбежностью происходящего.