Самая длинная зима

Муми-тролль потёр кончик носа и снова посмотрел в окно. — Какая же длинная эта зима! — вздохнул он. — Мама говорила, что все сезоны — одинаковые. Но лето всегда так быстро проходит, не успеешь и глазом моргнуть. А зима всё длится и длится. Туу-тикки не ответила. Она знала, что пока зима не перевалила даже за половину. — Это потому, что ты не привык к ней, — всё же заметила она через время. — Если следующей зимой ты снова проснёшься, будет иначе. Муми-тролль поёжился от одной этой мысли. В самом деле, что, если он теперь каждый раз будет выходить из зимней спячки так рано? Кошмар. — Пойду прогуляюсь, — сказал он севшим голосом. — Не советую, — предостерегла его Туу-тикки. — Со дня на день сюда придёт великая стужа. — И станет ещё холоднее? — Гораздо, — Туу-тикки тоже посмотрела в окно. — Ледяная дева идёт вместе с вьюгой и морозом, не щадит никого на своём пути. Я чую, что уже завтра она будет здесь. — Тогда уж точно надо погулять сегодня, раз завтра нос на улицу не высунешь, — храбро заявил Муми-тролль. Хотя на самом деле ему ничуть не хотелось гулять. Однако он всё-таки отправился в лес, который по-прежнему казался совсем чужим. Знакомые тропинки спрятались под огромным слоем снега, лапы так и норовили увязнуть в сугробах. Голые ветви деревьев походили на когтистые пальцы какого-нибудь опасного чудища. Муми-тролль шёл так быстро, как мог, но тревожные мысли всё равно обгоняли его. «Нет, — подумал он, собирая всё свое мужество. — В следующий раз я проснусь весной, вместе со всей семьёй». И в этот момент он увидел её. Она стояла посреди небольшой полянки и смотрела на небо, высоко задрав голову. Она была очень, очень высокой, как два или даже три муми-тролля, если поставить одного на другого. На миг Муми-троллю показалось, что она, возможно, даже выше Морры. Он испуганно отступил назад и затаил дыхание. У неё были яркий костюм и красивая шапка, из-под которой выглядывали светлые, почти белые волосы, а кожа выглядела едва ли не такой же белой. Муми-тролля осенило. Что, если она — Ледяная дева? Тогда он пропал. Туу-тикки рассказывала, что Ледяная дева невероятно красива, но смертельно опасна. Если встретиться с ней взглядом, превратишься в ледышку за одно мгновение. Он попятился, стараясь ступать как можно тише, но тут же наткнулся на колючий куст и ойкнул. Она обернулась и улыбнулась ему. У неё были огромные прозрачно-голубые глаза. «Ну вот и всё», — подумал Муми-тролль. Тем не менее, когда она приблизилась и помахала рукой, он смог поднять лапу и помахать в ответ. — Я — Луна, — сказала она, и тогда Муми-тролль понял, что Ледяной девой она быть не может, потому что голос её звучал тепло и звонко. — Я — Муми-Тролль, — представился он, надеясь, что со стороны не очень заметно, как сильно он только что был напуган. — Вижу, — кивнула Луна. — Папа говорил мне, что вы похожи на маленьких пушистых бегемотиков. Он удивлённо моргнул, потому что не знал, кто такие бегемотики. — А кто ты? — полюбопытствовал он. — Человек, — ответила она. Муми-тролль и вовсе растерялся, ведь о таких существах он услышал впервые. Ему срочно нужен был кто-то, кто разбирается в неведомых зимних созданиях. Туу-тикки. Поэтому он пригласил Луну зайти в гости на чашечку чая. Та, немного поразмыслив, согласилась, заправив чёлку под шапку. Муми-тролль заметил, что чёлка эта почти такая же пушистая и милая, как у фрекен Снорк. Тогда он совсем перестал бояться новую знакомую. Туу-тикки, к его счастью, была на месте — он услышал, как она напевает одну из своих песенок. — Вообще-то это наша купальня, — объявил он Луне. — Но сейчас я здесь живу. А это — Туу-тикки. Она как раз появилась в дверях. — Здравствуйте, — сказала Луна, и они слегка поклонились друг другу. Внутри купальни всегда было гораздо теплее, чем на улице, и Муми-тролль с удовольствием почувствовал, как тут же начинает согреваться. Все расселись вокруг стола. — Откуда вы появились в лесу? — поинтересовался Муми-тролль, хоть и переживал, что вопрос может прозвучать нетактично. Любопытство взяло верх. Луна отрешённо смотрела сквозь него, задумавшись о чём-то своём. Муми-тролль не знал, стоит ли повторить вопрос. — Можно на «ты»? — попросила она вдруг. — Я ведь, наверное, примерно такая же старая, как ты сам. Он недоверчиво склонил голову на бок, но спорить не посмел. Если она — ребёнок, то какого же размера будет взрослый человек? — Я пришла в лес, чтобы нарядить ёлку на Рождество, — добавила Луна так, словно это всё объясняло. Туу-тикки улыбнулась, что случалось с ней не очень уж часто. — Я слыхала об этом, — сказала она. — Слыхала об этой традиции. Но думала, что это что-то из сказок. Муми-тролль пошевелил ушами. Мама всегда читала ему сказки, но ни в одной из них не было ничего про Рождество и украшение ёлок. Луна раскрыла мешок, который стоял у неё на коленях, и показала им, что внутри. Туу-тикки покрутила в руках маленький зелёный шарик, блестящий, как драгоценные камни в шляпе Волшебника. Муми-тролль взял гирлянду и расправил её, насколько хватило длины его лапок. — Чьи это фигурки? — Это мозгошмыги, — ответила Луна, чуть приподняв брови. — Я думала, вы с ними знакомы. — Может, и так, — буркнул Муми-тролль. Ему не нравилось, что зимой Муми-дол наполнен самыми разными существами, присутствие которых явственно ощущалось, но почти никто из них не показывался на глаза. Среди них могли быть и эти мозгошмыги, однако они не сочли нужным обнаружить себя и представиться, как это сделал бы любой уважающий себя муми-тролль. Только и знают, как прятаться по углам да таиться. — Сдаётся мне, пора наловить рыбы, — Туу-тикки поднялась из-за стола. — Уже смеркается, — возразил Муми-тролль. — У меня есть фонарь, — отозвалась она. — Нам всем не помешает горячая уха. Когда Туу-тикки ушла, воцарилось молчание. Муми-троллю было немного неловко, а Луна никакого смущения не испытывала. Она всё так же отрешённо разглядывала купальню и рассеянно мешала ложкой чай. — Какую же ёлку ты будешь украшать? — спросил наконец Муми-тролль. — Маленькую, — сказала Луна. — Хотя обычно ёлка была большой и мы забирали её в дом. Но одной мне не унести большую, верно? — А где же тогда все остальные? Твоя семья? — Папа закрылся в своём кабинете. А мамы больше нет. Муми-тролль хотел было переспросить, но слова так и застряли у него в горле. Мама — это та, кто есть всегда. Он ни капли не сомневался в этом. Не бывает так, чтобы мама перестала существовать. Тогда выходит, что Луна сказала бессмыслицу, но что-то в её лице неуловимо изменилось, и Муми-тролль почувствовал, как беспричинный страх наполнил его сердце. Ему стало необходимо сию же минуту побежать домой и посмотреть, спит ли там по-прежнему Муми-мама, но оставлять гостью одну было бы невежливо. Тут Луна встала. — Я тоже хочу задать один вопрос, — она прислонила нос к окошку. — Ты видел когда-нибудь Морру? Если Ксенофилиус что-то напутал и лес полон добрых обитателей, то, может, чудища здесь и нет? — Видел, — шепнул Муми-тролль. — Она и сейчас где-то близко, ведь она любит холод. Она ничего не чувствует, Морра. — Ничего не чувствует… Это хорошо, — медленно произнесла Луна. — Наверное, ты не совсем понимаешь, о чём речь, — деликатно заметил он. — Морра — ужасное чудовище. — Я знаю. Мне нужно с ней встретиться.