Mein Herz Brennt

Нью-Йорк, 1925г.

Куинни волновалась. Сестра опять сбежала — «по очень важному поручению!» Женщине еле удалось отделаться от непосредственного начальника Тины, и теперь Куинни растерянно оглядывалась, пытаясь мысленно нащупать старшую Голдштейн в доступной близости. Но она как сквозь землю провалилась. Перед мысленным взором Куинни мелькали непонятные обрывки, вмещавшие в себя сизые пернатые бока каких-то исполинских чудовищ, кротов с утиными носами, рыжие вихры… Тряхнув головой, Куинни раздражённо выдохнула и направилась к метро. чернота, чернота, чернота… Голову женщины сдавило такой пульсирующей болью, что она невольно охнула и, прижав ладони к вискам, буквально рухнула на мостовую. — Мэм, вам плохо? Как сквозь плотное одеяло. С трудом сфокусировав взгляд, Куинни увидела юношу, опустившегося на колени прямо на грязную брусчатку и несмело разглядывающего её. Увидев её прямой взгляд, парень отодвинулся и опустил голову, сцепляя перед собой ладони. Куинни догадалась, что он так и не решился взять её за руку. Попыталась приподняться, но опереться было решительно не на что. — Ох, милый, не понимаю, что со мной… — в висках продолжало стучать. — Могу я попросить тебя помочь? Куинни, кстати. Она выжидательно протянула руку, улыбаясь самой очаровательной улыбкой из своего арсенала. Куинни вспомнила, что видела юношу сегодня около банка. — Ты Криденс, кажется? Мы с подругой были сегодня на вашем митинге, Криденс. Юноша, протянувший было ладонь в ответ, дёрнулся, поднимаясь. Голову женщины снова словно сдавило обручем. «Помолчи немного, Голдштейн. Похоже, ты в кои-то веки опередила сестру и нарвалась на что-то интересное». — Криденс, пожалуйста, просто помоги мне подняться, — терпеливо проговорила Куинни, не опуская ладонь и продолжая улыбаться. Криденс, совсем растерявшись, всё же сделал шаг вперёд и осторожно потянул на себя новую знакомую. — Вот спасибо, так-то лучше, — Куинни оправила полы плаща и огляделась, ища глазами человека, причинившего ей такое «неудобство»… — Извините, мэм… Робкий голос, раздавшийся за спиной женщины, заставил её снова обратить внимание на парня. — Да, милый? — П-простите меня, откуда вы знаете моё имя? Извините, мэм… Куинни захотелось обнять этого испуганного паренька. Криденс снял свою странную шляпу и теперь нервно сминал её поля, не зная, куда деть руки. И окончательно стал похож на запуганного воронёнка. Боль, поселившаяся в голове женщины, постепенно отпускала, чернота сменилась лёгким туманом, и Куинни, уставшая от непонимания ситуации, просто выставила блок. — Имена старших детей «Салема» на слуху, — Голдштейн решила не говорить, что в курсе проделок его чокнутой мамаши. Не хотелось лишний раз расстраивать парня. — Не нужно бояться меня, Криденс, я меньше всего похожа на ту, кто желает причинить тебе вред, не находишь? — Матушка говорит, что говорить с незнакомыми женщинами — грех… Извините, мэм. — Давай договоримся. Во-первых, не извиняйся через фразу, тебе совершенно не за что. — Простите, я по привычке. Куинни чуть не закатила глаза. — Во-вторых, называй меня по имени. Вся эта официальщина жутко старит и раздражает. Договорились? — Хорошо, мисс Куинни, я постараюсь. Второй раз Голдштейн не сдержалась и всё-таки глаза закатила, чем заставила Криденса покраснеть до кончиков ушей. — Извините, мэм… — Криденс, ты неисправим. Парень как-то рвано выдохнул и совсем поник, продолжая терзать несчастную шляпу. Куинни ощутила укол совести: беднягу и так постоянно попрекают дома, и если верить Тине — не только словесно, а она так с ходу на него насела… — И в-третьих, эй, Криденс, — женщина протянула руку и легонько коснулась кончиками пальцев подбородка юноши, простым жестом заставляя того поднять голову и посмотреть ей в глаза. — Ты взрослый парень, почти мужчина. Не принимай так близко к сердцу и на веру всё то, что вам… Что говорит ваша матушка, — она ободряюще улыбнулась. — Хорошо, ми… Куинни, я постараюсь, — Криденс, оторопело замерший от её прикосновения, запоздало сглотнул ком в горле и кивнул. Он никогда никому не признается, как от обычного проявления внимания зашлось его сердце и затряслись руки, которые он поспешил спрятать поглубже в рукава. Ему нравилась его внезапная новая знакомая. И пусть она говорила сумбурные вещи, сбивающие с толку, рядом с ней Криденсу становилось неожиданно спокойно. Тревога и страх, связанные с заданием мистера Грейвса, внезапно отступили, и парень захотел остаться в этом спокойствии подольше. Поэтому совершенно не ожидал от себя… — Куинни, м-можно я вас провожу?