Королевский детектив

Цветок на удивление разумно отреагировал на слова «Я же тебя убил». Он скрылся под землёй, но спустя пару секунд снова вынырнул, на безопасном расстоянии, и просто смотрел. Я сел на камень и начал жалеть себя. Подземелье было другим. Достаточно было просто вспомнить слова Гастера о множестве миров, чтобы осознать насколько ситуация печальна. Я потерял всё. Семью, друзей, относительно нормальную жизнь. Сам виноват, поддался сладкому самообману о том, что могу быть счастлив. Хотя должен был уже привыкнуть — едва жизнь посылает светлое видение, как реальность изо всех сил хлопает тебя лицом о землю. Причём в этот раз — буквально. И надо подниматься, вправлять суставы, снова бросаться в бой. Пока одна из драк не станет последней. Ха-ха, снова самообман. Думаешь после смерти что-то изменится? Хотелось бы предаваться отчаянию хотя бы пару месяцев, но инстинкт выживания гнал вперёд. Если в этом мире Цветик жив, значит не произошли важные события. Быть может я смогу их повторить, создать подобие потерянного. Плохая идея даже при первом приближении. Цветика лучше уничтожить сейчас. Но это бесполезно, в растительной форме он будет возрождаться снова и снова. Лучше узнать, чем этот мир отличается от моего, помимо запаха. Если верить чёртову учёному, их может объединять только его падение в Ядро… Стоп. Значит здесь есть Ядро. И в него можно войти. В голове тут же появился чёткий план. Иду в лабораторию, повторяю эксперимент, выбиваю дерьмо из Гастера, возвращаюсь в свой мир, выбиваю дерьмо из Санса, возвращаюсь к Анди и Фриск. И больше никогда не выслушиваю даже предложения очередной авантюры. Над деталями поработаю в процессе. Я поднялся: — Эй, говорящий цветок, есть разговор. Цветок покачал «головой» и переместился поближе: — Всё таки хочешь меня убить? Валяй. Я к этому привык. — Пока ты не превратился в Разрушителя Мира и Бога Гиперсмерти, убивать не стану. Да-да, я всё знаю. — Ты странный. Что тебе нужно? — Расскажи о Подземелье. — Это мерзкая дыра, в которую люди согнали всех злобных тварей, которых не смогли убить. Здесь мы заживо гниём, грызём друг другу глотки и мечтаем хоть на ком-нибудь отыграться. Тебе грозит… Вырвавшийся из темноты вихрь пламени испепелил моего растительного собеседника. Рогатая фигура прошлась по свежему пеплу: — Кругом эти проклятые сорняки. Каждый день, каждый! Я так устала вас пропалывать. Нужен порядок, чистота и уют. Но везде сорняки! О, человеческое дитя? Не бойся, малыш, матушка Тори позаботится о тебе. Местная версия Ториэль была явно не в себе, раз приняла за ребёнка того, кто возвышался над ней на полторы головы. Выглядела она совсем не презентабельно. Грязное, замызганное платье, свалявшийся мех и пустой бессмысленный взгляд, какой бывает у городских сумасшедших. — Пойдём скорее, здесь опасно, кругом швыряют мерзкие существа, они всё портят. Но со мной ты в безопасности… Невежливо отказываться, когда тебе протягивает руку королева подземного мира. И хоть общество безумной дамы нельзя назвать приятным, она могла что-то рассказать. Так и пошли, держась за руки, к домику в руинах. Планировка в сравнении с моим миром не отличалась, но вот в остальном… Если там Руины были ярко освещёнными коридорами, то здесь — тёмными тоннелями. И этот запах… Представьте, что кто-то смешал тухлое мясо с шерстью, обильно на них помочился, а затем швырнул на горячие угли. Конечно, можно привыкнуть, но вот вздохнуть полной грудью в ближайшем будущем не светит. — Мы пришли. Я так волнуюсь, у меня гости. Сейчас же приготовлю мясной пирог. А потом почитаем сказку. Заглянув на кухню, я увидел висящую на крюке половинку туши. Не свежей, но и не протухшей. Мясо было бы пригодно в пищу, если не знать, кому оно принадлежит. Я бы опознал тушу, даже если бы рядом не стояла окровавленная разделочная плаха с отрубленной головой, всё-таки первые встречи с монстрами запомнились сильнее всего. Эти гигантские лягушки называли себя фроггитами, не отличались силой или умом, однако обладали самосознанием и речью. Здесь два варианта, либо в этом мире фроггиты просто животные, пригодные для охотничьего промысла. Либо патологии мадам Козы серьёзнее, чем показалось на первый взгляд. Тори тем временем срезала несколько небольших кусков тесаком и самозабвенно рубила их в фарш. Я ещё не настолько проголодался, чтобы есть мясо разумных существ, так что попросился спать. Тори пробормотала что-то несвязное и показала в сторону детской. Разумеется, сначала я сунулся в подвал, наткнулся на замок, и покорно отправился в спальню. Две детские кровати, на которые я не помещусь даже составив их вместе, впрочем, засыпать здесь не было никакого желания. Алтарь с фотографией Азриэля и детскими рисунками. Шкатулка с горстью украшений, по большей части дешёвая бижутерия. И все безделушки опалены огнём. Совсем неприятная находка. Окно открывалось, чем я немедленно воспользовался. Не то чтобы надеялся впустить свежий воздух, скорее машинально. Из-за подоконника показался одноглазый цветок. — Вижу ты познакомился с хозяйкой руин. — Да. Твоя мать — она всегда была, как бы помягче, странной? Цветок замер: — Откуда ты знаешь? — Я много чего знаю. Так что отвечай. — Нет. Она была… более вменяемой, пока я был жив, а она жила с отцом. Все Дримурры в итоге сходят с ума. — Она хранит твои вещи. — Да. А ещё по ночам охотится на местных и приносит жертвы, надеется воскресить сына. И жжёт меня своим огнём, как только увидит. Жертвы… Это объясняет гостеприимство. И решает для Ториэль проблемы с поиском пропитания. — Значит скоро она ворвётся сюда с кинжалом или что-то вроде того, верно? — Нет. Она боится людей. Нападёт когда заснёшь. — Хорошо, не буду спать. Что предложишь, сбежать через окно? — Бесполезно, единственный выход в подвале, а он на замке. Его не взломать, а ключ всегда при ней. — Ты рассказываешь мне всё это. Хочешь, чтобы я её убил? На этот раз Цветок сделал паузу. Не слишком большую. — На самом деле мне уже всё равно. Просто разговаривать с тобой интереснее, чем прятаться. Другие убивают меня как только видят. За дверью раздались крадущиеся шаги. Цветок моментально исчез. Ториэль вошла без стука. В одной руке она сжимала нож, в другой держала тарелку с куском пирога. Пах он до тошноты вкусно. — О, ты не спишь? Конечно, ты ведь голодный. Я оставила тебе кусочек. — Спасибо, мадам Коза, — я слегка приобнял смутившуюся королеву. Очень двусмысленная ситуация, зато её ключ перекочевал в карман куртки. Она вышла, но осталась у дверей, снова бормотала, выделялись лишь отдельные слова: «кровь», «жертва», «смерть» — но общую суть я уловил. По правде говоря, если хочешь усыпить гостя для последующего жертвоприношения, не стоит бормотать об этом под дверью. Не способствует здоровому сну. Она сдалась первой, всё-таки стоять под дверью тяжелее, чем сидеть на койке, и ушла в соседнюю комнату, прилечь на минутку. Дождавшись, когда дыхание за стенкой станет ровным, я бесшумно пробрался в подвал и резво зашагал к выходу. Цветок снова появился внезапно. — Ты выбрался, но она жива. Как тебе это удалось? — Врождённая ловкость рук и немного практики. Решил оставить мне компанию? — Нет. В Промёрзшем Лесу земля слишком твёрдая и холодная, я не могу сквозь неё прорастать. Если дойдёшь до Водосточья, увидимся. — Дойду, не сомневайся. — Не уверен. В лесу полно стражи и ловушек. И костяные братья. Они вдвоём стоят армии, и мимо них нельзя прокрасться. — У тебя слишком мрачный настрой. Цветок слегка склонил стебель: — Когда ты в последний раз оглядывался вокруг? Возразить на это было нечем. Я молча открыл врата. Особо светлее не стало. Вместо массы светящихся кристаллов под сводами пещеры виднелся один большой, похожий на багрово-красную луну. Мир вокруг окрасился во все оттенки крови. Подходящая иллюминация для такого места. Я запер дверь, и для верности подпёр парой валявшихся рядом сухих брёвен, тем самым предотвратив возможную погоню. Не хочется оставлять угрозу сзади. Тем более если верить прошлому опыту, скоро предстоит встреча с самым опасным монстром подземелья. С бывшим человеком.