Тест на гетеросексуальность

      Вдохновение куда-то испарилось. Сначала у Кларк было много разнообразных идей, и ей не терпелось приступить к их реализации, но она не могла этого сделать, потому что у неё не было места, где можно проникнуться духом творчества. А как только это место появилось, назло Гриффин, абсолютно всё: идеи, вдохновение, желание творить, внезапно исчезло. Было такое ощущение, как будто чья-то невидимая рука хлопнула тяжелой металлической дверью, предварительно вычистив из головы Гриффин все хорошие идеи за порог, вставила ключ в замочную скважину и со скрипом повернула его несколько раз, оставив блондинку совсем одну в тёмной и сырой комнате, без возможности выбраться наружу. А затем, неведомый злоумышленник, посмеиваясь, спрятал ключ во внутренний карман своей куртки, довольно похлопал по нему ладонью и бесшумно удалился.       В свой первый день, в качестве настоящего художника, Гриффин проснулась пораньше с острым желанием творить и уже предвкушала как вечером, за ужином, будет рассказывать отцу о своём плодотворном дне в мастерской. Она чувствовала себя настоящим героем – после вчерашней победы над Лексой ей казалось, что она горы может свернуть, поэтому сделать вызов себе самой и нарисовать что-то, что лежит за пределами её возможностей казалось сущей мелочью, по сравнению с тем подвигом, что она совершила накануне. Но, когда Кларк впервые перешагнула порог студии, для того, чтобы начать работу, она поняла, что ничего не выйдет.       В мастерской царила странная пустота, которая ощущалась буквально во всём, и в первую очередь, Гриффин ощутила её в самой себе. И она была совсем не уверена, что пустота мастерской заполнила её. Казалось, что наоборот это Гриффин пришла и заполнила своей пустотой мастерскую. Кларк вдруг испытала совершенно необъяснимое чувство – как будто она оставила за той закрытой дверью что-то важное, что-то, что помогло бы ей начать работу, и она не знала, что с этим делать, потому что запасного ключа, чтобы выйти и понять, что же это, у неё не было. Поэтому Кларк весь день тупо просидела, держа в руках кисточку, и взирая на идеально белое полотно. На следующий день история повторилась. И на следующий тоже. Краткие и не очень забеги на крышу (утром, в обед, вечером, и даже ночью) решительно ни к чему не привели – вдохновение не приходило. А ведь чёртова агентша по недвижимости уверяла, что место пропитано творческой энергетикой.       День за днем блондинка бессмысленно проводила часы в студии, но так ничего и не добилась: даже, если она и пыталась что-то вымучить, то перспектива и пропорции не желали выстраиваться, а творческий кризис, казалось, прописался в её мастерской и даже не думал уходить. За неделю бесцельного и безрезультатного пребывания в студии, Кларк добилась только того, что на белом холсте красовался длинный и жирный мазок красного цвета – позорный результат отчаянной попытки начать снова и доказательство полной парализации перед страхом, что она больше никогда ничего не сможет изобразить.       «Может, так и работает современная живопись?» — думала Кларк. — «Что будет, если я выставлю это на всеобщее обозрение? Меня смешают с грязью, или критики найдут в этой мазне скрытый смысл? Будут стоять напротив, рассматривая сие творение, и смакуя вино, такое же красное, как и этот след от кисти, нахваливать работу и оживлённо спорить о том, что же хотела донести до публики Кларк Гриффин, о какой серьёзной проблеме поведать? Или назовут это модным словом «китч», которое есть в лексиконе каждого уважающего себя критика и поставят крест на моей карьере?».       Кларк не могла так рисковать, и поэтому, для поиска идей и вдохновения она решила совершать обеденные прогулки по причалу. Причал хоть и был далековато, но ей казалось, там было столько всего, от чего можно подхватить вдохновение, что она решила не жалеть времени и ездить туда каждый день. Но муза так и не пришла: яхты ей не нравились, крики чаек раздражали, а люди были заняты одними и теми же вещами – одним словом, ничего интересного.       Потом она решила спрыгнуть с парашютом и покататься на воздушном шаре. Но прыгать с парашютом оказалось страшно – блондинка вцепилась в скамью, и инструктор так и не смог её отцепить, а прогулка на воздушном шаре хоть и оказалась интересной, но поводов для вдохновения тоже не принесла.       В один из дней Беллами предложил отправиться на выходные в поход с группой других туристов. И Кларк согласилась. Но всё, что она вынесла из этой поездки, это знание о том, что ей оказывается, не нравится активный туризм. Правда, местность, в которой они побывали, была красивой. Кларк даже посетило спонтанное желание сфотографироваться на фоне местных красот и отправить Лексе MMS, мол, не одна она развлекается, но потом она вспомнила, что у неё нет номера шатенки и эту затею пришлось оставить.       Ещё приходили Рейвен и Октавия.       — Если у тебя нет вдохновения, то можешь нарисовать меня или Октавию, — предложила Рейес. — Результат тебя естественно впечатлит и ты, полная гордости за себя, начнёшь творить! — просияла брюнетка, восхищённая своей идеей.       — Рейвен, это не поможет, — мотнула головой Кларк. — Я даже начала думать, что зря потратила несколько лет своей жизни на Оксфорд, чувствую себя полной неудачницей.       — Эй, нет. Ты не неудачница, просто тебе нужно поймать волну. Найти что-то хорошее, постоянный источник положительных эмоций, понимаешь? — поддержала подругу Октавия.       Кларк кивнула. Однако поиски этого источника результатов пока не принесли. Конечно, если бы знать, где искать, то всё было бы намного проще. Гриффин даже пришла в голову идея напиться до чёртиков или купить дури, ведь делают же так некоторые, но она быстро от неё отказалась. Искусство должно идти от души, а не быть синтетическим – это была профессиональная позиция Кларк, и она не собиралась от неё отступать.       В конце концов, блондинка выписала журналы по искусству. Возможно, что хотя бы чужие работы приведут её в тонус, и она хоть что-то сотворит.       Первый журнал по искусству пришёл вечером, когда блондинка была вымотана очередным неудачным днём в попытках придумать роскошную идею, поэтому изучение журнала она решила оставить на утро, когда мысли будут свежими, а голова не забита мрачными мыслями. Возможно, листая страницы альманаха и заправляясь чашечкой кофе на весь день, она нащупает что-то своё.

***

      Аромат кофе разносился на всю кухню. А Кларк наслаждалась вкусом бодрящего напитка. Журнал оказался интересным, блондинка даже задумалась над тем, почему она раньше его не выписывала и увлечённо листала страницы. Гриффин подготовилась основательно: рядом лежал скетчбук и ручка, чтобы делать зарисовки.       — Ты не знаешь, где мой йогурт?       Кларк подняла глаза поверх журнала. Она слишком увлеклась и снова не услышала шум харлея. Зеленые глаза вопросительно смотрели на неё. Дверца холодильника была открыта, и Кларк увидела, что в поисках своего йогурта шатенка перевернула всё вверх дном. Эта картина немного развеселила Гриффин, и лёгкая улыбка коснулась её лица. Конечно, при других обстоятельствах, блондинка сдержала бы веселье, но в этот раз её лицо ниже глаз было надежно прикрыто выпуском журнала, к тому же Гриффин сама от себя не ожидала, что её обрадует возвращение Блэр, не появлявшейся в стенах дома целых три недели. Кларк даже неожиданно для себя обнаружила, что немного соскучилась по этой раздражающей шатенке.       — И давно ты воруешь йогурт из моего холодильника? — вопросом на вопрос ответила Гриффин.       «Отлично, раз тебе так трудно поздороваться, то я тоже не буду этого делать» — пронеслось в голове Кларк.       — С самого первого дня, — Лекса недовольно закрыла дверцу. — В целом, именно поэтому мы и познакомились так, как познакомились. Я зашла за завтраком, а встретила тебя, — нахмурилась зеленоглазая. — Кстати, в тот день я так и осталась без йогурта. Между прочим, это твоя вина, Гриффин. Значит, моего завтрака здесь нет?       — В этом холодильнике точно нет. Придётся тебе снова остаться голодной!       — Полагаю, что да, — безразлично ответила Лекса.       Шатенка развернулась на девяносто градусов и через несколько секунд испарилась за дверью.       — Вообще-то, в тот день я не ела твой долбанный йогурт! — в гордой тишине прокричала на повышенных Кларк, даже не надеясь, что Лекса её услышит.       Неожиданное появление шатенки выбило Гриффин из колеи, и она почувствовала, что интерес к журналу, который ещё несколько минут назад казался ей таким интересным, отошёл на второй план.       «Даже наша первая встреча была потеплей, чем эта, а мы ведь целых три недели не виделись! Можно же было хотя бы кивнуть в знак приветствия!» — очередная мысль пронеслась в голове у блондинки.       Она что, обижается на Лексу?       «Было бы на что обижаться: Блэр грубиянка и, похоже, это её обычное поведение» — думала Кларк, всё же немного расстроенная холодностью Лексы после долгой разлуки.       Их взаимоотношения, конечно, не были идеальными, их даже нормальными было трудно назвать, но и как неприязненные Гриффин их охарактеризовать не могла. Просто они никак не могли сложиться, им всё время что-то мешало: то горячая голова Лексы, то язык Гриффин, то присутствие Блейка рядом. Поэтому Кларк вместе с Блэр приходилось балансировать где-то на грани показного равнодушия друг к другу, что ей не очень нравилось. Нужно было сделать первый шаг к примирению и купить для Лексы этот чёртов йогурт на завтрак, а заодно удостовериться, что в этот раз их начальник службы безопасности не останется голодной и не будет делать замечания Гриффин по этому поводу.       Вообще-то, это Кларк должна делать ей замечания, но, в их случае, за границу субординации Лекса перешагнула с первой секунды их знакомства, и, видимо, ей там так понравилось, что делать шаг назад она не собиралась, а Гриффин ей это позволяла.       Конечно, для того чтобы удостовериться, что Блэр получит свой любимый йогурт, Кларк придётся проснуться пораньше, но это не выглядело какой-то проблемой, потому что Гриффин вдруг заметила, что чтение интересного журнала по утрам за чашечкой вкусного кофе здорово подняло ей настроение и зарядило бодростью на весь день. Так почему бы не устраивать себе такие приятные посиделки каждое утро? Решение было принято мгновенно – отныне каждый новый день Кларк будет встречать именно таким образом.

***

      На следующее утро Гриффин проснулась пораньше. Идея встречать утро на кухне за чашечкой кофе и журналом её не покинула. Однако, хотелось выглядеть получше, а для этого требовалось время. Прошлым утром Кларк предстала перед Лексой в ночных шортах, вытянутой футболке и с лохматой шевелюрой. Повторения подобного блондинка не могла допустить, потому как Лекса хоть и не отличалась каким-то изысканным вкусом в одежде, предпочитая носить что-то поудобнее, но она выглядела очень круто даже в обычных брюках, футболке-поло и с минимумом косметики на лице. Настолько круто, что могла бы с лёгкостью уделать любую красотку, выходящую из какого-нибудь фирменного бутика, с кучей пакетов, набитых дорогой одеждой и помешанную на своём внешнем виде.       Кларк захотелось доказать, что она тоже так может, поэтому она целый час провела у зеркала, подбирая что-нибудь подходящее, в итоге, остановившись на старых добрых джинсах, майке и рубашке, дополняя образ небрежно заколотыми волосами. Посмотрев на себя в зеркало со всех сторон, Гриффин решила, что ей всё нравится и заметила, что уже давно пора спускаться на кухню, потому что нужно ещё успеть сварить кофе.       Нетерпеливо вертя в руках чашку остывающего напитка и косясь на журнал, одиноко лежащий в стороне, Кларк всё же дождалась звуков, предвещающих скорое появление шатенки на её кухне, и потянулась к глянцу, открыв его на первой попавшейся странице.       Лекса прошагала к холодильнику и, не проронив не слова, вытащила на свет божий свой завтрак.       — Ты очень везучая, Блэр, — таким комментарием встретила её Гриффин, лениво отрываясь от журнала.       — Это ещё почему? — остановилась Блэр со стаканчиком йогурта в руках, который был куплен и поставлен в холодильник специально для неё. — Клубничный? — хмыкнула Лекса, потянув за стикер-открывашку.       — Ты хоть и проиграла, но твоё желание все равно сбылось. Я не попадалась тебе на глаза целых три недели, это даже больше, чем ты могла себе вообразить, — обиженно ответила Кларк.       — Ну, твоё желание пока тоже исполняется, я и Блейк не ругаемся, — ответила Лекса.       — Я бы очень удивилась, если бы узнала, что вы умудрились поругаться, находясь за шесть тысяч километров друг от друга, — язвительно ответила Кларк.       — Ого, ты даже посчитала количество километров, разделяющих меня и Блейка? Тебе настолько нечем заняться, Гриффин? — ухмыльнулась Блэр.       — Вообще-то, вместо того, чтобы ёрничать, тебе бы стоило сказать мне спасибо, — назидательно сказала Гриффин, отложив журнал в сторону, и даже не собираясь отвечать на вопрос шатенки.       — С чего вдруг? — удивилась Лекса.       — Да хотя бы с того, что для того, чтобы йогурт появился в холодильнике, нужно для начала сходить в магазин, купить его и поставить в этот самый холодильник. Охренеть, да?       Лекса недоверчиво посмотрела на Кларк, потом на холодильник и заявила:       — Ты сейчас разрушила все мои представления о том, каким образом еда появляется в холодильнике, Гриффин, — съехидничала шатенка.       — Ох, — усмехнулась Кларк. — Шутить у тебя получается лучше, чем играть в баскетбол.       — Твоя победа, Гриффин, была довольно сомнительна, — не выдержала Лекса. — Я – лучше, это – факт, а ты просто сжульничала, признай это.       — Ага, давай, утешай себя этим. Ведь только это тебе и остаётся, офицер, — усмехнулась Кларк.       — Лейтенант, вообще-то, — поправила блондинку Лекса, обидевшись.       Гриффин, передразнивая, показала лейтенанту язык, а лейтенант, в свою очередь, показательно закатила глаза.       — Я больше не буду играть в твои глупые игры, Кларк. Ты больше не спровоцируешь меня, даже не пытайся.       — Ого! Я смогла спровоцировать железную леди? Пожалуй, я впишу это в список своих личных достижений, — блондинка продолжала испытывать Лексу на прочность.       Лекса медленно подошла к Гриффин и, опустив руки на стол, склонилась поближе и негромко произнесла:       — Ну, а я пойду и впишу в свой список достижений, что выскочка Гриффин побежала покупать йогурт железной леди по её первому требованию. Лишь бы та не осталась голодной, — Лекса протянула руку вперёд, случайно касаясь блондинки, и нагло забрала ручку, лежавшую рядом. — Думаю, это мне подойдёт, — добавила Лекса, щёлкнув колпачком Гриффин по носу.       Пока разъярённая Кларк отодвинула стул и проскакала вокруг стола, чтобы остановить грабительницу и забрать принадлежащее ей имущество, Лексы и след простыл.

***

      — Ты уже третий день в городе, а мы так и не поздоровались, — задумчиво произнесла Кларк, когда шатенка объявилась в дверях кухни на следующее утро.       — Для этого не обязательно использовать традиционные слова. Например, «привет» или «доброе утро». Можно просто сразить наповал идиотскими замечаниями, вроде «Ты везучая, Блэр», «Ты не воспитанная, Блэр», ты же сейчас именно это и имела в виду? — начала фамильярничать Лекса.       — А еще вместо простого «здравствуй» можно задать идиотский вопрос, вроде «Где мой йогурт?» — не собиралась отступать Кларк.       Шатенка усмехнулась.       — Значит именно это ты и имела в виду. Ну что же, раз тебя это так волнует, то доброе утро, Кларк, — сказала Лекса, нарочито выделяя имя блондинки.       — Доброе утро, Лекса, — улыбнулась Кларк. — Видишь, так же намного лучше.       — Серьёзно? Я что-то не заметила улучшений, — цинично ответила Блэр.       Гриффин недовольно цокнула языком, а Лекса уже собиралась отправиться в свой кабинет, когда блондинка вдруг остановила её:       — Ты хотя бы скучала по нам? — вопрос сорвался с губ Кларк, которая не планировала его задавать, и неожиданно для себя Кларк вдруг обнаружила, что ей действительно важно знать ответ на него.       — По тебе больше всего, Гриффин, — остановившись в дверях, иронично ответила Лекса.       — Злая ты, Блэр. Я ведь серьёзно спрашиваю. Я вот, например, скучала по тебе, — голос Гриффин был искренним, и в нём совсем не чувствовалось фальши. Это заставило Лексу задержаться в дверях чуть дольше и несколько секунд заинтересованно поглядеть на голубоглазую и лишь потом ответить:       — Ты всего лишь дочь моего босса, Гриффин. Я не могу скучать по тебе. Мне и так своих проблем хватает, — пожала плечами Лекса.       — Другого ответа я от тебя и не ждала, — отозвалась Кларк, резко перелистывая страницу журнала.       Шатенку немного развеселила такая реакция Гриффин, уголки её губ слегка приподнялись, и если бы Кларк сейчас не делала вид, что чрезвычайно увлечена журналом, она бы, определённо, это заметила.       — В соседнем со мной номере жила пара. У девушки были такие же светлые и волнистые волосы как у тебя. Её звали Клэр. Почти Кларк. Она напоминала мне тебя и была такой же занозой в заднице. Возможно, если бы она не проплывала перед моими глазами так часто, я бы тоже по тебе немножко соскучилась. Чуть-чуть, — Лекса вытянула вперёд большой и указательный палец, оставляя между ними мизерное расстояние, в качестве демонстрации того, насколько чуть-чуть она, возможно, могла бы соскучиться по блондинке. — Хорошего дня, Гриффин, — кивнула Лекса, прежде чем окончательно скрыться за дверью и оставить Кларк в одиночестве размышлять над произнесёнными ею словами.

***

      Прошло уже около двух недель с момента возвращения Лексы в Бостон. Кларк всё также просыпалась утром пораньше и, зевая, плелась на кухню, чтобы почитать журнал за чашечкой кофе. Поначалу она буквально кожей чувствовала на себе удивленный взгляд Лексы, когда та заходила на кухню за утренней порцией йогурта. Но после того, как в очередной раз, встретившись по утру с Гриффин, Лекса смиренно вздохнула, удивленные взгляды прекратились. Кларк по-прежнему пыталась вывести Лексу на разговор, Лекса, в свою очередь, отмахивалась, всем своим видом показывая, что ей не интересно болтать с Гриффин.       Несколько раз Кларк, ради эксперимента, игнорировала присутствие Лексы, и тогда шатенка не удостаивая её хоть каким-то знаком внимания и, получив от холодильника и Гриффин всё, что ей нужно, молча удалялась работать. Но самое главное, что за всё это время они ни разу не поприветствовали друг друга, не пожелали друг другу простого доброго утра, за исключением того раза, когда Гриффин буквально вынудила шатенку это сделать. Кларк совсем не нравилось такое положение вещей. Ей хотелось услышать от ёжика-Блэр хоть что-то приятное, получить хоть капельку внимания или хотя бы простой благодарности за йогурт, который каждое утро исправно ожидал Лексу в холодильнике. Но шатенка, воспринимавшая всё как данность, была способна лишь вяло поддержать беседу, которую навязывала ей Кларк.       — Наверное, тебе давно никто не желал доброго утра или хорошего дня. Поэтому ты и сама отвыкла говорить это другим, — Кларк сделала глоток кофе и выразительно посмотрела на Лексу, когда очередным утром, Блэр пересекла порог её кухни.       — Эй, Гриффин, ты что психоанализируешь меня? — брови Александрии взметнулись вверх.       — Вовсе нет. Я всего лишь сделала предположение. Если хочешь, можешь разубедить меня в обратном, — блондинка снова поднесла чашечку с ароматным напитком к губам, не отрывая взгляда от Лексы.       — В чём разубедить? В том, что мне давно никто не желал хорошего дня по утрам? Ты интересуешься моей личной жизнью, Гриффин?       Кларк выплюнула кофе обратно в чашку. Ее реплика действительно была такой двусмысленной, или это Блэр способна перевернуть смысл сказанного вверх ногами? "И кстати, действительно интересно, как давно кто-то желал Лексе хорошего дня или приветствовал её фразой «доброе утро»? Интересно, у неё есть кто-то? Наверняка есть, ведь Блэр довольно привлекательна. Хотелось бы посмотреть на того несчастного, кто выбрал Лексу. Интересно, как он её терпит? Наверно, любит и у них, наверно, невероятно сложные отношения. О, Боже, Кларк, о чём ты только думаешь? Тебя, что действительно интересует личная жизнь Лексы? — задала сама себе вопрос Гриффин и тут же ответила, — "Ннннеееееттт, какие глупости! С чего вдруг меня должна волновать личная жизнь Блэр?»       — Извини, кажется, я смутила тебя, — смешок зеленоглазой вернул Кларк из собственных мыслей обратно на землю. — Не думала, что это будет так просто.       Кларк не поверила своим ушам: Лекса, оказывается, умеет смеяться, ну ничего себе поворот!       — Ты не смутила. Просто перевернула смысл сказанного вверх ногами. Но, если бы ты рассказала что-то о себе, я была бы рада. Не обязательно что-то личное, — попросила Кларк.       — Зачем тебе это? — нахмурилась Блэр.       — Ну, всё, что я о тебе знаю, так это то, что ты служила в полиции, — Кларк начала загибать пальцы на своей руке. — Довольно неплохо играешь в баскетбол, разъезжаешь на мотоцикле, ненавидишь Беллами и воруешь йогурт из моего холодильника. Этого мало, я бы хотела знать больше.       Лекса задумалась и, наконец, произнесла:       — Ты знаешь обо мне достаточно, Гриффин.       — Эй, так нечестно! Любимый цвет, любимое время года, любимый фильм. Ну хоть что-то. Не будь такой закрытой, Лекса, я же не прошу поведать мне все твои тайны! — Гриффин умоляюще посмотрела на Лексу.       — Я люблю чай, — пожала плечами Блэр.       Кларк хотела было фыркнуть, потому что чай нравится практически всем, и это не считается, это тоже самое как сказать «Я люблю вечер пятницы», ведь все любят вечер пятницы. Тем не менее, Гриффин сразу же поняла, что не стоит этого делать. Лекса пошла на уступки, и теперь Гриффин знает о ней на целую чуточку больше. Пусть это даже довольно формальная чуточка.       — А я кофе, — улыбнулась Кларк. — Но если кофе нет, могу и чай попить. Видишь, всё не так сложно. Ты рассказываешь что-то о себе и другие то же, рассказывают что-то в ответ. Если находятся общие интересы, люди начинают разговаривать, может и дружба завязаться. Это просто. Попробуй!       — Хочешь подружиться со мной, Гриффин? — удивилась Блэр.       — А почему бы и нет, Лекса? — честно ответила Кларк.       Александрия слегка улыбнулась. В словах блондинки она увидела возможность. Потрясающую возможность позлить Блейка. Ведь, если они с брюнетом действительно собираются держать обещание и не пререкаться друг с другом, то общение с Кларк переведёт их холодную войну на новый уровень, где все козыри будут в руках Лексы.       — Со мной сложно, — предупредила Блэр.       — Я это переживу, — заверила шатенку Кларк.       — Тогда первое дружеское рукопожатие? — Лекса протянула руку Кларк.       — Первое дружеское рукопожатие.

***

      Тем же утром Джейк Гриффин вызвал шатенку к себе в кабинет.       — Мне нужна твоя помощь, — произнес Джейк, усаживая Лексу в кресло.       Блэр даже уже не нужно было рассказывать Джейку о том, как в очередной раз в её голове хаотично кружатся мысли о том, что же выдумал сенатор на этот раз. По крайней мере, что бы это ни было, оно не может быть хуже прошлой поездки за Блейком. Это успокаивало.       Лекса молча смотрела на Джейка, ожидая, когда он перестанет уже что-то записывать на бумаге и начнёт говорить. Мужчина отложил ручку в сторону и вырвал листок из блокнота, протянув его Лексе.       Лекса пробежалась глазами по бумаге, на которой был написан адрес. Больше никакой информации листок не содержал.       «Это что-то новенькое» — промелькнуло в голове девушки. Она знала этот адрес и то, что по нему располагался жилой дом.       Лекса облегченно вздохнула, так как это значило, что не нужно ехать куда-то с супер важными бумагами и искать по длинным лабиринтам офисных коридоров Шерил, Майю, Кассандру, Салли, которым эти бумаги были позарез нужны, и которым их нужно было отдать обязательно лично в руки.       — Это адрес мастерской Кларк, — прочитав мысли Лексы, сказал Джейк. — Я хочу, чтобы ты поехала туда и удостоверилась, что пожарная сигнализация и охранная система работают нормально.       — Это ведь не я должна проверять, — попыталась возразить Лекса.       — Ты и не будешь проверять. Ты перепроверишь. Это касается безопасности моей дочери. А ты, хочу тебе напомнить, начальник службы безопасности в этом доме. Поэтому любые возражения оставь при себе. Ещё я обнаружил, что Кларк не умеет пользоваться огнетушителем. Ума не приложу, как я упустил это из виду, поэтому тебе придется устранить этот пробел. Научишь её с ним обращаться. Сама понимаешь, насколько это важно. Кларк — художник, человек творчества, и поэтому иногда бывает рассеянной, у неё много необходимых для работы вещей, которые могут легко воспламениться, она должна быть готова к любым неожиданностям, чтобы вовремя сориентироваться и не пострадать. Я рассчитываю на тебя, Александрия. Поэтому выезжай прямо сейчас. А потом я хотел бы увидеть на своём столе подробный отчёт. Задача поставлена – выполняй.