Под знаком орла

С первого взгляда кажется, что ничего не изменилось. Со второго тоже. Проходит полторы недели с того момента, как Тина решила открыть сезон охоты на собственного шефа, а ее заметки пестрят лишь нелепыми замечаниями, типа: «перестал носить запонки из серебра», «дважды завязал галстук другим узлом», «забыл, как зовут курьера из магкафе на 9й авеню», «стал реже исправлять отчеты», «странно отреагировал на Брайана из отдела по связям с общественностью» и т.п. И ни одной связной мысли, которая бы помогла объединить все эти маленькие шероховатости в одну картину. Тина вертит, крутит, переставляет детали разложенного перед ней пазла, но, как назло, ничего не приходит в голову. Всё вроде бы так, как и должно быть, но тогда почему ей кажется, что на дне коробки притаились лишние кусочки мозаики? Почему с каждым днем в ней все сильнее крепнет ощущение какой-то неправильности происходящего? Но самое страшное, она даже до конца не уверена в том, что эта неправильность не плод ее воображения. Что она не выдумывает себе все эти микроскопические изменения, лишь бы не признавать тот простой факт, что Тина Голдштейн никоим образом не интересует Персиваля Грейвса. И его отстраненность тому подтверждение. Все меняет один подслушанный в кафетерии разговор. Обычно Тина предпочитает брать с собой заботливо приготовленный Куинни ланч, а не стоять в очереди за свежими, но слишком маленькими сэндвичами с курицей или беконом, но именно в этот день она забывает свой обед на кухонном столе и вынуждена страдать вместе со всеми. В очереди за ней два сотрудника из отдела по контролю за магическими существами. Тина не прислушивается к их разговору, но ровно до того момента, пока не улавливает фамилию начальника аврората среди названий неизвестных ей магических тварей и способов их прикармливания. — …странно, раньше он появлялся не меньше двух раз в неделю, все выспрашивал, можно ли уже забрать, а тут уже полтора месяца не только не заходит, но и здороваться перестал. Совсем их в этом аврорате заездили. Так и до магических выбросов недалеко. — Может, проверка какая грядет? Вот и носится по всему МАКУСА с вопросами и указаниями. Я слышала, он позавчера в транспортном отделе такой скандал закатил. Все требовал предоставить ему список открытых каминов до Англии. Комитет по международным связям был в бешенстве. — Получил в итоге? — А то! Кто ж выстоит против Персиваля Грейвса? Мари сказала, что он стихийкой пол кабинета в темноте оставил, они потом еще сорок минут пытались лампы зажечь. — Да уж. У таких лучше на пути не становиться. Слава Мерлину, он на нашей стороне, а представь, с его силищей и в преступных рядах. — Ужас! Это ж второй Гриндеберг бы вышел. — Не Гриндеберг, а Гриндевальд, но ты права, еще этой чумы нам тут не хватало. И так чумазики вылупляться не хотят. Кстати, а что если мы… Тина, как во сне, покупает сэндвич и садится в самый дальний угол. Услышанное кажется нереальным. Она трясет головой, пытаясь прочистить мысли, но не выходит. Внутри нее сумбур из фактов и предположений. В коробку сыплются все новые детали пазла, но это уже не части мирного пейзажа, нет, это темные, страшные куски картины надвигающегося шторма. И как от них избавиться, Тина не представляет.