Резонанс.

— Что его убило? — Верность.

Джордж Р.Р. Мартин. Игра престолов.

      Для Оптимуса Прайма сегодняшний орн выдался, мягко говоря, напряжённым. Началось всё с возращения Мегатрона, которого никто не ждал — по крайней мере, в ближайшее время, — а дальше всё завертелось как в взбесившемся колесе машины. Сперва им с Рэтчетом пришлось отправиться по запеленгованным следам тёмного энергона, так как только у медика имелось нужное оборудование для его поиска и транспортировки. Но простая разведывательная миссия непостижимым Прайму образом превратилась в бойню: запертые в узком каньоне, они столкнулись с жаждущей армией мёртвых корпусов, чья фракционная принадлежность была известна одному Праймусу, в то время как Мегатрон с маниакальным смехом смотрел на это представление с какого-то из уступов.       Оптимус отер энергон, брызнувший на фейсплейт, когда он очередным взмахом меча разрубил зомби-бота на две симметричные половины. С каждым разом он всё больше разочаровывался в Мегатроне: если бы в нём осталась хоть толика того бота, которого он когда-то звал своим другом, предводитель десептиконов никогда бы не опустился до такой низости, как осквернение трупов павших собратьев. А сейчас он заливался противоестественным хохотом, сверкая пронзительно сиреневой оптикой: по его топливопроводам без сомнения вновь тёк тёмный энергон — фиолетовый яд, поднимающий уровень сил своего владельца до беспредельного значения, но забирающий взамен последние зачатки разума.       Прорубаясь сквозь нестройные ряды мёртвых ботов, Оптимус оглянулся, чтобы посмотреть, как держится Рэтчет, и заметил, что того всё сильнее теснят к стене каньона, загоняя в ловушку. Мощным рывком Прайм отбросил в сторону наседающие на него обезображенные корпуса и поспешил на помощь медику. Стоит отметить, что для «простого доктора», каким себя предпочитал именовать Рэтчет, сражался он весьма недурно: хирургические скальпели в его манипуляторах превращались в точное и грозное оружие, филигранными взмахами разрезающее наиболее важные провода и лишающее противника возможности двигаться. Оптимус не раз становился свидетелем того, как автоботский врач разбирался с наиболее ретивыми десептиконами, преподавая им незабываемый урок — но никогда не убивая. Рэтчет, пожалуй, был одним из немногих автоботов, на чьих манипуляторах был энергон лишь тех, кого он не смог спасти.       Однако в текущей ситуации эта тактика не могла принести особого успеха. Заражённые тёмным энергоном боты продолжали идти вперёд, несмотря ни на какие травмы, и вскоре медику пришлось переключиться на обычные клинки, разрывая ими противников на части, что, конечно же, приносило ему мало удовольствия и лишало главного преимущества — ловкости и точности. Поэтому, когда Рэтчет осознал, что окружён, а сзади него — глухая стена камня, то встревожился не на шутку. Он врач, помилуй Праймус, а не танк!       К счастью, ряды противников были молниеносно смяты перешедшим в атаку Оптимусом. Прайм с полшага перешёл в альтформу, и мощный грузовик на предельной скорости врезался во вражеский строй, давя и раскидывая «ходячих мертвецов». — Так больше не может продолжаться! — крикнул Прайм, снова возвращаясь в основной режим. — Чего ты пытаешься добиться этим, Мегатрон? Тёмный энергон не помог тебе выиграть войну четыре миллиона лет назад — не поможет и сейчас. — О, Оптимус, но за это время многое изменилось, не так ли? — К вящему сожалению Прайма, Мегатрон и не подумал покидать свою обзорную точку. — Скоро каждый автобот почувствует на себе вкус гнева Юникрона!       Одержимый блеск глаз бывшего гладиатора не оставил сомнений, что Мегатрон явно не в себе. В таком состоянии конструктивно договориться о чём-либо не представлялось возможным, поэтому Прайм принял единственное возможное решение в данной ситуации. — Рэтчет, открывай наземный мост. Отступаем.       Без лишних возражений доктор набрал на ручной панели код и первым шагнул в зелёное окно портала. Бросив последний встревоженный взгляд на Мегатрона, Оптимус последовал за ним. База встретила их гулкой тишиной: ни оставшейся части команды, ни людей. Рэтчет кинулся к монитору и буквально через клик воскликнул: — Оптимус! Ты захочешь это видеть.       Подойдя ближе, Прайм увидел на экране мигающий красным значок — где-то на орбите, судя по тройным координатам. — Что это, старый друг? — медик повернулся к нему с совершенно счастливым выражением фейсплейта. — Помнишь, как мы потеряли сигнал Клиффджампера пару циклов назад? Кажется, он снова проявился на карте! Только пока не пойму, где это в точности… — Последнее мех пробурчал едва разборчиво, с бешеной скоростью стуча по клавишам человеческого устройства. — Сейчас…сейчас… — Это Немезида, — проговорили они почти хором и тотчас переглянулись. Всё сразу встало на свои места. — Шлак! — выругался доктор. — Что эти оболтусы умудрились уже сделать? Убежать на несанкционированную операцию и оставить базу без присмотра — как спарки, ей-богу.       Оптимус усмехнулся под маской, слыша как Рэтчет неосознанно использует человеческий жаргон, но прокомментировать ничего не успел — наземный мост с громким треском вновь открылся и из него по очереди вывалились: прихрамывающий Балкхед, Бамблби на буксире с… Клиффджампером! и крепко держащиеся за руки дети. Последней в сужающееся окно портала влетела Арси, чьи бластеры ещё дымились от произведённых выстрелов.       Спустя несколько секунд вся компания счастливо расхохоталась, пока Бамблби вдруг не запнулся, увидев направленные на них взгляды: вопросительный — Оптимуса — и взбешённый — Рэтчета. Остальные, до конца не осознав происходящего, проследили за его взглядом и тоже тотчас умолкли. В абсолютной тишине красно-белый медик резко откашлялся и указал гаечным ключом на горе-спасателей. — В медотсек. Живо.       Спорить с Рэтчетом в таком состоянии никто не решился, и вся команда сочла за благо дружным строем отправиться вслед за медиком. Оптимус усмехнулся под маской и, покачав головой, схватил красного бота за плечо, побуждая остановиться. — Клиффджампер, с возвращением. Нам всем очень не хватало тебя.       Фейсплейт автобота, казалось, покраснел ещё сильнее, чем его обшивка. — Спасибо, Прайм. Уж я-то как рад вернуться! — Клиффджапер улыбнулся своей фирменной широкой ухмылкой и у Оптимуса будто камень с души упал. Слава Праймусу, им не придётся сегодня хоронить очередного товарища. Как только Прайм убрал манипулятор, автобот бодро похромал в сторону медбэя, а сам лидер автоботов хотел было вернуться к мониторам, когда откуда-то из-за угла в его шлем прилетела отвёртка, и рассерженным голосом Рэтчета раздалось: — Тебя это тоже касается, Оптимус! То, что ты Прайм, не делает тебя неуязвимым!       Тем временем, на десептиконской базе царила исключительная суматоха: не успело пройти и полджоора с момента ухода Старскрима и белковой, как Саундвейв получил от Мегатрона сообщение, чтобы он выводил корабль на высокую орбиту и готовился к активации космического моста. Связист беспрекословно выполнил поручение, трижды проклиная сикера и его гениальные — а, самое главное, своевременные — планы, из-за которых ему пришлось буквально вручную рассчитывать координаты для прокладывания курса. Он бы никогда не признался вслух, но ещё больше в этот момент он проклинал планы Мегатрона. Какой, к шаркам, космический мост, если они ещё не закончили ремонт и рекалибровку после прошлого использования?       Но, видимо, молчаливого десептикона кто-то сглазил. Словно имеющихся проблем было недостаточно, на экране загорелся сигнал поступающего сообщения — от Старскрима. Сквозь статику и помехи связисту удалось разобрать всего три слова — люди…оружие…мост — после чего связь оборвалась и подключиться повторно не удалось. Отвлёкшись от текущей задачи, Саундвейв вновь подсоединился к оставленной на своём питомце камере, попутно инициируя ментальный контакт. Человек была встревожена, но цела, а вот просматриваемый ей документ показался связисту чем-то очень знакомым, но плохое соединение мешало рассмотреть лучше. Отдав мысленную команду Лазербику, он открыл миникону портал на минимально возможном расстоянии до цели: какой-то источник продолжал глушить сигнал, и его мощность постепенно нарастала.       Саундвейву в некотором роде польстила радость белковой от его мысленного присутствия, но ситуация со Старскримом принимала неприятный оборот. Сперва связист хотел загнать человека на корабль, но, поразмыслив, пришёл к выводу, что на земле ей в данный момент будет безопаснее: приказ Мегатрона, отданный без всяких пояснений и уточнений, интуитивно вызывал у него тревогу. Лазербик позаботится о том, чтобы разведать обстановку и присмотрит за белковой, пока связист разберётся с ситуацией на корабле. Отдав миникону последние инструкции: в бой без необходимости не вступать, в случае опасности скрываться и дожидаться следующего сеанса связи, следить, чтобы белковая не покалечилась — Саундвейв отключил канал и сосредоточился на выведении корабля на орбиту.       Управление Немезидой обычно не входило в круг его обязанностей, и Саундвейв в очередной раз пожалел, что на мостике нет Старскрима, способного пристроить к делу маячащих перед глазами эрадиконов. Связист не питал к ним особого доверия, да и общение не ладилось из-за того, что зашуганные дроны каждый раз отшатывались от него, как от огня. Наконец, покончив с неприятной задачей, Саундвейв включил комм и доложил Мегатрону: — Приказ: исполнен. Саундвейв: ожидает дальнейших указаний. — Превосходно, Саундвейв. Впрочем, как и всегда. — Пафосные ноты в голосе лидера показались связисту слишком уж неестественными, но он привычно воздержался от комментариев. — Где Старскрим? Я хочу его видеть.       Несмотря на подавление эмоций, Саундвейву показалось, что на его броне выступили капельки охладителя. Ну почему всегда так вовремя? К счастью, Мегатрон, казалось, пребывал в переменчивом настроении и тут же добавил: — Впрочем, не стоит. Оставь предателя гнить, где бы он ни был. Лишь самые верные заслуживают узреть момент моего истинного триумфа! Саундвейв, запускай мост — мы идём на Кибертрон.       А вот теперь шпион был не на шутку встревожен: космический мост был всё ещё неисправен, не выдержав нагрузки при прибытии Мегатрона с дальних уголков Вселенной; выведенная из строя навигационная система и вовсе делала миссию по вычислению координат едва выполнимой! Саундвейв вновь почувствовал себя единственным адекватным мехом на этом летающем ведре с болтами, но злить впавшего в неадекватное состояние Мегатрона было себе дороже. С мысленным вздохом связист встал из-за консоли и, используя одну из недавних записей, голосом Старскрима обратился к сидящим на мостике солдатам: «А ну слушать сюда, шлакоделы! Иначе пущу на корм скраплетам!»       От знакомой фразы на высоких тонах половина присутствующих дронов ощутимо вздрогнула, но цель была достигнута, и на Саундвейва теперь было устремлено по крайней мере две дюжины пар глаз. Довольный произведённым эффектом, десептикон обратился к эрадиконам теперь уже своим голосом. — Задача: ручной расчёт координат Кибертрона. — Связист наугад выцепил четверых эрадиконов с наиболее интеллектуальным выражением фейсплейта. — Группа 1: мониторинг звёздных карт.       Повторив ту же процедуру ещё несколько раз, Саундвейв разбил процесс на несколько этапов и поручил солдатам механическую работу, тогда как сам принялся сопоставлять полученные данные. Спустя два брийма (и ещё одно недовольное напоминание Мегатрона) координаты, наконец, были получены и, помолившись Праймусу и Юникрону разом, шпион включил алгоритм запуска моста.       Первые несколько нанокликов всё шло хорошо, по коммуникатору донеслись довольные восклицания их лидера, портал засверкал аккуратной голубой воронкой… Всё резко вышло из строя, когда первая партия отвратительно вида существ показалась из окна моста: гладкая поверхность пошла рябью, на экран консоли поступили множественные сигналы о критическом нарушении, покрыв его красными окошками предупреждений сверху донизу. Нисколько не удивлённый подобным раскладом, Саундвейв вновь включил коммуникатор, связь заметно барахлила. — Космический мост: нестабилен. Лорд Мегатрон: рекомендация вернуться. — Не смей мне указывать, Саундвейв! — прилетел гневный ответ. — Твой страх мешает тебе увидеть близость победы. — Предложение: отойти на безопасное расстояние. — Связист уже едва не заламывал манипуляторы: дело шло к перегрузке систем и взрыву. Оставаться в непосредственной близи было опасно как для самого Вождя, так и для корабля. — Отклоняю. — Безапелляционный тон лидера привёл внутренние системы шпиона в смятение. С каких пор его мнение ничего не значит для Мегатрона? — Всем оставаться на своих позициях.       Это самоубийство — для него и для всего корабля! В процессор пришла шальная мысль: «А что бы сделал Старскрим?» Сама идея подражать модели поведения второго-в-командовании была абсурдной, но в этот момент Саундвейв как никогда отчётливо понял, что если он не ослушается приказа — всему делу десептиконов наступит неминуемый конец.       Скрепя искру, связист отдал команду уводить корабль как можно дальше от зоны поражения, но Мегатрон даже не заметил их отсутствия. Как завороженный, он потянулся вперёд, к порталу, почти касаясь манипуляторов выходящего из него бота, когда грянул взрыв. Небо вокруг озарилось белой вспышкой, и Саундвейв буквально ощутил, как ударная волна достигает корабля, отбрасывая его назад с чудовищной силой. Все неприкрученные объекты на мостике — включая мехов — разметало в разные стороны, и последнее, что Саундвейв запомнил перед тем, как его шлем столкнулся с какой-то балкой, был отчаянный зов Лазербика по их связи…       

***

      Осмотренный со всех сторон и несколько раз отсканированный, Мейкшифт едва ли не впервые в активе чувствовал себя в центре внимания. Автоботы оказались на редкость сплочённой группой, и каждый из них норовил обнять его, похлопать по плечу, ну или, на крайний случай, пожать манипулятор. В этом плане от ботов не отставали и их питомцы, с большим энтузиазмом принявшиеся изучать нового товарища. Самой приставучей и дотошной оказалась молодая самочка — Мико — успевшая задать ему миллион вопросов в первый же клик знакомства и теперь совершенно беспардонно ощупывающая его рога, сидя у него на голове. — Значит, вы с Арси напарники? — поинтересовался Джек. Парень был самым старшим из белковых детей и казался Мейкшифту дотошно правильным — прямо как Прайм. — Да, ещё с Кибертрона, — расслабленно отозвался он.       Десептикон загрузил в свои банки памяти не только внешний вид и альтформу Клиффджампера, но и все его знания, воспоминания и поведенческие установки. По сути, в данный момент он и был Клиффджампером. Как опытному разведчику, ему не составило бы труда притвориться кем угодно, но мало кто вообще задумывался, как у него это получается. Даже из высшего командования в тайну его перевоплощений было посвящено лишь трое: Саундвейв и Старскрим — как правая и левая рука Мегатрона — и Шоквейв, занявший место главного учёного после назначения сикера Первым заместителем. Мегатрон, очевидно, не считал необходимым вникать в этот процесс: его волновало лишь то, что он получал на выходе.       Между тем, главным риском подобных перевоплощений было то, что Мейкшифту приходилось полностью ассимилироваться с личностью того, кого он копировал. Каждый раз изменяя свою форму, десептикон втайне боялся, что подложная личность окажется сильнее, подавит его собственные чувства и воспоминания. Тогда он даже не вспомнит, что был кем-то другим…       К счастью, эта трансформация прошла успешно, и Мейкшифт, хоть и чувствовал себя вполне комфортно в присутствии товарищей Клиффджампера, всё ещё не забывал основной цели своего тут присутствия: он должен был притворяться автоботом, жить с ними, пока в решающий момент не нанесёт удар сзади, дестабилизируя силы врага.       Родись Мейкшифт до войны, он был бы изгоем в обществе, где подобные способности презирались, а от их обладателей шарахались, как от заражённых космической ржавчиной. Однако ему посчастливилось вспыхнуть именно в тот период, когда его уникальный талант был буквально незаменим. Десептиконы нашли его в захваченном войной Каоне, позаботились о его активе, и Мейкшифт в ответ отплатил их делу со всей возможной преданностью.       Тем не менее персоной из высшего командования он был впервые, и это, надо сказать, был весьма занимательный опыт. Десептикон впервые видел Прайма в лицо и совсем не ожидал, что тот будет столь открытым мехом и проявит такую лояльность к команде. На Немезиде за несанкционированную вылазку они бы получили минимум сутки в бриге и в ближайший декацикл занимались только чисткой технической палубы, а Прайм своих бойцов даже устно не пропесочил — за него это сделал медик. Медик! Да как они вообще дисциплину тут умудряются поддерживать?!       Память Клиффджампера услужливо подсказала: никак.              Пока Мейкшифт-Клиффджампер переживал потрясения и осторожно ассимилировался с командой, Оптимус вырвался из цепких манипуляторов Рэтчета, норовящего повести осмотр по второму кругу, и вернулся к мониторам. Бурно развивший активность сразу после своего возвращения Мегатрон казался ещё более безумным, чем до своего ухода. Произошедшее сегодня было явной пробой сил, но куда же поступит следующий удар?       Нить размышлений прервал звук поднимающегося лифта, и спустя несколько секунд раздался возмущённый голос агента Фоулера: — Как это понимать, Прайм?! Один из ваших громит Космический центр в Германии — это неизбежный дипломатический скандал! — У вас есть информация, как он выглядит? Вероятно, это десептиконы. — Такого скорого развития событий Оптимус не ожидал. Да и что Мегатрону понадобилось на человеческой базе? — Так быстро? — вторя его мыслям воскликнул Рэтчет. — Этим шаркам, я погляжу, неймется! — Кадры нечёткие, это всё, что успели зафиксировать камеры до того как их отключили мощным ЭМИ-импульсом. — Фоулер нажал несколько кнопок на своём планшете, и на экране монитора возникло изображение: из-за дыма картинка была смазанной, но очертания фигуры перепутать было невозможно. — Старскрим, — почти хором сказали автоботы — каждый со своей интонацией.       Прайм прищурился: что-то на изображении было не так. Человеческие силуэты — их было довольно много — стояли плотным полукругом. Эти люди не убегали от напавшего на них десептикона, а стояли, будто окружая его. — Я сам разберусь со Старскримом, — наконец принял решение Оптимус. Оглядев свою команду разной степени травмированности, он жестом пресек начавшиеся зарождаться возражения. — Один, и это не обсуждается. Рэтчет, запускай мост и будь готов открыть обратный портал по моему сигналу.       Прайм въехал в воронку в альтформе (из-за странных помех портал удалось открыть только в километре от необходимой точки) и сразу почувствовал затрещавшие в коммуникаторе статические помехи. На полной скорости лидер автоботов пересёк поле, без остановки пролетая сквозь любезно оставленную кем-то дыру в заборе, и помчался к взлётному полю аэродрома, которое заволакивала плотная пелена дыма. Пронесшись сквозь завесу, Оптимус сразу же наткнулся на неожиданную картину: почти в самом центре поля стоял внушительных размеров грузовой самолёт, рядом с ним был припаркован не менее крупный погрузчик, на котором лежал бессознательный корпус сикера. «Что за шлак?» — подумал Прайм и прибавил ходу.       Как оказалось — не зря. Уже подкатывая ближе, он увидел, что на погрузчике вместе со Старскримом сидит ещё один человек, а в небе над ними парит… Лазербик?       Оптимус начал трансформацию прямо на ходу, ещё в тот момент, когда десептиконского разведчика подстрелили и он камнем полетел вниз, и потому успел встать между солдатами и девушкой за наноклик до того, как те произвели выстрел. — Люди. Сложите оружие, и никто из вас не пострадает. — Даже несмотря на всю отвратительную подоплёку увиденного, Прайм не мог не попытаться. Впрочем, наивным дураком он тоже не был и, когда солдаты открыли огонь, серией точных выстрелов обратил их в бегство.       Проводив взглядом улетающий транспорт, Оптимус обернулся к своей неожиданной находке. Человеческая девушка, хоть и была старше опекаемых автоботами детей, всё же оказалась достаточно молодой. Почти ребёнок, улыбнулся под маской Прайм, но выражение его глаз стало печальным, когда девушка отшатнулась от него, едва не упав. Что же с ней тут произошло?       Стараясь выглядеть как можно менее угрожающе, лидер автоботов убрал в пазы свою маску и присел на одно колено, чтобы оказаться примерно на одном уровне с лицом девушки. — Нет нужды бояться, я не причиню вреда. Меня зовут Оптимус Прайм.