Never Have I Ever

Две недели назад. Эд успевает заскочить в вагон первым, и ему достается место у окна. Вытягивает длинные ноги, привычным движением поправляет челку, улыбается симпатичной девчонке напротив — скорее привычка, чем необходимость, — и возвращается мыслями в квартиру, где, скорее всего, еще спят Луи и Гарри. Странно все вышло. Круто, конечно, но странно. Сначала все шло как по маслу, начиная с вечеринки, а потом словно вырвалось из-под его контроля. Он очень не любит, когда все идет не по плану. Вот на самом деле, будучи далеко не самым организованным человеком, да и на чужие планы ему, как водится, насрать, но его бесит, когда что-то идет не так, как надо ему. Поэтому то, что замутили ребята на кухне в день перед отъездом порядком уязвило его самолюбие. Трахаться на кухне. Господи, кто бы ему рассказал — хрен бы он поверил. Братик так берег, даже настоял на дверном замке, а в итоге что? В итоге обкончал холодильник и, сидя голой задницей на полу, с усердием отсасывал Луи. И братик так увлекся, что даже не услышал, как он вернулся. Впрочем, его можно понять. Когда еще ему довелось бы потрахаться с Томлинсоном? Да никогда. И если с братом все более-менее ясно, то что касается Томлинсона, он не может его понять. Чего ему не хватало? Что он нашел в его брате? Да, Гарри красив настолько же, насколько и он, но блять… Он же скучный и пресный, как овсянка на воде. Задрот, каких поискать, нежный мальчик, который искренне считает, что трахаться нужно, когда есть определенность в плане отношений. У него какая-то своя логика и мораль. И в итоге что?! Они с Луи трахаются на кухне, потом обнимаются и дурачатся на полу, и никто даже о нем не вспомнил. Вот последнее его добило. Он не сможет быть вторым. Он всегда первый и… блять. Если у них с Луи еще пару раз случится секс, что вполне вероятно, учитывая то количество вечеринок, на которые ходит их курс, то на этом все. Что ему стукнуло в голову, когда он повелся на Луи, — неизвестно, но после того, как его переместили на второй план, ему больше не хочется попытаться изменить свой взгляд на полигамность. Лучше пребывать в свободном плавании. Он всегда был центром внимания, ему нравилось быть зачинщиком веселья, и он любил ловить на себе взгляды. Да он просто охуенный же, на самом-то деле. У него никогда не было проблем, с кем провести вечер, да и с кем провести ночь тоже вопроса не стояло никогда! Всегда выбирал он. А тут вот… Как-то нечестно все досталось Гарри. И это, на самом деле, было пиздец как обидно. И он даже и сам понять не смог, что в нем говорило: то ли обида, то ли ревность, а, может, просто желание доказать, что он ничуть не хуже, чем брат, а только лучше. И именно поэтому он так открыто высказывал свое недовольство, подкалывал Гарри, устроил сцену на кухне, а потом… Да ладно, не было ничего плохого в амфетамине, он просто помог Гарри расслабиться. Да и Луи тоже, хоть тому и досталось совсем немного. В конце концов, хоть что-то должно идти по его плану. Иначе бы точно брат затормозил на середине, и вышло бы что-то невнятное. Или вообще бы закончилось очередным скандалом. А уж нахуй-нахуй его, такое счастье. А так… да блять, никто ж и не пострадал, на самом-то деле. Может, немного хардкорно, но, черт возьми, от этого секс не стал менее охуенным. Да когда бы они еще замутили втроем, так везет только раз в жизни. Пока есть возможность, надо брать. И только тот, кому так не обломилось, скажет, что это неправильно или даже мерзко. Ну и похуй на них, он-то теперь знает, что групповой секс — это просто заебись. И кто бы мог подумать, что Гарри может быть таким. Нет, серьезно, откуда в нем это, где он набрался? Брат, который после большой и чистой школьной любви предпочитал общество правой руки, оказался практически звездой порно. И при всем этом он умудрялся читать ему морали? Ну, теперь уж точно не станет. Он перехватывает взгляд девушки напротив, скользит по ее фигуре, и в принципе — доволен. В меру стройная, но вполне женственная. Ему нравятся такие девушки. Эд снова отворачивается к окну, возвращаясь мыслями к брату. О чем он там думал? Ах да, о сексе, что случился вчера ночью… Он не собирается заострять на этом внимание. Зная Гарри, это бессмысленно. Обсуждать произошедшее он все равно не станет. Да и черт его знает, как Хаз к этому отнесся. Конечно, переспать с братом для Гарри — это не совсем то же самое, что для него… Но он справится, это же Гарри. Он не умеет долго злиться и всегда справляется со всеми его выходками… Да и кроме того, это же очевидно, что секс был на раз. Никому и в голову не придет делать из этого регулярные оргии. И он знает Гарри как свои пять пальцев — звонить сегодня нельзя. Нельзя и завтра, и, может быть, не стоит звонить вообще. Нужно дать ему время успокоиться и пережить все стадии самобичевания, а пока… а пока у него впереди две недели, и он не станет переживать ни о чем. У него есть две недели и он не станет терять ни минуты. Пока ты молод, ты должен брать от жизни все. Это похоже на слоган из дурацкой рекламы, но он ему идеально подходит. Все равно уже ничего не изменить. Да и если смог — никогда бы и не стал. Он поднимает голову и подмигивает хорошенькой девушке — та улыбается, поправляет волосы и смотрит на него из-под полуопущенных ресниц. Все просто, даже проще, чем он думал — никто и никогда не может устоять перед ним. Немного скучно, но без лишних заморочек. — Эдвард, — он протягивает руку и улыбается шире, когда девушка, чуть замявшись, протягивает ладонь. — Миранда, — она откидывает непослушную прядь за спину и широко улыбается в ответ. Похоже, поездка начинается удачно. И он почти не сомневается, что две недели пройдут так, как нужно ему. *** Сейчас. Первый раз Луи просыпается, когда за окном едва светает. Это уже становится дурной привычкой — не спать на рассвете. Когда он в последний раз нормально отдыхал? Кажется, около недели назад… Он потягивается, переворачивается под одеялом и говорит себе, что нужно вырубиться, в ближайшее время другой возможности отдохнуть не предоставится. Луи утыкается взглядом в затылок Гарри, скользит ниже, на шее видно следы от его вчерашнего укуса, и он почти сожалеет о том, что сорвался с вечеринки и поддался своей слабости. Или даже не почти. Это было полным сумасшествием срываться из Донкастера. Никто бы не назвал его нормальным, да и он сам считал себя абсолютным психом. Вечеринка, друзья, симпатичные незнакомые мордашки, короткие юбки и затянутые в джинс бедра. При желании можно было так оттянуться, что члена бы неделю не чувствовал, но… Но какого-то хрена он постоянно представлял, как Гарри с Мэтью… довольно детально, между прочим, представлял. Сначала на кровати, потом на полу, в душе и на барной стойке. К черту такое воображение, от которого все внутри сжимается, скручивается, словно он уксуса хлебнул напополам с бензином. И ничего не может перебить — ни сигареты, ни бокал с вискарем. Потому он и убежал, даже толком не придумав причины, зачем ему нужно обратно в Манчестер и зачем ему такси в шесть утра сразу после того, как они вернулись из круглосуточного бара. Можно было бы просто списать на алкоголь и какую-то причуду белой горячки, но он сам демонстративно отставил стакан, как только понял, что его воображение только разгорается сильнее с каждым глотком. Мама Стена только успела всунуть ему этот пудинг и попросила приехать в следующий раз на дольше. Лукас только сонно обнял, пробормотал, что он скотина, и захлопнул за ним дверь такси. Все два часа в поезде он думал о том, какой же он идиот, потому что, если Гарри и Мэтт и правда у них дома, в кровати. Или не в кровати… Не важно, в общем-то, он сам сказал, что Гарри имеет полное право развлекаться. Да и скорее всего они вместе, он сам видел, как они спускались на вечеринке со второго этажа и как Мэтт его обнимал. Да и с кем Гарри мог еще переписываться сразу на утро после вечеринки?! Ясное дело, что больше не с кем. И это верх идиотизма — бежать, сломя голову, домой. Что он станет делать? Выгонит Мэтью голым на лестничную клетку? Запрет Гарри в ванной? Есть конечно идеи повеселее, но свернуть Мэтту шею, например, он отверг, хотя бы просто потому, что трупы прятать он не ас. Как-то не сложилось у него с этим. Поэтому, когда он, сдерживая желание перепрыгивать через две ступеньки, поднимался домой, он решил, что если Гарри не один, то просто тихонько выйдет и отсидится где-то в круглосуточном кафе. А потом, может, часов в двенадцать позвонит Кэву и отоспится у него. Друг он, в конце концов, или кто? Или позвонит Гарри и скажет, что будет через час. Ничего страшного с Мэтью не случится, если ему придется принять душ дома. В общем, он разберется как-то. Луи задержав дыхание тихо провернул ключ в замке, на цыпочках прокрался по коридору и, заглянув в комнату, облегченно выдохнул: Гарри спал один, обнимал его подушку, одеяло сбилось, и из-под него выглядывала задница обтянутая светлым хлопком. Томлинсон скинул одежду, наплевав на душ, нырнул к нему под одеяло. Тот даже не шелохнулся, и Луи чуть приподнялся на локте, чтобы получше рассмотреть парня: Стайлс глубоко дышал, чуть хмурился и уютно сопел. Луи улыбнулся и зевнул. Неизвестно, как отреагирует Гарри, когда обнаружит его рядом, но похуй. Неизвестно, что он и с кем делал вчера, но сейчас он один, и от этого стало предательски легче на душе. Как если бы он ревновал. Луи вздохнул и уже хотел было отвернуться и заснуть, но Гарри смешно причмокнул, облизал губы и чуть подвинулся, от чего Томлинсон мысленно застонал, упал головой на подушку, попытался выровнять дыхание. Он знал, что Гарри может вытворять этими губами и языком… Ох. Нельзя сказать, что у него давно был секс, но ему всего девятнадцать, и никто не может его осудить за то, что он не отказался бы сейчас от минета. Гарри заворочался — наверное, он слишком пристально смотрел, открыл глаза, и он не нашел ничего лучше, чем поздороваться. А когда он зачем-то протянул руку и прикоснулся к горячей ото сна коже Гарри, то последние мысли отшибло. И он полностью доверился инстинктам. А сейчас кажется, что инстинкты это такая хуевая вещь. Если бы не это все, то… То не было бы вчерашнего охуенного секса, не было бы пальцев, тянущих за волосы, не было бы губ, сжимающихся вокруг члена плотным кольцом. И не было бы… Да нихуя бы не было и… И замечательно! И блять, почему Стайлс не сопротивлялся? Ну, почему он ничего не сказал, когда мог бы… Зря они все это… Гарри не из тех, кто не станет усложнять. Надумает себе черт знает чего, может даже решить, что секс — это расплата за жилье. Вполне в его духе. Мозги Стайлса вещь сложная и науке неизвестная, так что вполне возможно, накрутит себя до одури. Хотя, кто его знает… Вчера-то он тоже неожиданно повел себя. Луи задумчиво поерзал в кровати — наверняка, до сих пор на заднице красуется след от пятерни. Сердце начинает биться чаще, и он прикрывает глаза. Почему он такой идиот? Какое ему дело было, с кем Гарри? Почему он вообще о нем постоянно думает? Почему его волнует, что Стайлс себе выдумает — это же не его проблемы?! Что за неизвестная херня с ним творится?.. Но все же, есть шанс, что Гарри как-то проигнорирует, вон Эд приехал, ему не до того совсем будет. В голове у парня полный пиздец, так что вполне… Главное утро переждать, не будет же тот через сутки спрашивать, что это за постановка в двух актах вчера состоялась? Это же просто нелепо. А он не станет об этом говорить, намекать и тем более повторять это безумие. В любом случае, он сбил оскомину, и продолжать трахаться время от времени со Стайлсом не входит в его планы. Да, он вчера хотел. И что? С ним всегда так — хочется очень сильно, а потом, как только достигнет, не имеет смысла. Именно поэтому никаких серьезных отношений, только секс без обязательств, но с этим парнем такое не прокатит. Если они начнут встречаться, то он скиснет, как молоко забытое на столе, ровно через полчаса. Нахуй. И если у Гарри и есть какие угодно желания, то пусть он оставит их при себе. Это было бы идеально. Все равно Стайлс никогда сам первый не полезет. Так что, какая нахрен разница, хочет он там чего-то или нет. Все равно он запрется в себе и ни за что не расскажет. Из него все нужно клещами вытягивать. И вообще, вполне возможно, весь этот бред о симпатиях и чувствах Гарри существует только в его голове. У него всегда была хорошая фантазия, что и говорить… Луи переворачивается на живот и закрывает глаза. Нужно заставить себя уснуть. И совсем не нужно думать о той непослушной пряди на затылке парня, лежащего на соседней подушке. Интересно, ее можно заставить виться так же, как все остальные?.. *** Утро наступает, как водится, внезапно. Пара недель каникул расслабила и приучила, что торопиться некуда, дела не убегут, друзья еще сами спят, весь день впереди… Но всему приходит конец, и новый семестр начинается с будильника. Гарри, хлопнув по телефону, как по назойливому комару, переворачивается на спину. Идиотизм какой, почему ему именно сегодня нужно так рано в университет? Почему именно сегодня первая лекция у них троих в одной аудитории. Почему Эд тоже решил изучить кризисный менеджмент в этом семестре?! Ему других семестров мало?! Гарри вздыхает и слышит, как рядом ворочается Луи. Скосив глаза, он видит, что тот и не думает просыпаться, что-то ворчит и только сильнее закутывается в одеяло. Гарри уже заносит руку, чтобы обнять и подтянуть его к себе, зарыться носом в затылок, прикусить шею и наконец разбудить, но чудом успевает одернуть, и его вихрем сносит с кровати. Чем он вообще думает? Гарри назло себе включает воду в душе похолоднее и яростно намыливает волосы, пена летит клочьями в разные стороны, щиплет глаза, и он, закинув голову назад, смывает с лица шампунь. Нужно успокоиться. Просто не придавать значения всему, что случилось вчера. Не придавать значения тому, что Луи накинулся на него практически с порога, что гладил, трогал, целовал, что-то шептал, доводил до помрачения рассудка и… Нужно просто сделать вид, что ничего не было. Что это для него ничегошеньки не значит. Даже если значило слишком много. А вдруг это значило что-то для Луи? Гребаная мысль не давала покоя со вчерашнего дня. Он отбросил мысли о брате, потому что если решение не пришло само за две недели, то сейчас думать об этом совсем нет смысла. Перед смертью не надышишься. Да и после такого бодрого утра думать о брате… не хотелось. Он хотел спросить Луи после того, как тот вышел из душа, но они долго пили чай, болтали ногами, сидя на высоких табуретках, завтракали пудингом, просто обсуждали предметы на новый семестр, подработку, Барбару Стрейзанд, песня которой раздавалась из чьей-то машины на улице. Черт знает что. Гарри набирался смелости целый день и, когда к вечеру почти решился, повернулся к Томлинсону и увидел, что тот безнадежно спит, растянувшись поперек кровати. Видимо, отдых в родном городе не подразумевал времени на сон. Жалко так, каникулы подошли к концу, а он так и не отоспался. Гарри осторожно вытащил одеяло и накрыл парня, стараясь не думать, чем он занимался, если совсем не спал. Мелькнула мысль, что нужно как-то его раздеть, но, догадываясь, что Луи, скорее всего, так же, как и он сам, натянул домашние штаны на голое тело, он мужественно ее отверг. И в случае если тот проснется в момент, когда он будет любоваться его членом, то Гарри будет выглядеть как минимум странно. Да, он много раз видел Луи голым, но он все равно никак не мог насмотреться, ему хотелось касаться кожи подушечками пальцев, гладить полной ладонью, целовать, щекотать дыханием. И чтобы не впопыхах, а долго, неспешно, словно у них есть все время во вселенной. И сейчас он даже не считает мысль о том, что он сошел с ума, неуместной. После того, что произошло утром, все только хуже. Как только может становиться каждый раз все хуже и хуже, если дальше просто некуда уже? Но, видимо, мироздание не собирается его щадить, и у него впереди еще много всего интересного. Невнятные мечты девочки-подростка о Роберте Паттисоне и любимом учителе в одном лице, внезапно стали реальностью и… Вместо того, чтобы успокоиться и довольствоваться малым, он хочет большего. Хочет повторить. И даже зайти дальше. И еще, желательно, запереть Луи в его же квартире, чтобы никакая Джо, Эд или кто угодно еще не посмел претендовать на того, кто ему не принадлежит. Луи не принадлежит никому, только самому себе. Он каждый раз ясно дает это понять, но подавить желание обладать парнем невозможно. Он честно пытался. Хаотичные мысли, как давешние белки в парке, скачут в голове, путаются в тугой клубок разноцветных идей, желаний и вопросов. И только одна светится ярким ровным неоновым светом уже почти сутки: а что если утренний секс что-то значил для Луи? Ведь есть такой шанс? Гарри закручивает кран, вешает на крючок душевой шланг, отодвинув дверку, вздрагивает от касания воздуха и крепко растирается махровым полотенцем. Он его спросит. Просто спросит, и будь что будет. *** Второй раз Луи просыпается от грохота дверок в душевой. Очевидно, Гарри проснулся на полчаса раньше, чтобы успеть принять душ и не заставлять его ждать. Луи слишком резко встает с постели, голова кружится, и мысль о том что жаль, что Гарри не принимает приглашений принимать душ вместе, ведь это та еще экономия воды и времени, и, как бонус, хорошее настроение на весь день, выметаются из головы на счет раз. Он постоянно забывает, с кем он живет. С моралистом и немного занудой. С прекрасным членом и задницей, моралистом, но этого добра хватает и у людей попроще. Они живут вместе, едят вместе и спят вместе, но у каждого должна быть своя отдельная друг от друга жизнь, и он не хочет ничего. Ему просто нужен регулярный секс без последствий и обязательств, свобода и поменьше алкоголя. Господи, во что он ввязался и зачем сам себя в это впутал. Одна надежда на то, что Гарри сделает вид, что ничего не было, и не станет задавать никаких вопросов. *** Эд просыпается и неторопливо бредет в душ. Странно все это. Не нужно ждать, подгонять, толкаться у раковины. Странно, что нет Гарри. И было бы неплохо узнать, куда же он делся. Вчера, когда он только вошел в квартиру, сразу стало понятно, что тут давно никого не было. Воздух чуть спертый, клубки пыли в коридоре, и, вообще, запах какой-то… нежилой. Первым желанием было немедленно позвонить, наорать на брата и узнать, где его черти носят. Может, он внезапно сорвался куда-то, а предупредить не захотел. Эд медленно пошел в сторону комнаты брата, почему-то ожидая увидеть ее в таком же состоянии, в каком покинул две недели назад. Но вместо сбитых, перепачканных простыней — аккуратно засланная постель, никаких разбросанных вещей. Интересно, Гарри вернется сегодня? Ведь завтра в университет. Лучше подождать. С Гарри все в порядке. По крайней мере, он жив. Он видел его много раз онлайн в фейсбуке, видел комментарии от Джеммы, какие-то «лайки» друзьям. Все нормально. Просто он… Стайлс медленно вытирается и, натянув джинсы, идет на кухню, ставит чайник. Вчера даже думать не хотелось о том, что он мог сбежать. Но то, что он не явился, говорило об обратном. Неужели простой секс — ладно, не очень-то и простой, — но сбегать из дома? Все это проходят в двенадцать, а Гарри решил поиграть в самостоятельного мальчика после совершеннолетия. Ладно, он всегда подтормаживал. Электрический чайник щелкает, и Эд заливает пакетик с чаем кипятком. Ему скучно одному, он привык быть с братом. Даже соскучился по занудству и не хватает его бурчания. Но сегодня они точно встретятся — спасибо кризисному менеджменту — и он вернет беглеца домой. Поиграл в независимость и хватит. *** Гарри допивает кофе и сверлит взглядом затылок Луи, который что-то ищет на верхней полке с книгами, учебниками и прочей ерундой. Спросить или все же нет смысла? Томлинсон с утра не в лучшем расположении духа, задумчив и отвечает весьма односложно. Но черт бы с его настроением, он имеет право знать, ведь так? — Луи, — Гарри чуть запинается, откашливается, вертит чашку в руках. — Хм… Что это было? — Когда было? — Луи не поворачивается от полки, но перестает перебирать папки. — Вчера… Ну, в смысле, когда ты приехал? Он определенно зря это спрашивает. Ничего хорошего он не услышит, только лишний раз выставляет себя придурком. — Ты имеешь ввиду секс? Луи поворачивается и, чуть прищурившись, рассматривает его, хочется немедленно спрятаться, но на этот раз он не поведет себя, как малолетка, и Гарри, чуть вздернув подбородок, кивает: — Да, я имею ввиду секс. Что это было? — Это… — Луи снова отворачивается, кидает одну из папок на полку, а вторую кладет в сумку. — Это был просто секс, Гарри. — Значит, просто секс? — А что? Не понравилось? — Да нет, — он, криво усмехнувшись, отставляет чашку на стол. Хрен с ней, помоет когда вернется, — ничего такого, — какой же он придурок! На что он рассчитывал, на признание в любви? Ага. — Хотел убедиться, что для тебя это тоже ничего не значило. Луи пожимает плечами, и, наконец разобравшись с замком на сумке, подходит к двери. — Ты идешь или планируешь опоздать? — Иду, — Гарри натягивает куртку и выходит за дверь. До колледжа идти минут двадцать, и десять из них они проводят в молчании. Луи молча пинает ветки под ногами, Гарри пялится по сторонам. Хорошо хоть потеплело и от мороза не сводит дыхание. И, чем ближе они подходят, тем сильнее он нервничает. Что делать с Эдом, как объяснить друзьям, что он больше не живет с братом, что вообще ему делать и с чего начать? И, похоже, придется задать Луи еще один дурацкий вопрос. Ну что ж, такой сегодня день. — Луи? — парень справа вскидывает голову. — Я хотел тебя кое о чем спросить. Не о сексе, но… — тоже важном для меня, да, Гарри? — он мысленно одергивает себя, и почти не сбившись, продолжает: — ты можешь не говорить… в смысле, Эду … и… хм… остальным с курса, что я пока живу у тебя? Мне не очень хочется объяснять… ну, сам понимаешь, наверное… — Да без проблем, Гарри. Я не планировал всем говорить, что живу с тобой, каждому, кто захочет слушать. В смысле… Мне кажется, всем похуй. Это не их драма, так что… Если ты не скажешь, никто и не узнает. Но если ты так переживаешь, что кто-то может подумать, что мы вместе. В каком угодно смысле «вместе». То, наверное, нам лучше прийти по отдельности. Так что ты иди, а я зайду к Элеанор. Мне очень хочется кофе, — на одном дыхании выпаливает Луи и, развернувшись, быстрым шагом скрывается в арке. Глупо как-то вышло, наверное, просто утро не лучшее время для Томлинсона, по крайней мере, Гарри рассчитывает на это. Или он его в конец достал своими просьбами и вопросами. Но сейчас не до этого. Лекция начнется через пятнадцать минут, и нужно каким-то образом сесть подальше от брата и не вызвать подозрений. Он почти герой Пирса Броснана. Меня зовут Стайлс. Гарри Стайлс. Гарри, усмехнувшись сам себе, бредет к зданию университета. Вряд ли он справится с этой ролью блестяще. Какой из него Агент 007? *** Луи пытается сосредоточиться на словах профессора, но Эдвард, сидящий чуть выше справа, сверлит взглядом его затылок. Что за привычка у этих Стайлсов смотреть так пристально, что еще немного и мозги потекут. Или они рассчитывают, что он нихрена не чувствует? Этот семестр уже начался ужасно. Сначала утром Гарри со своими наивными вопросами. Интересно, ему вчерашний секс и правда похуй? Скорее всего соврал, конечно, но почему-то все равно дико зацепило. И еще со своей просьбой… ох. Неужели он думал, что он всем объявит, что они живут вместе? Меньше знают — крепче спят. Луи, как никто другой, ценил свое личное пространство и не хотел никого подпускать слишком близко. Ровно до того момента, как Гарри переехал к нему — теперь у них одно пространство на двоих. Но об этом он подумает как-нибудь потом. На повестке дня Эдвард, и его приезд. Кто бы мог подумать, что это и на него повлияет… Он-то думал, что это дело касается только Гарри. В конце концов, он с Эдом не ссорился. Хотя, безусловно, ему есть что сказать. Терпеть взгляд кажется уже невозможным, и он резко разворачивается. — Что? — одними губами спрашивает он, и в ответ Эд только подмигивает и наконец переводит взгляд на экран проектора. До конца лекции остается полчаса, и он совершенно не представляет, что будет в перерыве. Нужно смотаться поскорее, вот что. Пусть братья разберутся между собой, а там… Это его не касается. Это не его дело. Ему все равно. Эд больше не буравит взглядом затылок, Гарри даже не поднимает глаз от записей. И на душе у Луи неспокойно. Еще ничего не случилось, да и не произойдет ничего. Они не в охваченном огнем здании, и за окном нет никакого цунами — наоборот, кажется, Британия перестала притворяться Южным полюсом, и стало гораздо теплее. Но беспокойство закручивается где-то глубоко внутри, и отчего-то хочется заорать, психануть, сказать, что он не имеет к их разборкам никакого отношения. Он не виноват… Луи криво срисовывает графики, совершенно не вдумываясь, проставляет коэффициенты. Почему именно сейчас его догоняет и накрывает чувство вины. Он не виноват? Да ладно, очевидно же, что виноват. Он захотел, чтобы Гарри был третьим, ему хотелось развратить парня, он приставал к нему, и по его инициативе они ввалились в комнату к Стайлсу-младшему. А потом уже он не смог остановиться. И все сходится, пересекается, как кривые на базовом графике спроса и предложения, что именно он и виноват в этом всем. Он мог остановить, он мог уйти »…хоть в трусах, Эд…» , он просто мог сказать «нет» и они бы все остались при своем. Они бы с Эдом благополучно потрахались и разбежались, а с Гарри так и осталось бы все на уровне «привет-пока». И сейчас бы он не чувствовал себя так, словно ему уже вынесен смертный приговор и его вот-вот приведут в исполнение. Когда же он наконец начнет думать головой, а не членом? Концентрация Стайлсов в помещении зашкаливает, и Луи хочется малодушно сбежать. Но последние пятнадцать минут лекции он досиживает просто из принципа, себе на зло. Он не станет сбегать, даже если очень хочется. Исходя из всего произошедшего, его желания сбываются причудливо, поэтому, пожалуй, не стоит потакать спонтанным идеям. И все же звонок застигает его врасплох, он не может оторвать взгляд от Гарри. Тот, видимо, надеется, что Эд выйдет первым, и поэтому копошится, что-то ищет в карманах, перекладывает из руки в руку телефон, и нужно быть дураком, чтобы не понять, насколько его захлестывает паника. Это не твое дело, — напоминает он себе и закрывает блокнот. Краем глаза он видит, как Эд легко сбегает к двери аудитории и усаживается, начиная покачивать ногой, на крайний стол. Постепенно шумная толпа вытекает из помещения, профессор кивает и, подхватив папку, выходит за дверь. И у Луи четкое ощущение, что он на арене корриды. Но, в качестве кого, пока не ясно. В итоге, честно говоря, хотелось бы остаться победителем. Эд, как ни в чем ни бывало, сидит, улыбается, дергает ногой, и отчего-то это дико бесит. Эти покачивания и легкое, размеренное постукивание о ножку стола. Как китайская пытка водой. Хочется заорать, попросить прекратить уже, но нарушать тишину он не станет — это не его дело. Он тут в качестве секунданта-санитара — не дать выстрелить в спину и унести с поля раненых. Тишина становится настолько густой, гнетущей, и, кажется, она сожрала весь кислород в просторной комнате. Открыть бы окно, впустить воздух… Луи оборачивается и видит, как Гарри крепко, до побелевших пальцев, сжал телефон в руке и, не мигая, смотрит на брата. А тот только сидит и улыбается краешком губ. Как же бесит! Неужели он настолько придурок, что нихуя не понял?! Он не звонил, не писал, делал вид, что ему похуй, и даже не соизволил узнать, в порядке ли они… — Гарри, черт возьми, Стайлсу-старшему не должно быть дела до него, после чудо-порошка. — Ну и где тебя носило, детка? — Эд наконец разрывает гребаную тишину, и Луи видит, как Гарри, закусив губу, опускает голову. О, Боже. Такое впечатление, что Гарри и представить не мог, что Эд захочет спросить, куда же он съебался. Это не его дело и ему должно быть насрать, но он уже настолько устал охуевать от происходящего, что он просто хватает Гарри и выталкивает в коридор. Утаскивая парня по этажу, он старается не задумываться, насколько по-идиотски это выглядело. Впрочем, романтичное молчание на троих в пустой аудитории нельзя назвать нормой. Или можно? Он уже давно потерял эту и без того нечеткую грань. — Ты собираешься с ним поговорить? — внезапно севшим голосом произносит он, отпуская предплечье Гарри. — Какого хуя? Я думал, что ты в обморок упадешь, когда Эд остался в аудитории. — Не собирался я никуда падать, — бормочет Гарри, потирая руку. — И говорить с ним я не хочу… — То есть не собираешься разобраться с ним, нет? — Это какой-то сюр. И пиздец. Брови Луи удивленно ползут вверх, — не хочешь обсудить то, что случилось? — Да нечего тут… — Гарри упрямо качает головой. — Я все равно до сих пор не знаю, что ему сказать. Нельзя сказать, что он ожидал от Гарри каких-то активных действий, — он, если честно, не слишком об этом думал вообще, — но почему-то он ожидал скандала, может, даже драки. А на деле — ничего. Может, посоветовать Гарри влепить Эду по голове, по морде? Хотя он все равно слушать не станет. Луи остается только мысленно развести руками и ударить себя по лбу. И, судя по всему, охуевать ему придется еще очень-очень долго. *** Гарри натыкается на них совершенно случайно. Он шел из учебной части — проверял есть ли свободные комнаты в кампусе. Не с его удачей, конечно, стоило туда идти. «Никаких свободных комнат до начала следующего года, " — улыбнувшись, ответила девица в строгих очках. Ничего, придётся поискать в другом месте. Вместе с подработкой, так как, разумеется, никаких вакансий для студентов в университете тоже не оказалось. А чтобы снимать квартиру, нужны деньги. Пока круг замкнулся, и некоторое время ему все же придется пожить у Луи. В глубине души Гарри даже рад, что свободных мест в общежитии нет. Иначе ему пришлось бы незамедлительно съезжать, а ему нравилось проводить время с Томлинсоном. Несмотря на более чем скромные размеры квартирки, не было никакой необходимости в личном пространстве. Даже наоборот. Нравилось спать рядом и исподтишка рассматривать, как во сне вздрагивают ресницы Луи. Нравилось, когда вечером они оставались дома и болтали ни о чем, смотрели фильм или играли на приставке, и нравилось по утрам пить кофе и готовить вместе ужин. Даже если это просто сандвичи. Почти как в сказке. Ох, если бы он нужен был Луи… Что нужно сделать, чтоб быть не просто парнем для перепихона, продать душу? Хотя, положа руку на сердце, ему и это понравилось. Может быть, это даже не самый плохой вариант?.. Гарри задумчиво толкает входную дверь административного корпуса, и перед ним предстает картина маслом: Луи и Эд быстро удаляются по дорожке в сторону парка. Конечно, они не идут, взявшись за руки, но перед тем, как совсем скрыться из вида, он видит, как брат закидывает руку на плечо Томлинсона. ~~~ ам верри сорри, что так задержала. И я, постараюсь так больше не делать! ^^ И, если вам что-то не ясно почему как и что или вы недовольны главой, но не хотите писать это в комментариях… пишите мне на аск! Плиииз вот http://ask.fm/youcansayes