***
Несмотря на то, что они с Сарой успели позавтракать и привести себя в порядок перед тем, как разъехаться по работам, Ян все равно чувствовал себя немного помятым. Возможно потому, что не очень-то выспался. В любом случае, оставалось только надеяться, что никто ничего на тренировке не заметит. Но в первую же минуту своего пребывания в подтрибунных помещениях он встретил Коке. И все его надежды разбились. — О, а кто это у нас не ночевал дома? — Отвали, — тут же быстро ответил Ян, находя в раздевалке Стефана. — Нет, я тебе поражаюсь, — не отставал Коке. — То затишье, то и немка, и какая-то испанка, потому что, это точно не Ромеро, сотню ставлю! — Кокито, уймись, пожалуйста, — еще раз вздохнул Ян, подходя к лучшему другу и обнимая его. Коке проворчал что-то в ответ, но потом появился кто-то еще, полностью переключая его внимание. Заметив это, Стефан рассмеялся, отметив, что у его годовалого племянника примерно такой же уровень внимания и концентрации. — Я на всякий случай все-таки уточню, та немка и сегодняшняя испанка это ведь одна и та же девушка? — понизив голос, спросил Савич. — Разумеется, — нахмурился Ян. — Тогда, если специально при Коке позвонишь ей и поговоришь с ней очень мило на сербском, а потом еще и пояснишь, что с девушкой говорил, я тебе заплачу. Серьезно. Просто очень хочу увидеть его реакцию, дружище, — расхохотался Стефан. — Он тут грозился сотню дать, если это не Сара. Можешь еще и на этом заработать, — хмыкнул Ян. — Во-первых, это слишком легкие деньги. Во-вторых, кощунственно устраивать тотализатор на девушку своего друга. Ян рассмеялся и попросил пока ничего не говорить Шиме. Хорват, в отличии от Стефана был в два раза менее равнодушным и в два раза более болтливым, а когда Ян нуждался в лишнем разглашении личной жизни? — У вас все нормально? — Да, первый раз решили остаться у нее. И с утра приехал ее отец, — Стефан захохотал, а увидев лицо Яна, отметил, что тот выглядит слишком несчастным. — Везение у тебя в крови. Познакомились? — Ага, как же. Она этого как огня боится. Не знаю, почему это приводит ее в такой ужас, наверняка все не так страшно, — ответил Ян, выходя на поле. — Ладно, сейчас это последнее, о чем стоит думать. — Вот уж действительно, — теряя радостный настрой, согласился Стефан. Тренер по неясным причинам был в ужасном расположении духа. Осталось совсем немного до чрезвычайно важной игры. Им, пожалуй, и ради хорошего результата, и ради спокойствия Симеоне стоило сейчас посвятить себе целиком исключительно тренировке. Никаких мыслей ни о девушках, ни об отдыхе. Табу.***
— Ромеро, ты не слушаешь! — резко посреди своей речи произнес редактор, так что Сара вздрогнула и подняла глаза от блокнота, где в начале каждой недели записывала на планерках расписание встреч. — Я слушаю, — устало отозвалась она. — Тогда постарайся привести себя в такое состояние, чтобы было понятно, что ты действительно слушаешь. И, кстати, раз уж речь зашла, что там с твоим стажером? — Все в порядке, работаем, — кивнула Сара, пытаясь вспомнить, какой материал ей в последний раз отправляла сестра и не завалялось ли чего-нибудь на почте. Она в последнее время совсем потеряла контроль над ситуацией и не могла нормально работать. — Спрашивая, я ожидаю более конкретных сведений. Останешься после, — строго заметил редактор, возвращаясь к задачам для всего коллектива. Сара тихо чертыхнулась и постаралась незаметно поискать в блокноте план на прошлую неделю, чтобы проверить, не упустила ли она чего-то важного, за что ее следующий час будут отчитывать. Когда все, облегченно выдохнув, разошлись, Сара, поджав губы, осталась в кабинете, как и ее просили. — У тебя все нормально? — Вполне, — кивнула девушка, очень глупо надеясь, что после такого ответа она сможет скрыться в своем кабинете и не высовываться. — Слушай, я знаю, что в последнее время у тебя была ужасная нагрузка. Да и догадываюсь, что ты работаешь на стороне, пусть я пока и не обнаружил твои материалы, — усмехнулся редактор. — Ты была бы дурой, если бы не продавала свои статьи где-то еще. Но я вижу, что твои тексты изменились. Серьезно изменились. — Это проблема? — уточнила Сара, пытаясь понять, в какой момент она начала допускать какие-то серьезные промахи в своей работе. — Как сказать? Они похоже на те, что были у тебя год назад, когда ты только вернулась в штат, — пояснил редактор. — Может, что-то случилось? Проблемы в семье? — О боже, у меня нет семьи, во-первых, и, предугадывая следующий вопрос, нет, я не считаю это проблемой, — взмолилась Сара слегка возмущенным голосом. Ее раздражала забота посторонних о своем состоянии. Особенно с таким сочувствием и жалостью. — Я в следующий раз поработаю лучше, намеки поняла. Она поднялась и, дождавшись кивка редактора, позволяющего уйти, вышла из кабинета, сердитыми быстрыми шагами направившись в сторону своего кабинета, где ее уже наверняка ждала Ханна. И Сара даже не представляла, что с собой сделает, если у Ханны будет точно такой же сочувственный взгляд, а вероятность велика, что именно так все и будет. Судя по словам Росарио, у Ханны тоже уже накопился миллиард вопросов к сестре, которые она не решалась задать, да и по их совместному предположению, на ближайшие месяцев восемь-девять Ханна станет еще более беспокойной, чем обычно. — Ты выглядишь печальной. Или злой, — произнесла Ханна, увидев сестру. Ну, хотя бы не грустной. Хорошо, что Совенок этого не сказала, иначе бы Сара совершенно точно стала разозленной. — Меня, возможно, уволят, если я не возьму себя в руки, — отозвалась Сара, садясь за рабочий стол. — Почему? — наивно уточнила Ханна, запоздало подумав о том, что это, возможно, не та тема сейчас, которую сестра хотела бы обсуждать. — Мои тексты стали какими-то не такими, — устало отозвалась Сара, открывая документ с последними статьями и пытаясь понять, что с ними не так. — О, они тоже заметили, — протянула Ханна, кивая головой. На удивленный взгляд Сары, она поспешила пояснить. — У тебя депрессия. Десять из десяти, у тебя депрессия. Сара в ответ на это только закатила глаза и начала работать. Стоит серьезно об этом задуматься на ближайшие пару недель, пока ей не стало совсем не до этого. Дурацкие предсвадебные хлопоты, которыми ей время от времени все таки приходилось заниматься, отнимали гораздо больше времени, чем она думала, хотя они и решили доверить большую часть агентству. Кас был по уши в учебе и в заботе о дочери, Сара — в работе. — Не хочешь поговорить об этом? — уточнила Ханна, когда они сидели в небольшом кафе поздно вечером, только закончив с работой. — О том, что весь мир вокруг меня считает, что я в депрессии? Нет. — Тогда о чем-нибудь еще? — Только если ты не будешь смотреть на меня так печально и вздыхать раз в три с половиной минуты, — предупредила Сара, взглянув на сестру. — Ладно-ладно, все, я поняла. Ты счастлива, прекрасна и наслаждаешься жизнью, — рассмеялась Ханна, расслабляясь. — Ну, с «прекрасна» ты, конечно, загнула, но в остальном все верно. Кстати, ты уже думала о том, как поедем к Росу? — Наверное, придется ехать на поезде, чтобы было быстрее. Едва ли сможем вырваться хотя бы на день. Лига чемпионов, последние недели Ла Лиги, кто нас отпустит надолго? Сара согласилась. Какое-то время они еще обсуждали, что можно подарить их маленькой племяннице, как упросить Росарио остаться одного с дочкой, забрав его жену на девичник, и когда именно они поедут. Когда телефон Сары зазвонил, та виновато взглянула на сестру, но та лишь быстро кивнула, заметив легкую улыбку Сары, о которой она сама, может, даже и не догадывалась. — Привет, — ответила Сара вслед на чьи-то реплики, который она услышала, как только поднесла телефон к уху. — Так мы теперь между собой говорим на сербском? Ладно… — Долгая история, немного похожая на спор, но не на тебя, разумеется, — рассмеявшись, отозвался Ян. — На завтра ведь все в силе? Потому что послезавтра я уезжаю рано утром и тогда придется ждать еще… — На завтра все в силе, хотя очень жаль, что придется ждать. На завтра ведь все не заканчивается, — Сара отошла от столика и могла тебе довольно улыбаться, не опасаясь раскрыть все перед сестрой. — Оу, это так мило, кажется, ты превзошла меня, — протянул Ян, выходя с тренировки и садясь в машину. — За тобой заехать? Где ты сейчас? — Я с сестрой, — Сара задумалась, пытаясь понять, может ли уехать сейчас, и когда в следующий раз сможет остаться с Яном, если сейчас откажется, не считая завтрашнего вечера, конечно. — Хотя, знаешь, ладно. Да, давай, я отправлю тебе адрес. Они попрощались. Сара решила, что обязательно выпытает, почему это вдруг он решил перейти на сербский, потому что и на испанском они не так уж и плохо говорили. У него, конечно, был акцент, еще бы, но это ей даже нравилось. Это в какой-то степени притягивало, хотелось все больше и больше слушать, как он говорит, хотя дождаться от Яна какого-то длительного рассказа она смогла всего пару раз за весь тот месяц с лишним, что его знала. Иногда случалось правда, до ужасного редко, когда они начинали говорить о чем-то специфическом, выходящем за рамки будничного испанского, Ян изредка терялся, потому что не знал, как объяснить то, о чем собирался сказать. Но такое случалось до ужасного редко, и они, если и не могли найти синоним в каком-нибудь из языков, что знали, лезли в мобильный переводчик. Правда у Сары с сербским была примерно похожая история, разве что она знала его гораздо хуже, чем Ян — ее родной язык, а ее акцент, Сара была уверена, не был ни капли милым, и только резал слух. — Ты выглядишь сонной, — начала Сара, думая, как бы сейчас закончить встречу, чтобы все не выглядело так, словно она убегает сразу после одного телефонного звонка. Пусть так и было на самом деле. — Устала за сегодня, — кивнула Ханни, чуть хмурясь и представляя, что скоро ляжет спать. В последнее время она стала спать гораздо больше обычного. — Наверное, сейчас поеду домой. Ты? — Я тоже, — кивнула Сара, едва заметно улыбнувшись. Кажется, за весь вечер ей все-таки удалось убедить младшую сестру в том, что у нее все в порядке, потому что так и было. Значит, теперь можно по-настоящему расслабиться — ведь никто из близких не будет читать ей нравоучения. Удивительно, что Ян еще этим не занимался. Хотя это, наверное, и было настоящим показателем — если Ян, такой учтивый и заботливый, не замечал, что она, как говорила Ханна: «глубоко несчастна», значит, у нее и правда все было хорошо.***
Они встретились прямо у того, места, которое назвала Сара, потому что, хоть ночевали и вместе, день все-таки провели порознь, работая. Ян несдержанно поцеловал девушку, как только она успела шепнуть приветствие, что вызвало у нее легкую ухмылку, и, что удивительно, смущенный румянец. — Ты очень красивая, — шепнул Ян ей на ухо, перед тем как открыть перед ней дверь. — Сеньор, сеньорита, вы заказывали столик? Сара оглянулась на Яна, зная, что он хотел это сделать. Но вместе с тем она помнила, насколько сильно он не любит разглашение своей фамилии и узнавание кем бы то ни было. Даже сейчас он зашел в солнцезащитных очках и снимет их наверняка только когда они сядут в каком-нибудь укромном месте. — На имя Марко Фернандеса, — произнес Ян, надеясь, что никто нигде ничего не напутал, и они смогут провести здесь вечер. Сара немного смутилась, но подумала, что расспросит его об этом, как только они останутся одни. Ян и правда забронировал столик в очень укромном месте, так что они могли спокойно говорить, называя друг друга по имени и не опасаясь быть раскрытыми. Да Сара на самом-то деле, и сама ценила уют и укромность, а еще не любила публичное проявление чувств, а потому до сих пор чувствовала себя неловко из-за того поцелуя на оживленной улице. — Марко Фернандес, значит? — Фернандес это одна из самых популярных испанских фамилий и я откровенно этим пользуюсь. А под каким псевдонимом ты писала в Америке? Пишешь? — Несса Морриган, — представилась Сара с улыбкой. — Значит, этой ночью мы чуточку меньше будем сами собой, Несса, — произнес Ян, сделав ударение на ее имени. — Ладно, Марко, — ответила тем же Сара, смеясь и заставляя своим звонким и легким смехом рассмеяться и его. Потом, что-то вспомнив, он взглянул на Сару, прищурившись, и произнес: — Кажется, моя старшая сестра любит твои статьи. Как Нессы. Как она однажды сказала, ни один испанец никогда не напишет об Испании так, как эта журналистка-путешественница. — Мы же не будем ее расстраивать? — уточнила Сара, смеясь. Ян согласился с тем, что не стоит разрушать представление Теи о мире журналистики и о личности ее любимой журналистки, статьи которой она находила в интернете. Как Ян с Сарой между собой отметили, это место было довольно таки приятным. Плюс, единственным источником освещения были свечи, создававшие приятный полумрак и задававшие романтический тон любой встрече. — Ты сказала, что колонку про Испанию начала вести, только вернувшись в Мадрид. А о чем ты писала в Америке? Английский футбол? Американский? Что-то принципиально другое? — Основной работой там была тележурналистика, так я и поняла, что это совершенно не мое, — улыбнувшись, призналась Сара. — Писала про американский, в нем есть особый драйв, больший адреналин, нежели в английском, если совсем на чистоту, да и английский там не очень популярен. На самом деле, я до сих пор болею за одну крохотную никому не известную команду. — Никогда не смотрел, — ответил Ян, и на удивленный взгляд Сары тут же добавил, — я понял, обязательно стоит попробовать. Им было настолько хорошо вместе, они настолько легко расслаблялись, оставшись наедине друг с другом, что Ян даже увлек Сару танцевать, помня, что девушка это любит. В темном зале, полном странных теней, создаваемых подсвечниками, расставленными повсюду, и под звуки легкой испанской музыки, они медленно двигались на небольшом танцполе в центре зала, не боясь быть узнанными. — Расскажи что-нибудь о себе, — шепнула Сара, потому что ей очень хотелось что-нибудь о нем узнать. Она постоянно рассказывала ему какие-нибудь истории из своей жизни, потому что он находил их забавными, Ян же обычно называл себя слишком скучным. — Только ради того, чтобы свидание было удавшимся, — улыбнулся Ян, отвечая ей шепотом, почти касаясь губами ее уха, чтобы, несмотря на музыку, Сара обязательно его услышала. — Это свидание? — уточнила девушка, взглянув на него, как ему самому показалось, немного обескуражено. — А чем это еще может быть, Сара? — взмолился Ян, тяжело вздыхая. Сара неисправима. И у нее определенно какое-то свое, особенное понимание слишком многих вещей. Может, хоть когда-нибудь он это поймет. Хотя бы часть этого ее странного мировоззрения. — Ладно. Я не против, — она улыбнулась, возвращая все в тот привычный настрой тихих комплиментов и медленных танцев. — Просто уточнила. Ян улыбнулся, поцеловал девушку в щеку, так и продолжая с ней танцевать — он видел, Сара по-настоящему наслаждалась музыкой. Он, может и не был большим ценителем музыки или экспертом в этом, или артхаусных фильмов, которые иногда с ней смотрел, но то, какой довольной это ее делало, вполне объясняло, почему он смотрел те странные некоммерческие фильмы или танцевал сейчас, ощущая свое неумение это делать в полной мере. Он рассказал ей историю из своего детства, и Сара была замечательной слушательницей, потому что вопросы начала задавать только после того, как он закончил рассказывать. И девушка определенно была довольна тем, что услышала — даже не выяснившимся фактом его биографии и наличием парочки легких фобий, а тем, что он чем-то личным с ней поделился. Вспомнив одну из историй Сары, которую она рассказывала за кружечкой кофе одним из вечеров, что они сидели вместе, Ян склонился и шепнул: — Закрой глаза, — он сжал руку девушки чуть крепче, показывая, что в любом случае ее держит и следит за всем, так что она вполне может ему довериться. — Тебе нравится Барселона. Представь, что мы там. Сара легко улыбнулась, доверяя ему и танцуя с закрытыми глазами, потому что она чувствовала его руки, чувствовала его шаги, понимая, насколько заботливо и осторожно по отношению к ней он все делает. — Здесь безумно тепло, как ты любишь, — продолжил Ян. — А если мы выйдем на улицу, то в воздухе будет ощущаться приятный привкус соли. С набережной, с моря доносится легкий ветер, и… Разве есть что-то прекраснее ночной Барселоны? На риторический вопрос девушка ответила простой улыбкой. Ян, правда, был уверен в том, что сможет составить список из десяти более прекрасных, нежели ночная Барселона, мест, но говорить об этом не стал. Просто как-нибудь покажет их Саре. Однажды — обязательно. — Это лучшее свидание, что у меня было, — призналась Сара, справляясь с принятием того факта, что они действительно на свидании. Осознавая, что она перестала все контролировать. Понимая, что их отношения зашли дальше, чем она могла бы подумать. — Погоди, мы еще не танцевали в Барселоне по-настоящему, — улыбнулся мужчина перед тем, как ее поцеловать. — А однажды это случится. Ян даже предложил ей свою помощь, спросив, не нужны ли ей для статьи фотографии. И Сара, нарушив обещание, которое она дала, когда сказала, что ни на секунду не подумает о работе, все-таки решилась сделать пару фотографий интерьера, которые в полной мере передавали бы ощущения таинства и романтики. И пока Ян, увлеченно вслушиваясь в музыку и ожидая, пока она закончит, сидел напротив, Сара, неудержавшись, сделала пару фотографий, которые пообещала себе сохранить. — Кажется, нужно будет обозначить статью как «Испания для романтиков» и вспомнить еще пару местечек, где можно провести время парой, — рассмеялась Сара, держа Яна за руку. — Я потом прочитаю, — кивнул он. — Полезно знать, куда можно сходить с девушкой в Испании.***
Сара была этой ночью в другом мире — теплом, приятном и лишенном проблем. И она даже не могла думать о том, что ее лучший друг в этот момент говорил по телефону. А закончив говорить, он окликнул свою жену по имени, потому что на этот раз нуждался в совете. Может, он чего-то не понимал, и Лори, взглянув на все как женщина, сможет все пояснить. И пока жена заваривала крепкий кофе, Росарио быстро набирал сообщение Ханне: «Хэй, не беспокойся, но я тут кое-что узнал. Формально, я не имел права тебе раскрывать этот секрет, потому что поклялся Саре, но после того, как поговорил с ее бывшим — или будущим? — мужем, мне совершенно точно нужно все рассказать. Похоже, наша девочка вплелась в такие проблемы, из которых сама выпутаться не в состоянии». Кажется, начинался обратный отсчет. Месяц до свадьбы. И неизвестно сколько осталось до того момента, как все столкнется воедино, разрушив жизни сразу нескольких людей.