Ушастые хроники

Когда Табрис затребовала себе двадцать мабари для каких-то своих дел, предупредив, что они могут не выжить, ответственный за казну Башни — а кому еще доверить? — Логейн молча выдал деньги. Как говорится, чем бы дитя не тешилось, лишь бы в политику не лезла и новых разумных порождений тьмы не вытаскивала из-под земли — он никогда не забудет того дня, когда поселённый в одной из комнат Архитектор попросил у него помощи в организации побега из обители Стражей. Помогли ему все Стражи — дружно. И честно соврали, что не знают, куда делся их гость. Кира поворчала, пометалась по округе — как будто зря они все следы замели, что ли? — в поисках Архитектора, снова поворчала — и увлеклась чем-то новым. И слава Андрасте. Так что, когда Табрис увлекается очередным своим проектом, все вздыхают спокойно. Но надо было же предположить, что приведет это опять к чему-то неожиданному! Ну не может эта девчонка без приключений! Ну не может она просто тренировать рекрутов! — Логейн! — вопит очень довольная Табрис. — Логейн, да где ты? Стоит сказать — это стало уже рефлексом, прятаться при ее появлении. Почему? Потому что в прошлый раз, когда не удалось спрятаться, она потащила его ловить огра, чтобы отправить всё тому же безумному ученому. Огр нужен был живым. И с минимальными повреждениями. И вот сейчас гордый Мак-Тир прячется в кадовке, как нашкодивший мальчишка! А на него круглыми глазами смотрит обнимающий бутылку самогона Огрен. — Логе-е-е-ей! — зовет Кира. — Логейн, выходи, я тебе сейчас что покажу! Мак-Тир смотрит на гнома. Сдаст же. Сдаст гад! Потому что Кира делает вид, что с его пьянством не борется. А вот в речку он свалился случайно, и это не от того, что воняет от Огрена так, что порождения тьмы от одного запаха дохнут. И вообще это все его, Логейна, происки. Так что сдаст. Вот же Табрис! Поняла как пользоваться его репутаций во благо себе! И после этого кто-то еще верит, что она чуть ли не реинкарнация Андрасте с острыми ушами! — Сдам, — шепотом подтверждает Огрен мысли Логейна. — Вали отсюда. Приходится вздохнуть и с самым независимым видом покинуть кладовку. И вздрогнуть всем телом. Табрис смотрит на него почти влюбленными глазами, что всегда предвещает ужасные последствия. Нет-нет-нет! Логейн не хочет разбираться с новым Мором, который вызвала уже вот эта остроухая! Он морально не готов! Он хочет прожить хотя бы пять спокойных лет! Потом его, скорей всего, призовет скверна в крови, и со всем, что натворит вот эта придется разбираться другим. А он будет счастливо наблюдать с Небес за тем, как все понимают, какая заноза в задница эта Табрис. — Я тебе сейчас такое покажу! — радостно выдает Табрис. — Пойдем. И выскакивает во двор. Буквально. Потому что выйти через окно ей, конечно, проще, чем пройти всего пару десятков метров до двери. Со второго этажа, кстати, она так же спуститься может. Первые раза три все почему-то свято были уверены, что это Логейн ее выкидывает, на жизнь Коммандера покушаясь. Как будто он не знает, что для гарантии ей голову надо отрубить… и то не факт. Есть вероятность, что эта остроухая найдет способ и в этом случае его достать. — Ну? — заглядывает в окно Кира. — Тебя долго ждать? — Иду, — коротко кивает Мак-Тир, проглотив комментарий, что он — не ее эльф, который в прошлом месяце в ее окно под самую крышу забирался по стене. Он действительно идет. Надо же кому-то разбираться с тем, что творит эта чокнутая? Двор подозрительно пуст. Помимо десяти — выжили не все, значит — мабари и Табрис никого и нет. Собаки как-то… странно ощущаются… Как Кира, если прислушаться к своим чувствам… Слабее, чем порождения тьмы. Как Серые Стражи… Глаза Логейна расширяются сами по себе. Только не надо говорить, что она… — Строиться! — приказывает Табрис, и мабари охотно строятся. — Сидеть! — И эта команда выполнена. — Логейн! — радостно оборачивается к нему ушастая. — Смотри! У нас есть отряд из мабари, которые пережили Посвящение! — Вижу, — кисло соглашается Мак-Тир. — А что на это пишет глава нашего Ордена? — Я ему еще не сообщала, — отмахивается Кира. — Но ты только представь — какие это перспективы! Верный спутник, который гарантированно переживет укус порождения тьмы! И если получится получить потомство, то у каждого Стража может быть такой спутник. Ты понимаешь, что это значит? — Она смотрит на него как-то фанатично. — Ты понимаешь? Теперь никто из нас не будет одинок. У нас будут те, кому мы можем доверять безоговорочно. Она безотчетно пытается обнять себя за плечи, спохватывается и смотрит на него — увидел ли он проблеск ее слабости. Мак-Тир благоразумно делает вид, что ничего не видел, а про себя проклинает Зеврана — сволочь ушастая, надо было или оставаться или забирать свою женщину с собой! Нет же, появляется раз в несколько месяцев, бередит девичью душу, а им потом с этим разбираться. Сволочь как есть! А при встрече еще и благодарит за то, что нанял его убить Киру!.. Которая сейчас смотрит с такой надеждой, что ее задумку одобрят. А если он одобрит, то, может, она полностью посвятит себя этому делу? Ну, надежда есть. — Это, — вздыхает Логейн. — Это очень хорошая идея. Но ты уверена, что удастся получить жизнеспособный помет? И сколько проживут такие щенки? — Это поможет узнать только время, — пожимает плечами Табрис и скептически спрашивает: — Думаешь, глава Ордена одобрит? Ну вот! Сама же не верит в это! Только пока она бодается со всем Орденом, у него есть время, чтобы подготовиться к следующей ее глупости. И Логейн, скрепя сердце, говорит: — Ты должна его убедить, что она хорошая, не думаешь? Табрис смотрит на него задумчиво и кивает медленно: — Думаю, ты прав. Она смотрит на своих мабари, а те преданно пялятся в ответ. Логейну кажется, что он с этой девчонкой и ее причудами свихнется. Из переписки Логейна Мак-Тира и главы Ордена Серых Стражей. Скопировано. «Что за хрень, Архидемон вас пожри, у вас там творится?! Почему Табрис пишет мне о каких-то Серых Мабари?!» «Я отказываюсь это комментировать. Это нужно видеть. Поверьте. И это лучше, чем то, что она творила до этого. Опять же прошу поверить.» «Подробности.» /Подробное письмо с описание всего, что творила Кира Табрис/ «Прибавку к жалованью?» «И домик у моря. Можно в Орлее.» «Ты же ненавидишь Орлей?» Последнее письмо — оригинал, рукой самого Мак-Тира, осторожно распечатанный и внимательно прочитанный: «Табрис я тоже не очень-то люблю. И не забудьте про прибавку. И одобрите этих псов! И чтобы она ими занималась! И никуда больше не лезла!» — Какая я, оказывается, плохая, — усмехается Кира. — Огрен, ты уверен, что ответ он еще не посылал? — Обижаешь, — гудит гном. — А ты — хе! — хорошо придумала! Думаешь, надолго его еще хватит? — Посмотрим, — улыбается Табрис. — Ну что же, Логейн Мак-Тир, посмотрим, что ты скажешь, если немного подправить твой ответ. Она берет чистый листок бумаги и почерком бывшего тейрна выводит: «Зато Табрис любит. Или почему я еще терплю все ее безумства? И найдите кого-нибудь, чтобы этими псами занялся!» Кира хмыкает и запечатывает письмо, надеясь, что перед отправкой с вороном, Логейн не будет вскрывать записку. Если распечатает, то будет очень весело! А если не распечатает и письмо уйдет в Орден — еще веселей.