Золушка и Принц Кошмаров

Стайлз, в общем-то, идиотом не был. Он очень хорошо знал, что происходит – или, ладно, он верил, что у него была отличная правдоподобная теория о том, что происходит. У него ушло некоторое время на то, чтобы сложить все воедино, но последнее письмо? Оно заставило Леди Эллисон побледнеть и удариться в панику, и немедленно отправить почтового голубя в королевский дворец. Ага. Не так и мало причин для обоснованных сомнений. Леди Эллисон всегда неизменно была на стороне Дерека – или, точнее, против Питера. Все Ардженты недолюбливали королевскую семью в целом, но Эллисон.. только его. Потому что она была личностью. Следовательно, у нее были привязанности. И убеждения. Вещи, которые есть у людей с сердцами и совестью. Поэтому, когда невероятно учтивый, хорошо вооруженный странник приехал в столицу в то же время, когда предположительно вернулся принц, и начал обмениваться письмами с Леди Арджент, также отказываясь разглашать свое имя даже посреднику, носящему указанные послания, это вызывало подозрения. Ладно. Это было очевидно, правда? Технически, он до сих пор не знал, кем является Мистер ВМиС. Он не знал. От него скрывали истину. В случае если странствующий лорд, недоброжелательно настроенный против королевских особ, решит пленить его, заковать в кандалы и допрашивать, или что-либо еще, он до сих пор сможет сказать, не покривив душой, что не знал, с кем имел дело. Он ценил это. Действительно ценил. Ценил тот факт, что ВМиС защищает его, в своей особой манере, не рассказывая ничего. Но это напрягало. Особенно сейчас, с Джексоном, предположительно посылающим пажей с кубками следить за ним. За ними. За ними. Дерьмо. Худшим было то, что Стайлз даже не делал ничего предосудительного, за чем его можно было бы поймать. Не то, чтобы он и Дер – о, Мратичный, да, можно называть его так, - нежничали как страдающие от безнадежной любви подростки в лесу. Не только потому что Мратичный не был подростком, но и потому что мужчина не был в нем заинтересован. Совсем. Также, Мратичный был.. парнем, которого Стайлз определенно не знал. Такие парни не западают на слабаков вроде Стайлза. Неряшливых, бедных, тощих слабаков. Крестьян. Даже если богатые уроды вроде Уиттморов – включая Джексона – видели в нем лакомый кусочек. С большими глазами. Все отмечали его большие глаза. И его рот. Господи, ну что еще? (ладно, Джексон как раз знал много чего «еще» - Боже, Стайлз не хотел об этом думать!, но Джексон - настоящий психопат и/или помешанный. Которым не является Мратичный. У него свои заскоки, конечно.. но он не такой). Итак. Стайлз. Не заслуживающий внимания Мратичного субъект. Какие бы маленькие надежды ему не удалось взрастить, они точно все уже пропали. Уже. Их обрывки, как осенние листья, унесло ветром. Стайлз полностью отказался от них. Он лишь пытался удовлетвориться возможностью быть полезным для Мратичного. Помогая ему с.. чем бы то ни было. И когда все будет сделано, Мратичный вернется в то место, из которого пришел, и тогда Мратичный будет счастлив, а Стайлз все так же будет драить полы, все так же жить в трущобах и вглядываться в звезды. По крайней мере у него есть звезды, чтобы любоваться ими. В частности, одна звезда. У него не будет возможности наслаждаться ею вечно, но образ таинственного мужчины будет жить в стайлзовом сердце, которому шестнадцать; которому всегда будет шестнадцать, и которое любит мужчину, что никогда даже не раскроет свое имя.