Смерть — только начало

Часа через два, когда я уже вошел в лес, я поймал себя на том, что помню огров. Помню и Одара, и Мая, и князя с Ардианом, Ифа, и, конечно же, Птичку. Это меня обрадовало, забывать их я не хотел. Увлекшись своими мыслями, я не сразу заметил, что окружен. Они были зелеными, вместо кистей и рук — листья, ногами служили корни. А глаза, острые уши и бесчисленные зубы выдавали принадлежность к животному миру. — Ты убил ее! Просто убил! И не для того, чтобы съесть, просто — для развлечения! — сообщил ближайший и раскрыл ладонь-лист, демонстрируя мне мертвую, раздавленную гусеницу. — В первый раз ее вижу, — сказал я. Но лица у эльфов(?!) были столь серьезны, что я постарался изобразить сострадание на лице и принял скорбную позу. — Ты ее раздавил! Наступил и пошел дальше! Убил не ради еды, а просто так! — твердо сказал тот, кто держал труп гусеницы. — А сейчас нагло отрицаешь! — Я не отрицаю, убил, но съесть не смог, не нашел. Можно съем сейчас и дальше пойду? Теперь понятно, что имелось в виду под психованными эльфами. Гринпис чокнутый. Зеленые, будь они неладны, переглянулись, поговорили и тот, что с гусеницей, решил: — Это слишком малая плата за нарушение закона природы! — хлабысь, и гусеница исчезла в пасти эльфа. — Ты приговорен к съедению! Идем! — Как это к съедению? — в шоке уставился на них я. — За гусеницу?! Мы в разных весовых категориях, так нечестно! — Она живая и ты живой, — пожал плечами эльф. — Вы одинаковы. — Да, но... — мысли путались и никак не хотели выдать мне план спасения. Я с тоской подумал об ограх, Птичке, Мае, Ифе и других, даже о новом знакомом Патри, которому только предстояло пройти путем тхарма. — Но так вы только приумножите смерть. Одна уже есть сегодня, не добавляйте новой. — Твоя не будет напрасной! — пообещал эльф. Из его плеча вылез побег и обвился вокруг моего горла. Эльфы пошли вперед, таща меня за собой. Прохрипев невнятно, я плелся, спотыкаясь о корни, не имея возможности смотреть себе под ноги. Я был уверен, если упаду, то эльфы даже не остановятся. Старательно переставляя ноги, тащился следом. Наверное, я бы задохнулся, если бы нуждался в воздухе, а так не мог только говорить. Мы подошли к странному, низкому строению из камня. Оно не имело окон, но было с дубовой дверью, в метре от которой из стены торчал крюк. С него эльф снял ключ, тогда дверь открыли и меня впихнули внутрь. В темном помещении была еще одна дверь, а на стене опять ключи. В этот раз два. Дверь эльф открывал осторожно, и едва щель стала достаточной для меня, протолкнул внутрь и запер. Я ничего не видел в темноте, только услышал звон цепей, и меня резко прижали к двери, с силой надавили на грудь. — Неживой, слава темным, — прошептал хриплый голос мне на ухо. — Покричи немного. От неожиданности я замер, вот только болезненный щипок за бедро заставил вскрикнуть, а потом и заорать. — А-а-а!!! Я очень старался, незнакомец щипался больно и повторения не хотелось. Мне резко заткнули рот рукой. — Сейчас вечер? — спросил он, прижимаясь губами к шее, я автоматически кивнул. — Сейчас я тебя укушу, но мертвыми вампиры не питаются, на твое и мое счастье. Я слишком голоден, я выпил бы любого разумного. Когда я тебя отпущу, падай на пол. Твой «труп» эльфы вынесут и закопают под деревом, чтобы ты собой его кормил. Дождись ночи, они живут фотосинтезом и без света солнца впадают в спячку. Понял? Вампир, в этом я не сомневался, разжал руки. Я перевел дух. Дав мне время прийти в себя, незнакомец снова схватил, вернее обнял. Его рука скользнула на поясницу, сильно и крепко прижимая к себе. Губы коснулись шеи, а потом и клыки. Царапнув, от чего по спине пробежались мурашки, он укусил. Боль я чувствовал. У него же не тонкие иголки, в самом деле. Но затем шея вся как-то онемела, и мне сделалось все равно. Я безотчетно вцепился в локти вампира, не двигаясь. Пить он не стал, конечно, сделал дырки и теперь стоял спокойно, удерживаемый уже мной. — Ты чего? — тихо поинтересовался вампир. — Все еще удивляюсь, — шепотом ответил я. — А вкусно? Неживого-то... — Ты не вкусный! Даже больше: несъедобный, — заверил вампир. — А, ясно, — я убрал от вампира руки, мелко подрагивая. В темноте, с хищником, пусть и не заинтересованным во мне в качестве еды, ощущения размывались, и мне казалось, мир сжался до нас двоих. — Так я падаю? — Падай и лежи тихо, — попросил вампир. Вспомнив оцепенение, охватившее меня в доме Птички и Араса, я вполне натурально рухнул и изобразил покойника. Эльфы, видимо дежурившие под дверью или рядом, отодвинули маленькое окошко у самого пола, пошушукались, а вскоре меня выволокли. Как и говорил вампир, закопали под деревцем. Дышать мне хоть и не надо, но в уши и нос все равно земли набилось. Для верности, я выждал времени с запасом и начал выбираться, на манер червяка вкручиваясь в рыхлую, мягкую землю. Направление я несколько попутал, так что откопался под углом и головой о дерево приложился. Вылез, огляделся, прислушиваясь. Сволочи зеленые точно спали, никакой охраны. Предположительно, я был у них в селении, но самого села не видел. Лишь причудливо сплетенные гнезда из веток в кронах деревьев, да сросшиеся стволы. Мастера маскировки блин. Отряхнувшись, стал соображать, откуда тащили. Поплутав, я все же нашел замаскированный кустом и лианами вход к вампиру. Открыв оконце, спросил шепотом: — Это я. Если выпущу, что делать будешь? — Вначале словлю хотя бы кролика, чтобы голод притупить. А потом пойду по своим делам, — заверил вампир. — А почему тебя эльфы заперли? Тоже гусеницу раздавил? — спросил я. Вампир казался вменяемым и не опасным, так что я зря перестраховывался, но открывать не спешил. Мало ли... — Нет, я случайно сел на трухлявый пень, ломая тем самым дом сотен существ, — ответил вампир. — Потрясающе... Психованные эльфы. А как тебя зовут? — Айк, а тебя? — в ответ спросил он. — Так ты меня выпустишь? — Новок, — назвавшись, я взялся за замок. — Айк, а можно с тебя стребовать ответную услугу? Ты ведь вампир, да? Есть у меня друг очень хороший, но спина у него побаливает. Кровь дракона и вампира ему поможет. С драконами проблем никаких, но вот с вампирами сложности есть. Открыв дверь, я уставился в темноту, силясь рассмотреть в ней вампира. Почему я не попросил его слово дать, прежде чем дверь открыть, спросите вы. Все очень просто — так дела не делаются. Честный благодарный и так поможет, а обманщик смоется, хоть сто раз слово даст. Да и не хотелось принуждать. Не даст крови, все равно выкручусь. — Там есть ключ от ошейника. Ну, пока что у меня нет крови, годной для отдачи, но через месяц — вполне, — заверил Айк. — Ничего, я подожду, — заглянув в ящик у двери, нашел там ключ и вошел в камеру, где по правую руку угадывался вампир. Облапав грудь и плечи, нащупал шею, а вскоре — и замочную скважину. Ключ повернулся легко и плавно, железный ошейник с цепью звякнули об пол. Я чихнул, все еще пытаясь избавиться от земли в носу. — Пошли, нам нужно спешить! — сказал вампир и, взяв меня за руку, повел прочь. Там, в лунном свете, я смог рассмотреть его: худой, изможденный и усталый, он казался еще более мертвым, чем я. — Куда тебе надо? В сторону огров или в обратную? — спросил Айк. — Я покажу, куда идти, и потом отправлюсь охотиться. Со своей скоростью ты не успеешь, но если я перекушу, то вытащу тебя до рассвета из леса. — В сторону Чайласа, — ответил я, и, получив указания, потрусил от вампира. Он догонит, а задерживаться здесь более мне не хотелось. Бежать в темноте не удавалось, я то и дело спотыкался, но все же упрямо шел через лес. — Бу! — раздалось часа через два над ухом, и Айк подхватил меня на руки. — Держись крепче, я сейчас побегу! Ошалев, я вцепился в него намертво. И мы понеслись. Айк двигался плавно, меня даже не качало, но стволы деревьев проносились с такой скоростью, что в глазах рябило, и я зажмурился, утыкаясь носом в шею Айка. Кровь явно придала ему сил, и в голову лезли мысли о наших представлениях о вампирах, и что из них правда. Айк для надежности обхватил меня руками за спину. Я потерял счет времени, уже не понимая, сколько до рассвета осталось часов и как далеко еще раскинулся лес эльфов. Деревья попадались все реже, когда небо начало светлеть. Айк бежал ровно, не ускоряясь, а потом лес резко закончился. Вампир поставил меня на землю. — Ты мертвый, значит, не устал. Пройдемся? — предложил он. Я кивнул. — А откуда ты знаешь о моих особенностях? — Я не слышу пульс, не слышу сердца, иногда и дыхания нет, да и пахнешь ты мертвым, но ходишь и говоришь, значит умертвий, — фыркнул вампир. На умертвия я немного обиделся и затих, чувствуя себя забракованным. — А что? Ты в этом состоянии недавно? — спросил Айк. — Ага, сам не понял, как такое случилось. Я умер и стал таким — не упокоенным. — Ну это лучше, чем смерть, — улыбнулся вампир. — А ты почему через лес пошел? — Я не думал, что эльфы НАСТОЛЬКО психи! — выдохнул я. — Эльфы редкие психи, хорошо хоть ночами спят! — улыбнулся Айк. Я кивнул и потупился. Не знаю от чего, но Айк меня смущал одним своим присутствием. Чувства закручивались в странный вихрь, меня попеременно кидало то в жар, то в холод. Такого еще не было. И я ужасно сильно боялся сморозить какую-нибудь глупость и опозориться в его глазах. — Пошли, если поторопимся, то к обеду будем в деревеньке. Может, кто-то мне свою кровь продаст, — Айк в предвкушении зажмурился. — Прости, я такой медленный... Но я могу и бежать, не уставая! — встрепенулся я. — Я за тобой, давай вперед, не хочу быть обузой. — Я, если честно, устал после пробежки, — вампир улыбнулся. — Новок, если ты будешь есть больше, то и сил у тебя будет больше. — Да? Я думал, мне еда не нужна, только так — для удовольствия. А что еще ты обо мне знаешь? Ну, о мертвяках моего типа. — Умертвий, — поправил меня вампир. — Это состояние очень странное. Тебе сложно будет накачать мышцы или отрастить волосы. Ты не устаешь, не спишь. Скорость затягивания ран зависит от количества еды. — Ну вот, только про спортзал подумал... — вздохнул я. — А если мне нож в сердце воткнут, что будет? — Заживет, — фыркнул Айк. — Только не стоит экспериментировать. — А голову отрежут? — интересовался я, все же вампир знает обо мне больше меня самого. Кстати... — А откуда ты знаешь? Сколько умертвий встречал? — Я знал одного. Давно это было, — вампир явно что-то не договаривал и отвел взгляд. — Не знаю, что будет, если отрезать голову. Новок, ты всегда такой кровожадный? Я стушевался. — Нет, просто мне не у кого было спрашивать... А где сейчас второй? — Второй умертвий? Нет его уже, — Айк замялся. — А ты что, ищешь других умертвий? Зачем? — Так он умер?! — ужаснулся я. — Честно говоря, надеялся, что второй раз у меня так не получится. — Да не умер он, наоборот ожил, — рассмеялся вампир. — А почему ожил — я не знаю. — Ой, если подумать, то мне нравится мое нынешнее состояние. Если бы не оно, я бы забыл ставших близкими мне разумных и умер у эльфов, а ты сидел бы и дальше на цепи. Разволновавшись, я остановился посреди тропы. — Эм... А как же близость? Она для умертвий недоступна. Ты не сможешь испытать оргазма, у тебя не будет детей, — тихо сказал вампир. — Жил я без него, но все же не думал, что навсегда без оргазма останусь, — потянув за мочку уха, я совсем отчаялся. — Вот черт... — Да ладно тебе — умертвие — не раса, а временное состояние, — заверил Айк. — Ага, а лечение неизвестно, — пнув камень, я пошел вперед. — Гадство. — Да ладно тебе, Новок! Все наладится, — Айк догнал меня и повернул к себе лицом. — Поверь, все образуется. — Меня убили. Не за что-то, я ничего не сделал, просто стоял на мосту и любовался звездами. Я просто был счастлив, а какой-то тип взял и столкнул меня в воду из-за пьяного спора со своей бабой, из-за ее прихоти. Растерянный, бродил по степи, где за мной гонялись огры, как за зайцем. Я стал их добычей. Пришлось терпеть, пусть со мной обращались по-королевски, но я ничего не решал, мог только принимать чужую милость. И ко всему прочему эльфы решили убить за гусеницу! — я отвернулся от Айка, дрожа от напряжения, чувствуя, как глаза начинает щипать. Оргазм не светит, но рыдать могу! Супер! — Ненавижу! Я зол! Вампир обнял меня, прижал к себе. — Новок, а если взглянуть с другой стороны? Ты спас меня, познакомился с ограми. Твоя жизнь стала разнообразнее. — Но я не просил разнообразия, я и так знал, что мне делать. У меня были конкретные цели, планы... А теперь? У меня даже секса не будет! Или вернее, я его не замечу. — Твои цели и планы оборвал тот, кто убил тебя, — вампир отвернулся. — В том мире у тебя не было бы второго шанса. А сейчас есть. Ты оживешь, станешь представителем любой из рас. — Как ты узнал про другой мир? Я не говорил. — А умертвий других тут и нет! — рассмеялся вампир. Я вздохнул. Солнце еще не показалось из-за горизонта, но полоска светлеющего неба давала уже достаточно света, чтобы я разглядел тонну грязи на себе и одежде. — Боги, я, наверное, ужасно выгляжу, страшно представить, что на лице. Лучше не трогай меня — испачкаешься. — Я провел там три года, ни разу не мылся, так что еще вопрос, кто о кого пачкается. В Чайласе я столкнулся с тем, кого звали Саша. Давно это было. Он был из другого мира, из мира, в котором только что развалился СССР. Это тебе знакомо? — осторожно спросил Айк. — Да! Это мой мир! — подлетел я к вампиру, заглядывая в глаза. Он был несколько выше, на полголовы точно, так что я едва не врезал ему лбом в зубы. — Осторожнее! Клыки не казенные! — рассмеялся Айк и отступил на шаг, отводя взгляд в сторону. — Не ищи его там, он ушел. Он был умертвием, когда жил там, но не сейчас. Вообще не ищи никого из своего мира, иначе погубишь себя. У тебя в руках шанс на новую жизнь, его подарил этот мир. В твоем — ты мертв, ты не вернешься. Если ты примешь новый мир, он подарит тебе новую жизнь, если нет, то ты умрешь окончательно. У тебя только год на размышления. — Мне тут нравится, — развел я руками. — Просто... Понимаешь, я тут в Чайлас шел, собирался поискать соотечественников, а теперь мне, вроде как, и делать нечего. Можно я с тобой останусь? Хотя бы ненадолго? Если нет, то разойдемся. Только кровь Маю все равно надо, он славный парень, поправится, станет уверенней и с Одаром сблизится. — Ладно, — пару минут поразмышлял Айк и ответил: — Как ты относишься к гоблинам, драконам и метаморфам? И пойдем все же в деревню, может, у них почта работает! — Не встречал, не знаю, — признал я. — А метаморфы меняют облик? — Вроде того, — фыркнул вампир. — Пошли в деревню. До самого селения Айк молчал, иногда хмурился, но упорно молчал. Первый же встреченный селянин схватился за вилы. — Насильно не отдам! — неуверенно, но грозно сказал тот. — А так? — шепелявя из-за очень сильно выросших клыков, сказал Айк, доставая золотые монеты из подкладки камзола. На третьей мужик отложил вилы и подошел, подставляя вампиру шею. — Начинаю жалеть, что невкусный, — под нос пробурчал я. — Легкий заработок. Я с интересом наблюдал за ранним завтраком вампира. Он придерживал человека за бок и оттягивал волосы на затылке, максимально открывая для себя шею. Внушительного вида клыки беззвучно вошли в шею, и вампир начал пить. Иногда он порыкивал, отчего человек бледнел. Или на цвете его лица сказывалась кровопотеря. Айк отодвинулся резко и помог мужчине добраться до лавки. — Через минут десять слабость отступит. У вас почта есть? — тихо спросил Айк. — Да, в доме старосты, — ответил он. Вампир кивнул и, убедившись, что к мужчине уже спешит жена, пошел вглубь поселка. — Высоты не боишься, Новок? — спросил Айк у меня. — В меру, а что? Почта на крыше? — Почта не на крыше, — улыбнулся Айк, — просто домой идти долго, а лететь всего пять часов. Выйдя на площадь, вампир огляделся и направился к самому большому дому. Постучавшись, Айк дождался, пока ему откроют, и спросил у девочки-подростка: — Можно воспользоваться почтой? — Два золотых, господин вампир. Сами умеете почтой пользоваться или папу позвать? — деловито спросила она. — Сам умею, — заверил мой спутник и выдал две монетки девочке. Нас проводили в небольшую комнатку с окном, столом и единственным стулом. На столе стояла странная конструкция из меди и стекла. — Бумагу и карандаш дашь мне? — спросил Айк у девочки, и она кивнула на ящик стола, затем вышла. Смотреть в комнате особо не на что, поэтому я сосредоточился на вампире, и взгляд как-то сам собой упал на его лист. Увидев знакомые буквы, я аж стул пнул, эмоции бурлили через край. — Ты почему не сказал, что английский знаешь?! — Новок, тебе не говорили, что читать чужие письма невежливо? — спокойно спросил Айк. — Я умер случайно. Пьяный водитель выехал с дороги и сбил меня на автобусной остановке, — вампир говорил спокойно, дописывая письмо. — Я и не понял, что умер. Слишком это было обидно и глупо умереть вот так — в день своего восемнадцатилетия. Я хотел быть переводчиком и кроме русского, английского и французского знаю еще испанский. Все, кто живут в том доме, жили в твоем мире. — И что ты им пишешь? И много нас таких? Ты же не оставишь меня им? А как вампиром стал? А зверолюдом можно? Мне хвост нравится... — я стушевался, понимая, как смешно со стороны выглядят мои суматошные вопросы. — Лично я нуждаюсь в отдыхе и еду домой отдохнуть. Потом напишу своему приемному клану вампиров и поеду к ним знакомиться с тем, кого они выбрали мне в супруги. У меня будет старший муж. Я уже не умертвий, я — вампир и живу по их законам. Ты будешь тем, кем являешься внутри. Больше я в дом не вернусь, и тебе к вампирам со мной нельзя, — Айк тяжело вздохнул. — Это была глупость, создавать этот дом – дом, в котором те, кто попал в этот мир из другого. Это мешает принять новый мир. Еще вопросы? Внутри противно заныло. Я не рассчитывал понравиться Айку, но вот то, что к нему я неравнодушен, для меня очевидно. Отрицательно мотнув головой, заметил: — Помыться бы... — Держи! — Айк достал пару золотых монет. — Думаю, этого хватит, чтобы и ванну тебе обеспечили. И мне заодно тоже. Вампир дописал письмо, сложил его в четыре части и положил в середину механизма. — Иди, мне еще ответ нужно дождаться, — Айк улыбнулся. — Ага, — я покосился на механизм. — А как вернется ответ? Как из тостера? — Как из чего? — растерялся Айк. — Что такое тостер? — Ты когда умер? — В 1991 году, вроде бы, — пожал плечами вампир. — Точно не помню. — Хм... Вообще, тостеры тогда уже были… Штука такая прямоугольная с прорезью посередине, туда пихаешь хлеб, он поджаривается за счет нагревательных элементов по бокам внутри устройства и выпрыгивает оттуда румяным, — объяснил, как мог, я. — Вот и привел аналогию с местной почтой. — Ну, нагревательных элементов там нет, — хмыкнул он. — Иди уже мыться! Все равно тут одна ванна, а ответ еще неизвестно сколько ждать. — Все, меня уже нет. Выйдя из комнаты, я нашел все ту же девочку и вызнал про ванную. Технологии тут, как у огров, не было. Вода набиралась из бочки, в нее кидали камень, и через пять минут она становилась теплой. Заболеть мне не грозило, так что я вначале обмылся в тазу холодной водой, избавившись от большей части грязи, а потом с комфортом разлегся в ванной, начиная промывать голову. Когда закончил, понял, что влезать в грязную одежду не хочется, а другой у меня нет. Зато к аренде ванной прилагалось вполне чистое и большое полотенце, завернувшись в него, пошел к Айку. Вампир как раз читал ответ и, увидев меня, обвел странным, внимательным взглядом. С ног до головы им прям ощупал. — А ты ничего. Только почему чистую одежду не попросил? — удивился вампир. — Я не знал, что можно, — переступил с ноги на ногу, уставившись в пол. Теперь Айк точно меня за идиота примет, но его простое «а ты ничего» отозвалось жаром в животе и толпой мурашек по спине. Может, тело оживает? Или я не реагирую на холод, но на эмоции очень даже. Краснею ведь… — Ясно, сейчас принесу одежду, — тяжело вздохнул Айк и действительно принес мне стопку. А потом ушел мыться. Вернулся он минут через сорок, довольный, чистый, я с удивлением отметил, что у него есть веснушки, а волосы не черные, как показалось в начале, а темно-каштановые, с легкой рыжиной. — Твою и свою одежду я выстирал, обувь почистил, через час высохнет! И да, я выторговал нам еще и обед. — Я бы без тебя пропал, спасибо большое, — забрав одежду, я переоделся в какой-то кладовке с мешками овощей и вынырнул на свет в пижамного вида льняных штанах и просторной рубахе. — Да ладно, — отмахнулся Айк, — через четыре часа прибудет наш транспорт. Пошли, поедим? Он поймал меня за ладонь и повел куда-то. Как оказалось, на кухню. Там та же девочка уже ставила на стол кашу с овощами и две большие кружки сидра. — Ешьте, господа, и идите из дома. Когда одежда высохнет, я вас позову! — буркнула она. — О нет, красавица, там еще и наша обувь! Вот все высохнет — и пойдем, — улыбаясь, сообщил вампир, прищурившись. — Ладно, — согласилась она, смотря на клыки вампира. Лишь когда она вышла, Айк расслабился и с ногами забрался на табурет. — Ты же заплатил за кровь и постой. Чем она недовольна? — я равнодушно посмотрел на еду и подвинул ее к Айку. — Мне не нужно восстанавливаться, а тебе не помешает. — Тем, что я вампир, — улыбнулся Айк. — Люди не любят думать о том, что они пища. Ешь свою порцию, чтобы не замерзнуть на высоте! — Хорошо, — я взялся за еду и, прожевав, спросил: — А как мы полетим? — На драконе, — невинно сообщил Айк. Я с минуту ошарашенно пялился на вампира и не придумал ничего лучше, как уточнить: — Настоящем? И он говорит на английском? Он из наших? А кем был? — Она говорит на английском, но на немецком лучше, — улыбнулся вампир. —Она жила во времена Второй мировой войны. Помогала бежать евреям из гетто, а позже из концлагерей. Ее расстреляли. — Ого, — повисла величественная пауза, — а я смогу научиться читать на местном языке? — Конечно, — заверил меня Айк и пояснил: — Драконы — они все... такие как она. Великие в своем роде. Они могут быть резкими, ехидными, грубыми и даже наглыми, но не подлыми или трусливыми, лживыми или подхалимами. Она — дракон, такой же, как все они, как вся раса. — Мне даже выпрямиться захотелось, — пошутил я. — Иногда так бывает рядом с особыми людьми, с ними не хочется чудачить и глупить. — О! Спокойно, у нас милая и странная компания! Всего нас десять, — сообщил Айк. — И все разных рас. Есть правда один, у которого еще не понятно, что за раса, но сердце уже бьется. — Я тоже хочу... ожить, — признался я. — Мне страшно, как сейчас. — Чего ты боишься?— с искренней обеспокоенностью спросил он. — Умереть окончательно. — Тебе этот мир нравится? — серьезно спросил Айк. — Ты благодарен ему за шанс на новую жизнь? — Конечно! Я же жив и тут довольно весело и интересно, когда в землю не закапывают, — я отставил пустую миску и подвинул к себе кружку с сидром. — Тогда мир тебя примет, ты оживешь, — заверил Айк. — Только кем ты будешь — я не знаю. — Хорошо бы с хвостом, — кивнул я. — Тебе зверолюды нравятся? — Милые ребята, — улыбнулся вампир. — Еще и вкусные очень! Хотя золотые и лиры вкуснее. — Интересно, кем я стану... А как ощущаются изменения? Тебя когда на кровушку потянуло? — доверчиво перегнувшись через стол, шепнул я. — Эм... Начинает биться сердце. Частота сердцебиения зависит от расы, — Айк замялся. — Эм, как бы так сказать... покорректнее... я укусил кое-кого во время близости. — В шею хоть? Ой! — я зажал рот руками. Вырвалось раньше, чем я подумал. — В запястье, — фыркнул вампир, — куда достал. А что? Боишься стать вампиром? — Не, просто ты живой, а не киношный, так что любопытней во сто крат. Как тебя только эльфы поймали... — Обычно поймали! Полсотни эльфов кого хочешь поймают! — вампир обижено вздохнул. — Ну, мало ли.... Я не мог не спросить, — развел я руками. — Ты меня так легко на руках тащил, сам понимаешь. — Я и эльфа легко поднять могу, но вот чего-то не хочется. Они договариваются с землей, с растениями. Сложно удрать, когда против тебя восстает окружающая среда. Буквально! — фыркнул Айк. — Представь, если ты станешь эльфом... или огром! — Эльфом вряд ли, никогда их взгляды не разделял, а огры занятные. Интересно... А вдруг синим стану, как акварин? Тут не угадаешь. — У тебя двадцать два варианта! Я вот хотел быть лиром, человеком, драконом или маором. А стал вампиром! — Айк улыбнулся. — А маоры кто? — у Айка можно выспросить кучу полезной информации, и я с удовольствием воспользовался шансом узнать о своем новом доме как можно больше. — Ну, чем-то они похожи на африканцев, только глаза и волосы у них светлые. А еще они сильные, быстрые и у них есть крылья! — с легким вздохом сожаления сказал вампир. — Ого, внушительно, но вампиры все равно классные. Мне кажется, тебе очень идет быть вампиром, — решил я. — Конечно, идет! Мир выбрал то, что мне ближе. Вот ты мог бы быть золотым, — серьезно сказал Айк. — Угу, и забеременеть, — согласился я, улыбаясь. — Они странные. Пока я видел только двоих, и вначале кружилась голова. А они из кого выходят? — В смысле — из кого? — растерялся Айк. — Ну, драконы из благородных и самоотверженных, если обобщить. — Ну, лично я с золотыми не общался, — Айк виновато пожал плечами. — Не знаю! — Тогда почему за золотого сойти могу? — удивился я. — Да я дразнился, — улыбнулся Айк и предложил: — Хочешь я тебе о всех расах расскажу? — Угу, идти все равно пока рано куда-то, — я скрестил ноги на стуле, на манер Айка и приготовился слушать. — Чтобы никого не пропустить, буду в алфавитном порядке. Акваринов ты видел? — я кивнул. — Полуводная раса, отличается бурной сексуальной жизнью и полным отсутствием заботы о детях. Живут до трехсот лет. Дальше вампиры. В принципе, мы похожи на тех, о ком ты читал. Только жертв не убиваем и обратить не можем, живем до тысячи лет. Дальше — гномы. Мелкие и крепкие проныры. Они отлично торгуются! Живут лет по двести пятьдесят. По этим трем расам вопросы есть? — А гномы тоже в основном оружием занимаются и добычей полезных ископаемых? — уточнил я. — Не все, многие, но далеко не все, — Айк ухмыльнулся. — У них самая замечательная балетная труппа в мире. Идем дальше. Есть еще гоблины. Огров ты видел. Так вот, гоблины повыше, не очень умные, с сероватой кожей и длинными руками. А агрессии и гонора на три расы хватит! Лет по сто пятьдесят живут. Дальше — големы. Они из камней и железа. Питаются сырым мясом, не любят воду, размножаются путем потери конечностей. Очень сентиментальные ребята! Пить с ними одно удовольствие. А вот поют плохо! Живут... долго! Сколько — не знаю. Горгульи действительно обращаются в камень, но по желанию и для ускорения регенерации, а не с восходом солнца, как в кино. Живут долго, около пятисот-семисот лет. Когда приходит смерть, они прыгают со скалы и обращаются камнем, но не разбиваются, а осыпаются пылью, которую подхватывает ветер. Их женщины так же сильны, как и мужчины, смелые, гордые и отважные воины. Есть еще дау. Питаются кровью. Мелкие, милые и слабые. Но им кровь обычно просто так дают. Больно вид у них... жалобный. Живут столько же, сколько и вампиры. Обладают даром предвидения, и поэтому проблем в жизни у них мало. Ушки у них как у зверолюдов, но по бокам скорее, чем на макушке. Глазищи огромные, влажные. Одежду всегда на пару размеров больше носят, словно исхудали сильно. Хотя бывают и полненькими, но и тогда выглядеть умудряются так, словно неделю не ели. Детей заводят рано. Девушки рожают один раз, но минимум двойню, максимум четверых. А потом уже ищут себе мужей или жен из других рас. Вопросы? — Нет, ты очень подробно и хорошо рассказываешь, картинки перед глазами так и встают. Уже вижу милое слезливое чудо, которое хочется приютить и обогреть, — улыбнулся я. — Главное — покормить, — улыбнулся Айк. — Про драконов я тебе уже рассказал, живут они, пока от жизни не устанут. Дредары — скорее, растения, огромные деревья, способные спать годами. Расу эту не понимают, но уважают. В отличие от эльфов, они помогают заблудившимся, могут от разумных отогнать хищников, раненых в село или город приносят. А остальные никогда не рубят их леса. Хотя в студеные зимы дредары сами старые деревья валят и к разумным притаскивают. Живут очень долго. Зверолюдов ты видел, как я понял. Живут по триста лет. Их много видов. Бывают и не маленькие. Золотая раса очень скрытная, я их видел, пил с ними, но ничего о них толком рассказать не могу. Разве что о цвете кожи, волос и глаз: они либо золотые, либо янтарные, либо медовые, в общем золотисто-желтых оттенков. Красивая раса! Кентавров ты встречал в мифологии, в принципе, похожи. Разве что не агрессивны и ведут кочевой образ жизни. Дальше? — А женщины-кентавры есть? Рассказывают вечно только про мужчин. — Есть! Их даже больше, чем мужчин, — фыркнул вампир. — Лиры в самом деле были когда-то эльфами, но отделились от них, когда те бросили есть мясо. Потом эльфы и растения есть прекратили. Отсоединившись от эльфов, лиры потеряли возможность ориентироваться в лесу. В трех соснах заблудиться могут. Но в целом ребята хорошие! Лиры или змеи покрыты чешуей, очень живучи, упрямы, но плохо переносят холод. Про маоров я рассказывал. Метаморфы не меняют свой внешний вид, но могут становиться невидимыми, правда, не более чем на десять минут кряду. У них три хвоста, есть когти. Даже эльфы в своем лесу их поймать не могут. Двигаются быстро, очень быстро. Силой большой не обладают. Могут делить с любимым разумным его или ее боль и повреждения на двоих. То есть, если любимый разумный метаморфа на другом конце мира будет ранен, метаморф сможет забрать часть ранений себе, даже все ранение. — Даже жалко как-то... Метаморфы хорошо регенерируют? Я бы с таким и палец боялся порезать, — вздохнул я. — Нормально регенерируют, но вампиры быстрее, конечно, — пожал плечами Айк. — Есть наги, они со змеиным хвостом вместо ног. Жутко невкусные! — вампира передернуло. — Странная раса, о которой я мало знаю. Оборотни и огры тебе знакомы, об ограх мне впору у тебя спрашивать! А видел ли ты саламандр? — Вряд ли, если речь не о самом обычном хвостатом земноводном, — ответил я. — У них даже кожа светится! Они красивы по-своему. Несбыточная мечта каждого нага или лира. Очень теплые, повелевают огнем. Мирные, слава богам, — улыбнулся Айк. — Их нужно увидеть, описать сложно. Есть еще люди. Правда, здесь они живут в два раза дольше. Еще эльфы и шу. Шу полностью покрыты шерстью. Я их не видел, если честно. Вот и все. Ну, умертвия условно считаются расой, ведь разумные же, но к ней не относятся. — А я, пожалуй, видел шу, — припомнил я волосатика Поупа, знакомого Ифа, из дома тхармов. — Как оборотень из кино, только перевоплотившийся, но без волчьей пасти и капающей с клыков слюны. Айк, сколько ты в здешнем мире по местным меркам? — Двадцать три года. А что? — спросил он. — Вроде бы, год за год идет. Но не рассказывай мне о том мире. Я с ним уже попрощался, даже не скучаю. — Не, я из соображений, сколько ты тут облазить всего успел. А мужа тебе обязательно выбирать? — Я много где был, — пожал плечами Айк. — Как бы так объяснить... Клан решил, что да. — И чего теперь? Вдруг он не понравится тебе... — Ну, если он мне или я ему не понравимся, брак не состоится, — пожал плечами Айк. — Но это для обоих кланов нежелательно и обязательно надо познакомиться. — Ясно, — вздохнул я. У меня и так шансов не было, и теперь они скукожились и сдохли. — Но пока ты свободен, да? — Ага! Пока что я холостяк, — вампир тепло улыбнулся. — Пошли, наша одежда и обувь уже высохли. Заберем их.